Денис Чуранов "Непотопляемая"

– Ох, Ральф, рискуешь ты однако

– Всё для дела свободы

– Ладно, свет в помощь Выходи следом за Шервудом

Базз, Рассел, Пит, вы – за Ральфом

– Есть, командир

– Есть

– Есть

– Есть

– Есть, командир

– Тони, ты тоже береги себя А то ведь ты у нас один связист Выходи с Генри по одному

– Буду своими силами ладить… Есть, капитан

– Есть

– Остальные – за Фрэнком, строго поодиночке Я как всегда последним Берегитесь луча!

– Есть

– Есть

– Есть

– Есть

– Есть

– Есть, командир

– Есть

– Есть

– Есть

VI.

Непотопляемую гасил закат. Золото-рыжая акварель замутила и небо, и сердце. Даллан сидел на согнутых ногах в крошечном овраге, что скатывался с холмов крутой песчаной дугой, оставляя гнилые хижинки не только за спиной, вдали, но и вверху, точно в каком-то облачном городе. Несильно сщурив глаза, юноша едва шевелил губами, словно пытался нашептать что-то невидимому собеседнику. Крепкие руки ладонями лежали на коленях. Было около десяти часов вечера – время, когда молодые рабочие единицы завершили сегодняшнюю трудовую повинность и разошлись по своим делам. «Своим», однако, настолько, насколько это было нужно всеблагому государству, ведь как гласила девятая статья Устава: «Свободное время – время, не занятое трудом, – должно истрачиваться на думы о величии Непотопляемой». Ранди с Отто, по строгому совету Даллана, их старшего не по годам друга, попросились на дополнительную смену, чтобы, во-первых, подкопить денег и свободных минут (Отто всё ворчал: «на что нам это?», но в конце концов послушался), и, во-вторых, если не расположить к себе местных Ангелов, то хотя бы сделать их более снисходительными. Что же до Латоны, то Даллан видел, как она зашла домой – по всей видимости отдохнуть, потому как вымоталась со смены.

Ветер дул так, будто стеснялся дуть. Или боялся. Ви?ршки тёплого воздуха подвздымали чёрные волосы Даллана, но чтобы потормошить его старую майку с серыми, въевшимися в плоть когда-то белой ткани пятнами, не хватало сил.

«Завтра планируют праздник. Всего одна смена… и несколько часов в Доме Правды-неправды… Только что же это за праздник такой, когда опять будут третировать забортовые страны и расхваливать нашу, шут знает где существующую?.. Сегодня же расскажу им, пора. Когда Ранди с Отто вернутся со смены, будет уже основательно темно, и мы сможем проникнуть в мастерскую. А завтра – приступим к делу. Иначе всё кончится тем, что кислота обмана разъест и моих друзей, а я дорожу ими. Нам надо объединяться… О, отец, мать, где же вы!», – внутренне воззвал Даллан и набрёл глазами на далёкий двухпузый камень в овраге.

«ГРА… ЯЕМОЙ…», – донеслось со спины крошащимся рафинадом.

«Опять голосят. Клешнями держат, как брусок из цистерны на фабрике… Знали бы все, что мы производим и для кого… Грешим, не ведая… И уж точно не в пику надуманному сливово-иловому божку… Перед природой грешим…»

Низина, в которой сейчас сидел Даллан, простиралась на каких-то пару десятков метров и волной-убийцей резко уходила вверх, в новые песчаные бугры. Они – вечные старики – исходились непрестанными вздохами, кашлем, поднимаясь и поднимаясь, взрастая и возрастая, скрываясь и сокрывая; как объяснить их откровенно искусственную изгибистость? – не столовые же горы! вот настоящая загадка для ума. Ещё дальше, выше, где медовый закат, точно безжалостный сварщик, плавил воздух, сыпучие хребты пятнались, сходились, переплетались с бесконечным мусором, пока цветистая мозаика из тряпок, пакетов, коробок, объедков и прочей пакости не одерживала верх. И уже совсем далеко, где само небо задыхалось от нечистот, большая мусорная гора подпирала своим грязным боком громадную башню из чёрного камня с закруглёнными углами и тяжёлым осьминогом-утопленником на фасаде. Башня уходила в самую высь, тараня остроконечным иглозубым пинаклем лоно беспечного ветра. Под крышей – сторожевая площадка с небольшим, не дольше фута, балконом.

