Дело в том, что человеческий мозг – не совсем целостная структура. Он состоит из древнейшего, рептильного мозга, неокортекса – надстройки, образовавшейся всего приблизительно 40 тысяч лет назад, и так называемого подсознания. Рептильный мозг инициирует деятельность инстинктов, отвечающих за выживание своего хозяина – как физическое, так и в социуме; неокортекс – источник разумного, осознанного поведения, подсознание – область нейронных связей, отвечающих за память и привычные, устоявшиеся убеждения и установки. Причем установки эти на 99 % – чужие, родительские или общественные – ведь они формируются у каждого человека с детства, когда разум еще не способен ничего «фильтровать», поэтому усваивает все эти «как правильно, как нужно, как должен» покорно и надолго.
Инстинктов у людей три – выживания, стайный и размножения. Последние два, хотя и способны основательно испортить любому индивидууму жизнь, нас с вами интересовать не будут, а вот инстинкт выживания – и есть фокус нашего внимания.
Поскольку у любого биологического вида выживание всегда было и будет в приоритете, то, несмотря ни на какой технический прогресс, мозг человека и в 21 веке функционирует так же, как в каменном – рептильный мозг во много раз сильнее и мощнее неокортекса. Инстинкты обеспечивают безопасность хозяина способом химического стимулирования: при любой угрозе мгновенно подскакивают уровни «стрессовых» гормонов – кортизола, адреналина и других. По «замыслу» рептильного мозга, хозяин будет стараться всеми силами избавиться от этих крайне неприятных ощущений – то есть прикладывать все усилия для исправления ситуации. Так инстинкты путем химической «атаки» на организм реализуют стратегию его выживания.
Всем известно расхожее выражение: «Страх отключает разум»? Это, безусловно, верно, но не полностью. Разум убивает не только страх, а вообще любое проявление инстинктов. А кроме того, разуму не дают проснуться еще установки подсознания – прочные, покрытые толстым слоем миелина нейронные связи, сформированные под влиянием родителей, учителей, средств информации – словом, вбитые намертво…
Таким образом, двумя составляющими бессознательного поведения являются инстинкты и установки подсознания. В психологии они обычно объединяются термином «эго». И огромное большинство людей на Земле живет абсолютно бессознательно. Огромное большинство в повседневности действует на инстинктивных импульсах или привычных установках, никогда не включая ни анализ, ни творчество – функции неокортекса. Даже критическое мышление, которое в массовом сознании ассоциируется с деятельностью разума, на самом деле таковым не является. Это – опять же – всего лишь истерический крик инстинктов о том, что что-то якобы устроено «не так, как надо» для выживания с точки зрения представления конкретного человека (то есть навязанных ему установок) о мире. Лишь единицы догадываются о том, что на самом деле в жизни нет правил. Лишь единицы осмеливаются сбросить груз установок-стереотипов и строить судьбу в соответствии со своими истинными желаниями и способностями, не боясь при этом неизбежного, повсеместного осуждения окружающих. Таких смельчаков настолько мало, что Первые даже не считают их существенной угрозой сложившемуся порядку.
А вот неосознанность – это именно то, что Первым и нужно. Для полного контроля толпы необходимо, чтобы разум у ее представителей не включался ни на секунду. А поскольку разум способен «говорить» только в условиях безопасности, то верно и обратное – пока что-то не дает покоя инстинктам, разум не проснется.
Вот в этом и состоит наша задача: мы, представители Второго круга, работающие в информационном поле, обязаны давить на корню любые зачатки разумного поведения каждого индивидуума. Обязаны сделать так, чтобы его рептильный мозг не успокаивался ни на мгновение. И для практической реализации этой задачи мы используем два уникальных свойства человеческих инстинктов.
Человеческие инстинкты, в отличие от инстинктов животных, имеют две специфические особенности. Первая из них заключается в том, что безопасность человека охватывает два аспекта: физический и личностный. К физическому, как нетрудно догадаться, относится наличие ресурсов, прежде всего денег, на которые можно купить и жилье, и еду – словом, все, что обеспечит жизнь тела. Личностный аспект сложнее – он включает статус и одобрение социума. Стремление к высокому статусу объясняется довольно просто: во все времена простые люди погибали первыми, вожди и правители – последними. Поэтому до сих пор большинство изо всех сил пытается карабкаться по социальной лестнице вверх – чтобы обеспечить себе бо?льшую вероятность выживания. Желание одобрения окружающих берет начало в первобытной эпохе – шансов на выживание в одиночку у человека тогда не было, поэтому, чтобы не быть изгнанным в джунгли, он должен был нравиться своим соплеменникам.
