Должником приняты меры по оспариванию указанного постановления со ссылкой на то обстоятельство, что с момента введения процедуры банкротства исполнительное производство считается приостановленным.
Отказывая в удовлетворении заявленных требований суды указали на следующее.
В силу п. 5.1 ч. 1 ст. 40 Закона об исполнительном производстве исполнительное производство подлежит приостановлению судебным приставом-исполнителем полностью или частично в случае введения арбитражным судом в отношении должника-гражданина, в том числе индивидуального предпринимателя, процедур, применяемых в деле о несостоятельности (банкротстве), в порядке, установленном статьей 69.1 указанного Закона.
По приостановленному исполнительному производству до его возобновления применение мер принудительного исполнения не допускается (ч. 6 ст. 45 Закона об исполнительном производстве).
По вопросу о необходимости приостановления исполнительного производства и его процессуальном оформлении при введении в отношении должника процедуры банкротства Высшим Арбитражным Судом Российской Федерации даны следующие разъяснения.
Согласно п. 6 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.07.2009 № 59 «О некоторых вопросах практики применения Федерального закона «Об исполнительном производстве» в случае возбуждения дела о банкротстве», приостановление исполнения исполнительного документа с даты вынесения судом определения о введении наблюдения влечет приостановление исполнительного производства в силу прямого указания закона. Основанием для приостановления исполнения исполнительных документов судебным приставом-исполнителем является определение суда о введении наблюдения. Вынесение самостоятельного судебного акта по данному вопросу не требуется.
В случае осуществления судебным приставом-исполнителем исполнительных действий в рамках исполнительного производства, которое считается приостановленным в силу абз. четвертого п. 1 ст. 63 Закона несостоятельности (банкротстве), его действия признаются судом незаконными вне рамок дела о банкротстве.
Применяя данные разъяснения в части невозможности осуществления исполнительных действий в период приостановления исполнительного производства, надлежит также учитывать изменившуюся редакцию Закона об исполнительном производстве и последующее толкование ее Высшим Арбитражным Судом Российской Федерации.
Редакция Закона об исполнительном производстве от 18.07.2011 (Федеральный закон от 18.07.2011 № 225-ФЗ) более четко в сравнении с действовавшей ранее устанавливает понятия мер принудительного исполнения и исполнительных действий.
Так, согласно ч. 1 ст. 68 Закона об исполнительном производстве мерами принудительного исполнения являются действия, указанные в исполнительном документе, или действия, совершаемые судебным приставом-исполнителем в целях получения с должника имущества, в том числе денежных средств, подлежащего взысканию по исполнительному документу. Открытый перечень мер принудительного исполнения содержится в ч. 3 ст. 68 Закона об исполнительном производстве.
Как следует из ч. 1 ст. 64 Закона об исполнительном производстве, исполнительными действиями являются совершаемые судебным приставом-исполнителем в соответствии с Законом действия, направленные на создание условий для применения мер принудительного исполнения, а равно на понуждение должника к полному, правильному и своевременному исполнению требований, содержащихся в исполнительном документе.
Согласно п. 13 ч. 1 ст. 64 Закона об исполнительном производстве, взыскание исполнительского сбора относится к исполнительным действиям.
Как указал Высший Арбитражный Суд Российской Федерации в постановлении Президиума от 17.07.2012 № 3498/2012, последствия приостановления исполнительного производства регламентированы Законом об исполнительном производстве. В соответствии с ч. 6 ст. 45 Закона, по приостановленному исполнительному производству до его возобновления не допускается применение только мер принудительного исполнения. Каких-либо других ограничений, в том числе по совершению иных исполнительных действий, Закон об исполнительном производстве не содержит.
Исходя из изложенного, приостановление исполнительного производства, в том числе, в связи с введением в отношении должника процедуры банкротства, не является правовым препятствием для вынесения судебным приставом-исполнителем постановления о взыскании исполнительского сбора при наличии оснований для его вынесения (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 13.12.2021 № 304-ЭС21-23125 по делу № А75-19022/2020).
В то же время следует учитывать, что если процедура банкротства и, соответственно, основания для приостановления исполнительного производства возникли в течении срока, установленного для добровольного исполнения, то следует руководствоваться нормами ст. 19 Закона об исполнительном производстве о том, что течение всех неистекших сроков приостанавливается одновременно с приостановлением исполнительного производства.