Позади – и опять в выси – заслышались до кровавой мозоли знакомые лозунги, одухотворённые деланым пафосом; и, как это обычно бывало, заныла убаюкивающе пластинка. Так и сидел одиночкой молодой человек – в яме промеж двух возвышенностей – и вываривал в уме план действий. Сейчас его соглядатаями были лишь редкие камни да иссохшие палки, торчавшие по местам, как обезглавленные камыши, из мёртвой заводи.

Оглядевшись и убедившись, что никого нет поблизости, Даллан осторожно приподнял край майки и достал из-за пояса тоненькую бумажную трубочку, перетянутую резинкой. Ещё раз посмотрел через спину. Ржавые зады построек ответили ему молчанием, и он освободил тощий свиток от власти давившей с боков резинки. Зашуршала мятая бумага, распустилась увядающе-жёлтым цветком и, наконец, раздалась в стороны двумя клочками-квадратиками. На обоих была изображена престранная гексаграмма из прямых, косых и параллельных линий, выстроенных в хитрую сцепку с винегретом из «C», «H», «O», «N» и некоторыми цифрами, какие обычные рабочие Непотопляемой могли видеть только на собственных нумерованных нашивках; справа цепочка уходила в шестигранник с тремя дублированными краями внутри. Даллан приблизил к глазам первый листок и прочитал надпись, нанесённую жирным шрифтом в правом верхнем углу:

Кокаин. Опаснейший наркотик, употребление которого вызывает головную боль, рвоту, припадки, тремор, расстройство нервной системы. При длительной зависимости возможны галлюцинации различных центров восприятия, истощение, инсульт, инфаркт, смерть. Употребление этого вещества означает предпочтение сиюминутного наслаждения верной гибели. По достоверной информации Посланников Непотопляемой, активно используется забортовыми государствами американского и западноевропейского континентов. Такие вот наркоманы пишут «человеколюбивые» законы, болтают о правах и свободах и без зазрения совести наживаются на своих подданных.

Отставив листок в сторону, Даллан отёр пот со лба и поднял голову к далёкой башне, приодетой в живописный закат. С красотой неба уходящего дня боролся образ хтонического существа, обвившего своими пухлыми щупальцами стан чёрного великана. Грампластинка ещё играла вдалеке, но Даллан знал, что скоро она смолкнет, и до неё во что бы то ни стало нужно было вернуться в поселение. Он отряхнул от песка другой обрывок бумаги – тот, в отличие от первого, оказался основательно истёрт временем и явно побывал в руках не одного любознателя, – и прочёл; надпись располагалась в том же месте, над загадочным рисунком из цифр-букв, распятых двуножными стрелками.

Волшебный порошок. Чудодейственный препарат, поднимающий силы и улучшающий настроение. Помогает воспрять духом в тяжёлую минуту, расширить границы восприятия, увеличить потенции в борьбе с непримиримым злом и, в конце концов, недурно провести время. Используется забортовыми друзьями илового государства. Они – наши союзники в кольце врага, а потому, долг всех граждан Непотопляемой – производить сей порошок по предустановленной Апостолами норме и в рвении к иловому Божеству нашему перевыполнять план.

И, в самом конце, наискось (полусонным типографом), приписка:

Настоятельно просим прочесть про себя Устав целиком.

Только Даллан кончил читать, как голова его поднялась, а глаза машинально устремились к далёкому спруту на сторожевой башне; хоть осьминог и был рисованным, всё-таки казалось, что его неподъёмный череп – перевёрнутая медицинская колба – точно пульсирует, идёт мелкими-мелкими жилками, сосудиками, капиллярчиками. А внизу – лихой экспонентой – мусор-мусор-мусор, песок-песок-песок.

Ещё раз в листок. Рисунок. Формула. В другой – та же самая.

Это была очередная находка пытливого юноши, обнаруженная им на днях в Библиотеке родного Сектора – Сектора № 5.

