– А вдруг?
– Давай без вдруг.
Циклоп немного помолчал и выдал:
– Проныра, ты меня хорошо знаешь. Я не боюсь трудностей. И если уж на то пошло, и смерти не боюсь. А в плен попасть – страшно. Ты про Цирк в Поселухе слышал? В курсе, что они там вытворяют?
Я кивнул:
– Слыхал, конечно.
Цирк. На Сиротке это слово носило зловещий характер. Так пыжи называли местный аналог Колизея. Это было полуразрушенное бетонное здание, внутри которого проводились кровавые представления: публичные пытки, казни и жестокие бои со смертельным исходом.
– Раз я не такой, как вы, то уже не человек, что ли? Не мужик? Значит, и мнения моего спрашивать не надо? Не хочу и не пойду! – не желал успокаиваться Циклоп.
В эту минуту я вспомнил Сапога с этим его: «Я – мужик!», и язвительная улыбка проползла по моим губам.
– Что лыбишься?
– Так, просто… Вспомнил один анекдот, – отмахнулся я.
Мутант мне не поверил:
– Давай, рассказывай, вместе посмеемся.
– Да ну его, – скривился я и резко перескочил на другую тему. – Думаешь, мне охота куда-то переться? Думаешь, я не боюсь? Но приказ есть приказ. Или, как любит говорить наш Комендант…
– Приказы не обсуждаются – приказы выполняются, – закончил фразу Циклоп.
– То-то же.
Мутант шмыгнул ноздрями и с надеждой в голосе спросил:
– Проныра, а может, все обойдется? У нас ведь с пыжами что-то вроде нейтралитета.
– Ну да, ну да, – закивал я.
Но Циклопа ждал еще один неприятный сюрприз. Комендант запретил ему брать с собой «Герду».
– Тебе больше подойдет плазмамет. Он компактней и легче, чем твоя орясина, – пояснил свое решение начальник.
Они немного поспорили, и компромисс был найден. Комендант согласился на уговоры мутанта, но при одном условии: непомерно длинный ствол энерговинтовки необходимо обрезать.
После завершения процесса подготовки снаряжения Комендант провел с личным составом инструктаж, толкнул короткую пафосную речь и приказал всем явиться на пятиминутное богослужение в часовню. Тут же раздались возгласы недовольства, но голем, прежде не вмешивавшийся в духовную жизнь подчиненных, на сей раз был категоричен:
– Явка обязательна.
– Делать мне больше нечего, как поповские сказки слушать, – фыркнул Сапог.
– Явка обязательна, – повторил Комендант.
Сапог сложил руки на груди и сплюнул на землю:
– А то что?
– Удавлю, – сказал, как отрезал, Комендант.
Сапог было открыл рот, чтобы сказать еще одну глупость, но благоразумно передумал.
Отец Никон, взволнованный тем, что в кои-то веки ему удалось собрать под одной крышей всю свою паству, вложил душу и сердце в эту коротенькую службу. Хотя вряд ли кто-то из присутствующих слушал его слова. Все мы были погружены в себя. Кто о чем думал, догадаться нетрудно.
Гуччи очень хотел приложится к своей фляжке. Арчил прикидывал меню праздничного ужина, которым он будет угощать наших гостей. Ксюха вела тихий диалог со своими внутренними демонами. Сапог про себя крыл матом Коменданта, а заодно и всех остальных. Комендант редактировал блок походных острот и делал пометки в личных делах своих подчиненных. А вот Циклопа на службе не было. Мы не решились пригласить его, опасаясь за душевное здоровье Ксюхи. Неизвестно, какой фортель она могла выкинуть при виде одноглазого мутанта, а отъезд был уже на носу.
А о чем думал я? Даю подсказку – не о еде. Правильно – о дамочках! О, сколько у меня их было! Стройных, полненьких, молодых и в возрасте, блондинок и брюнеток, чернобровых и лишенных бровей. Была даже одна монашка… Думать о таких вещах в Божьем доме, мягко говоря, неприлично, но я ничего не мог с собой поделать. Похотливые мысли так и лезли мне в голову. И не было от них спасу.
А что за мысли роились в чернявой головке Миры? Поди пойми. Эта девушка для меня по-прежнему оставалась загадкой. Маленькая и худенькая, с короткой стрижкой под мальчика и теплыми глазами косули, она представлялась мне юнгой, по ошибке попавшим на пиратскую шхуну. Информацию о себе Мира держала в строгом секрете, а всплывших за те годы, что мы ее знали, фактов биографии едва бы хватило на некролог. Полное имя – Альмира Аль-Захра Фатхи. Работала врачом-терапевтом в дорогой частной клинике на Ио. За проявленную халатность, повлекшую смерть пациента, лишилась лицензии. Единственная вакансия, которую ей смогли предложить, учитывая все обстоятельства, – фельдшер на Сиротке.