Сейчас, в двадцать первом веке, одобрение других уже давно не является условием выживания, но об этом по-прежнему мало кто догадывается – потому что, как я уже говорил ранее, инстинкты намного мощнее разума. В основном люди до сих пор очень стараются «соответствовать» и получать «хорошие оценки» себе и своим поступкам.
Второй особенностью человеческих инстинктов является их способность к так называемому «предвидению». Рептильный мозг постоянно, неусыпно моделирует возможные развития ситуаций, как бы «сканируя» будущее на предмет выживания. Он мгновенно просчитывает последствия не только любых действий, но и любой информации. Например, человек способен сообразить, что если выбежит на оживленную автотрассу, то, скорее всего, будет сбит автомобилем и погибнет. Человек способен представить, что в случае ядерной войны будут уничтожены все, в том числе и он. Человек понимает, что, потеряв работу, останется без денег и, следовательно, без еды и тепла. Ни одно животное не способно мыслить вот так, «наперед», предугадывая опасности, фактически не существующие в данный момент.
Этот феномен в древние времена, безусловно, был чрезвычайно полезен, давал виду неоспоримое преимущество в выживании и обеспечил его главенство в природе, частично даже – развитие неокортекса. Однако в наше время, когда среднестатистическому человеку практически ничего не угрожает, он оказывает своим хозяевам «медвежью услугу». Воображая возможные негативные обстоятельства, люди испытывают ничем не обоснованные страхи, тревогу, неуверенность. И 99 % напряжения вызвано не реально происходящими событиями, а именно этой, давно уже бесполезной, но навязчивой работой рептильного мозга.
Учитывая все сказанное, подведу итог. На всех этих знаниях о человеческой психике и основывается деятельность Посвященных. В направлении «информация» трудятся две группы Второго круга. В первую входят сотрудники двух крупнейших информационных агентств, к ней теперь принадлежите и вы. Вашу будущую деятельность мы подробнее обсудим чуть позже, а сейчас я вкратце расскажу о том, чем занимается вторая группа – чтобы вы были в курсе.
Вторая группа носит кодовое название «Пыль». К ней принадлежат владельцы телеканалов, киностудий, соцсетей, рекламных агентств и некоторых корпораций и экосистем. Цель этой группы – создавать общественное мнение в части сознания, затрагивающей вопросы статусности и одобрения. Если объяснять проще, группа формирует и агрессивно навязывает толпе такие установки, при которых обычный индивидуум чувствует себя максимально неполноценным, ущербным, несостоявшимся неудачником. Отчего, как вы теперь уже понимаете, его инстинкт выживания постоянно паникует, не давая включиться разуму.
Осуществляется это достаточно просто – конечно, навязыванием идеала человеческой ценности, зависящей только от обладания ресурсами. Пропаганда усиленно обесценивает человеческие качества и способности, не связанные напрямую с богатством, а заодно стимулирует потребление. Доброта и бескорыстие приравниваются к глупости и слабости, талант ничего не сто?ит, если произведения не продаются. Таким образом, мерилом человеческой значимости становятся исключительно деньги, а поскольку основной массе высокие доходы объективно недоступны, большинство постоянно ощущает собственную несостоятельность. Образы «успешных» обладателей ресурсов, реклама дорогих товаров, лозунги «разбогатеть не могут только ленивые» и «вы этого достойны», которые заботливо подсовывают стаду, еще больше «бередят раны». Отсюда берут начало депрессии, зависть, погоня за кредитами для покупки статусных блестяшек и даже преступления – словом, поведение, исключающее любые зачатки разумности. Осознание, что счастье возможно испытать от любимого дела, от любимых людей и вообще чего-то нематериального, полностью заблокировано. Это абсолютно устраивает Первый Круг.
И вот теперь, наконец, мы с вами приступаем к изучению наших обязанностей. Итак, наша группа называется «Фобос и Деймос».
Здесь мистер Олдман сделал небольшую паузу и улыбнулся – самодовольно и значительно.
