– Счастья? Мальчик мой, ты видишь, какой город мне достался? Чтобы поставить его и близлежащие земли на ноги, и двадцати лет мало. А правитель-женщина без молодости красоты и времени может потратить на это всю жизнь. Если ты умрёшь, я использую каждый миг новой молодости, а потом и зрелости с толком. Это я тебе обещаю.
– Чтобы хоть одно поколение забыло, как вы убивали сыновей и посылали дочерей умирать на фронте? – Димтрикс отбил меч Миры в сторону и встал в стойку. —Этой земле нужно благородство во власти.
Зазвенела сталь. Мальчишка с удивлением видел в движениях и взгляде градоправительницы отголоски его собственной личности.
– Любое благородство пойдёт на хитрость, когда столкнётся с несправедливостью, обращённой к ней, – сказала Мира, занося меч для очередного удара. – Смерть каждого мальчишки и девчонки на моих руках. Но имея твоё время, я смогу дать детям их сверстников достойную жизнь. В которой их будут бояться и уважать. Потому что они будут жить на моей земле!
Мальчик попытался ударить ногой по колену Миры и выбить её из равновесия. Но женщина заметила движение и сама ударом ноги отправила тело противника на пол. Второй ногой женщина придавила руку мальчишки к полу, заставляя его выпустить оружие.
Мира с грустью на лице уже была готова нанести последний удар. Она подняла голову и взглянула на дыру в стене ровно в тот момент, когда Анаис начала приближаться ко дворцу, обливая всё пространство под собой потоками огня.
Димтриксу показалось, что его подруга вспомнила про него.
Градоправительница отскочила в сторону, входя в сальто, как раз в тот момент, когда огненный бриз должен был обдать их обоих. Языки пламени окутали тело мальчишки. Теперь Миру и её цель разделяло несколько полосок разрастающегося пламени.
Димтрикс обменялся с врагом тяжёлыми взглядами, кивнул ей и, подобрав флакон, босиком побежал по язычкам огня на выход из залы и вниз по лестнице. Градоправительница медленно пошла в сторону своих бань.
Димтрикс бежал вниз по лестнице, когда одна из стен рядом с ним словно бы взорвалась спротивоположной стороны, и оттуда высунула голова драконихи, обдав огнём всех подбежавших к ней копейщиков. Мальчик чуть было не провалился под лестницу, но удержался, ухватившись за балясину пальцами и подтягиваясь на руках.
Выбежав на улицу, Димтрикс устремился к колодцу и встал рядом с ним. Дркониха вилась над ним, словно бы не замечая.
– Это не ты! – кричал он снизу. – Твои эмоции делают это! Вернись ко мне!
Безрезультатно.
Димтриксу было тяжело одновременно думать и справляться с разбушевавшейся сестрёнкой. Нужно было нечто понятное и простое для привлечения ее внимания.
После очередной огненной атаки часть дворца обрушилась и углубилась куда сильнее, чем остальные секции строения.
– Сестрёнка! – закричал Дистрикс так сильно, что голос словно бы сжался вместе с мышцами в горле, образуя горький ком, и мальчик закашлялся.
Оставшиеся солдаты высыпали на стены или пустились наутёк, прочь из города. Дракониха подхватила одну из двух балист, подожгла её, пригнув голову, и швырнулся на вторую, оставляя от орудий своего убийства лишь щепки.
Наконец, вдоволь накружившись и собрав кровавую дань, она опустилась на землю прямо перед Димтриксом.
– Анаис… – начал мальчик, и дракониха, словно доверившаяся собачка, опутила голову и согнула лапы, посмотрев на друга снизу вверх. – После всего, что ты сделала… Я готов с тобой поплыть, куда угодно.
Маленькая дрожащая тёплая ладонь ребёнка коснулась морды драконихи, которая придвинулась к Димтриксу поближе. Существо спокойно выдохнуло массивный поток дыма, окутавшего мальчикас ног до головы, захватывая также и часть Анаис.
Димтрикс закашлялся и зажмурился, боясь, что попавший в глаза дым может ослепить.
