В спальне, к счастью, одиночной, я очутилась только ночью. Почему же не поздним вечером? Да потому, что мне пришлось практически вымаливать у библиотекаря дать мне нужные книги, несмотря на упущенное дневное время! И ладно бы мужика не было на месте, так нет же, спальня старикана прямо к библиотеке прилегает, ему несложно было пойти мне на уступку. Но нет, он решил включить принципиальность и сопротивлялся моим уговорам до победного! И пока выдавал то, что нужно, надоел ворчать, как не успела девица вступить в священные стены академии, так уже решила, что ей все должны! При таких-то обстоятельствах ужина у меня, естественно, не было, а ещё я потратила кучу времени на поиски отведённого мне в замке «угла». К сожалению, даже плюхнувшись уже на кровать, я не могла заснуть.
Моей головной болью и причиной бессонницы было то, что я нисколько не умела сражаться. Как создательница Лиразии, я могла говорить, как она, реагировать, как она, но её умения виртуозно «размахивать» мечом у меня недоставало. Это означало, что мне жизненно необходимо найти учителя, такого, который не расскажет никому, кто я такая на самом деле, и будет обучать меня тайно и быстро. Невыполнимая задача!!!
Помимо этого, мне предстояло влюбить в себя принца Кармина. Кармина, который ненавидел тело, в котором я очутилась, и наверняка с нетерпением ожидал наступления утра, чтобы пожаловаться Сорену Заошеру на его отвратительную племянницу. Утра, которое, кстати, уже наступило.
Я застонала в подушку, понимая, что здесь, как в родном городе, мне не раздобыть себе в каком-нибудь супермаркете энергетик. Придётся как-то выживать очередной день без него. Да, именно выживать, а не жить, как бы убого и неправильно не звучала такая формулировка.
– Знаешь, а ты недогадливая, – богиня образовалась в спальне в момент моего переодевания из ночной рубашки в брюки и рубашку обычную. Я спешно прикрыла грудь. – Ой, да что я там не видела?
– Конкретно мою грудь и не видели, – пробормотала я, попытавшись резво и скрытно застегнуть пуговицы.
– Зато много другого видела, – богиня помахала руками, – но я не для того материализовалась, чтобы говорить о своём опыте. А вот о твоей глупости – пожалуйста!
– И в чём же выражается моя глупость? – я сложила руки на груди.
– В том, что у тебя есть знакомая, которую не видит никто, кроме тебя, – девушка обошла меня по кругу, – которая прекрасно знает, кто ты на самом деле, – приподняла мой подбородок пальцем, – и которую достаточно просто попросить обучить тебя воинскому искусству. По крайней мере, тому, что уже знает Лиразия.
– Но вы сами сказала, что как учиться – это мои проблемы! – возмутилась я.
Богиня стукнула себя ладонью по лбу, показывая, какого она мнения о моих умственных способностях.
– Ну, знаешь ли, я ожидала, что ты воспользуешься всем своим обаянием, построишь кошачьи глазки, поползаешь у меня в ногах, в общем, любым способом выторгуешь себе уроки. Как ты принца собралась чаровать, если не готова преодолевать преграды?
Я скривилась, показывая, как сильно желаю чаровать Кармина.
– Я собралась? – язвительно переспросила, с раздражением дёргая криво застёгнутые пуговицы.
Девушка тряхнула рыжими кудряшками, выпустив изо рта полурык-полустон, и уставилась в потолок:
– Молодец, хоть к словам придираться умеешь! А то не писатель, а чёрт-те что какое-то!
Краска стремительно осела на щеках, словно в них из баллончика прыснули. Готовая стоять за свои профессиональные честь и умения, я уже было вскинулась, но богиня резво хлопнула меня ладошкой по губам и угрожающе шикнула. Обоняние из-за лишения дара речи усилилось, и я уловила, как в воздухе запахло чем-то сладким и до одури знакомым, после чего на рабочем столе рядом с кроватью образовался бумажный стаканчик, накрытый крышечкой. В дырочку, из которой полагалось пить, как я люблю, была воткнута пластиковая трубочка.