Глава 3. Фобос и Деймос
– Фобос и Деймос? – переспросила Синди. – Это названия спутников Марса. В переводе с древнегреческого они означают «Страх» и «Ужас».
– Потому что так звали сыновей бога войны Марса, – добавил Кевин.
– Ну что ж, с эрудицией, я вижу, у вас все в порядке, – усмехнулся мистер Олдман. – Да, страх и ужас. Наше основное, самое мощное, самое непобедимое оружие.
Итак, информационное агентство. Мы создаем новости. И тем самым создаем настрои в головах толпы, создаем чувства и переживания каждого из семи миллиардов в этом мире. И все эти настрои и чувства должны быть только такими, какие выгодны Первому Кругу. В идеале стадо должно постоянно испытывать тревогу и страх.
Страх, порождение инстинкта выживания, блокирует неокортекс сильнее всего, полностью лишая индивидуума способности думать. И наша группа работает над тем, чтобы заглушить, уничтожить в людях эту способность. Потому что думающим человеком управлять невозможно. Он идет своим путем, он может преодолеть стереотипы и правила. Убивая разум непрерывным страхом и тревогой, мы не допускаем увеличения осознанности. Поэтому ни один из ныне живущих, исключая Избранных, ни на мгновение не должен вырваться из цепких лап тревоги и страха.
Мы с вами будем придумывать новости. Организовывать вбросы. Интерпретировать реально произошедшие события в негативных ракурсах. Раздувать панику, смятение, отчаяние, напряжение. Долбить мозг каждого из баранов этого стада, въедаться в него, не давать покоя.
Управление Политики – то есть ты, Дилан – эксплуатирует страх смерти, работая с новостным направлением в сфере международных отношений, конфликтов, войн, ядерных угроз и тому подобного. В ведомстве Управления Экономики – твоем, Кевин – страх нищеты и потери ресурсов, неуверенность в завтрашнем дне, означающие темы экономических кризисов, коллапсов, безработицы и даже опасности автоматизации и искусственного интеллекта. Ну, а возможности Общего Управления – твои, Синди – еще шире. Природные катаклизмы и техногенных катастрофы, болезни и эпидемии, и все остальное, на что только хватит фантазии, да хоть предсказания пророков о конце света…
В результате среднестатистический обыватель обязан ежесекундно чувствовать дикий, безумный, животный страх. Ничего не понимать, не распознавать, не анализировать. Захлебываться кортизолом, до краев переполняющим все его клетки до единой…
Вот такие функции определил Первый Круг вашим семьям. И до сих пор никто из них не разочаровывал Хозяев. Надеюсь, все благополучно сложится и у вас.
С этими словами мистер Олдман сделал взмах рукой, очевидно, означавший гостеприимное приглашение в узкий круг истинной мировой элиты.
Несколько минут трое будущих коллег молчали, осмысливая услышанное.
– То есть… Засилье пугающей информации в СМИ – не случайное явление? – спросил Дилан.
– Нет. Это целенаправленная спланированная деятельность.
– А я всегда думала, что плохие новости просто лучше продаются, – произнесла Синди.
– И это тоже. Одно другому не мешает.
– А если происходит что-то хорошее? – поинтересовался Кевин. – В экономике иногда возникают положительные тенденции…
– Хорошие новости распространять запрещено, – мистер Олдман улыбнулся, а затем продолжил: – Я вижу, вам нужно уложить в головах вашу, так сказать, необычную должностную инструкцию. Я дам вам сутки. А послезавтра жду в «Премьер Пресс». И, надеюсь, излишне упоминать о том, что все, что здесь прозвучало – абсолютная тайна.
– Конечно, – кивнули в ответ молодые люди.
Поблагодарив хозяина, гости разъехались по домам. На обратном пути Дилан, сидя в машине, постепенно приходил в себя.
Солнце ярко освещало улицы, до краев заполненные машинами, людьми, разноцветной рекламой и вывесками. Эта картина так резко контрастировала с мрачноватой полутьмой особняка позапрошлого века, что в первые четверть часа он только непроизвольно жмурился. В чувствах тоже преобладало смятение: странность и своеобразность будущей работы поначалу смутила настолько, что даже вызвала сомнения – не розыгрыш ли все случившееся. Однако при воспоминании заголовков последних новостей, виденных утром в интернете, сомнения улетучились почти мгновенно.