Когда серые клубы рассеялись, перед Димтриксом стояла на одном колене нагая Анаис, чуть склонившая голову. Мальчик, обрадовавшись и испугавшись одновременно, отбежал в сторону и поднял с земли самый большой кусок ткани, который только сумел найти и, вернувшись, накинул на плечи девы. Он замялся, не зная, стоит ли протягивать ей сейчас оружие, и чувствовал себя крайне неловко, переминаясь с ноги на ногу. Анаис же, придерживая одной рукой новую накидку, быстро встала на ноги и порывисто обняла Димтрикса, прижимая к своей груди и одаривая россыпью поцелуев его огненно рыжую голову. Одной рукой она сама взяла меч из рук мальчика и чуть согнула ноги, чтобы посмотреть тому прямо в глаза.
Её собственные зрачки пульсировали изнутри, белок был трудно разлечим из-за красных сосудов, которые словно бы светились изнутри. Она чувствовала сильное желание активно двигать лопатками и моргать каждую четверть секунды. Во рту вязал сам воздух, и язык непослушно стремился прижаться к нижним зубам.
– Ты спасла меня, – выдохнул Димтрикс, прослезившись.
– Ты меня-тоже— ответила Анаис, всё же сумев через вернуть контроль над своим ртом. – Иначе бы я так и осталась бы монстром.
С печалью и страхом в глазах Анаис огляделась по сторонам.
Разбитая крыша храма на земле, полыхающая таверна, из которой доносились звуки падающих вниз этажей и разбивающихся сосудов, плавящиеся доспехи стражей, гвозди в тележках рядом с рынком, почти гладкая земля, на которой ранее стояла лавка булочницы.
– Если бы не ты, я стала бы чудовищем, заслуживающим самой жуткой смерти к концу этого дня.
– Что случилось, Анаис? – спрашивал Димтрикс, стараясь поймать взгляд подруги, чтобы та не смотрела на свои деяния.
– Я… Я не знаю, – поняв, что от неё хочет мальчик, она пошла ближе и посмотрела ему в глаза, положив холодные ладони на тёплые щёки. – Этот яд… Я почувствовала, как он горит во мне, чувствовала, как кровь заполняет сердце, но потом всё прекратилось. Я стала ощущать внешние изменения с моим телом, но гораздо… гораздо чётче я чувствовала, как часть меня буквально закривала о любви к тебе, братец, но мысль о мести Оль Гинье заняла все мои мысли. Я почти не видела ничего, что меня окружает.
– Зелье оборотня, – прошептал Димтрикс. —Ты стала собственными желаниями. Тайными и явными. А кроме тех двоих ты ненавидела ещё и мир, который сделал из тебя воительницу.
Анаис погрузилась в раздумья, собирая полную картинку того, что произошло в этот сумасшедший день.
– Стой! – воскликнула девушка-полудракон. – А где хоть кто-нибудь, кроме солдат?
Оба внимательно осмотрели поле бойни.
Действительно. Из простых людей, на которых Анаис совестливо было смотреть, на улице и в домах, по всей видимости, умерло в последние минуты не более чести (?) человек.
– Кажется, я догадываюсь… – протянула девушка, хватая мальчика за руку. – Ну, что скажешь, братец? Поможешь мне закончить эту историю?
Димтрикс, не до конца понимая значения её слов, кивнул.
Они быстро покинули город через горящие главные ворота и быстро устремились в сторону их лагеря, но свернули, не доходя до него, и оказались перед речкой. Вдоль неё продвигалась вереница людей, которых вёл Рум. Все они выходили из потайного отверстия в холме. Значительного большего по сравнению с тем, в который заползала Анаис.
На лице владельца таверны сияла противная ухмылка, в которой только незаметность губ из-за бороды смягчала раздражение, просыпающееся в наёмнице при их сближении.
В руках он держал хорошо знакомый девушке стеклянный сосуд, в котором дремала голова с крыльями летучей мыши. На поясе Рума красовались ножны, в которых был заточён кинжал, отдалённо напоминающий тот нож, который Анаис метнула в одну из его охранниц.
– Кого я вижу! – воскликнул трактирщик, чуть приподнимая брови, как игрок в карты, желающий спровоцировать соперника на глупый ход. – Вижу, маленькая семья снова в сборе и мой подарок сумел помочь. Прошу, пусть поблагодарит кто-то один.
– Ты хотел, чтобы Оль Гинье стала безумным драконом, а ты бы забрал все её наработки и людей, что и сделал. Пожертвовав нами, – спокойно проговорила Анаис, интуитивно держа меч за безопасное основание лезвия у правого бедра.
