– Эм… прости, что? – озадаченный голос куратора отрезвил, заставил изумлённо моргнуть.
– Ой! – спохватилась испуганно. – Простите, Лидия Александровна. Доброе утро… – промямлила, виновато опуская глаза в пол. Неловко получилось. – Я пришла попросить ключи от редакторской, мы с Мишей… Коротаевым хотим поработать над статьёй.
Преподавательница деловито поправила очки в форме «кошачьих» глазок в строгой чёрной оправе и сцепила пальцы, усеянные кольцами, под подбородком.
– Макет для печати мне потом пришлите и без моего одобрения статью на сайте университета не размещайте, – произнесла она, красноречиво взглянув на меня. – Первокурсники такие деятельные… всё бы вам сразу «в бой», кровь в жилах кипит… – добавила между прочим, ни к кому конкретно не обращаясь. – А знаешь, Егорова… – протянула хитро, точно задумав какую-то гадость. – Я поручаю вам одно очень сложное расследование…
Я вот сразу напряглась, насторожилась, всеми фибрами души ощущая подставу подстав и потерю потерь… Краснова сложных дел не доверяла первокурсникам и все это знали, но увидев нашу «парочку», как она сама же нас назвала, сразу отправила на мотодром, а теперь вот это…
– С того года ходят слухи… – женщина облизала полные губы, явно раздумывая, как много можно мне выдать информации, – якобы студенты четверых и пятых курсов бизнес информатики, менеджмента и международных отношений устраивают… бои без правил. Прямо на территории ВУЗа. Может быть, в своём корпусе, может быть, в главном. В спортивном зале или комнате спортклуба, но на камерах, установленных в коридорах ничего подозрительного зафиксировано не было. Но слухи… откуда-то же они берутся… – протянула она задумчиво. Расцепила пальцы, постучала аккуратными ноготками по щеке. – Займитесь этим. Но предельно осторожно, поспрашивайте, может, кто что слышал. Обо всём докладывайте лично мне и… если найдёте место, где проводятся бои… сами туда не лезьте. Это понятно? – Я закивала болванчиком, во все глаза глядя на преподавательницу. Она не шутит? Кто-то в здравом уме стал бы драться в стенах универа? Может, ещё и ставки делают? – И не распространяйтесь об этом, Егорова. Я надеюсь на вас… с Коротаевым.
– Хорошо, Лидия Александровна, – выдавила я и снова робко протянула ладонь. – Ключи от редакторской, – напомнила, растягивая губы в неловкой улыбке.
– А, – спохватилась она. Открыла ящик стола, сунула руку и протянула мне ключик с синей биркой.
– Спасибо, – поблагодарила я и, прижимая к себе рюкзачок, покинула деканат.
Тайные бои без правил? У нас? Да быть не может…
Это же какой риск, кто на него пойдёт в здравом уме?
ВУЗ один из самых престижных, бюджетных мест очень мало, обучение дорогое. Сюда поступают люди, чётко знающие чего они хотят от жизни, ну или по «большой любви». Кто бы стал по-глупому рисковать своим местом и будущим?
Сама задалась вопросом, сама же ответила.
Чадов мог бы…
Поднялась на третий этаж и повернула. Первой парой сегодня стоял ин-яз, придётся внимательно слушать, что немного затруднительно, когда три группы собираются вместе.
У дверей аудитории толпились счастливые и не очень первокурсники. Одни громко смеялись, другие тихо сидели на скамейке, залипая в своих смартфонах, некоторые облюбовали подоконники. Мы ещё не успели подружиться и нашу группу можно было смело назвать, как собрание интровертов, циников и мизантропов. Одни мы с Мишей душки.
Пробежалась взглядом по разноцветам макушкам, но русую Коротаева не обнаружила. Задумчиво прижала голову к плечу, нахмурилась, пытаясь понять, где пропадает друг. Обычно он являлся почти раньше всех и всегда занимал нам места в первых рядах. Мы же заучки, что с нас взять…
Достала из кармана рюкзака телефон, провела большим пальцем по экрану и выбрала контакт друга в быстром наборе.
Длинные гудки нервировали. Дождалась, когда включится автоответчик, но передумала оставлять голосовое и открыла в мессенджере нашу переписку.
«Привет. Ты где? Напиши, как сможешь. Я волнуюсь…»
Ответ пришёл странным образом быстро.
Михаил Коротаев: «У меня семейные неотложные дела. Меня сегодня не будет, пиши статью без меня…»
Мой рот медленно приоткрылся от изумления. На самом деле нет, но мне так показалось. То есть… он видел мой звонок, но ответить на него не смог, зато написал сообщение?
Я растерялась. Да, чуть больше года, но мне, казалось, я знаю Мишу сто лет. Видимо, ключевое слово: «казалось». Раньше у него не возникало никаких семейных дел, а тут… Что я о нём вообще знаю?