Если же срок для добровольного исполнения истек до введения указанных процедур банкротства, то есть основания для привлечения должника к ответственности в виде исполнительского сбора возникли до указанных событий, то препятствия для вынесения постановления о взыскании исполнительского сбора после введения соответствующих процедур отсутствуют.
3. В отношении должника-организации 24.09.2018 возбуждено исполнительное производство о взыскании задолженности в размере 32,6 млн. руб.
Поскольку в срок, установленный для добровольного исполнения, требования, содержащиеся в исполнительном документе, не исполнены, 09.11.2018 судебным приставом-исполнителем вынесено постановление о взыскании исполнительского сбора.
19.11.2018 исполнительное производство окончено в связи с отзывом исполнительного документа взыскателем.
Определением арбитражного суда утверждено мировое соглашение от 25.02.2020, согласно которому взыскатель признает отсутствие у него убытков в размере 32,6 млн. руб., взысканных в его пользу решением суда, и обязуется в срок, не превышающий 5 дней с момента утверждения мирового соглашения подать в отдел судебных приставов заявление об отзыве исполнительного листа.
В связи с этим должником-организацией приняты меры по оспариванию постановления судебного пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора.
Отказывая в удовлетворении заявленных требований суд отметил, что основанием для принятия решения о вынесении постановления о взыскании исполнительского сбора являются следующие обстоятельства:
истечение срока, установленного должнику для добровольного исполнения требований исполнительного документа;
документальное подтверждение факта получения должником постановления о возбуждении исполнительного производства либо отказа от его получения;
требования исполнительного документа должником не исполнены;
должником не представлены доказательства того, что исполнение было невозможно вследствие непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельствах.
Указанные обстоятельства установлены в ходе ведения исполнительного производства.
Административный истец, полагая незаконным взыскание с него исполнительского сбора, ссылается на заключенное впоследствии на стадии исполнения решения суда мирового соглашения, утвержденного определением арбитражного суда, согласно которому взыскатель признает отсутствие у него убытков в размере 32,6 млн. руб. и отказывается от исковых требований в полном объеме, где также указано на то, что в связи с утверждением судом мирового соглашения решение суда о взыскании денежных средств исполнению не подлежит, что, по мнению административного истца, свидетельствует о том, что фактически задолженность перед взыскателем перестала существовать, в связи с чем оснований для взыскания исполнительского сбора не имеется.
Отклоняя указанный данный довод суды сославшись на п. 78 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.11.2015 № 50 указали, что исполнительский сбор обладает свойствами административной штрафной санкции, при применении которой на должника возлагается обязанность произвести определенную дополнительную выплату в качестве меры его публично-правовой ответственности, возникающей в связи с совершенным им правонарушением в процессе исполнительного производства.
Обязанность должника исполнить предъявленный в службу судебных приставов исполнительный лист, выданный на основании вступившего в законную силу решения арбитражного суда, носит публично-правовой характер и не может быть изменена либо отменена частноправовым соглашением между взыскателем и должником.
Кроме того в п. 31 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 21.06.2004 № 77 «Обзор практики рассмотрения дел, связанных с исполнением судебными приставами-исполнителями судебных актов арбитражных судов» указано, что в случае прекращения исполнительного производства в связи с заключением взыскателем и должником мирового соглашения после истечения срока, установленного должнику для добровольного исполнения исполнительного документа, исполнение постановления судебного пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора не прекращается (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 11.10.2021 № 307-ЭС21-18570 по делу № А05-13883/2020).
Применение указанной правовой позиции отражено в Определениях Верховного Суда Российской Федерации от 02.08.2021 № 305-ЭС21-12004, от 07.04.2020 № 304-ЭС20-3394, от 26.11.2018 № 305-КГ18-18719, Постановлении Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 15.06.2023 по делу № А75-3813/2017[21 - – Определением Верховного Суда Российской Федерации от 13.10.2023 № 304-ЭС23-18897 отказано в передаче дела № А75-3813/2017 в Судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации для пересмотра в порядке кассационного производства.], Постановлении Арбитражного суда Московского округа от 18.01.2023 по делу № А40-117046/2022, Постановлении Арбитражного суда Северо-Западного округа от 20.04.2023 по делу № А56-73162/2022.
По вопросу взыскания исполнительского сбора при заключении между взыскателем и должником мирового соглашения имеется и иная судебная практика.