– И получить самое кровожадное творение человека и природы, которое только видел свет в этом веке? – после этой фразы Рум слегка засмеялся. – Нет, нет. Всё куда проще. Ты физически не смогла бы поразить ведьму, я заранее проверял с другими людьми. Мне нужны были те, кто в любом случае убьёт её, обезглавит город и внесёт в души этих людей необходимую панику.
Палец трактирщика сначала уперся в грудь Анаис, а затем – в её спутника. Каждый жест он спороводил одной фразой.
– Месть за брата и собственное прошлое. Месть за себя, сестрёнку и наведение порядка на руинах диктатуры.
Анаис скинула с себя ткань, вызывая изумление и восхищение у стоявших за спиной Рума мужчин. Она слегка подбросила вверх и поймала его, беря обратным хватом.
– Полно, красавица, полно, – протянул Рум. – Тебе то прекрасно известно, что моего нового маленького друга сложно убить. Легче, чем моих защитников из завсегдатаев, но после случившегося в городе, ты на это не пойдёшь.
Перед Анаис возник мужчина в форме, с которым до этого она коротко обсуждала тактику неудачного для её сестёр по оружию сражения.
– Прости подруга, – сказал он, демонстративно кладя ладонь на рукоять своего меча. – Но лучше уйди.
– Я слышала, что делают эти головы, – сказала Анаис, указывая кончиком меча на сосуд. – Собираетесь продавать их за море и продолжать создавать монстров?
– Не зря же я, в конце концов, одному морскому правителю, несколько лет назад, подкинул идейку для налаживания своей торговли. А потом – ещё раз. – Из-за бороды всё же показались тонкие сероватые губы и белоснежная зубастая улыбка. – Я нашёл покупателя, который будет платить и делиться результатами собственных исследований. Что в конечном итоге приведёт к открытию бессмертия. Которым я смогу поделиться со всеми этими прекрасными людьми.
С этими словами он повернулся лицом к своим людям, ловя на себя море улыбок.
– А до тех пор эти твари будут создавать из людей монстров, что не живы и не мертвы.
– Их будут использовать как оружие! – резко вступил в разговор Димтрикс. —Опаснейший яд, которым можно отравиться, лишь находясь рядом, тоже был изобретён с целью бессмертия. Война вернётся и вернётся с тем, что мы туда отправим. Пускай вы станете бессмертными, но вы будете оторваны от всего, что происходит за городом. Никаких друзей там, никаких приключений, странствий… – мальчишка посмотрел на подругу, которая просто ему кивнула. – Поверь тому, кому суждено было жить дольше положенного. Нет ничего хорошего, чтобы жить в тени собственного бессмертия и неизбежно видеть в любой окружающей жизни смерть. Я бы многое поменял… Остановил бы войны, заставил бы талантливых людей учиться прежде всего медицине, чтобы они могли лечить, запретил бы охоту ради забавы или досуга, но, если бы мог, я бы даже тогда не отнял у людей смерти. Ведь она – повод делать мир лучше.
– Красивые слова, змеёныш, – хмыкнул Рум, саркастически похлопывая по сосуду, заставляя создание внутри морщить лоб. – Люди! Вы знаете, кто этот лицедей? Он – тот, из-за кого умирали ваши сыновья, братья и избранники! Он – отродье кровосмешения, в котором пробудились его древние чужеродные силы, из-за которых он пережил бы их, так или иначе, но он скрывался и привёл к тому, что безумец с женским лицом истреблял детей нашей земли! Ему ли рассуждать при нас о смерти? Все люди, поддерживающие подобную ересь и порождения магии, должны либо служить нам, помня о своей вине перед. Либо умереть…
Мужчина с мечом понял всё без приказа. Как и троица его бывших сослуживцев. Анаис нанесла первый удар, словно ветер, подлетая к группе противников, осторожно проводя лезвием перед их лицами. Двое, стоявшие посередине, успели защититься, в то время как первый в ряду и последний, – не ожидавший, что у девушки получится до него дотянуться, – обзавелись шрамами в районе скул. Сообразив, что, стоя рядом, они мешают друг другу, а еще с трудом смогут отбиваться от ударов более длинного и прочного, чем у них, оружия, ветераны отступили в разные стороны, ошибочно дав Анаис дополнительный простор в маневрах, точно в танце. Стройное гладкое, тронутое редкими шрамами, тело кружилось в разнообразных пируэтах, нанося противникам удары самых неожиданных направлений и типов. Её позвоночник вместе с изящно двигающимися руками напоминал нежное, но неприступное для молний, дерево с тонкими ветвями. Грудь слегка приподнималась в такт закручивающимся волосам, развиваемым порывами ветра. Работы ногами была также естественная как работа рук и вместе с гладкими, сильными бёдрами создавали отдельное природное чудо, похожее на движения языков огня в костре или перебор копыт свободной лошади.