Стала копаться в «коридорах» своей памяти и осознала, что ничего. Ничего я о своём друге не знаю. Мы с ним познакомились ещё на подготовительных курсах, он сам подошёл. Такой милый, (хоть и очень высокий) робкий мальчик в очках… и этот образ никак не вязался с образом парня, которого я видела на днях во время заезда.
К тому же и очки друг носил не всегда. Иногда складывалось впечатление, что они ему вовсе не нужны: Миша часто про них забывал, но я думала, может, надевает линзы? А сейчас вдруг его поведение стало казаться подозрительным.
Под сердцем неприятно заныло. Я не хотела в чём-либо подозревать друга. Лучше потом поговорю при личной встрече. Загляну в его добрые голубые глаза и всё пойму. Пойму, что с ним происходит. А если что-то скрывает… не знаю, как поступлю. Наверное, дам ему время, чтобы сам всё рассказал.
С трудом отсидев пару, нехотя поплелась в соседний корпус. Потому что именно там располагалась кафедра психологии, социологии и культурологии.
Шла, как на казнь, молясь всем богам, чтобы те не позволили мне и Чадову столкнуться вновь. Хотя… чего я ерундой маюсь? Встретимся – пройду мимо и всё. Мы же вроде уже всё выяснили…
Глава 6. Мой легальный допинг
/Демьян/
Никогда не подумал бы, что однажды у меня появится сводная сестра. Но вот она, не сотрёшь. Мелкая зараза, будто кость поперёк горла встала.
Невыносимая и до раздражения правильная девчонка, решившая выжить меня из собственного дома.
И это у неё почти получилось. Я даже свалил за границу на несколько лет, чтобы маленькая мышь больше не мозолила мне глаза. И не имеет ровным счётом никакого значения, что учёба в Америке была запланирована задолго до появления ходячей неприятности в моей жизни…
Для всех Ульяна Егорова миленькая и нежная фея с розовыми блестящими крылышками за спиной, но только я один видел её настоящий облик – грёбаная Малефисента. Владычица Тьмы, чтоб её!
Как и двуличная мачеха, Ульяна за считанные дни очаровала отца, почти мгновенно став его любимой дочуркой.
Аж тошнит от всего этого.
Отец очень быстро забыл маму. Променял её на эту… женщину. Больше, чем уверен, Диана с ним исключительно из-за его денег. Любовь? П-ф-ф! Ванильная сказка для слабохарактерных идиотов, нуждающихся в романтической стабилизации. Однажды мачеха найдёт денежный мешок покрупнее и пройдёт любовь, завянут помидоры…
Лучше бы он менял любовниц, как машины.
Нет же, жениться удумал и решил принять чужого ребёнка. Ядовитая гарпия основательно и качественно промыла старому дураку мозги. «Родственницы» до сих пор тянут из него бабки, словно из рога изобилия. Не удивлюсь, если у моей «сестры» имеются и апартаменты где-нибудь в центре города.
Конечно, я пытался вразумить отца. Всё-таки он у меня один остался. Вот только любой мой разговор на эту тему заканчивался эпической ссорой. В конце концов, мы сильно разругались. Три месяца не разговаривали, прежде чем помириться. Так что впредь я решил быть умнее и присматривать за этой «Семейкой Аддамс».
Но что-то откровенно пошло не по плану…
Каждым своим словом, каждым действием сводная заставляла меня полыхать от неконтролируемой ненависти и ярости. Агрессия пропитала сознание насквозь. Вся моя сдержанность и хладнокровие буквально канули в лету. Один вид Ульяны запускал в крови необратимую химическую реакцию. Она, как красная тряпка для взбешенного быка на Родео. Бьюсь об заклад, мышь специально драконила меня, чтобы только подставить перед отцом. Что ж, я точно не дам ей такой возможности.
– Не твоя сеструха прошла, мне не показалось? – раздался голос Макса Морозова, моего лучшего друга. Хорошо, что у меня вышло перевестись на его курс и факультет, один бы я сдох от тоски. – Что-то поздновато она, универ пустой давно.
А какая разница? Лично мне фиолетово. Пусть хоть до Седьмого пришествия грызёт гранит науки.
Макс проводил заинтересованным взглядом фигуру Егоровой, что почему-то вызвало в глубине моей души тёмную волну протеста. В самой потаённой её глубине, о существовании которой я и сам не догадывался.
– Захлопнись уже, мачо.
Друг громко заржал, и мы вместе двинули по коридору, практически вслед за Ульяной.
– Если бы не знал, то сказал бы, что ты преследуешь бедную девочку.
П-ф-ф!