– Взбодрись немного, а то мозг у тебя явно соображает плоховато! – посоветовала богиня перед тем, как оставить меня в покое на неопределённое время.
Девушка эффектно испарилась, оставив за собой сноп искр, а я, преисполненная любопытством, принюхалась к подарку: чувствовалась вишнёвая нотка, смешанная со сливками и невероятным ароматом кофе. Один только аромат обещал мне мягкую сладость, под крышкой прятался идеальный бодрящий десерт, со всеми моими любимыми добавками – богиня действительно обо мне позаботилась. Однако из присущей с утра вредности я фыркнула в пустоту, догадываясь, что адресат сообщения услышит:
– А энергетик всё же был бы лучше!
И присосалась к трубочке, пока спасительную жидкость, отголосок временно утраченной жизни, у меня не забрали.
Раздался стук, да такой, что сразу захотелось забиться под кровать и просидеть там до тех пор, пока внезапный посетитель не решит удалиться. Только вот позволить себе подобную роскошь не могла: я же теперь главная героиня, в которой все всегда нуждаются, от которой все всегда что-то требуют и которой надо стараться всему соответствовать, если уж голова на шее дорога. Разом втянув практически всё содержимое стаканчика, боясь, что меня сию же секунду вырвут по делам – и кофе пропадёт, я запрятала остаток, сливочную шапочку с не растворившимся сиропом, под кровать и мысленно взвыла, потому что обожгла язык.
Дверь сотрясло несколько крайне настойчивых ударов, и я подскочила, пока её не снесли с петель. В коридоре ожидали принц Кармин и Сорен Заошер.
Пугающе. И ожидаемо.
– Ты оглохла? – дружелюбно поинтересовался Его Высочество, сложив руки на груди. Глядя на него, так и тянуло крикнуть, чтобы вся округа услышала: «Смотрите-ка, какой напыщенный индюк! И не скажешь, что чешуёй обрастает, верно?!» К моему несчастью, обрастал, да такой плотной, что пробить и драконьими клыками сложно, существовал риск недосчитаться зубов.
Ничего не ответив, я покорно склонила голову.
– Это моя вина, Ваше Высочество, – внезапно вступился за меня Сорен Заошер. – Я поздно её отпустил, в результате чего она задержалась вчера по многим делам.
После головомойки накануне, я здраво опасалась, что мужчины пришли вместе глодать мои кости, но дядюшка Лиразии… всё же защитил племянницу перед наследником империи. И ведь точно – если припомнить всё, что я писала в раскиданных по разным социальным сетям и документам заметках, то Сорен Заошер, младший брат отца Лиразии, обладал истинно пламенным драконьим нравом. Что, переводя на человеческий, обозначало редкостную противоречивость в речах и делах: приверженность традициям в нём соперничала с огненной горячностью, стремительностью и открытостью. Из-за этого у него случались конфликты с племянницей, которая старательно лепила из себя скорее ледяную, чем огненную, коей родилась. Однако Сорен возлагал на драконицу большие надежды, чем родной отец, почему и был разочарован моим вечерним прибытием так, что я не сразу разглядела в нём союзника.
– Действительно? – прохладно уточнил Кармин. Он сделал паузу, явно вручая дяде возможность забрать слова назад, но глава службы безопасности промолчал. Промолчал, не воспользовавшись милостью принца!!! – Что ж, надеюсь, она помнит, что её обязанность сопровождать меня на всех занятиях. Совмещать учёбу и охрану не должно быть невыполнимо для неё?
Сорен Заошер мельком взглянул на меня, но, не дождавшись ответа на едкую реплику ледяного дракона, подтвердил:
– Она помнит. Как видите, она практически собралась. Мы пришли несколько раньше.
Кармин… излучал на редкость ощутимое, тяжёлое неудовлетворение.
– Предлагаете мне её подождать? – струйки ледяных кристаллов вышли из его ноздрей.
