– И как вы будете отбеливать свою репутацию, Шишкина? – раздаётся над самым ухом, пока я задумчиво смотрела вслед Пряникову и фантазировала, как тот умирает мучительной смертью от отравления магазинным «Эстерхази».
– А вы блюдёте фигуру? – перевожу разговор, сузив взгляд и медленно пройдясь им по телу Стрельца.
Возможно, из уст шефа-кондитера мой вопрос звучит сомнительно. Но этот мужчина всё же отец моего будущего ребёнка, и я вправе знать о нём хоть что-то.
– А вы считаете, стоит? – уточняет Стрелец, изламывая бровь. С некоторой долей оскорблённости.
О нет, я точно помню, как считала его кубики на прессе. И кажется, даже сбилась со счёта.
– Думаю, кусочек десерта вашу фигуру бы не испортил, – важно заключаю.
– Но вам это не поможет, Шишкина. Если эта статья выйдет, я буду вынужден расстаться с вами, – произносит он слова, которых я боялась больше всего. – Пока ваши полномочия как шефа-кондитера приостанавливаю. Со следующей недели я приглашу на ваше место другого человека. Она проведёт ревизию вашей работы. И научит готовить Эстерхази, при необходимости.
Казалось бы, я ожидала чего угодно. Но только не такого. Меня словно в живот кулаком со всей силы ударили. От услышанных слов, от обиды и унижения у меня начинают гореть щеки и уши.
– А если я не соглашусь на такой расклад? – стараюсь сохранить лицо, хотя по нему идёт рябь подступающих от негодования слёз.
– Вы знаете, где выход, – без какого-либо намёка на шутку кивает в указанном направлении.
А я даже толком сообразить не могу. Ну как так?
С одной стороны, возникает дикое желание написать заявление. Бросить его шефу в лицо и громко хлопнуть дверью.
Но Шишкины не сдаются. Я не могу просто признать своё поражение и уйти. Слишком много труда вложила в своё имя. В своё образование, чтобы безмолвно принять такую оплеуху.
– Конечно, Георгий Александрович, – цежу сквозь зубы, – знаю. До свидания.
Почему-то с утра дольше обычного укладывала свои каштановые волосы в пучок, от которого к вечеру обычно немного побаливает голова. Пришла в ресторан раньше обычного. И вышла на задний двор попить кофе перед началом рабочего дня.
Стрелец. Не один. И похоже, он здесь не с утра. А с ночи.
Я стояла и с широко распахнутыми глазами смотрела, как шеф вжимает своим мощным телом в стену какую-то девицу. Так страстно, что мне показалось, он готов задрать ей юбку прямо сейчас.
От шока выронила фарфоровую кружку из рук. Стрелец лениво оторвался от зазнобы и перевёл недовольный взгляд на меня.
Господи, он что, со всеми такой страстный, каким был той ночью со мной?
А на что я рассчитывала, собственно? Что вдруг стала для него какой-то особенной, хотя он даже не вспомнил, кто я такая и когда меня видел?
Господи. Вот же дурёха.
Желание рассказать ему о возможном отцовстве испарилось в воздухе.
Развернулась и забежала обратно в ресторан, желая больше никогда в жизни не видеть этого мужчину.
Жаль только, что он мой шеф.
– Шишкина, тебе тут веник принесли, – сообщает охранник Вася, держа в руках действительно что-то похожее на веник.
Пряников никогда не дарил мне цветы. Считал подобное проявление внимания к женщине пустой тратой денег, предпочитая расходовать их на что-то более важное. Например, на новый ароматизатор для своего автомобиля.
Я с жалостью смотрела на погрустневший букет недельной свежести. Может, на него была какая-то скидка, как на продукты с истекающим сроком хранения?
Забираю из рук Васи недоразумение.
«Любимой от любимого. С.»
Моргаю. Похоже, Пряников не потрудился подумать над подписью и доверил это продавщице.
– Что это? – вместо приветствия доносится до меня голос Стрельца.
Оборачиваюсь, прижимая к себе букет.
Очень хочется нагрубить. Сказать, что не его кобелиное дело. Но сдерживаюсь.
– Цветы. От возлюбленного, – задираю нос выше.
– Сочувствую. – По выражению лица шефа осознаю примерно всё, что он думает о моих поклонниках. И их нищете.
Глава 5
Я все-таки осмелилась наведаться на приём к гинекологу, которого посоветовала Ладка. И вердикт теста на беременность подтвердился.