Сердце и глаза Димтрикса покорились этому зрелищу. Он знал, как и они, что воительница могла убить их каждого лишь одним ударом, использовав тот прием, который пошёл на вооружение в войсках после того, как ветераны стали отходить от дел, но не делала этого. Так на девушку повлияла вина и осознание тоски этих людей. Впервые со дня их встречи мальчик мог сказать, что гордится своей названной сестрой. Хотя, конечно, это была больше гордость за себя из-за знакомства со столь талантливым воином.
Девушка подлетала над землёй, кружась в воздухе, отбивала укол солдата, увидавшего открытую спину, переносила вес на спину и отлетала к следующему противнику, приземляясь босыми ногами перед ним. Нанося максимально очевидный, но эффектный удар, хоть немного скрывая податливость.
– Ты трусишь, – сказал Димтрикс, переводя взгляд на Рума, проходящего мимо с сосудом.
– Что ты сказал? – с долей надменности переспросил трактирщик.
– Ты боишься смерти как никто другой. Ловишь удовольствие от сделок и собственных многоходовок, как ребёнок, прочитавший нечто новое. Потому что только так ты можешь проверить, что ты ещё жив и не потерял рассудок. А если придётся, ты для этой проверки убьёшь всех вокруг.
– Думаешь, что знаешь меня?
– Сейчас проверю.
Димтрикс подбежал к Руму и протянул ему руку.
– Тебе нужно подтверждение своей победы. Как можно более сладкое. Жалкое согласие на плен не так приторно как банальное убийство.
Рум поднял руку, останавливая бой за своей спиной.
– Умный мальчик, – вновь улыбнулся он, резко хватая мальчика за протянутую руку. – Что это!?
Трактирщик скривился от острой боли рядом с одним из пальцев.
– Заноса, господин Рум, – пожал плечами Димтрикс. – Скажите, а вы для зелья оборотня использовали ведь мою кровь, чтобы Анаис смогла обратиться?
– Да, – ответил Рум, с недоверием глядя на вторую свою руку, которая начала трястись, расплескивая жидкость в зажатом сосуде.
– Можешь при случае где-нибудь записать…– произнёс с хитрым прищуром Димтрикс. – Моя собственная кровь, по всей видимости, на меня не действует!
С этими словами, мальчик побежал к Анаис и сказал всем горожанам собраться в одну кучу, но не топтать друг друга. За своей спиной он слышал человеческий крик, удары сапог о землю. Это стихло лишь на короткий миг и вернулось уже в виде драконьего рёва с отголосками змеиного шипения и ударов длинных когтей о землю.
Димтрикс выхватил у подруги меч и обернулся к Руму, становясь в стойку.
На месте бородатого трактирщика стоял дракон, равным по росту двум лошадям, а в длину – трёх лошадей, вставших в один ряд. Его морда была более угловатой и вытянутой, чем у дракона-Анаис. На спине была вереница шипов, поднимающихся и опускающихся в такт дыханию, осуществляемому узкой грудной клетки цилиндрической формы. Шипы были единственным белым элементом,все остальное тело покрыла чёрно-бурая чешуя.. Длинные тонкие когти, напоминающие закруглённые ногти Оль Гинье, были запачканы какой-то бесцветной слизью, которая медленно стекала и падала на землю каплями. На животе и нижней части груди чешуи не было. Но кожа оказалась хоть и мягкой, но достаточно тёмной и натянутой, чтобы разницы между ней и остальным телом нельзя было заметить со стороны. Крылья по форме походили на крылья летучей мыши были покрыты чешуёй бурого цвета.
– Вот как выглядит бессмертие, люди, – сказал Димтрикс. – А точнее, его смесь со страхом и мерзостью.