– Предлагаю вам получить свои книги с охраной академии, – заявил старший дракон. – Я слышал, что вы, в отличие от Лиразии, этого всё ещё не сделали.
Борьба взглядами, последовавшая за этой шпилькой, была достойна киноэкранизации. И я отчётливо слышала, как за моей спиной хрустели попкорном!!! Удивительно, но Сорен Заошер защищал племянницу куда более открыто, чем я собиралась писать в первой четверти романа, до её влюблённости в Кармина, а Кармин… Кармин послушно пошёл, куда сказали, ибо дядюшку, взрослого дракона-мужчину, ему приходилось уважать!
Сорен Заошер же, оставшись со мной наедине, призвал меня пригласить себя в комнату.
– Что ж, мой милый сладкий пирожок…
Я подавилась воздухом: «А это-то из какого черновика вылезло?!!!»
Глава 5. Будь драконицею вольной
– Дя-дядя? – словами, так уж вышло, я тоже подавилась.
Дракон же был нисколько не смущён, он по-хозяйски расположился на стуле перед столом, оглядел меня снизу вверх и фыркнул:
– Что, пирожок, наш принц тебя уже с ума свёл?
«Нет, но вы опасно близки к тому, чтобы свести, дядюшка…», – застывшая, я чуть дёргающейся рукой провела по волосам, столь ярким жестом скорее выдавая волнение, чем скрывая его.
– Да, вы, молодняк, на редкость чувствительные к оскорблению собственного достоинства, – заключил мужчина, будто просканировав меня изменившимися янтарными глазами, в которых пульсировал магией драконий вытянутый зрачок. – Что тот, что другая.
Запустив ладонь за пазуху, он принялся что-то искать в одежде, в то время как я присела на кровать, как на единственное оставшееся сидячее место, и попыталась придать лицу настолько покаянное и вместе с тем серьёзное выражение лица, насколько возможно. А проделать этот трюк мне было крайне трудно, ибо на актёрском направлении я профессионально не училась, а в голове стрекотали сверчки, как показатель того, что способность обрабатывать информацию покинула этого хоста на неопределённый срок, найдите другого!
Сорен Заошер же, пока я оправлялась от его неожиданных ласковых обращений, извлёк из кителя, насыщенно красного цвета и очень ему к лицу, стоит отметить, кожаный мешочек, критически меня оглядел ещё разок и кинул прямо на колени – в руки бы я сейчас вряд ли поймала. Мешочек звякнул и ударил по коже под одеждой. Увесистый…
– Услышал, что ты кошель в пути потеряла, – пояснил свои действия дядя. – Неудивительно, что на себя не похожа и реагируешь на всё так остро. Как же так, самое ценное для дракона – и утратить, Лиразия?
– Откуда вы узнали, дядюшка? – наконец, перестала молчать я. Если бы продолжила и дальше вести себя так, словно подверглась заклинанию тишины, кто знает, что он мог бы подумать. Вопрос же, в сущности, был задан глупый: со мной ведь был Кармин, с него станется и о данной потере сообщить.
Дракон улыбнулся, блеснув пугающими острыми клыками, прорвавшимися сквозь человеческий облик. Ну, как прорвавшимися: Его Драконистость наверняка намерено мне истинно драконью улыбку демонстрировали.
– Пирожочек, ты взятку библиотекарю не дала, – со смешинками в голосе подметил глава службы безопасности академии.
– Даже если бы деньги при себе были, не дала!
Я ощутила, как вытягивается моё лицо, и как внутренний скряга в ужасе кричит от одной только мысли, что тому противному мужичку, оказывается, можно и нужно было заплатить. Свои кровные от сердца оторвать, словно я не нашла бы, как иначе их потратить!
Мои мысли, видимо, отчётливо отразились на лице, как если бы я напечатала их там заглавными синими буквами, потому что Сорен Заошер, не теряя весёлого настроения, отметил:
– Ценю твоё стремление сохранить семейное состояние, но всё же напоминаю, что ты богата, Лири.