– Будем рожать? – с вежливой улыбкой поинтересовалась приятная женщина-врач, глянув на меня из-под очков в тонкой чёрной оправе.
– Конечно, – заторможено кивнула я, сидя на краешке стула напротив неё. И сложив руки на коленках, как нашкодившая школьница.
– В таком случае вам необходимо будет встать на учёт в женскую консультацию. Или можете наблюдаться в частной клинике по желанию. Главное, не затягивайте с этим, – доброжелательно проинструктировала доктор.
Покинула её кабинет, пребывая в полном смятении. Будто только сейчас до конца осознала всю серьёзность своего положения.
Да уж, Маруся. Могла ли ты когда-нибудь представить, что однажды так вляпаешься?
Георгий Александрович очень удивится.
На секунду представила, как у Стрельца вытянется лицо от новости о скором отцовстве, и в области солнечного сплетения тут же защекотало.
С Пряниковым мы не предохранялись. А собираясь в ночной клуб, я не планировала так отвязно себя вести. И вот к чему привело моё безрассудство.
А Стрелец что? Где была его голова?
Ух. Кажется, решиться на подобный разговор мне будет ой как непросто.
Особенно учитывая, что шеф меня понизил. Совершенно несправедливо и незаслуженно. Будь я в иной ситуации, уже бы хлопнула дверью. Но сейчас остаётся только сжав зубы терпеть. Устраиваться на новую работу, будучи беременной, и умолчать об этом – совершенно не в моем характере. Да и есть что-то кармически правильное в том, что декретные мне придется платить будущему папаше.
Надеюсь, что справедливость рано или поздно все-таки восторжествует. И Пряников, будь он неладен, получит по заслугам. Ну а Георгий Александрович хотя бы извинится передо мной. Когда поймёт, насколько был неправ. Желательно с цветами. Красивыми, свежими, источающими неповторимый аромат. В общем, совсем не такими, какие недавно прислал мне ненавистный бывший жених. Тот грустный букетик я возложила к памятнику на станции метро по дороге домой.
Даже любопытство разобрало, интересно, какие цветы дарит Стрелец своим девушкам? Впрочем, возможно, такие мужики, как он, подобной ерундой тоже не заморачиваются. Зачем преподносить какие-то подарки, когда и без того любая готова прыгнуть к тебе в постель по щелчку пальцев? Вот, даже такая хорошая девочка, как я, не устояла.
Ох, Маруся, Маруся.
С утра на работе меня поджидал неприятный сюрприз. Настолько неприятный, что даже словами описать сложно.
Сам факт, что из другого ресторана Стрельца на моё место выйдет человек, к которому я попаду в подчинение, был уже достаточно унизителен. Но к тому, что этим человеком окажется моя заклятая университетская подружка, с которой мы к последнему курсу и вовсе стали злейшими врагами, я оказалась совершенно не готова.
И чем же, интересно, я так нагрешила в прошлой жизни, что теперь испытания сыплются на мою бедную голову одно за другим?
– Познакомьтесь, Шишкина, это Вероника Семёновна Голубикина, – представляет её Стрелец, скользнув по мне своим брутальным взглядом, от которого подкашиваются коленки. – Новый шеф-кондитер этого ресторана и ваш непосредственный начальник.
И ладно бы моя однокашница была талантливым кондитером. Нет, она всегда выезжала на совершенно иных качествах. Хитрости и изворотливости.
Жутко хочется развернуться и просто молча покинуть здание. Но вместо этого я с трудом вздыхаю, стискивая плотнее зубы. И пытаюсь изобразить что-то наподобие улыбки. Показать, насколько мне сейчас плохо, будет унижением в квадрате.
– Здравствуй, Вероника, – безрадостно выдаю. – Сколько лет, сколько зим.
Бывшая однокурсница растягивает губы в приторной улыбке.
– Здравствуй, Маша, – певучим голоском произносит она, кокетливо поправляя выбившуюся из гладкой прически прядь волос. Явно рисуясь перед Стрельцом, отчего я вдруг начинаю испытывать какие-то совершенно разрушительные эмоции. – Не думала, что могу встретить тебя в таком месте.
В её словах такой очевидный намек на то, что она считает меня бездарностью… А мне в ответ ей даже предъявить нечего. Разве что выцарапать хитрые глазёнки.
