Чарли наклонился вперед, его веселое поведение приобрело более серьезный оттенок: “Итак, в какую игру ты играешь? Она тебе не интересна, но ты хочешь завоевать ее, да?”
– Я не знаю, очарование ли это, но я хочу… – он задумался, подбирая слова, – поймать ее в свою паутину, как ненасытный паук.
– Знаешь, – Чарли вздохнул, качая головой, – большинство людей здесь не только для того, чтобы тебя развлечь. Но ты не ведь привык к отказам, да? Всегда получаешь то, что хочешь.
– Точно, – признал Ричард, его взгляд был прикован к невидимой точке вдалеке. – И именно поэтому я нахожу ее такой… любопытной.
Чарли закатил глаза.
– Просто помни, Рич, она не твоя собственность. Она человек с мыслями и чувствами.
Взгляд Ричарда по-прежнему был прикован к незримому объекту: "Я знаю. Но, как ты и сказал, к отказам я не привык."
Чарли вздохнул, понимая, что это стремление было направлено не на любовь или привязанность, а на удовлетворение ненасытной потребности Ричарда покорять, утверждать свое господство и быть уверенным, что ему никогда не будет отказано в том, чего он желает. Он нуждается в контроле и завоеваниях того, что ему никогда не принадлежало: “Осторожней с этим. Не все можно поймать в паутину.”
Их разговор повис в воздухе, как облако дыма, выходящего из сигареты Ричарда.
После долгого молчания, Чарли откинулся на спинку стула, размышляя.
– Знаешь, Ричи, однажды ты сказал мне, что Моника тоже "другая". И где мы сейчас? – усмехнулся он.
Выражение лица Ричарда не изменилось, оно превратилось в непроницаемую маску.
– Моника действительно была другой, но и ситуация, и время, и обстоятельства тоже. Я не ищу любви, просто нового романа, – возразил он, и в его голосе послышались нотки раздражения.
Смех Чарли продолжался, от него исходило неподдельное веселье: “Ты всегда был мастером находить в людях уникальные качества. Это твой особый талант – использовать их для собственного удовлетворения.” Он помолчал, а затем добавил с усмешкой: “Ты эгоистичный придурок, Ричи, в этом нет сомнений. Но, эй, жизнь – это сцена, и ты играешь свою роль. Посмотрим, чем это закончится”.
Ричард не мог не ухмыльнуться откровенности Чарли.
– Ну, говорят, что паук не может изменить свою природу.
С этими словами они оба рассмеялись, и напряжение в комнате на мгновение рассеялось. И все же в глубине души они оба знали, что стремление Ричарда к этой девушке станет еще одной захватывающей главой в продолжающейся саге о его сложных и просчитанных желаниях.
3.
Кафе представляло собой маленькую гавань, окутанную тонкой мелодией приятной музыки lofi. На террасе посетителей встречали столики, увитые плющом, создавая очаровательную и причудливую атмосферу. Небольшие горшки с нежными цветами были расставлены по столам, придавая пространству утонченную легкость.
Теплое сияние мягко освещало помещение, воздух был насыщен приятными ароматами свежесваренного кофе и восхитительной выпечки. Преобладающие цвета зеленого, коричневого и бежевого доминировали в интерьере, придавая месту уют. Это было пространство, где время, казалось, замедлялось, побуждая посетителей задержаться и насладиться простыми радостями кофе, выпечки и безмятежной атмосферой.
Джонни сидел за маленьким столиком, рассеянно крутя соломинку своего полупустого молочного коктейля, и не сводил глаз с Хлои через стол. Его влажные вьющиеся волосы, в которых сочетались темно-каштановые и светлые оттенки, намекали на недавний дождь. Тонкая синяя толстовка с капюшоном мало защищала его от затяжного холода, но он, казалось, чувствовал себя совершенно непринужденно.
Хлоя, контрастируя с ним, выглядела готовой к грозе, ее пальто и зонтик свидетельствовали о прагматичном подходе. Лукавая улыбка играла на ее губах, когда она накручивала локон на палец.
– В итоге, Нейтан просто устроил драму из ничего, – заметила она.
– Я всегда говорил, что странный вкус лучше, чем отсутствие вкуса, но, очевидно, это правило не распространяется на Нейтана.
Их смех эхом разнесся по кафе.