Мира выглядела как типичная «серая мышка», которую не замечали и о которой тут же забывали, стоило ей покинуть комнату. При этом она была прекрасным специалистом, не только искусно накладывавшим швы и мастерски удалявшим зубы, но и всегда имевшим в запасе доброе слово и обладавшим просто фантастическим запасом терпения. И я знал об этом не понаслышке. Стройная, миниатюрная и молчаливая девушка стала моим верным соратником в борьбе с пагубной привычкой, переросшей в зависимость.
Именно здесь, на Сиротке, я понял, что должен раз и навсегда завязать с выпивкой и наркотиками. Под благовидным предлогом выпросил у Коменданта неделю за свой счет и, выбросив весь свой запас обезболивающих, которые принимал после операции, заперся в собственной каморе, а для надежности пристегнул себя наручниками к батарее. Ключи же от каморы и наручников я отдал Мире. В те моменты, когда боль была нестерпимой, когда я орал, как ненормальный, корчился от ломки и бился головой о стену, она всегда была рядом со мной. Мира стоически сносила все мои оскорбления и угрозы, приносила воду и еду, меняла судно. Она прошла весь этот путь со мной до конца. За что я ей буду благодарен, пока жив.
Поначалу все шло просто отлично. Тревожное нетерпение, с которым я ожидал неприятностей, нежданно-негаданно сменилось спокойствием и умиротворением. Я млел, предвкушая и представляя скорую встречу с командой и пассажирами звездолета. Да, теперь я свято верил, что это был именно звездолет, на борту которого находились наши сменщики.
Я отчетливо представлял, как дотронусь до горячей обшивки звездолета. Как тут же одерну обожженную ладонь, но не стану на нее дуть, а крепко прижму к груди. И навечно сохраню этот момент в памяти, пристроив его где-то между вкусом первого поцелуя и запахом последнего нормального завтрака.
И, что самое радостное, я наконец-то увижу людей. Нормальных людей! Среди них не будет ни рецидивистов, ни буйнопомешанных, ни мутантов. Я сразу наброшусь на них с вопросами, которые так волновали меня последние шесть лет:
– Сколько сейчас стоит большой баскет соевых наггетсов с соусом терияки в «Трехлапой жабе»? Какой длины юбки носят дамочки в этом сезоне? Продолжают ли показывать сериал «Расследования Форсети»? И если да, то чем закончилась схватка детектива Форсети и преступного гения профессора Кромарти?..
И так далее, в том же духе.
Теперь наше путешествие уже не казалось мне самоубийством. И пусть в нашем вездеходе не работала печка и было холодно, как в морге, а от шума двигателя закладывало уши, впервые за долгое время я был по-настоящему счастлив.
Наш старенький вездеход звался «Полкан». Кто и почему наградил его таким именем – неизвестно. Надпись «Полкан» была намалевана несмываемой краской на помятом боку вездехода кем-то из его прежних хозяев. Так мы с тех пор его и называли.
Невзирая на множество сварочных швов и кое-какие технические проблемы, ехал «Полкан» ходко. Высокую проходимость вездехода обеспечивали широкие стальные гусеницы, а за скорость отвечал мощный движок на водородной тяге. Спереди «Полкан» был оснащен массивным плугообразным тараном, способным пробить любые, даже самые толстые и прочные стены. Это была настоящая движущаяся крепость – неприступная и громоздкая. Несмотря на то, что старший техник Гуччин жаловался на аварийное состояние вездехода, а в особенности на провисающую правую гусеницу и доисторический водородный движок, который, по его словам, мог взорваться в любой момент.
Но нега продлилась недолго. Из плена грез меня вырвал командный рык голема:
– Проныра, Циклоп приготовиться на выход!
Комендант сидел за рулем вездехода и общался с подчиненными по громкой связи. Его металлический голос вырывался из дребезжащих колонок и, смешиваясь с шумом двигателя, превращался в настоящую какофонию, которая могла поднять и мертвого.
– Мы уже на месте? – не открывая глаз, спросил я.
– На выход! – повторил Комендант.
Я открыл глаза и увидел напротив себя Циклопа. Мутант был в полном боевом обвесе с плазмаметом через плечо. Он сидел неподвижно, как статуя, только желваки по скулам катались.