Тоже мне, бедная…
– Мороз, эта «бедная девочка» только прикидывается наивной овечкой. Капризная, эгоистичная, меркантильная с…
Он снова разразился приступом издевательского хохота.
– Я с тебя валяюсь, Чад. Ты вообще видел, на чём гоняет твоя меркантильная малышка? А я видел, и всё гадал чей это тарантас. Сегодня утром узнал, наконец.
«Твоя меркантильная малышка»? – чёрт, это даже звучит жутко и противоестественно.
– Следи за языком, Макс.
– У Ульяны жёлтый Фиат, Карл. Фиат, Карл! Нет, конечно же, если Вадим вдруг слегка обеднел… процентов на восемьдесят, то…
– Я не понял, ты за неё заступаешься, что ли?
А-а-а… ну да, ну да.
Кто о чём, а Мороз всё об одном да потому. Миленькие, хорошенькие девочки – главная слабость Макса. У каждого свой фетиш, короче говоря. Конкретно я предпочитаю блондинок…
– Боже упаси! – Макс поднял руки в воздух в знак полной и безоговорочной капитуляции. – Я, кстати, договорился насчёт тебя с парнями.
Егорова мигом вылетела из головы. Впрочем, она там и не задерживалась никогда подолгу. Если только редкими периодами, когда пыталась довести меня до ручки. Вот как вчера, к примеру.
– Супер. Буду должен.
– Миллион рублей, – усмехнулся Мороз и по-дружески хлопнул меня по плечу. – Но ты же понимаешь, тут тебе не штаты.
– Гриф «совершенно секретно»?
Мы синхронно заржали, ввалившись в раздевалку, чтобы забрать свои куртки.
– А если серьёзно, то завязывал бы ты.
Так, процессор грузится… с каких пор Макс стал скучным?
Бокс, бои и ринг – моё всё.
Мне нужно как-то сбрасывать напряжение, чтобы совсем не слететь с катушек. Я остро нуждаюсь в драйве и в адреналине. Во всём том, что заставляет сердце стучать чаще, а кровь закипать, будто раскалённая лава.
Только крышесносные эмоции, только хардкор.
После смерти мамы я несколько раз пускался во все тяжкие, позволяя своей неконтролируемой ярости, смешанной с ненавистью ко всему миру, вырываться на свободу. И это едва не закончилось фатально. Мороз вытащил меня со дна. С очень глубокого…
Мы с Максом с детства вместе ходили на бокс. Он и привёл меня впервые в подпольный бойцовский клуб… ведь только с привкусом крови на губах, превращая своего соперника в месиво, я и чувствовал себя живым, настоящим.
– Сам завязал?
– Три тысячи раз, – Макс широко улыбнулся. – Но это у тебя крыша капитально протекает.
– Ну, спасибо…
– По средам под спорт-баром через улицу от универа, – с каменным лицом выдал Макс, как-то обеспокоенно оглядываясь по сторонам. – А по субботам здесь, в тренажерке.
И он ещё мне говорит об осторожности.
– А если спалят?
– Не первый год зам…
Адский грохот наполнил раздевалку. Вешалки попадали одна за другой, будто безвольные костяшки домино. А перед нашими глазами предстала Егорова собственной персоной. В куртке, надетой криво-косо, с перекинутым через левое плечо дурацким розовым рюкзаком со значками… но главное – она держала в руках маленький диктофон и испуганно таращилась на нас с Максом…
Правильно боится, потому что я близок к той крайней стадии, чтобы придушить её.
Вот зараза мелкая!
Собралась отцу нажаловаться на меня? Явно хвостом за нами ходила, компроматы добывала.
– Домой подвезёшь? – внезапно спросила Егорова.
У неё от страха мозги отключились? Впрочем, были бы там извилины, девчонка не нарывалась бы на неприятности.
– Что?
Она уверенно подошла к нам, заставив на миг опешить и меня, и Макса.
– У неё диктофон? – как-то заторможенно догнал Мороз.
В этот самый момент Ульяна толкнула его и прошмыгнула к выходу, только пятки сверкали.
Убью!
– Дай сюда! – сорвался на крик и ломанулся вслед за ней.
– Сначала догони! – бросила ненормальная через плечо…
За несколько секунд я добрался до неё, схватил за шкирку и швырнул диктофон на пол, тут же со всей дури на него наступив.
В глазах Ульяны почти заблестели слёзы.
Да пусть хоть в три ручья обревётся, плевать…
– Дебил! Ты знаешь, сколько он стоит?! Нельзя портить чужие вещи!
– У тебя нет своих вещей, – процедил сквозь зубы и грубо встряхнул её, чтобы уже наверняка дошло – со мной играть не стоит. – Пока ты живёшь за счёт моего отца, то забудь об этом. А расскажешь ему о том, что слышала… я превращу твою жизнь в Ад, поняла?