Дракон захлопал крыльями, поднимаясь над землёй и полный ярости подлетел к группе горожан, начиная медленно открывать пасть. Прежде чем испустить пламя, существо увидело перед своими оранжевыми глазами с кошачьими зрачками Димтрикса, уверено смотрящего на него. Пасть ящера раскрылась, освещая всех перед собой светом приближающегося пламени. Мальчик отбежал в сторону, подпрыгнул, хватаясь за крыло, потянувшее его вверх, размахнулся мечом, отправившись в полёт ровно над головой зверя. Он размахнулся так резко, что на миг Анаис и часть столпившихся увидели полосу разрезаемого, уходящую за спину воина, напоминая своими очертаниями край драконьего крыла. Приближаясь к земле, Димтрикс нанёс удар сверху вниз и наискось, разрезаявырвавшуюся струйку пламени и то, что готовилось вырваться за ним, проникая в пасть чудовища и оставляя меч торчать между клыками за разрезанные кровоточащими подобиями щёк. Дракон взревел, резко развернулся, чуть было не рухнув на землю, и полетел прочь в сторону большой воды.
Приземлившись на землю, Димтрикс заныл, ощутив сильную боль в коленях.
Анаис, не теряя ни минуты, подбежала к другу и помогла ему встать.
– Я могу его убить,– говорил с предыханием Димтрикс. – Теперь он…
– Всё в порядке, – успокаивала его Анаис, скрывая свою наготу под накидкой. – Ты молодец. Смотри.
Димтрикс увидел, как прямо перед ним горожане и даже бывалые вояки преклонили перед ним колено.
– Молодой лорд, – чётко, спокойно и с уважением произнёс главный из солдат: Простите нас за нападение на вашу спутницу.
– Что? – непонимающе тихо произнёс Димтрикс, жестом прося у Анаис подобрать, выпавший из рук обращённого Рума, сосуд.
– Вы защитили нас от того, кому мы доверились, хотя были не обязаны. И в ваших словах есть смысл. Если за кем нам теперь и стоит следовать, то за вами. Иначе мы станем простыми разбойниками и одичаем.
Воительница принесла братцу сосуд с тварью.
– Что думаешь с этим делать?
– Знаешь какое-нибудь место, в которое за ним никто точно не полезет? – ответил вопросом на вопрос маленький лорд.
Девушка задумалась, а после ответила:
– Думаю, да. И, если мы сможем наладить канализацию бывшей таверны, убережём этот секрет от раскрытия до самого падения самого города. Только надо будет очистить подземелья.
– Позвольте нам помочь, господин, – попросил один из солдат.
– Нет, – резко ответил Димтрикс. – Я, так уж и быть, принимаю от вас статус лорда и правителя города и близлежащих земель. Так что слушайтесь меня и делайте всё, что я скажу. Пусть какой-нибудь солдат возьмёт с собой женщину и пройдётся по всем деревням с рассказом о том, что здесь случилось, и о том, что безбородым юношам не следуют более скрываться, а следует пребыть ко мне, чтобы помочь нам отстроить город заново. Пусть другие воин и женщина пойдут к заставам наших защитниц с просьбой прийти и защищать город, пока он не будет перестроен полностью. Остальным надлежит идти за мной, после чего они перейдут под контроль кого-то, кто разбирается в строительном деле. Первые мужчина и женщина пусть ещё попросят с деревень по повозке, лошади и по трети заготовленного дерева.
Анаис, сбрасывая тварь в подходящее по форме отверстие, смотрела на своего друга издалека и вздыхала, думая, стоит ли сейчас улыбаться или грустить. Но она гордилась им так сильно, как только могла. И собой, как мастером фехтования: она сумела передать такие навыки этому мальчишке, который по духу был мужчиной, по возрасту – юношей, а телом – ребёнка.
– Вопросы?– продолжил обращение к людям Димтрикс.
– Никаких, лорд, – ответил, выступивший вперёд человек в одежде рабочего. – Я помогал церкви в ремонте храма в своё время. Думаю, смогу взять на себя отстройку большей части зданий. Меня зовут Мис Рам.
– Хорошо. Рассчитываю на тебя, Мис Рам. Ступайте тогда с оставшимися людьми вперёд.
Две пары быстро образовались и откололись от вереницы людей, отправивших в долгое путешествие по деревням. В то время как Димтрикс слегка замедлился, чтобы идти вместе с Анаис чуть в стороне от народа.
– Наверное, злишься, что у меня не получится теперь с тобой отплыть? – виновато поинтересовался мальчик.
– Да ладно. Я теперь тоже никуда не денусь.
– Серьёзно?
– Да. После того, что я натворила в городе, мне надо хоть немного привести тут всё в порядок. Тем более, мой братик теперь лорд и…
