Правда, вслух девушка так ничего не произнесла. Что было весьма благоразумно с её стороны.
– Может, всё-таки развяжете? – тряхнув головой, чтобы отогнать некстати овладевшее ей отчаяние, снова спросила она. – Мне в туалет надо. Срочно.
В ответ мужчина безразлично пожал плечами, подступил вплотную к пациентке, нагнулся… И выудил из-под кровати пластиковое судно, без лишних слов показав его девушке. Или, вернее, утку с женской насадкой.
– Серьёзно?.. – пациентка недоверчиво вскинула брови. – Вы предлагаете мне, абсолютно здоровому человеку, воспользоваться этим?..
– Здорова ты только физически, – не преминул ввернуть врач. – И не факт, что полностью. А я могу и отвернуться. Если перевернёшь и расплескаешь – не смертельно. Навредить этим ты всё равно никому не сможешь. Разве что самой себе – потому что перестилать постель тебе никто не будет. Учти это.
– По-моему, из нас двоих вы куда больше похожи на сумасшедшего, – сдавшись, обречённо буркнула девушка.
– Не буду спорить, – мягко усмехнулся мужчина. – Профессия на каждого накладывает свой отпечаток. И я не исключение… К тому же у тебя не та болезнь, что видна всем и каждому, – добавил он.
И тут же, пока собеседница не передумала, откинул с неё одеяло, обнажив не только аккуратно прикрытое сорочкой тело с широко разведёнными ногами и руками, но и мягкие ремни, идущие от талии (в обе стороны) и всех четырёх конечностей к металлическим бортикам кровати. Всё было организовано так, что пространства для манёвров у пациентки практически не оставалось, зато врачу открывался полный доступ к гениталиям девушки. Что, в свою очередь, позволяло ему без проблем приставить к ним судно, предварительно задрав подол больничной рубашки…
– Господи, как же это унизительно – мочиться в утку, когда тело прекрасно функционирует и никакой реальной причины для столь радикального решения нет… – обречённо прикрыв глаза, под мерное журчание пробормотала девушка.
Проверить, сдержал ли мужчина обещание, она при этом не удосужилась. А зря. Потому что врач, вопреки закономерным подозрениям пациентки, не стал злоупотреблять своим правом и действительно развернулся к кровати спиной, предоставив собеседнице относительную свободу действий… Впрочем, уши он не затыкал и потому прекрасно всё слышал. Включая замечание девушки.
– Признай болезнь – и жизнь сразу станет легче. В том числе в данном аспекте, – вполголоса, как бы между прочим, посоветовал он.
– Но я не нимфоманка! – разобравшись с насущными проблемами, ожидаемо взорвалась пациентка. – Это выдумки моего брата. Который, возможно, и не брат мне вовсе.
– Брат. Генетическая экспертиза подтвердила ваше родство.
– Такая же липовая, как ваша клиника? – ехидно парировала она.
После опорожнения мочевого пузыря ей явно полегчало – и она принялась бороться за свою свободу ещё активнее, чем раньше. Что, как ни странно, мужчину только обрадовало.
Хищно сверкнув зубами, он торопливо согнал с лица предвкушающую улыбку и, взяв себя в руки, мирно обернулся.
– Тебе не кажется, что ты сама себе противоречишь? – забрав наполнившееся судно и поставив его на место, мягко осведомился врач. – Зачем твоему брату подделывать результаты экспертизы в пользу родства, если он, как ты считаешь, упёк тебя сюда, чтобы избавиться? Не проще ли было сразу исключить тебя из наследников?
Однако девушку доводы собеседника не убедили.
– Возможно, там у него связей не было, а здесь – есть! – находчиво заявила она.