Джонни игриво подпер голову кулаком и внимательно посмотрел на Хлою.
– Что? – спросила она, посмеиваясь.
– Я вижу этот огонек в твоих глазах. Итак, мы продолжим препарировать твоих неинтересных одногруппников или перейдем к основному блюду? – С озорной улыбкой сказал он.
Ее губы изогнулись в слабой улыбке. "Ничего особенного", – сказала она, стараясь говорить спокойным тоном.
Джонни, откинувшись на спинку стула, удивленно приподнял бровь. "Серьезно? Потому что по телефону ты мне все уши прожужжала про этого Эдварда Каллена".
Хлоя издала негромкий смешок: "Ну, к сожалению, клыков я не заметила. Но от него исходит какая-то аура таинственности и загадочности. – Она сделала паузу, ее глаза блестели от скрытого волнения. – Он интересный".
– Что в нем такого особенного? – Джонни скептически посмотрел на Хлою.
Хлоя, пытаясь скрыть свой энтузиазм, небрежно пожала плечами. "Конечно, он высокомерный и раздражающий, но в нем есть какая-то харизма, что-то чарующее", – объяснила она.
Джонни приподнял бровь. "Больше звучит, как клишированная история про плохого парня", – заметил он, его глаза сузились в сомнении. Хлоя отмахнулась от его комментария. Джонни нахмурил брови. "Хлоя, ты уверена, что этот Ричард не просто какой-то высокомерный урод, которого ты романтизируешь?"
Хлоя, наклонившись, встретила его взгляд с непоколебимой уверенностью. "Нет. Он не такой, как ты думаешь. В нем есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд", – настаивала она, отстаивая свою точку зрения.
Джонни поднял руки в жесте капитуляции.
– Слушай, вся эта ситуация кажется слишком странной и нереалистичной, не думаешь? – заметил он, выражая свои сомнения.
– Да ладно, ты драматизируешь. Иногда жизнь удивляет нас неожиданными поворотами, – ответила Хлоя с игривой улыбкой.
– Сложный, загадочный и, вероятно, проблемный. Я видел достаточно фильмов, чтобы знать, к чему это ведет. Такого рода истории обычно заканчиваются разбитым сердцем. – Джонни откинулся назад, скрестив руки на груди.
– О, да ладно. Ты слишком много думаешь. Жизни нужно немного пикантности, тебе не кажется?
– Надеюсь, ты права. Но если от него будут неприятности, я буду здесь, чтобы сказать, что я тебя предупреждал.
Они оба рассмеялись, оживленный разговор добавил нотку теплоты в столь холодный слякотный день.
4.
Прошла неделя с момента интригующей встречи Хлои с Ричардом Стерлингом в художественной галерее. Сегодня она вернулась в свой университет, и когда она сидела в лекционном зале, внимательно вслушиваясь в слова профессора, ее внезапно потрясло неожиданное объявление.
Голос лектора приобрел более торжественный оттенок, когда он обратился к классу. "Дамы и господа, сегодня я принес вам захватывающую новость, которой хочу поделиться со всеми вами. Как вы знаете, в этом году мы столкнулись с нехваткой бюджета, что затрудняло организацию вернисажа. – Он выдержал драматическую паузу. – Но наш университет был удостоен щедрости выдающегося филантропа, который подарил нам возможность все-таки провести столь важную для нашего университета выставку".
Все внимание Хлои сосредоточилось на словах профессора, и она наклонилась вперед на своем сиденье, желая услышать больше.
Лектор продолжил: "С огромной благодарностью я представляю вам благотворителя, который сделал возможным этот подарок, мистера Ричарда Стерлинга".
Глаза Хлои расширились от шока. Она не могла поверить своим ушам. Она перевела взгляд в переднюю часть лекционного зала, где стоял Ричард Стерлинг, встреченный аплодисментами аудитории.
Хлоя со смесью удивления и любопытства наблюдала, как он выходит на сцену. В ее голове роились вопросы об этом загадочном мужчине, который привлек ее внимание в галерее. Какое отношение он имел к ее университету и почему решил пожертвовать им средства?
Когда Ричард начал говорить, в его словах звучали то же обаяние и уверенность, которые она помнила. Когда Ричард в своей холодной, но харизматичной манере говорил о доступности искусства, Хлоя поежилась, вспомнив их разговор в музее. В то время он упрямо отрицал то мнение, которое выражал сейчас. Это противоречие заставило Хлою задуматься об истинной природе этого загадочного человека.