Как и все члены нашего маленького отряда, Циклоп был прекрасно экипирован. Камуфляжный костюм, броник, с кучей подсумков на нем, высокие ботинки, и наконец – самый модный аксессуар в этом сезоне: головной убор типа «каска». В руках мутант крепко сжимал энерговинтовку с укрученным стволом.
– Отлично выглядишь, – сказал я, ища глазами свой плазмамет.
Оказалось, что «Циклон» лежал у меня в ногах. Я наклонился и поднял пушку.
– Я долго ждать буду?! – снова разнеслось из колонок.
– Уже, уже, – проворчал я в ответ.
Снаружи было зябко. Над головой нависали тучи, а под ногами валялись пустые топливные бочки и другой мусор, сохранившийся еще со времен космостарателей. Всюду стелился жиденький туман и, разумеется, накрапывал дождик, куда же без него.
Я осторожно выглянул из-за вездехода и, не увидев ничего подозрительного, облегченно выдохнул.
– Чисто, – сказал я Циклопу.
Тут моя черепушка неожиданно завибрировала. Если бы я работал фокусником в шапито, то придал бы лицу загадочный вид, обнажил голову, и с радостным криком: «Фокус-покус!» вытащил бы из каски белого кролика. Но я вкалывал водовозом на Сиротке, а мои боссы были самыми отъявленными жмотами в Системе, что означало только одно – встроенная в мою каску рация представляла из себя дешевое барахло, и при включении вибрировала как бешеная.
– Доложите обстановку! – захрипел в наушниках голос Коменданта.
– На месте. Осмотрелись. Вроде все чисто, – сказал я в микрофон.
– Какая у вас видимость?
– Приемлемая.
– Добро. В двухстах метрах к югу от вас мои приборы засекли какое-то подозрительное движение. Ваша задача выяснить, что это или кто это. Дальше разрешаю действовать по обстановке.
«Разрешает он! Ну спасибо, благодетель!», – подумал я, а вслух сказал:
– Неплохо бы узнать, что мы конкретно ищем.
– Конкретно вы ищете два наряда вне очереди и строгий выговор за разговорчики в строю.
– А если это засада?
– Очень даже может быть.
– В таком случае не лучше ли нам вернуться назад? Мы же торопимся! Не так ли?
Эфир забился помехами, но после того, как я врезал кулаком по каске, связь наладилась. В наушниках снова зазвучал голос Коменданта:
– Приказы не обсуждаются – приказы выполняются. Это раз. Ваша задача: разведать обстановку и доложить. Это два. В случае опасности действуйте по обстановке. Это три. Вопросы есть? Вопросов нет.
Когда сеанс связи закончился, я обернулся к Циклопу.
– Слышал?
– Нет, у меня рация не работает, – признался мутант.
Я передал Циклопу слова Коменданта. Неожиданно для меня мутант не стал ерепениться, только покорно сказал:
– Тогда вперед.
Мы шли не спеша, постоянно оглядываясь по сторонам. Холодный ветер бил по щекам, а под подошвами, словно снег, хрустели камни.
– Проныра, в случае чего, можно, я заберу твои ботинки? – вдруг спросил Циклоп.
Меня аж передернуло:
– В каком таком случае?
– Ну, если что-то пойдет не так, – уклончиво ответил Циклоп.
– То есть, если меня убьют? – напрямую спросил я.
– Угу.
– А если я отвечу «нет», не заберешь?
– Заберу. Я это ради приличия спросил. Понимаешь, у меня ботинки старого образца, с жестким задником. Они пятку при ходьбе натирают. А у тебя ботинки нового образца, у них задник мягкий и ортопедическая стелька.
– Ты лучше не о башмаках думай, а по сторонам гляди и пушку держи наготове.
– Так я и смотрю…
Впереди раздался шум, напоминающий сдавленный стон, а скоро мы увидели и сам источник шума. Им оказался человек в лохмотьях с признаками крайнего истощения и следами побоев на лице. Несчастный висел на деревянном кресте, сколоченном из двух досок, его руки были крепко примотаны к перекладине ржавой проволокой. И никого кругом, только мусор и валуны.
– Что делать будем? – спросил Циклоп.
– Как что? Для начала надо его снять, – ответил я.
Циклоп прищурил глаз:
– А может, ну его к черту? Не наше это дело.
– Не по-людски как-то, – ответил я и, перекинув через плечо плазмамет, достал из чехла нож. – Ты прикрываешь, а я пойду разберусь.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
– Я тоже надеюсь. Если не вернусь, нашим привет передавай.
– А ботинки?