– Или он оказался гораздо наблюдательнее твоей матери, – осадил пациентку мужчина. – Потому что я, чтобы ты знала, познакомился с твоим братом только вчера. И нас никто не сводил. Насколько мне известно, он вообще ни с кем, кроме меня, здесь не общался. Как из руководства, так и из персонала… Конечно, его заботы о тебе больше продиктованы интересами компании, чем любовью к вновь обретённой младшей сестре. Это и ежу понятно. Но одно скажу точно – он не ошибся. Ты нимфоманка. Просто хорошо скрываешь свою сущность… Допускаю, что и от самой себя тоже. И моя задача открыть тебе правду.
С этими словами врач обошёл кровать с наполовину обнажённой девушкой и взялся двумя руками за подол. А следом, вместо того чтобы опустить его, прикрыв самое сокровенное, вдруг задрал рубашку до шеи, оголив не только впалый животик, но и два слегка выступающих холмика грудей с широкими, пока ещё плоскими сосками.
– Что вы собираетесь делать?! – встрепенувшись, пациентка испуганно округлила глаза и попыталась отползти.
Однако ремни держали на совесть.
– Хочу добыть неопровержимые улики, доказывающие факт наличия у тебя заболевания, которое ты так усердно отрицаешь, – не обратив внимания на столь откровенный страх, выдохнул мужчина. И, не дав собеседнице опомниться, накрыл ладонью ближайшую к нему грудь, принявшись плавно водить рукой по кругу: – Достаточно всего нескольких движений с лёгким нажатием – и соски мигом затвердеют. Можешь сама в этом убедиться.
Здесь мужчина отнял ладонь, чтобы показать результат – но девушка не поддалась на его провокацию.
– Это от холода! – даже не покосившись вниз, выпалила она.
– Вообще-то, у меня тёплые руки, – всё тем же покровительственным тоном возразил врач.
И, в качестве подтверждения, легонько коснулся пальцами её моментально напрягшегося живота, невесомо пробежавшись от солнечного сплетения к лобку, покрытому мелкими кучерявыми волосками. Так, что пациентка ахнула и задержала дыхание, будто рассчитывая на нечто большее… Но быстро совладала с неподобающими эмоциями и пояснила:
– Я имела в виду общий перепад температур – всё-таки воздух в помещении довольно прохладный. Особенно после одеяла.
– Тогда второй сосок тоже бы затвердел. Притом гораздо раньше – ведь одеяло я снял давно. А он мягкий и никуда не торчит… Что, впрочем, легко исправить.
И мужчина переключился на дальнюю грудь, двумя ощутимыми щипками заставив пробудиться и её.
– Видишь? Всё это – типичные признаки возбуждения, – удовлетворённо прокомментировал врач.
– Насильственного! – не уступала девушка. – Как только вы прекратите надо мной измываться, всё вернётся в норму. Потому что я ничего приятного не чувствую.
– Врёшь. Всё ты чувствуешь. Просто не желаешь в этом признаться… Но тело выдаёт тебя с потрохами. И оно чётко говорит – ты хочешь секса. Сильно, по-настоящему хочешь. Хотя недавно получила оргазм. Такова твоя сущность…
– Нет!
– Да, – мужчина аккуратно провёл пальцами свободной руки по промежности и поднёс их вплотную к лицу собеседницы. – Смотри.
Увернуться у неё не было ни малейшей возможности. Вот только покорности в пациентке как-то не прибавилось.
– Это естественные выделения! – едва удостоив представленное взглядом, выдала она.
– В таком количестве? – хмыкнул врач, демонстративно растерев довольно внушительный объём тягучей массы между пальцами. – Не смеши. Ещё скажи, что я их тебе подбросил.
Судя по тому, как порозовели щёки девушки, именно это следующим шагом она и планировала… Однако вовремя передумала – и находчиво предложила другое объяснение.
– Значит, это то, что осталось с прошлого раза, – непреклонно вздёрнула подбородок.
– Та смазка уже давно высохла.
– А сколько прошло времени с тех пор?.. – тотчас недоверчиво прищурилась пациентка.