Так, в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 4 (2018) (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 26.12.2018), а также Определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 25.07.2018 № 305-КГ17-23457 по делу № А40-56800/2017 указано на то, что реализация права на мирное урегулирование спора в течение пятидневного срока добровольного исполнения требований исполнительного документа является объективно невозможной, поскольку ч. 4 ст. 141 АПК РФ допускает рассмотрение судом вопроса об утверждении мирового соглашения, заключаемого в процессе исполнения судебного акта, в срок, не превышающий месяца со дня поступления в суд заявления о его утверждении[22 - – Вывод о невозможности в течении срока для добровольного исполнения при наличии между сторонами договоренностей об урегулировании задолженности исключить факт взыскания исполнительского сбора является неоднозначным. Если такая договоренность действительно возникает в срок, установленный для добровольного исполнения, то взыскатель не лишен возможности обратиться к судебному приставу-исполнителю с заявлением об окончании исполнительного производства (п. 10 ч. 1 ст. 47 Закона об исполнительном производства).].
Однако обязанность добровольного исполнения требования исполнительного документа не может противопоставляться праву сторон исполнительного производства на урегулирование спора на основе взаимных уступок путем заключения мирового соглашения.
Соответственно, если требование исполнительного документа не исполнено в связи с реализацией законного права на урегулирование спора посредством заключения мирового соглашения, впоследствии утвержденного судом, такое поведение должника не может расцениваться как нарушающее законодательством об исполнительном производстве.
Исходя из положений ч. 7 ст. 141 АПК РФ, п. 3 ч. 2 ст. 43 Закона об исполнительном производстве, утверждение судом мирового соглашения, заключенного в процессе исполнения судебного акта, влечет прекращение его исполнения, является основанием для прекращения исполнительного производства и, применительно к п. 1 ч. 10 ст. 112 Закона об исполнительном производстве, исключает возможность вынесения судебным приставом-исполнителем постановления о взыскании исполнительского сбора, возбуждения соответствующего исполнительного производства.
Применение указанной правовой позиции отражено в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 29.10.2018 № 251-ПЭК18, Постановлении Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 16.10.2023 по делу № А19-23425/2022, Постановлении Арбитражного суда Центрального округа от 07.02.2023 по делу № А23-615/2022 и т. д.
Таким образом, принципиальное значение для решения вопроса об освобождении должника от исполнительского сбора имеет именно срок, в течении которого сторонами принимались меры по заключению мирового соглашения[23 - – Например, рассматривая один из споров в Постановлении от 03.11.2023 № Ф03-4879/2023 по делу № А51-21454/2022 Арбитражный суд Дальневосточного округа обратил внимание на то, что мировое соглашение заключено спустя значительное время (более одного года) после возбуждения исполнительного производства и установление срока на добровольное исполнение. Из обстоятельств спора не следует, что столь длительное неисполнение должником судебного акта после возбуждения исполнительного производства было связано с реализацией законного права на урегулирование спора посредством заключения мирового соглашения, следовательно, не исключает противоправности в поведении должника. Аналогичная позиция выражена в Постановлении Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 09.11.2023 № Ф01-7359/2023 по делу № А43-11105/2023. Суд обратил внимание на то, что заключение взыскателем и должником мирового соглашения после истечения срока, установленного должнику для добровольного исполнения исполнительного документа, само по себе не освобождает должника от ответственности за неисполнение требований исполнительного документа в срок для добровольного исполнения.].
В отдельных случаях принятие мер по урегулированию спора между должником и взыскателем рассматривается не как основание для отмены постановления судебного пристава-исполнителя (освобождения от уплаты исполнительского сбора), а как основание для снижения размера исполнительского сбора (Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 15.11.2023 № 09АП-59958/2023 по делу № А40-125490/2023).
4. Должником-организацией в срок для добровольного исполнения не исполнены требования, содержащиеся в исполнительном документе о взыскании денежных средств.
В этой связи 15.04.2020 судебным приставом-исполнителем вынесено постановление о взыскании с должника-организации исполнительского сбора.
По заявлению должника-организации определением от 04.06.2020 в отношении ее введена процедура наблюдения, утвержден временный управляющий.
Полагая, что применение процедур банкротства является основанием для освобождения от взыскания исполнительского сбора должник-организация обратилась в суд с соответствующим требованием.
