– Давай-давай, запрыгивай, кисуля, как зовут хоть тебя?
– Лика.
– Лика, красивое имя. – И явно вымышленное, хотя, может быть, ее в натуре Анжеликой звать? Тогда подходяще.
Она пытается поднять ногу, чтобы поставить на ступеньку – внедорожник у меня высокий – юбка мешает.
Не задумываясь наклоняюсь, приподнимаю подол, и обнимаю ладонью стройную ножку.
– Вы… что вы делаете?
– Помогаю, кисуль, давай скорее, времени нет.
– Что?
– Поздно уже, я устал, давай, не ломайся.
– Я не ло-ломаюсь… – слышу судорожный вздох, она вся дрожит, – и я не кисуля! И… никуда я не поеду, пустите!
– Поздно, малышка, ты сама на это подписалась. Говоришь, Элеонора тебя прислала? Ну вот! Прыгай в тачку, или я сам тебя туда затащу!
– Нет!
Смотрю удивленно. Эта пигалица таращится испуганно, губки приоткрыла – так и хочется смять, неожиданно она поднимает руку – и мне прилетает хорошая пощечина.
Не ожидал. Да уж. Почему ее с такими способностями в театральный не взяли-то? Играет натурально. Оскорбленная невинность.
Ладно, разбираться некогда.
Хватаю за талию, заталкиваю в машину, сам лезу следом, двери блокирую, водитель мой, Степан, сразу все понимает, поднимает защитный экран. Теперь он нас не видит и не слышит.
– Что вы делаете?
– А на что это похоже? Похищаю красавицу, увожу в свое логово, чтобы воспользоваться ее бедственным положением.
– Не надо, пожалуйста.
– Ладно, хватит. Будем считать, что я в твой спектакль поверил и он мне очень понравился. И ты тоже понравилась. Если все остальное меня устроит, может, даже задержишься у меня.
– Что?
– Кисуля, правда, харе меня разводить. Утром решу, что с тобой дальше делать, а сейчас иди сюда.
Двигаюсь к ней, улыбаясь, надеясь, что высказался более чем понятно. Но эта блаженная внезапно хватается за ручку двери, начинает истерично рвать ее на себя и кричать.
– Помогите, выпустите меня! Помогите!
Дверь, конечно, закрыта, но окно открыть у нее все-таки получается, и ее дикие крики, разумеется, слышит весь коттеджный поселок.
Чёрт, вот это я вляпался!
Резко дергаю девчонку на себя и впиваюсь в её рот поцелуем, просто чтобы заткнуть.
И этот способ заставить ее замолчать мне очень нравится.
Если бы еще она не вырывалась так активно!
– Да что ж ты такая дикая.
– Пожалуйста, не надо!
Смотрю на неё и понимаю, что малышка не играет. Она на самом деле перепугана насмерть!
Да в чем дело? Кто она? И какого… Элла прислала ко мне это чудо?
Глава2
Держу крепко, смотрю на неё.
Дрожит явно не от холода. Чёрте что.
Элке позвонить, чтобы сама разобралась со своей крошкой?
Она ей правила игры, что ли, не объяснила? Костюмчик напялила, а что играть надо будет, до конца не озвучила?
Нажимаю кнопку – окно закрывается, девица снова всхлипывает.
– По… пожалуйста… пустите…
– Орать не будешь – пущу!
Мелко кивает, головушкой своей трясущейся, вроде как обещает не вопить.
Чуть ослабляю захват, но совсем не выпускаю. А она начинает изо всех сил пытаться вывернуться из моих рук.
Да что ж такое! Снова прижимаю.
Губы совсем рядом. Такие манкие, ароматные. Как тут сдерживаться?
Я и не сдерживаюсь. Пью ее как живительный сок.
Она вся в напряжении, тело как деревянное. Э, нет, мне бревно совсем не нужно.
Я привык к другим красавицам.
И игры уже подбешивают. Решила играть недотрогу – я понял, оценил, но уже все.
Стопе. Харе. Можно заканчивать ломать комедию.
Или у неё инструкция?
Может, она обязана до конца держать марку?
Ладно, так, может, даже интереснее. И все равно бревно не хочется.