– Много. Гораздо больше пятнадцати минут, необходимых, чтобы она превратилась в сухие катышки наподобие этого, – мужчина небрежно вытер более ненужную слизь о простыню, поскрёб ногтем по внутренней поверхности бедра пациентки и показал добытое собеседнице.
Видно было плохо, но этого хватило, чтобы девушка ненадолго замолчала, переваривая новую информацию и попутно пытаясь придумать, как продолжить неудачно заглохший разговор, выставляющий её в крайне неприглядном свете. Зато врач медлить не стал и, заметив, что дело сдвинулось с мёртвой точки, переместился ниже – на маленький бугорок концентрированного женского желания. И прежде чем пациентка сообразила, к чему всё идёт, успел оценивающе покатать клитор по кругу, нащупав его самое чувствительное место…
– Эй-эй-эй! – дёрнувшись, девушка обеспокоенно приподняла голову. – Вы что, рассчитываете снова меня ублажить?..
– «Ублажить»? – с непередаваемыми интонациями иронии переспросил мужчина, незаметно для собеседницы прижавшись вспученным пахом к краю её больничной койки. – Какое замечательное слово. Как точно оно отражает суть… Но нет, конечно, нет. Одного раза более чем достаточно.
– Тогда зачем вы… – возмущённо начала девушка – и тотчас осеклась, ощутив, как в её влагалище погрузился один из пальцев врача. – Ох!
Правда, это не помешало мужчине догадаться, что же хотела спросить его обнажённая, униженно распятая и обездвиженная партнёрша.
– Зачем-зачем, – эхом откликнулся он. – Чтобы доказать свою правоту. Пройти, так сказать, по горячим следам… Тебе же нравится то, что я делаю?
– Нет! – сопротивляясь из последних сил, выдала пациентка. – Это от неожиданности…
– Ну разумеется, – потёршись уже значительно увеличившимся членом об угол кровати, отрешённо кивнул врач.
Параллельно он не переставая, с неимоверно дикой скоростью теребил её розовый, стремительно расцветающий бутончик – и осторожно, чтобы не задеть остатки не до конца зажившей девственности, крутил пальцем где-то в глубине её естества. Не так быстро, как, возможно, стоило бы, но весьма метко, если судить по поведению девушки… Которая, смирившись с собственным положением, только тяжело дышала, безвольно запрокинув голову, да иногда прикусывала нижнюю губу, сдерживая рвущийся наружу стон – не то отчаяния, не то удовольствия. Второе было более вероятно – слишком уж часто ей приходилось прибегать к этому методу. А вскоре он вообще перестал действовать – и палата огласилась её тонкими вскриками. И чем активнее мужчина издевался над пациенткой, тем громче и ритмичнее становились издаваемые ею звуки. Казалось, будто возбуждение накатывало на неё волнами, по случайности или намеренно совпадая с несильными, но весомыми толчками врача в стенку кровати. Хотя сама девушка вряд ли осознавала, что за непотребство творится рядом. Все её силы уходили на борьбу с собой и своими противоречивыми ощущениями… Что не раздражало мужчину, а лишь заводило ещё сильнее. И в итоге он кончил первым. Замер, невидяще уставившись прямо перед собой – и содрогнулся, глухо выдохнув в пустоту.
– Что-то случилось? – молниеносно отреагировала на паузу девушка. – Вам плохо? Глаза?
В её голосе отчётливо прослеживалось беспокойство – однако врач не обратил на него никакого внимания, вероятно, списав на угрызения вновь проснувшейся совести.
– Нет. Мне хорошо, – криво усмехнулся он. – Но закапать, наверное, стоит. Спасибо за напоминание.
Здесь мужчина отстранился, окончательно прекратив стимуляцию партнёрши, однако за лекарством, вопреки своим словам, не полез. Вместо этого он просто накрыл девушку одеялом, обошёл кровать, прихватил использованное судно – и невозмутимо направился к дверям. Словно ничего особенного не произошло.