Он вгляделся в лица людей, передвигавшихся по тротуару. Молодые и старые, веселые и хмурые, сосредоточенные и расслабленные. Что заботит каждого из них? О чем они думают?
И в это самое мгновение пришло осознание: скоро все эти люди, по крайней мере бо?льшую часть времени, будут думать о том, что внушит им он, Дилан Эддингтон – собственной персоной. Скоро их мыслями и чувствами, а возможно, и поступками, повелевать будет он…
Вот тогда-то он и ощутил в первый раз это потрясающее, будоражащее, сладостное состояние обладания властью. Принадлежность к клану Посвященных будто обрела форму: он не просто абстрактный избранный, почти принц – он создатель реальности, творец. Жизнь миллиардов человеческих существ вскоре будет строиться под его контролем, подчиняться его влиянию и силе. Миллиарды судеб в книге истории запишутся под его диктовку…
До сих пор он тоже жил, не зная неприятностей и невзгод, в более чем обеспеченной семье, не заботясь ни о чем и не беспокоясь о будущем, но такого состояния не испытывал никогда. И это ощущение могущества, вознесения над серой массой, копошащейся в своей мелкой убогой обыденности, заворожило буквально и мгновенно, поселившись в сердце навсегда…
С тех пор он больше никогда не разглядывал лиц. Зачем, если все они примерно одинаковые. Озабоченные одним и тем же – выживанием… Творцу это не интересно.
А вот о своей избранности и элитарности он помнил постоянно. И наслаждался ими без всякой ложной надуманной скромности…
* * *
… Дилан усмехнулся, вспомнив давние события. Со дня первого знакомства с мистером Олдманом прошло четыре года, и все это время он работал вполне успешно. Креативное мышление и творческие способности, по-видимому, унаследованные от отца, не подвели его еще ни разу. Генеральный директор неизменно хвалил его, как и Кевина, и Синди. Вот и сегодня он назначил утреннее совещание наверняка для того, чтобы отметить очередные достижения…
Доехав наконец до небоскреба, где размещался «Премьер Пресс», Дилан отпустил водителя и, войдя внутрь, поднялся на лифте на свой этаж. Снисходительно кивая по пути журналистам и репортерам из опен-спейса, добрался до личного кабинета.
– Добрый день, мистер Эддингтон, – поприветствовала секретарша. – Ваше совещание у мистера Олдмана начнется через десять минут.
– Спасибо.
Он сбросил легкий плащ, поправил перед зеркалом галстук и, прихватив свой рабочий кейс, отправился в кабинет мистера Олдмана.
Глава 4. Кризис жанра
Мистер Олдман даже в кабинет в современном небоскребе умудрился привнести немного викторианского стиля. Небольшие окна обрамляли шторы сложной формы с кистями, стены были отделаны под дерево, письменный стол – фундаментален. Ноутбук немного диссонировал с резной столешницей, но в целом Дилану нравилась такая обстановка – она создавала атмосферу таинственности, словно напоминая о вековой преемственности в сообществе Посвященных. А их совещания в этой комнате чем-то походили на средневековые заговоры…
Хозяин восседал в обширном кожаном кресле, и, вопреки ожиданиям Дилана, пребывал отнюдь не в радужном настроении.
– Входите, входите, – усмехнулся он при виде одновременно возникших в дверях троих своих подопечных. – Рассаживайтесь.
Дилан, Кевин и Синди, плотно закрыв за собой дверь, расположились за переговорным столом, примыкавшим к столу Генерального.
Тот по своей всегдашней привычке некоторое время оглядывал молодых людей, задерживая взгляд на каждом. И всякий раз в глазах его Дилану чудился странный зловещий блеск… Наконец мистер Олдман заговорил:
– Вчера я изучал отчет крупнейшего в стране фонда социологических исследований, а также беседовал онлайн с директором этого фонда. Я занимаюсь этим периодически. Так вот, никогда еще опросы не имели столь плачевных результатов – с нашей точки зрения. Более 80 % ответили, что за последний год – вы только вдумайтесь в эту фразу – «устали всего бояться». Большинство из стада уже испытывает страх намного реже или даже не испытывает совсем.
Тон Генерального постепенно становился все более раздраженным. Подчиненные, не сговариваясь, дружно опустили головы.