– Расслабься. Все в порядке.
– Пожалуйста!
– Что?
– Пустите.
Пустить, говоришь? Ладно.
Ослабляю объятия. Она выворачивается. Сидит притихшая.
Грудь вздымается, а там есть, чему вздыматься, еще как.
Сглатываю, во рту слюна скапливается.
По ходу мне самому тоже не помешает слегка расслабиться. Выдохнуть.
Ладно, игры в тачке давно не для меня, возраст не тот. И вообще, чего это я тут на неё набросился? Как пацан-малолетка.
Давно меня так не колбасило.
Ну, допустим, сначала я хотел ей рот закрыть, прекратить спектакль. А потом-то?
Прикидываю – это ж как давно у меня ничего не было, что я так серьезно оголодал?
Давно. На самом деле. Недели две так точно в пустоту.
Новый контракт, новый объект – дела решали с парнями. Вот, послезавтра все должны закончить, тогда думали и отпраздновать.
Собраться вместе за городом. В любимом нашем местечке. На Волге.
Или вообще умотать в горы, на Красную поляну, на Газпром. Подышать воздухом, в баньке попариться. В море купаться еще рановато, конечно, но теплое джакузи на фоне гор – самое оно.
Опять же, давно мы так не выбирались. Я, Егор и Жека. Три друга. Три брата.
Братья мы троюродные, вроде как седьмая вода на киселе. Но дружим с детства. Вместе с пеленок. Один за всех и все за одного. Как мушкетеры. Д’Артаньяна нам только не хватает. Вернее, был у нас и он, только вот… пропал без вести. Не к ночи будет помянут.
Да, вот в выходные-то мы и хотели поехать, расслабиться, взять веселых девчонок у той же Эллы.
Но Элла решила, что мне расслабон нужен раньше и сильнее.
За такую куколку я с ней не рассчитаюсь!
Подъезжаем к коттеджу. Формально он мой, но мы с парнями пользуемся по очереди. Когда бывает нужно воспользоваться.
Насколько я знаю, сегодня место встреч свободно.
Ворота открываются, Степан заезжает, останавливается у входа.
Я выхожу, протягиваю руку Лике-клубнике. Она осторожничает, старается спуститься сама, меня не касаясь. Так не пойдет!
Подхватываю ее подмышки, ставлю рядом с собой. Очень близко, чтобы прочувствовала всю силу моего к ней внимания.
– Пожалуйста.
– Спасибо. После того, как принимаешь помощь, нужно говорить не «пожалуйста», а «спасибо». Поняла?
Кивает, двигает плечами, пытаясь освободиться.
Интересно, что будет, если пущу?
Отодвигаюсь, жестом приглашая в дом.
Смотрит исподлобья, хмуро, делает шаг, второй… А потом резко разворачивается, толкает меня и несется что есть мочи к воротам, которые еще не закрыты.
Чёрт, бросаюсь за ней, плитка, уложенная на дорожке, влажная – днем был дождь, мои сшитые на заказ ботинки ни разу не для того, чтобы бегать, поскальзываюсь, ногу ведет в сторону – только вывиха мне не хватало! – боль простреливает, замираю на мгновение, зависая… Убежит же!
Шумно выдыхаю, собираясь рвануть, несмотря на прострелившие лодыжку молнии, но слышу шипение Степана.
– Стой, Алексей Николаич, догоню твою недотрогу.
С завистью смотрю на его удобные кроссовки – дожил!
Пытаюсь встать на ногу – вроде получается.
Слышу крик, а потом сдавленные визги – Степа явно зажимает её ротик своей лапищей. Водила у меня что надо. С ним и телохранители не нужны. Рост два метра, косая сажень в плечах – кажется, это так называется.
Луна и фонарь освещают дорожку к дому, по которой идет Степан, он держит мой непокорный сюрпрайз, который все еще пытается отбиваться.
Вижу, что юбка сбоку треснула по шву, задралась. Коленки у нее зачетные. Красивые коленки.
А вот поведение – воспитывать надо. Наказывать.
Это я умею. Практикую. Не часто, но.
Степан ставит девушку передо мной. Смотрю, тяжело дыша.