– Погодите! – запоздало, почти на пороге, окликнула его девушка. – Вы куда?..
– Спать, – недоумённо, как само собой разумеющееся, обернулся через плечо врач.
– А как же я? Вы же не оставите меня… так?
Было нетрудно понять, что она имеет в виду – и мужчина расплылся в широкой, откровенно издевательской улыбке.
– А в чём дело? Тебя разве что-то не устраивает? – с наигранной тревогой поинтересовался он.
И пациентка замялась, уязвлённо поджав губы.
– Вы прекрасно знаете, о чём я говорю, – поколебавшись, всё-таки выдавила она.
– Конечно, – тотчас сбросил маску врач. – Но до этого, если не ошибаюсь, ты говорила, что тебе не нравятся мои ласки, не хочется секса и вообще всё равно.
– А вы обещали доказать обратное! – с надрывом воскликнула девушка.
Что её собеседника ничуть не тронуло.
– Я и доказал. То, что ты не хочешь меня отпускать – прямое тому подтверждение, – он с хитрым прищуром покосился на пациентку. – И, как видишь, для этого было совсем необязательно снова доводить тебя до оргазма. О чём, кстати, я тоже предупреждал. Спокойной ночи.
Пожелав это, мужчина выключил в палате свет и вышел, оставив девушку в полной темноте и одиночестве.
Несколько секунд она ещё с ненавистью смотрела на закрытую дверь, возмущённо хватая ртом воздух – не то рассчитывая на возвращение врача, не то просто от безысходности – однако так и не смогла найти подходящих слов, чтобы выразить обуревающие её чувства, и в конечном счёте вдруг горько расплакалась, молниеносно превратившись из сильной, бесстрашной и независимой женщины в маленькую сломленную девочку. Уверовав в полное отсутствие зрителей, она впервые за день дала волю эмоциям и ревела навзрыд, не сдерживая ни воя, ни жалобных всхлипов, ни прочих низменных порывов, недостойных наблюдения… И даже не догадывалась, что на самом деле мужчина никуда не ушёл, а, задержавшись в коридоре, внимательно вслушивается в её бессвязные стенания, беззастенчиво прижав ухо к тонкому полотну двери. Вслушивается – и улыбается, празднуя очередную победу инстинктов над здравым смыслом.
3
После всех переживаний задремать девушке удалось только под утро. Да и то некрепко. А уже через несколько часов в палату без стука ввалился давешний врач, шумно толкая перед собой противно дребезжащий сервировочный столик.
– Ну, как спалось на новом месте? – не удостоив себя приветствием, весело поинтересовался он.
За что тотчас получил хмурый взгляд исподлобья и мысленное пожелание сдохнуть в муках, которое прекрасно читалось на уставшем лице столь грубо разбуженной пациентки.
– А сами как думаете? – с трудом разлепив сухие, потрескавшиеся губы, проворчала она.
– Думать? – приблизившись, мужчина насмешливо вскинул брови. – А зачем мне думать? Я и так знаю, что за всю ночь ты не сомкнула глаз. Спросил просто из вежливости. По-дружески. Мы же друзья, не так ли?
В его устах это звучало форменным издевательством. Однако девушка предпочла пропустить очевидную подколку мимо ушей, сосредоточившись на более важных проблемах.
– Здесь что, где-то установлена камера ночного видения? – она неопределённо указала головой на стену.
– Конечно! – с несколько наигранным энтузиазмом подтвердил врач. – И не одна. Мы вообще снимаем всё, что происходит в клинике, особенно в процедурных, со всех возможных ракурсов – потом монтируем видео, затираем собственные лица и продаём эти записи любителям больничной БДСМ порнографии в частные коллекции. Ну и сами иногда смотрим, куда же без этого.
Было непонятно, дурачится он или говорит серьёзно, поэтому девушке пришлось делать выбор по своему усмотрению. И она, разумеется, решила в пользу более безопасной версии для своей и без того расшатанной психики.