Отказывая в удовлетворении указанного требования суды указали на следующее.
В п. 75 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17.11.2015 № 50 разъяснено, что при применении положений п. 7 ст. 112 Закона об исполнительном производстве об освобождении должника от взыскания исполнительского сбора судам следует исходить из того, что основанием освобождения субъекта предпринимательской деятельности от взыскания могут являться только обстоятельства непреодолимой силы (п. 3 ст. 401 ГК РФ). Иные лица могут быть освобождены от уплаты исполнительского сбора исходя из положений п. 1 ст. 401 ГК РФ, если они приняли все меры для надлежащего исполнения содержащегося в исполнительном документе требования.
Если такие меры не принимались, то отсутствие у должника, в том числе органа государственной (муниципальной) власти или бюджетного (муниципального) учреждения, необходимых средств для выполнения требований исполнительного документа само по себе не является основанием для освобождения от уплаты исполнительского сбора.
Доводы должника-организации о нахождении в процедуре банкротства судом отклонены, и по существу, подразумевает неудовлетворительное финансовое состояние должника, которое не позволяет ему единовременно и в полном объеме оплатить задолженности перед кредиторами по текущим платежам и перед кредиторами, чьи требования включены в реестр.
Такое обстоятельство не может рассматриваться в качестве непреодолимого и чрезвычайного применительно к решению вопроса об освобождении должника от исполнительского сбора (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 06.10.2021 № 310-ЭС21-13914 по делу № А23-8536/2020).
Аналогичная позиция высказана Верховным Судом Российской Федерации в Определении от 15.05.2020 № 301-ЭС20-5427 по делу № А38-2130/2017.
Дальнейшие действия по взысканию исполнительского сбора определяются тем, относится ли указанный платеж к текущей либо реестровой задолженности.
При определении категории указанной задолженности следует руководствоваться положениями, изложенными в п. 7 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 20.12.2016).
Согласно указанной позиции штрафы, назначаемые должнику в порядке привлечения к публично-правовой ответственности, в том числе административной, налоговой ответственности, признаются текущими платежами, если соответствующее правонарушение совершено должником (в случае длящегося правонарушения – выявлено контролирующим органом) после возбуждения дела о банкротстве.
Из норм ст. 112 Закона об исполнительном производстве, а также позиции, изложенной в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 30.07.2001 № 13-П «По делу о проверке конституционности положений подпункта 7 пункта 1 статьи 7, пункта 1 статьи 77 и пункта 1 статьи 81 Федерального закона «Об исполнительном производстве» в связи с запросами Арбитражного суда Саратовской области и жалобой открытого акционерного общества «Разрез «Изыхский», п. 78 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что исполнительский сбор является видом публично-правовой санкции[24 - – В Определении Верховного Суда Российской Федерации от 25.07.2018 № 305-КГ17-23457 по делу № А40-56800/2017 судом указано, что исполнительский сбор выступает мерой публично-правовой ответственности должника за совершенное им в процессе исполнительного производства правонарушение.].
Моментом совершения правонарушения, за которое назначается указанная санкция (ч. 1 ст. 112 Закона об исполнительном производстве), является день, следующий за днем истечения срока, установленного для добровольного исполнения (а также день, следующий за сутками, предоставляемыми по исполнительным документам, подлежащим немедленному исполнению). Именно на указанный период полагаем следует ориентироваться при определении вида требования (реестровое, текущее) в делах о банкротстве.
5. Положения ст. 21 Закона об исполнительном производстве устанавливают сроки предъявления исполнительных документов к исполнению.
При этом в ней отсутствуют нормы, определяющие сроки предъявления к исполнению такого вида исполнительного документа, как постановление судебного пристава-исполнителя, постановление Федеральной службы судебных приставов (п. 7 ч. 1 ст. 12 Закона об исполнительном производстве).
Согласно ч. 8 ст. 21 Закона об исполнительном производстве, сроки предъявления к исполнению исполнительных документов, не указанных в данной статье, устанавливаются в соответствии с федеральными законами.
В иных законодательных актах отсутствуют нормы, определяющие сроки предъявления к исполнению указанных выше видов исполнительных документов.
В этой связи по исполнительному производству возник спор о сроке предъявления к принудительному исполнению постановления судебного пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора а также моменте, с которым связывается начало исчисления указанного срока.