Его слова были красноречивы, но контраст между его действиями и речью был разительным. Какова была мотивация его действий и что было у него на уме, когда он стоял там, выступая за доступность искусства, в то время как всего неделю назад он излучал высокомерие и элитарность?
Хлоя была полна решимости раскрыть все слои этой интригующей фигуры, понять сложного человека, который разжег в ней как любопытство, так и раздражение.
После лекции Хлоя подошла к Ричарду, когда он закончил свой разговор со студентом. Она не смогла удержаться от кривой улыбки, когда начала разговор: "Ух ты, мистер Стерлинг. Какая неожиданная встреча. Я не знала, что вы филантроп."
Ричард, со свойственным ему шармом, ответил: "Умоляю, моя дорогая. Вы многого обо мне не знаете. И, пожалуйста, зовите меня Ричардом."
Хлоя была заинтригована его ответом, ее любопытство стало еще сильнее. “Ну что ж, Ричард, ваши слова здесь сильно отличаются от нашего разговора в галерее, разве нет? Сегодня вы страстно говорили о доступности искусства, но тогда, казалось, у вас была другая точка зрения".
– Ах, ну что ж, у искусства есть способ изменить точку зрения. Я потратил некоторое время на размышления. – Он слегка улыбнулся и задумчиво посмотрел на нее. – А вы?
– Я? – Вопрос застал ее врасплох. – Я… я все еще придерживаюсь своего мнения
– Я не сомневаюсь, – тихо рассмеялся он. – И я уважаю это. Однако это делает меня более гибким, не так ли?
Хлоя не ожидала такого ответа и стушевалась. Она не знала, что сказать, чувствуя себя нелепо перед этим статным и излучающим уверенность человеком. Ее взгляд на секунду затуманился, и она сказала первое, что пришло ей в голову: “Вы и правда пожертвовали такую сумму нашему университету?”
– О, пожалуйста, не портите мне впечатление такими нелепыми вопросами, – разочарованно вздохнул Ричард.
Хлоя, смущенная ответом Ричарда, не могла удержаться от желания перевести разговор в русло его философских размышлений. Она наклонилась, искренне заинтересованная, и спросила: "То есть, вы верите, что люди могут полностью изменить свои взгляды?"
– Безусловно, – его глаза заблестели. – Наши взгляды, как и искусство, подвержены трансформациям. Точно так же, как одна картина может выглядеть по-разному, если смотреть на нее под разными углами или при разном освещении, точка зрения человека может меняться с течением времени. В этом прелесть эволюции, вам не кажется?
– Это благородная мысль, – кивнула Хлоя, заинтригованная его искренностью. – Я полагаю, мы все, подобно шедеврам в процессе создания, постоянно меняемся. – Она помолчала. – Вы сейчас так отличаетесь от человека, которого я встретила в галерее.
– Ах, как я уже сказал, у искусства есть способ изменить свою точку зрения. Как и у людей. – На губах Ричарда заиграла легкая загадочная улыбка.
– Это интересная интерпретация нашего взаимодействия. – Она слегка покраснела.
– Наше взаимодействие само по себе интересно, моя дорогая. – Ричард тепло усмехнулся, его глаза весело блеснули. – Возможно, нам следует сменить тему, пока все не стало слишком личным. – Он помолчал, прежде чем добавить с оттенком озорства: – А может, и нет.
Она засмущалась, и перевела взгляд на коридор университета.
– Кхм, – она прочистила горло, – Итак… после того, как вы изменили свою точку зрения, что вы видите, когда смотрите на картину сейчас? – Она попыталась сменить тему, что не осталось незамеченным для Ричарда.
Ричард проследил за ее взглядом по коридору, в его глазах отразилась смесь любопытства и желания, когда они остановились на ее лице: "Когда я смотрю на нее, я вижу слои сложности, очень похожие на человеческие. Слои, которые могут быть таинственными и в то же время манящими. Прямо как вы."
Она улыбнулась, немного взволнованная. "Язык у вас подвешен".
– Я делаю все возможное, чтобы ясно выражать свои мысли, моя дорогая. Это подарок, которым я очень горжусь. Кроме того, истина часто проявляется в простоте, – сказал он тихим голосом.