– Первый Круг уже выразил серьезную озабоченность ситуацией, – продолжил мистер Олдман. – Они считают это вашим упущением, и я с ними согласен. Последний год вы, господа, по-моему, не столько работаете, сколько почиваете на лаврах. Ни одного сколько-нибудь более-менее масштабного проекта. Кое-какие мысли, конечно, от вас исходили, но все это была мелочь. Существенных страхов в обществе, как видите, ни одна из них не вызвала.
Директор поднялся из кресла и неторопливым шагом прошелся вдоль окон.
– Год назад было официально объявлено об окончании так называемой «пандемии». Безусловно, идея ее была гениальной, за что, конечно, огромная благодарность Синди, – он слегка улыбнулся девушке, отчего та чуть порозовела. – Объявить обычный вирус гриппа, который сам по себе имеет огромное множество штаммов, эпидемий нового неведомого вируса, чрезвычайно опасного (в то время как любой из штаммов гриппа в принципе способен вызвать множество разных осложнений) – была поистине грандиозной. Ежедневно публиковать цифры заболевших и умерших – процессов, которые происходили на планете всегда, но до сих пор никто не додумывался подсчитывать и обнародовать статистику пострадавших от гриппа и прочих простудных заболеваний. «Пандемия» длилась три года, и уровень стресса всего человечества зашкаливал за все мыслимые пределы. Карантины и локдауны, всевозможные бытовые ограничения, закрытые границы стран – все это нервировало население едва ли не больше, чем сама болезнь. Приятными бонусами стали увеличение смертности от сердечно-сосудистых заболеваний – то есть, попросту говоря, от страха; разорение множества бизнесов по всему миру, несколько экономических коллапсов, небывалый рост прибыли фармацевтических компаний, принадлежащих, конечно, Первым. Мы поддерживали этот процесс три года, периодически объявляя о новых мутациях – и порождая новые всплески ужаса. Но все-таки проект пришлось закрыть, иначе трансформации вируса перестали бы соответствовать биологическим закономерностям. Разумеется, Первые были восхищены работой Синди, и даже поощрили ее тем, что зачислили в так называемый «кадровый резерв» на должность Посредника в будущем, что предполагает величайшую честь – личное знакомство с лицами Первого Круга…
При этих словах Синди уже непроизвольно расплылась в счастливой улыбке, а Кевин чуть заметно хмыкнул.
– Однако! – мистер Олдман многозначительно поднял вверх указательный палец. – У столь резкого и мощного запугивания населения был и обратный эффект. Сейчас толпа уже действительно устала бояться, на смену длительному чудовищному напряжению пришло расслабление и даже некоторая разнузданность. Например, организовывать в данный момент следующую «пандемию» уже бесполезно – на нее попросту никто не отреагирует.
Другими словами, наша с вами деятельность сейчас претерпевает глубокий, весьма нешуточный кризис жанра, который мы обязаны как можно скорее преодолеть. Нам нужна новая идея – и не пустяковая, а не менее эпохальная, чем пандемия. Такая, которая вновь ввергла бы в страх и непрерывную тревогу всех от мала до велика. Грандиозная и всеобъемлющая.
Поэтому сегодня я и пригласил вас к себе. Нужен мозговой штурм. Никто из вас не выйдет отсюда, пока не прозвучит спасительная идея. Думайте.
И мистер Олдман, вернувшись в свое кресло, откинулся на его спинку.
Дилан принялся сосредоточенно размышлять.
Выходы из договоров о нераспространении или ликвидации боеголовок, разногласия и бойкоты в ООН, вооруженные конфликты в разных точках планеты, расследования в отношении третьих стран по обвинению в производстве ядерного оружия, нарушения воздушных и водных границ, взаимные высылки дипломатов, взаимные претензии, несогласия и непонимание на переговорах, встречах и саммитах различных уровней, разгул и бесчинства террористических организаций – все это уже проходило во его ведомству в последние годы. Он взглянул на Кевина – тот, обхватив голову руками, судорожно потирал лоб. Кевин давно уже стал ему другом, и сейчас так же, как и он, испытывал очевидное затруднение. Еще бы, ведь новости о росте безработицы и инфляции, падении биржевых индексов и обвалах фондовых рынков, жалобах и разборках в ВТО, банкротствах компаний и масс населения, санкциях, ценах на разные виды топлива, неразберихе с криптовалютой за время их работы в «Премьер Пресс» тоже постепенно исчерпали свой потенциал…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70267654&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