Верховный Суд Российской Федерации разъяснил, что срок предъявления неисполненного в рамках основного исполнительного производства постановления о взыскании исполнительского сбора исчисляется с момента окончания основного исполнительного производства, если такое постановление ранее не предъявлялось к принудительному исполнению в качестве самостоятельного исполнительного документа, но не должен превышать двух лет[25 - – Аналогичные выводы по порядку исчисления срока предъявления к принудительному исполнению постановления судебного пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора содержатся в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 28.05.2020 № 310-ЭС20-6672 по делу № А35-3831/2019.] со дня, когда окончено основное исполнительное производство (Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 24.07.2023 № 301-ЭС22-24267 по делу № А79-8222/2021).
Таким образом, отсутствующую в федеральном законодательстве норму права фактически восполняет судебный прецедент, устанавливающий срок предъявления к исполнению постановления судебного пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора.
Вместе с тем постановление о взыскании исполнительского сбора – не единственный вид постановления судебного пристава-исполнителя, на основании которого может быть возбуждено самостоятельное исполнительное производство. К таким видам постановлений относятся также постановления о расчете и взыскании задолженности по алиментам, а также постановление о взыскании расходов по совершению исполнительных действий (ч. 6 ст. 30 Закона об исполнительном производстве).
И если к первому виду постановлений могут быть применены нормы ч. 4 ст. 22 Закона об исполнительном производстве, определяющие сроки предъявления исполнительных документов о взыскании периодических платежей и задолженности по ним, то срок для предъявления второго вида постановлений (о взыскании расходов по совершению исполнительных действий) остается открытым.
6. В связи с неисполнением должником-организацией требований, содержащихся в исполнительном документе в срок, установленный для добровольного исполнения, судебным приставом-исполнителем вынесено постановление о взыскании исполнительского сбора.
Должником-организацией приняты меры по оспариванию указанного постановления.
В обоснование заявленных требований должником-организацией указано на то, что на всех расчетных счетах операции приостановлены инкассовыми поручениями на бесспорное списание поступающих денежных средств на погашение недоимки по налогам, что подтверждается справками из банков.
Кроме того судебным приставом-исполнителем наложен арест на имущество должника-организации, вынесены постановления о запрете совершения регистрационных действий в отношении объектов недвижимости и транспортных средств.
Отказывая в удовлетворении заявленных требований суд пришел к выводу о том, что наложение ареста не обладает признаком непредвиденности и непредотвратимости, а также само по себе не свидетельствует об отсутствии возможности для добровольного исполнения должником требований исполнительного документа (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 14.02.2020 № 309-ЭС19-27861 по делу № А76-10463/2019).
При рассмотрении дела № А56-114398/2022 Арбитражный суд Северо-Западного округа в Постановлении от 19.09.2023 № Ф07-11076/2023 также пришел к выводу о том, что наложение ареста на счета не делает невозможным проведение операций по добровольной оплате долга.
Обращение взыскания на денежные средства на счетах должника не свидетельствует об отсутствии возможности для добровольного исполнения должником требований исполнительного документа, не является основанием для освобождения от уплаты исполнительского сбора[26 - – Определением Верховного Суда Российской Федерации от 22.12.2023 № 307-ЭС23-25652 по делу № А56-114398/2022 отказано в передаче дела для рассмотрения в кассационном порядке.].
Позиция о том, что наложенный арест на имущество, в том числе на денежные средства на счетах должника не является обстоятельством, исключающим ответственность в виде исполнительского сбора, высказывалась Верховным Судом Российской Федерации и ранее (например, Определения от 25.08.2017 № 307-КГ17-10971 по делу № А56-54716/2016, от 26.10.2017 № 305-КГ17-15618 по делу № А40-242875/2016, от 13.10.2017 № 305-КГ17-10887 по делу № А40-95974/2016, от 28.03.2018 № 308-КГ18-1535 по делу № А22-1118/2017).
Аналогичной позиции придерживаются суды и при рассмотрении споров в настоящее время.
Например, в Постановлении от 26.10.2023 по делу № А56-122934/2022 Арбитражный суд Северо-Западного округа обратил внимание на то, что сам по себе арест, наложенный судебным приставом-исполнителем на денежные средства должника, находящиеся на счете в банке, не является обстоятельством, освобождающим должника от взыскания исполнительского сбора.