– Я вижу, вы знакомы, – произносит Георгий Александрович, глядя при этом почему-то именно на меня. Так пристально, что я на миг даже забываю про всю печаль своего положения. Вот же бешеная энергетика у этого мужчины! – Значит, будет проще сработаться. Надеюсь, Вероника Семёновна, вы разберётесь в ситуации и уладите её.
– Ни о чём не переживайте, Георгий Александрович! Вы можете полностью на меня положиться, – воркует Голубикина, будто невзначай касаясь ладошкой предплечья босса.
Ох, не знаю, как мы сработаемся. Выживет из нас только одна.
– Отлично, – сухо отвечает Стрелец, не сводя при этом с меня глаз.
Когда он так смотрит, в голову без спроса начинают лезть картинки из нашей жаркой ночи.
– А вы что скажете, Шишкина?
Моргаю, пытаясь прогнать морок и осмыслить значение произнесенного шефом набора слов. Стрелец вопросительно изгибает бровь, когда моё молчание начинает слишком затягиваться.
Какой ответ он хочет получить? Возникает странное ощущение, будто шеф меня проверяет.
Голубикина, отступив на шаг за спину босса, складывает руки крест-накрест на груди, смотрит на меня свысока и неприятно ухмыляется. Что не обещает мне ничего хорошего.
Перевожу взгляд обратно на Георгия Александровича.
– Вам не о чем переживать, господин начальник, – пожимаю в деланном безразличии плечами.
Стрелец продолжает смотреть на меня своими хищными серыми глазами.
– Отлично. Тогда оставляю вас в распоряжении Вероники Семёновны, – кивает он.
– Георгий Александрович, я хотела с вами еще кое-что обсудить, – прицепившись к шефу, следует за ним Голубикина, глядя влюбленно-корыстными глазами голодной стервы, – мы с вами столько лет знакомы, может, перейдем на ты?
Вижу, как Стрелец отвечает ей, чуть повернувшись в ее сторону. Жаль, слов не разобрать. А затем они оба скрываются за дверями кухни.
– Ну, Марусенция, ты и попала, – заявляет моя приятельница, – эта Голубика, говорят, та еще волчья ягода.
– Да знаю, – раздосадовано соглашаюсь я.
– И похоже, хочет залезть в постель к Стрельцу.
– Вот мне только не хватало переживать за невинность нашего шефа, – злюсь я.
– За неё не переживай. Мы время от времени тут все свидетели, как он её теряет с новой и новой девицей. У него из нормальных только Элька была. Все остальные, как из каталога эскорт-услуг. Красивые и знающие себе цену. Потому что они ее сразу озвучивают.
Вероника вернулась буквально спустя пять минут. В весьма приподнятом настроении…
Похлопала в ладоши, обращая на себя внимание.
– За работу, Машенька, – улыбнулась мне, обнажив виниры.
После окончания рабочего дня я выползла из ресторана вся в поту. Больше всего бесило, что Голубикина заставляла меня заниматься какой-то бесполезной ерундой. Совершенно не соответствующей моей квалификации.
– Долго ты здесь не задержишься, Машенька, – шепнула мне перед своим уходом Ника.
Хотелось заявиться в кабинет Стрельца и высказать ему всё, что я думаю о нем. О Нике. О том, что он мог бы и отстоять меня перед Пряниковым. А не вести себя как… нехороший человек.
Только не привыкла я в этой жизни ныть. Может, всё же поскрести по сусекам и поискать новую работу по знакомым?
Присела на лавочку во внутреннем дворе ресторана вдали от чужих глаз и ушей. Набрала своего знакомого, который сейчас управлял одним популярным заведением. Не то чтобы им сильно нужен был кондитер. Но это лучше, чем терпеть унижения.
– Михаил, привет. Тебе кондитер не нужен? – спрашиваю я и тру от усталости лоб.
– Марусь, здорова. Ты же в крутое место устроилась. Что стряслось? – удивляется друг на том конце.
– Да шеф оказался козлом, – вздыхаю и поздно вижу тень за спиной.
Оборачиваюсь и встречаюсь глазами. С шефом.
Глава 6
Хлопаю глазами, чувствуя, как сердце ухает вниз и проваливается в пятки.
Нет, я, конечно, очень зла на своего нехорошего работодателя. Но рубить правду-матку ему в лицо пока была не готова.
– Миш, я тебе потом… перезвоню, – мямлю я в трубку севшим голосом и отключаюсь, продолжая перепугано смотреть на Стрельца.
Его недобрый взгляд не предвещает мне ничего хорошего.