– А если без шуток? – уточнила, недовольно посмотрев на собеседника.
И мужчина замолчал, словно наткнулся на кирпичную стену. Секунду он колебался, задумчиво оценивая готовность пациентки принять горькую правду – чем вынудил её рефлекторно напрячься – а потом вдруг фыркнул и громко расхохотался, не в силах больше сдерживать смех.
– Расслабься, – успокоившись, он снисходительно улыбнулся. – По тебе и без камер всё прекрасно угадывается. Веки красные, нос опухший, синяки вокруг глаз… Плакала, видать, от жалости к себе, всю ночь напролёт. Но не волнуйся – всё устаканится, когда признаешь болезнь. Поверь мне. Не ты первая, не ты последняя. Сколько вас таких у нас перебывало – не счесть. И сколько ещё будет… Давай лучше посмотрим, что у тебя на завтрак!
С этими словами он плюхнулся на край постели, чудом не отдавив девушке ноги, придвинул столик поближе – так, чтобы тот очутился между ним и собеседницей, окончательно закрыв тему камер – и с любопытством оглядел расставленные тарелки. Будто впервые их увидел.
– Значит, смотри, – изучив представленное разнообразие, с воодушевлением принялся перечислять врач. – Каша манная, сладкая. Наверняка с комочками – другой у нас не готовят – но уж как есть. Хлеб, белый, два куска. К нему столько же ломтиков сыра и один – колбасы. Варёной и отваренной дополнительно. Хрен знает зачем. Впрочем, хрена тут как раз-таки нет. Зато имеется кубик сливочного масла два на два сантиметра и джем в пластиковой розетке. Скорее всего – клюквенный. Оттенок характерный. Хочешь, в кашу добавляй, хочешь – на хлеб мажь… А ещё чай. Светлый – в смысле, слабо заваренный – чёрный, без сахара. Вроде всё. Лекарств я тебе пока не выписывал, но если ты продолжишь чудить, придётся добавить…
Намёк на возможные последствия дальнейшего непослушания был прозрачен до невозможности – и пациентка обречённо закатила глаза к потолку, выражая своё скептическое отношение к компетентности местного персонала и их методам лечения. Однако врача это ничуть не задело.
– Отлично! – убедившись, что посыл дошёл до адресата, удовлетворённо хмыкнул он. – Тогда приступим.
Затем взял в руки пульт, нажал одну из кнопок – и спинка кровати медленно поползла вверх, позволив девушке принять более вертикальное положение.
– А можно мне сначала в туалет? – дождавшись, когда механизм остановится, с надеждой спросила она.
– Безусловно, – кивнул мужчина.
И, нырнув под кровать, явил пациентке уже знакомую утку – чистую и сухую – которую достал с нижней полочки сервировочного столика.
– Эм… – невольно стушевалась девушка. – А стандартный вариант вы не рассматриваете? Боюсь, так у меня сегодня не получится.
– Не прибедняйся, – беспечно отмахнулся врач. – Вчера же получилось… Или ты про кровать? Могу опустить обратно, если надо.
– Нет. Дело не в этом…
– А в чём? – помрачнев, мужчина гневно повернулся к собеседнице.
Настолько резко и неожиданно, что она аж отшатнулась, вмиг округлившимися глазами уставившись на врача.
– Просто мне нужно совершить акт дефекации, – отчаянно покраснев, смущённо призналась пациентка. – Или как это по-научному…
– Ах вот оно что, – облегчённо протянул мужчина, вновь вернувшись в благодушное настроение. – Называй как хочешь – это не имеет никакого значения. Только называй! Потому что недомолвки понять гораздо сложнее… Что же касается твоей проблемы – то на этот случай у нас есть особое приспособление. Очень удобное, – и показал девушке круглое резиновое судно, уже надутое и готовое к использованию.