Богата! Ах да, Заошеры и их золотые горы в сокровищнице имения… И если я – Заошер, то вроде как имею право на хотя бы одну внушительную гору золотишка. То, сколько мне дал сейчас Сорен, –капля в море семейного богатства, если только там не завалялся редчайший артефакт. Главное помнить, что я – Заошер.
– Он не заслужил и монеты из моей руки, – я чуть вскинула подбородок, постаравшись прозвучать серьёзно, но и сама уловила, что получилось нечто сродни обиженному бурчанию. Неудивительно, что и дядя Лиразии заметил.
– Если бы все получали то, что заслуживали, Кармин не был бы принцем, верно?
Я вздрогнула. Сорен Заошер был главой службы безопасности лучшего учебного заведения страны не просто так – он был преданным сторонником короны. И высказываться так о Кармине, даже за закрытой дверью, и в присутствии его телохранителя… Дядя позволил себе слишком, действительно слишком много для одного раза.
– Кармин Асараиз – сын действующего императора. Он в любом случае был бы принцем, – расплывчато ответила я.
– Но ты бы его своим правителем не выбрала, – хмыкнул дядя Лиразии.
Почему я не попала в роман, в котором вообще нет политиков? Ах да, потому что я такие не писала!
– В Его Высочестве нет ничего такого, что я сочла бы не устраивающим меня, как его подчинённую. Он представитель своего клана.
Это так. В Кармине более чем достаточно того, что я сочла бы не устраивающим, как его возлюбленная, а вот будь он лишь начальником, возможно, сумела бы стерпеть, осознав, сколько получаю наличными. В конце концов, у многих начальники похожи на холодных противных жаб.
– Интересно, когда ты по-настоящему взорвёшься, пирожочек, – поинтересовался в пустоту старший дракон. – Ты ведь потому и пирожочек, а не мороженое, что внутри достаточно горячая.
– Пирожочки имеют свойства остывать.
– Как следствие, терять вкус. Никто не любит невкусные пирожочки.
Говорили мы, конечно, совсем не о еде, но живот от этих около гастрономических разговоров заурчал. Сорен скользнул по мне взглядом. Я облизнула губы. Было странно подмечать каждую малейшую деталь внешности собеседника, каждое его движение: в моём реальном человеческом теле очки меня здорово ограничивали. Я начала задумываться о том, не пересилят ли плюсы минусы, не привыкну ли к преимуществам своей новой жизни настолько, что заиграюсь и позабуду, что могу вернуться туда, откуда пришла, и прожить там полноценную жизнь, прежде чем сбегу в новую реальность.
Мне действительно стало интересно, откуда изначально пришли боги… Откуда пришла моя покровительница?
– Столовая открывается на завтрак после первой пары, но тебя это не особо утешит, верно? – Сорен Заошер махнул рукой в сторону коридора.
– Верно, красавец, это уничтожит её, – хихикнул позади голос богини, к присутствию которой я уже начинала привыкать. Интересно, именно так привыкают к воображаемым друзьям? К шизе? Хотя, по сути, всё моё текущее окружение – это воображаемые люди. Брр, лучше не углубляться в мысли об этом, так недолго и сбрендить! – Она даже кофейные ополоски под кровать прячет!
Будто бы я собиралась их пить! Мне надо было спрятать иномирного вида предмет от внезапных гостей!
– Я подожду, дядя, – смиренно ответила, напоминая себе, что я Лиразия. Ли-ра-зи-я! Лиразия, которая склонит голову перед старшим членом семьи, когда положено.
– Правда? – хмыкнул он и, как и с кошелём ранее, извлёк из-за пазухи неприметного вида ключик, который подошёл бы к какой-нибудь служебной двери. – И сгонять на кухню для высшего состава академии ты, конечно же, не хочешь?
