Светлана Шахова "Незнакомец из подсознания. Книга 2"

Мама засуетилась на кухне, дав молодым уединиться.

После первых объятий и поцелуев Алла, выразительно глядя на мужа, спросила:

– Ну?

У того на лбу появились вопросительные складочки.

– Как тебе новость? – подначивала Алла.

– Постой. Не понял. О чём речь?

– Не придуряйся! Я в письме всё написала.

– Ах, в письме-е-е. Так, значит, я его ещё не получил, – у Димы в глазах замелькали вопросы.

Такой поворот Аллу даже обрадовал. Подмывало быстрее ошарашить мужа известием, но она несколько мгновений держала паузу, подогревая любопытство.

– Тогда сиди, чтобы не упасть! У нас будет… ребёнок!

Дима часто заморгал. Уголки губ нервно заходили, то растягиваясь в улыбке, то возвращаясь на место, придавая лицу чрезвычайно серьёзное выражение.

– Странная у тебя реакция. Не пойму. Ты рад или как?

– Ал… Я сам пока не понял… Это же такая ответственность… Как мы с малышом к месту моей будущей службы поедем? Думаешь, справимся?

– Ты что, обалдел! Вообще-то, это ты должен меня поддерживать и уговаривать, что всё хорошо будет.

Алла обхватила ладонями пылающие щёки. Она видела себя и без зеркала. Знала, что, будучи бледнолицей, рдеет раньше, чем проступает первая слезинка. Но это когда хотелось плакать, сейчас же был совсем другой случай. Аллу охватил боевой дух, будто она собиралась отстаивать своё дитя.

Но Дима неожиданно сдался без боя.

– Ой, Ал, прости! Вре?менное помутнение нашло. Конечно же, я рад… Я очень даже рад!

Муж сказал это так искренне, что Алла моментально остыла и без сопротивления упала в его объятия.

– Молодёжь! – позвала мама. – Праздник пропустите! Подтягивайтесь к столу! Надо бы вместе перешагнуть в наступающий год!

Под бой курантов члены общества трезвенников – так мама окрестила семью – чокнулись фужерами с морсом и набросились на мандарины.

Дима схватил самый большой. Ловко сняв кожуру, протянул его Алле. Она просияла, но передала оранжевый деликатес маме, зная, что та будет тронута таким порывом.

А Дима уже очистил новый. Отломил дольку, поднёс к губам Аллы. Она приняла лакомство, предвкушая, как во рту разольётся нежный кисло-сладкий сок. Однако, надкусив тонкую плёнку, почувствовала подкатывающую к горлу тошноту.

Побежала на кухню, выплюнула раскромсанную мякоть в мусорное ведро. Принялась полоскать рот. Вбежала мама.

– Не пугайся, родная. Вкусовые извращения – обычное дело для беременных, – мягко успокоила она. – Родишь и снова будешь уплетать мандарины с превеликим удовольствием.

– Даже сомневаюсь, что когда-то буду хоть от чего-то получать удовольствие, – пробормотала Алла, возвращаясь в зал.

Просидев у телевизора не больше получаса, она сослалась на усталость и отправилась в спальню. Дима поспешил следом.

В мыслях Аллы бродили амурные фантазии, но к разочарованию им не дано было воплотиться. В постели вновь настигла тошнота.

Аллу раздражало, что пропала чувствительность и снова приходится притворяться. «Что же происходит? Неужели так будет целых девять месяцев? – мысленно сокрушалась она, в то время как муж рассыпа?лся в ласках. – Хотя о чём я? В последние месяцы, скорее всего, совсем нельзя будет… А после родов и подавно! Целый год из жизни вон!»

***

За поздним завтраком выяснилось, что Дима остаётся писать диплом в Ленинграде.

– Нужны регулярные консультации с научным руководителем. К тому же время от времени придётся ездить на сборы, ведь занятия на военной кафедре полностью не прекратились. Работа, опять же, – оправдывался он перед надувшейся женой.

– Выходит, обо мне всю беременность только мама будет заботиться? – буркнула Алла в ответ.

– Почему же? Я планирую приезжать.

– Раз в месяц, как и предыдущие четыре года?

– Ал, ну подожди, разделаемся с учёбой, тогда устроим жизнь, как у людей. Не бросать же институт на финишной прямой.

– Разве я предлагаю бросать? Просто ты сам собирался дома дипломом заниматься.

– Собирался, но кто же знал, как обстоятельства сложатся?

Неизвестно, сколько ещё продолжалась бы словесная перепалка, если бы Аллу не накрыл новый приступ тошноты. Вновь отделавшись имитацией рвоты, тело обмякло и потребовало покоя.

Алла опустилась на кровать. Дима сел рядом. Взяв руку жены, он то перебирал пальцы, то мягко поглаживал…

Когда Алла проснулась, мужа рядом не было.

– Дима! – позвала она.

В комнату вошла мама.

– Доченька, он уехал. Помнишь, вчера за столом говорил, что на одну ночь прилетел, только повидаться. Завтра у него экзамен. Не переживай, я проводила как положено: круп с собой дала, консервов. Он молодец – не стал будить. Понимает, что отдых для тебя сейчас – самое лучшее.

«Уехал… Что ж, отдых так отдых», – печально подумала и села за учебники.

Глава 12

Выйдя с последнего экзамена, Алла отметила, что сессия на этот раз прошла как-то сама собой, отдельно от неё.

Токсикоз усиливался день ото дня и вскоре превратился в постоянный кошмар, особенно по утрам.

Ложась в постель, Алла боялась просыпаться. Приходила в себя лишь к полудню. Тогда-то, пользуясь вре?менным облегчением, листала конспекты лекций, ездила на консультации, сдавала экзамены.