– Ваша манера говорить – это что угодно, только не простота.
Смех Ричарда наполнил зал, глубокий и звучный: "Ах, что ж, тогда, возможно, мне следует поработать и над этим аспектом моего обаяния. А пока давайте просто скажем, что ваш настрой меня очень заинтриговал." Она покраснела и улыбнулась, а он наблюдал за ее реакцией.
– Хлоя, – начал Ричард ровным, как полированный мрамор, голосом, – я предоставлю свою личную коллекцию картин моих любимых художников для вашей выставки. Я бы хотел, чтобы вы были моим особым гостем.
– Особым гостем? – заинтригованно переспросила она.
– О, я превращу эту выставку в нечто большее, чем просто сборище картин, моя дорогая.
Сердце Хлои затрепетало от неожиданного предложения. Она почувствовала себя польщенной приглашением, но следующие слова Ричарда разрушили ее иллюзию о свидании. "Вы можешь привести с собой друга, если желаете".
Ее улыбка дрогнула, когда она быстро скрыла свое разочарование: “О, это так любезно с вашей стороны. Так и сделаю. Спасибо, Ричард.”
Ричард внимательно наблюдал за ее реакцией, отметив легкую перемену в ее поведении: “Что ж, я надеюсь, вы найдете кого-нибудь подходящего для сопровождения.” Он ответил на ее улыбку своей и, слегка поклонившись, медленно пошел прочь.
Хлоя смотрела, как он уходит, испытывая смешанные чувства. Она задалась вопросом, было ли что-то еще за стоическим фасадом Ричарда, скрытое в штрихах его личной коллекции произведений искусства
5.
Хлоя и Джонни прогуливались по ярко освещенной художественной выставке, тихий шепот разговоров и случайный звон бокалов с вином наполняли воздух. Глаза Хлои были прикованы к ярким полотнам, ее спокойная уверенность сквозила в том, как она рассматривала каждое произведение.
Эмпатичная натура Джонни была заметна в том, как он смотрел на произведения искусства, эмоции бурлили под его скромным видом. Он был тронут красками и мазками, которыми были написаны истории на стенах галереи.
Хлоя глазами искала Ричарда, ее влечение к нему было неоспоримым, но его отчужденность ставила ее в тупик. И все же ей не терпелось встретиться с ним, понять то очарование, которое привлекало ее.
Они задержались перед поразительным абстрактным произведением, пытаясь понять чувство, которое хотел передать автор.
– Хлоя, ты пришла, – услышала она ровный, отстраненный голос за своей спиной.
Хлоя повернулась, чтобы поприветствовать его теплой улыбкой.
– Я бы такое не пропустила. Спасибо за то, что сделал эту выставку возможной.
Джонни, впервые увидев Ричарда, не смог скрыть своего дискомфорта. Его высокомерную ауру было трудно игнорировать, что только усиливало раздражение Джонни. Он коротко кивнул в знак приветствия.
Ричард смерил Джонни взглядом, на его губах заиграла снисходительная улыбка.
– Это твой друг-ценитель искусства? – спросил он, и в его тоне сквозила едва уловимая издевка.
– Это Джонни, мой лучший друг, – представила Хлоя. – Он не ценитель, но он умеет им наслаждаться.
Взгляды Ричарда и Джонни встретились между ними промелькнуло напряжение. Ричард отмахнулся от Джонни, слегка пожав плечами, сочтя его неинтересной посредственностью.
– Должен сказать, у тебя интересный вкус, – бросил он.
Комментарий Ричарда на мгновение повис в воздухе, хитрая усмешка искривила его губы. Джонни уже собирался ответить, но прежде чем он успел это сделать, появился Чарли, вихрь непринужденности и юмора. Его ярко рыжие волосы будто были частью его личности, привлекающей всеобщее внимание. Его беззаботное, игривое поведение резко контрастировало с холодной сдержанностью Ричарда.
Чарли галантно наклонился, чтобы поцеловать руку Хлои, его озорная ухмылка заставила ее улыбнуться. "Вы, должно быть, Хлоя".
Веселое вступление Чарли сразу же разрядило возникшее напряжение. Губы Хлои изогнулись в облегченной улыбке, в то время как Джонни не мог не поддаться его заразительному энтузиазму.