Шестерёнки в моей голове завертелись, запущенные спусковым механизмом, именуемым «Еда на горизонте». Слюна ускорила свою выработку, перед глазами всплыли картины чего-то не походного, сытного и сладкого, вроде совсем свежих пирогов с мясом и картошкой и нескольких разных кусочков тортов, среди которых обязательно есть чизкейк… Да что там, сейчас я была бы рада схомячить парочку булочек с ветчиной и сыром и один круассан! Ладно, даже просто бутерброды с сыром бы пошли!
Но… я же писатель. Бедна как церковная мышь, недоедала и до попадания в этот мир. Что мне стоит потерпеть одну пару, когда уже потерпела достаточно? Тем более, я выпила кофе.
– Мне не положено находиться там без получения дозволения, – ответила я. Про себя кричала, что кого я обманывала, я не была и вполовину такой выносливой, как пыталась казаться, я хотела жрать!
– Я тебе дозволяю, – дядя потряс ключом.
– Вы не тот, кто отдаёт мне приказы, дядя.
Сорен Заошер кивнул, что выражало нечто среднее между одобрением и, судя по выражению лица, вместе с тем упрёком.
– Как скажешь, мой милый сладкий пирожок. В таком случае, не сделай отбивную из принца до завтрака. Как бы тяжела ни была твоя рука.
Если бы я писала рукописные черновики, тот, в котором всплыла идея, что дядя Лиразии называет её так, я бы сожгла. Для сохранности психики персонажей книги. И своей, как выяснилось.
Дядя ушёл, потрепав меня по плечу напоследок, и я выдохнула от облегчения. Однако когда на рабочем столе обнаружился тот самый ключ, волнение снова дало о себе знать. Особенно когда я не смогла понять, было ли это родственное добродушие в данный момент или проверка на профпригодность в телохранительницы, подчиняющиеся приказам. Я ведь не могла сказать в лицо дяде одно, а сделать другое… Он мог оставить ключ, чтобы проверить, солгу ли я. Воспользуюсь им или верну ему сразу же. Или отнесу позже, потому что вернуть его прямо сейчас не является приоритетной задачей, раз он был готов дать мне его в пользование?
Я взъерошила волосы в раздражении. Меня ждал весёлый первый учебный день.
Глава 6. Когда автор торопит события
– Тссс… – я подняла окровавленную ладонь, на которой ярко выделялись чёрные когти, и приложила палец к губам.
Драконы, окружавшие меня, испуганно попятились, оставляя за собой дорожки столь ароматного страха, что язык невольно выскальзывал изо рта.
– Вы шумите, – я отняла руку от лица и мягко улыбнулась, чувствуя, как клыкам тесно в человеческом рту.
– Лиразия, мы всё поняли! – воскликнул один, упав на колени. Я забыла его имя. По правде, я забыла имена их всех в эту секунду.
– Да, Лиразия, мы к тебе больше не полезем!
– Ты по праву приставлена к принцу, а мы так… – третий не договорил, что хотел сказать, но на землю рухнул, как и остальные.
Я медленно приблизилась к поверженным драконам, чувствуя острую необходимость услышать от них одно конкретное завершение фразы, то самое, которое они были намерены применить ко мне. Когда носки моих сапожек практически упирались в кисти склонившегося предо мной третьего нападавшего, я уточнила:
– А вы так что? Или, если быть точнее, кто?
Видя, как содрогалось от страха тело парня, я испытала покровительственное желание его пожалеть, но от моей перепачканной после драки руки он отшатнулся.
– Да скажи ты ей уже! – не выдержал моей близости к их компании первый говорящий.
Я улыбнулась:
– Да, лучше бы тебе послушать своих друзей, если ты всё ещё не хочешь слушать слабую драконицу из прогнившего рода. Как ты там сказал? Заошеры прогнили, раз допустили моё поступление сюда? Разумнее было бы переломать мне руки и ноги, чтобы меня всё же заменил брат, верно? Возможно, я могла бы сделать это с твоими пальцами, чтобы в твоей семье нашёлся кто-то более достойный…