Аналогичная позиция изложена в Постановлении Арбитражного суда Московского округа от 28.08.2023 по делу № А40-293809/2022, Постановлении Арбитражного суда Северо-Западного округа от 19.09.2023 по делу № А56-114398/2022, Постановлении Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 20.10.2023 по делу № А32-48076/2020 и т.д.
7. В Постановлении от 01.06.2023 № 29-П «По делу о проверке конституционности части 12 статьи 30 Федерального закона «Об исполнительном производстве» в связи с жалобой ООО «Руссо Индастриал» Конституционный Суд Российской Федерации определил порядок исчисления срока для добровольного исполнения исполнительного документа и, соответственно, основания для взыскания исполнительского сбора в случае, если в исполнительном документе или постановлении судебного пристава-исполнителя допущены недостатки, не позволяющие должнику исполнить возложенную на него обязанность.
Конституционный Суд Российской Федерации указал, что ч. 12 ст. 30 Закона об исполнительном производстве не противоречит Конституции Российской Федерации, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу во взаимосвязи со ст. 112 Закона об исполнительном производстве предполагает, что до момента истечения пяти дней со дня получения должником в установленных данной частью формах информации об устранении неточностей, которые имелись в судебном решении, в исполнительном документе либо в постановлении судебного пристава-исполнителя о возбуждении исполнительного производства, касались размера задолженности или порядка исполнения и объективно не позволяли должнику надлежаще исполнить возложенную на него обязанность (притом что такое исполнение было инициировано должником в разумный срок после получения сведений о возбуждении исполнительного производства в соответствии с данной частью), срок для добровольного исполнения требований исполнительного документа в целях взыскания с должника исполнительского сбора не может считаться истекшим.
Схожая позиция изложена в п. 10 Обзора судебной практики применения Арбитражным судом Московского округа Федерального закона от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве», 2017: в случае, если постановление о возбуждении исполнительного производства было получено должником, однако в нем не была указана точная сумма подлежащих взысканию процентов, должник считается неуведомленным о размере добровольного исполнения, в связи с чем у судебного пристава-исполнителя отсутствуют правовые основания для взыскания исполнительского сбора.
IV. Правовые позиции по вопросам совершения отдельных исполнительных действий
В статье 64 Закона об исполнительном производстве содержится перечень исполнительных действий, которые вправе совершать судебный пристав-исполнитель в рамках исполнительного производства.
Из положений п. 17 ч. 1 ст. 64 Закона следует, что перечень перечисленных в ней исполнительных действий не является исчерпывающим. В этой связи судебный пристав-исполнитель вправе совершать и иные исполнительные действия, соответствующие целям и задачам принудительного исполнения требований, содержащихся в исполнительном документе (ст. 4 Закона об исполнительном производстве).
Характерно, что целый ряд исполнительных действий, которые ранее не были предусмотрены законодательством об исполнительном производстве, первоначально вырабатывались и реализовывались в правоприменительной практике, а в последующем получали регламентацию в нормативно-правовом акте (таковыми, например, являются временное ограничение права выезда должника за пределы Российской Федерации, зачет встречных однородных требований, регистрация имущества (имущественного права) на имя должника для последующего обращения взыскания и т. д.).
1. Одним из исполнительных действий, совершаемых в рамках исполнительных производств, которое прямо не предусмотрено законодательством об исполнительном производстве, является установление запрета на внесение изменений в Единый государственный реестр юридических лиц (далее – ЕГРЮЛ).
Так, в рамках одного из исполнительных производств судебным приставом-исполнителем вынесено постановление о запрете на внесение изменений в ЕГРЮЛ в отношении должника-организации, которое направлено на исполнение в налоговый орган.
Должником-организацией приняты меры по оспариванию указанного постановления.
Отказывая в удовлетворении заявленных требований судом указано на то, что запрет на внесение изменений в ЕГРЮЛ в данном случае является мерой, направленной на обеспечение исполнения требований исполнительного документа, продолжительность которой зависит, в том числе, от добросовестности действий должника. Оспариваемое постановление вынесено с целью понуждения должника к исполнению исполнительного документа.
Учитывая возможность осуществления попыток незаконного уклонения должника и органов его управления от исполнения требований исполнительного документа, судебный пристав-исполнитель обоснованно избрал в качестве меры принудительного воздействия запрет регистрационных действий в ЕГРЮЛ.