…Восемнадцать лет назад, когда облака плыли теми же серопышными сорными бородами, а мусора в Секторах Непотопляемой было как будто меньше, в одной из тысяч хлипких хижинок раздался детский плач. Тогда почти все граждане выполнили задачу по деторождению в назначенный срок, и только у трёх пар номеров ничего не выходило. Как выяснилось позже, мужчина из первой незадачливой пары оказался бесплодным, и пару ту разлучили; женскому номеру в спешном порядке приискали половозрелого гражданина с хорошими данными (ходили толки, что тот новообразованный союз таки дал потомство), а порочного семяносца переправили во второй Сектор на производства взрывотехники и химической промышленности на три рекордных смены, что составляло, по разнарядке Непотопляемой, целых двадцать один час; вне всяких сомнений, неплод-номер, будучи практически лишён сколь-нибудь жизнеобещающего сна, вскорости оказался измотан под натиском непрестанного «великого Труда», а дальше (всё тот же неумолимо-убийственный механизм Непотопляемой) – направлен в Расчеловечную. Вторую пару постигло несчастье иного порядка: в час вынужденного соития девушка неимоверно напрягалась, стараясь, как загнанный зверёк, отстраниться от назначенного номера; грузный работяга, поступая непобритой щекой, напирал на партнёршу как мог, потому что знал, какое наказание ему грозит за отсутствие должного результата в виде как минимум одной новой единицы, способной к труду. Под раскорякой тел сломалась кровать (о нет, не порыв страсти!), и девушка повредила спину. Итог: обоих отправили в Расчеловечную, не приняв во внимание, что мужчина-то был здоров, как бык, и готов был служить Непотопляемой всем своим существом.

Последний союз раздирало необычайно редкое для граждан иловой страны противоречие – жизнь и мораль… Когда подходило время заготавливать новых рабочих единиц на благо Непотопляемой, её богоизбранные управители под торжественный аккомпанемент рупоров и ретро-мелодии разрешили гражданам подыскать себе номер «по вкусу», и только если «никого не найдётся», обещали назначить пару произвольно. Они нашлись сами. Надо сказать, тот союз вообще был из ряда вон выдающимся, потому что мужчина- и женщина-номер как-то соединились: неслышно, незаметно, уловимо только тем, что зовётся душой… В роковой день, когда истекал назначенный для соития срок, в хижине горел тусклый костёр, издрагивая от перешёптываний.

«Это безнравственно, милый, безнравственно», – задыхаясь от слёз, шептала Она.

«Я знаю, дорогая, знаю, – отвечал Он, – но мы же много обсуждали. Нас разлучат при любом раскладе. Но так мы хотя бы сохраним свои жизни и дадим жизнь новому маленькому существу»

«Я хочу, хочу ребёнка, но не так, не в этом месте, не при таких обстоятельствах. И каково будет малышу? Ты лучше меня знаешь и нашу, и его участь. Когда ребёнок родится, меньше чем через год его отберут у нас и примутся научать. А потом отправят на работы! Ты знаешь, куда его отправят работать? А вдруг на оружие или не дай боже на…»

«Наш сектор пока не специализируется на производстве оружия…»

Огонь, разведённый в небольшом цилиндре в середине комнаты, горько заплакал и заиграл бликами по железному настилу над двумя склонившимися в тоске головами.

«Нора, нам нужно спасти малыша и спастись самим»

«Где же он будет? Что с ним станет?»

«Я организую сопротивление, я найду вас обоих, обещаю»

Нора закрыла глаза рукой и тихонько заплакала.

«Ну, ну, милая… Хочешь, я скажу, что болен, что тебе нужно найти другой номер? Пойми только: я не переживу твоей смерти»

Девушка отвела сырую ладонь, посмотрела красными глазами в усталые глаза своего возлюбленного и приблизилась к его подбородку, обещавшему со временем сделаться крупным. Две тени, порознь сидевшие на стене в коловрате огня, соприкоснулись.

«А мы сможем спрятать малыша?», – спросила вдруг Нора, исполнившись надеждой. И тут же ей причудилось, что в самом деле получится. Да, да, конечно получится! Иначе и быть не может!

«Ребёнка запишут, в Номенклатурной присвоят номер»

«Ах, эти номера!..»

«И ещё припишут к детскому лагерю, ты же знаешь. Сами ведь там были»

«Ах господи, господи…», – снова заплакала несчастная в зыбком мраке ночной лачуги. Не успев добрезжить в по?мути румяных грёз, надежда рухнула в чёрную пропасть.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70235521&lfrom=174836202) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.