В один из дней она вышла из аудитории и неспешно побрела к выходу, обдумывая дипломную работу.

– Купцова! – окликнули сзади.

Алла вздрогнула, остановилась в замешательстве, оглянулась.

Быстрым шагом её догоняла Татьяна Аркадьевна.

– Алла! Купцова! Ты какая-то рассеянная стала.

– Извините, никак не привыкну к новой фамилии, всякий раз, когда слышу, сомневаюсь, ко мне ли обращаются.

– Ах вот оно что! Уверяю, это скоро пройдёт, – преподаватель улыбнулась и, как обычно, её веснушки задорно подпрыгнули вверх вместе со щеками. – А мне ты вот зачем понадобилась. Начинаются собеседования по распределению. Со студентами, особо отличившимися за время учёбы, декан намерен беседовать лично. На доске объявлений всё есть, но, коль уж мы так удачно пересеклись, лично сообщаю: тебе назначено на завтра в 15:00.

Гордость, на мгновение переполнившая Аллу, сменилась беспокойством. «А вдруг до этого времени мне не полегчает?» – подумала она, вежливо прощаясь с преподавателем.

На радость, токсикоз оказался «дисциплинированным» и к следующему полудню, как обычно, оставил страдалицу в покое.

Войдя в безлюдную секретарскую, Алла робко постучала в дверь с табличкой «Декан факультета иностранных языков».

– Ты уже здесь?! – раздался за спиной мелодичный голос. – Молодец, никогда не опаздываешь!

Татьяна Аркадьевна открыла дверь, пропустила Аллу вперёд.

В кабинете, едва уместившись в кожаном кресле, восседал непомерно расплывшийся декан и сосредоточенно изучал какие-то бумаги.

Через некоторое время он поднял голову, без церемоний серьёзно заговорил о деле:

– Итак, Купцова Алла Викторовна, вам, как одной из лучших будущих выпускниц, предлагается стажировка за границей. Если точнее – в Великобритании.

Сердечко дробно застучало где-то у горла. Алла нетерпеливо заёрзала на стуле, глазами умоляя декана продолжать. Понимала, что должны непременно последовать условия.

– Но… – Дмитрий Васильевич многозначительно поднял указательный палец. – Предстоит сделать выбор, и он будет непростым. В начале семестра вы, если не ошибаюсь, вышли замуж. Однако для предлагаемой стажировки предписаны определённые условия, в том числе: направление выпускника института в единственном числе.

Последние слова вернули в реальность. Алла почувствовала слабость, змеёй вползающую через макушку и по мере продвижения парализующую всю внутренность. Священный трепет в теле плавно трансформировался в тошнотные позывы.

– Алла, что случилось?! Ты бледнее мела! – в испуге воскликнула Татьяна Аркадьевна, сидевшая напротив.

– Можно выйти на минутку?

– Разумеется! Даже нужно! Помощь потребуется? – заподозрив неладное, уточнила куратор.

– Спасибо, я справлюсь, – ответила Алла, стараясь побыстрее покинуть кабинет.

Опыт последних дней подсказывал, что искусственно вызвать рвоту не удастся, но, если хотя бы попытаться, станет легче. Забежав в туалет, Алла, не задумываясь, проделала привычный фокус «с двумя пальцами в рот».

На выходе поджидала Татьяна Аркадьевна.

– Ты беременна? – спокойно спросила она.

Взгляд куратора-психолога был настолько проницательным, что врать показалось бессмысленным. Алла, уронив голову, уставилась в пол.

– Печально, – искренне произнесла Татьяна Аркадьевна. – Тебя ожидали невероятные перспективы. Скажи, а если бы не беременность, согласилась бы?

Алла медленно подняла глаза. Тихо, но твёрдо ответила:

– Нет, Татьяна Аркадьевна. Ни при каких обстоятельствах я не оставила бы любимого человека.

Та коротко вдохнула, будто собиралась сказать что-то ещё, но лишь протяжно выдохнула и понимающе закивала.

Они медленно побрели по длинному коридору.

– Хорошо. Передам Дмитрию Васильевичу твой отказ, – сказала Татьяна Аркадьевна и, придвинувшись ближе, заговорщически добавила: – А я, пожалуй, воспользуюсь выпавшим случаем.

Алла в изумлении остановилась, ожидая продолжения.

– Защищать диплом тебе придётся без меня – я в это время буду далеко.

Снова повисла пауза. Взлетевшие ещё выше брови Аллы и приоткрывшийся рот заставили Татьяну Аркадьевну улыбнуться.

– Мой, без пяти минут муж, везёт нас с дочкой в Америку.

Аллу хотя и подмывало, но она не могла допустить такой вольности, как пристать к преподавателю с расспросами, и лишь прошептала:

– Везучая вы, Татьяна Аркадьевна!

Глава 13

К марту утренние кошмары отступили. Алла просыпалась с лёгким недомоганием, но быстро разгуливалась за рутинными делами.

Дима приехал в день праздника. Войдя, протянул жене две веточки мимозы – одну для неё, другую для тёщи, которой не оказалось дома.

Не скинув куртки, он приложился к выпуклости, ставшей заметной под фалдами широкого халата Аллы.

– Живот шевелится! – воскликнул Дима, отдёрнув руки, будто обжёгся.

Аллу позабавил испуг мужа.

– Эх, ты-ы-ы – темнота! Конечно, шевелится! Только не живот, а малыш внутри возится.

– Правда, что ли?! Дай-ка ещё потрогаю!

– Нет уж, сначала руки помой, тогда и поиграемся с маленьким.

Пока Дима жарил себе глазунью, Алла рассказывала, как малыш в животе подрастает, как она гладит его, разговаривает, поёт песенки.