При таких обстоятельствах запрет на совершение налоговым органом регистрационных действий в отношении организации-должника направлен на эффективное и своевременное исполнение исполнительных документов (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 30.03.2022 № 305-ЭС22-2484 по делу № А40-48964/2021[27 - – См. также Определение Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2020 № 301-ЭС20-2061 по делу № А31-3942/2019.]).
В другом случае по аналогичному спору суд обратил внимание на следующее.
Разрешая дело, суд первой инстанции признал постановление о запрете внесения изменений в Единый государственный реестр юридических лиц не соответствующим закону в части запрета на регистрацию изменений в ЕГРЮЛ в связи со сменой руководителя юридического лица, как принятое при неправильном применении норм материального права (произошла фактическая смена руководителя юридического лица ввиду прекращения производства по делу о банкротстве и избрание генеральным директором иного лица).
Вместе с тем в отличие от смены руководителя любое иное действие, сведения о совершении которого подлежат отражению в ЕГРЮЛ, может оказать влияние на результаты исполнительного производства и, следовательно, применение судебным приставом обеспечительного запрета является обоснованным (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 06.10.2021 № 308-ЭС21-17490 по делу № А32-45838/2020).
Несмотря на отсутствие в Законе об исполнительном производстве прямого указания на возможность установления судебным приставом-исполнителем запрета на внесение изменений в ЕГРЮЛ, указанное исполнительное действие применяется достаточно продолжительное время и находит поддержку при рассмотрении соответствующих споров органами судебной власти (см. например, Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 02.04.2008 № Ф08-1503/08 по делу № А32-14178/2007-9/350СП, Постановление ФАС Московского округа от 12.08.2013 по делу № А40-167183/12-119-1626). Возможность совершения указанного исполнительного действия являлась предметом рассмотрения различных научно-консультативных органов судейского сообщества (см. например, п. 31 «Рекомендаций Научно-консультативного совета при Арбитражном суде Уральского округа» Вопросы применения административного, налогового, антимонопольного законодательства, законодательства об исполнительном производстве, а также законодательства, связанного с исчислением и уплатой (перечислением) страховых взносов (по итогам заседания, состоявшегося 24 – 25 ноября 2016 года в г. Екатеринбурге).
В п.п. «м» п. 1 ст. 23 Федерального закона от 08.08.2001 № 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» (далее – Закон о государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей), в качестве одного из оснований для отказа в государственной регистрации сведений, вносимых в ЕГРЮЛ, предусмотрено поступление в регистрирующий орган акта судебного пристава-исполнителя, содержащего запрет на совершение регистрирующим органом определенных регистрационных действий.
Указанное положение было введено Федеральным законом от 28.06.2013 № 134-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям». В пояснительной записке к проекту указанного нормативного акта указывалось на то, что данные изменения, направлены на создание условий для предотвращения, выявления и пресечения финансовых операций, в том числе с использованием фирм-однодневок, и легализации преступных доходов, финансирования терроризма, уклонения от уплаты налогов и таможенных платежей, а также получения коррупционных доходов[28 - – Пояснительная записка к проекту Федерального закона № 196666-6 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям» (в части противодействия незаконным финансовым операциям)».].
При этом аналогичные положения о возможности установления соответствующих ограничений не были внесены в Закон об исполнительном производстве.
В этой связи применение указанной ограничительной меры осуществляется с учетом общих положений и принципов, сформулированных законодательством об исполнительном производстве, а также выработанных судебной практикой подходов, в том числе на основании анализа смежных отраслей законодательства.
Из анализа дефиниций, приведенных в ч. 1 ст. 64 и ч. 1 ст. 68 Закона об исполнительном производстве, характера имманентно присущим исполнительным действиям и мерам принудительного исполнения функций следует, что для запрета на внесение изменений в ЕГРЮЛ не характерны те черты, которые относили бы данное действие к мерам принудительного исполнения. В частности данная мера непосредственно не направлена на получение с должника денежных средств или иного имущества, подлежащего взысканию по исполнительному документу либо на принудительное совершение действия, указанного в исполнительном документе.
По сути, исполнительные действия заключаются в обеспечении исполнения, а меры принудительного исполнения – в реальном исполнении исполнительного документа (Постановление Второго арбитражного апелляционного суда от 25.06.2020 № 02АП-825/2020 по делу № А82-17144/2019).
