Кого здесь только не было.
Вторая Базарка – мрачный и грязный район, куда в здравом уме не сунется не только полиция но даже местный Корпус жандармов. А если показательные облавы и проводились, то это была игра на публику, для успокоения добропорядочного гражданского населения. Чтобы не роптали, что творящийся беспредел происходит здесь с попустительства местных властей, что тоже было абсолютной правдой.
Пётр не понимал, почему Вторую ещё не вычистили, но подозревал, что это весьма выгодно местным властям. Деньги здесь крутились немалые, и Полозов это точно знал, а вот куда они уходили, если район был в таком плачевном состоянии – неизвестно.
Ощущение пристального взгляда уже несколько минут не отпускало Петю. И появилось оно в аккурат, когда парень прошёл мимо проулка Каретиной, как его здесь называли, несмотря на то, что в городском кадастре он числился, как Гончарный.
Знаменит он был тем, что здесь жила местная сумасшедшая. Имени, как и происхождения, её никто не знал, но скажи любому выходцу: «Анна Каретина» – он понятливо кивнёт и поёжится.
Выжившую из ума старуху здесь знали все.
Ютилась она в старой карете без колёс, где вместо дверцы, с незапамятных времён, висела обветшалая дерюга, закрывающая от любопытных глаз быт этой одиозной личности. Прислонённая к стене одного из домов, карета почти полностью перекрывала проход.
Чтобы протиснуться в Гончарный и срезать путь до нужного «пятака», нужно было ещё постараться не изгваздаться в наваленном здесь мусоре.
– Мальчик, а купи лапсердак, – скрипучий голос застал Полозова врасплох. – Я же вижу, он тебе будет к лицу.
Спутанные редкие седые волосы, впалые щёки, дряблая, в пигментных пятнах, кожа и редкий частокол чёрно-оранжевых прокуренных зубов – первое, что бросилось в глаза. В нос же ударила вонь испражнений и давно не мытого тела.
Взгляд парня невольно скользнул на засаленное тряпьё в бордовых пятнах, которое протягивала ему сумасшедшая. Отодвинув второй рукой дерюгу, она продемонстрировала Пете полное отсутствие одежды на ней.
Подавив рвотный позыв, парень сделал шажок в обратном направлении, чуть не наступив на жирную упитанную крысу.
– Купи, не пожалеешь, – хихикнула она, принюхиваясь к тому месту, где он замер. – Хороший, хранцузский, – белые бельма глаз Каретиной вызывали отвращение, но в то же время Петя не мог отвести взгляд. – Хорониться-то в чём собираешься? А? – сорвалась на визг она. – Ну, постой! Не беги, мальчик!
Выдохнув с облегчением, Пётр, наконец, проскользнул в проулок, но всё же оглянулся. Старуха молча продолжала стоять на том же самом месте, протягивая своё тряпьё. Вот только её слепые глаза продолжали смотреть на парня.
«Мальчик!».
Случайно ли эта выжившая из ума так ляпнула, или её не смогла обмануть личина Петра? Да и как слепая могла понять, что перед ней юноша, если вдобавок к недугу, у неё отсутствовал магический дар. Даже самый слабый он бы смог почувствовать.
– Чертовщина какая-то! – ругнулся Полозов, лихорадочно стараясь понять направление столь пристального внимания. То, что это была не старуха, он уже понял.
Причину взгляда в спину он установил через несколько секунд, когда за спиной раздался дробный топот ножек.
– Дядя, – запыхавшийся малец, хотел уцепиться в полу Петиного сюртука, но предусмотрительно замер, когда парень пригрозил тростью. – Ты Пепел?
– Говори, – моментально насторожился парень. – Кто послал?
– Главная наша, – шмыгнул тот носом. – Велела передать, что это был благародный. Мужик. С тростью. Костюм нашего крою, серый. Имени не знает, здесь никогда не видели. После этого заходил в «Солёного поросёнка». Потом исчез. Задавал много вопросов.
– Всё? – помрачнел парень. – Больше ничего передать не велено?
– Не-а, – пацанёнок снова вытер рукавом грязный нос. – Расплатиться бы надобно!
Вытащив из кошеля несколько монет, Пётр бросил их на землю перед парнем. Передавать деньги в руки подобной публике чревато не только разнообразными болячками и острыми предметами в брюхо, но и потерей личных вещей, которые местный контингент настолько виртуозно снимает, срезает и вытаскивает, что даже смотря во все глаза, ни за что не уследишь за ловкими пальцами.
Вот только малец и не подумал обижаться. Сграбастав с земли мелкие монетки, он моментально запихал их себе в рот, воровато оглядываясь, после чего припустил прочь, сверкая чёрными пятками.
То, что местные оборванцы так быстро разузнали интересующие его сведения, не вызывало у парня удивления, как и то, что его моментально срисовали среди чужаков на Второй Базарке. Этим местные нищие и жили.
В отличие от остального контингента, обретающегося здесь, они прекрасно понимали, что со странным типом, постоянно появляющимся на Второй Базарке, лучше вести дела честно.
Гарантированная плата всегда лучше отнятой жизни. То, что за обманом всегда следует неотвратимое наказание, местное отребье давно убедилось. А уж после личного знакомства с их главной, Петру оказывалось всяческое содействие, которое он, впрочем, всегда честно оплачивал.
– Значит благаро-о-одный, да? – зло прошипел Полозов, повторив интонации мальца, отчего его глаза на миг полыхнули багровыми искрами. – Серый, с тростью. Ну, держись, ублюдок! Сам напросился!
Глава 7
То нездоровое движение, которое начало происходить вокруг его персоны, парню абсолютно не нравилось. Создавалось впечатление, что кто-то, до сих пор остававшийся в тени, но начавший ставить палки в колёса, смог набросить Петру густо смазанную мылом удавку на шею и сейчас аккуратно её затягивает.
И Полозов ничего не мог с этим поделать, не раскрыв себя.
Несмотря на то, что парень пребывал в сильнейшем раздражении, а голова сейчас лихорадочно работала, обрабатывая полученную от оборванцев информацию, его мучили сомнения касательно личности Полозова-старшего.
Ну вот не укладывалось в голове, что его родитель мог самолично заявиться на Вторую Базарку, и, абсолютно не скрываясь, нанять двух бандитов для умерщвления собственного отпрыска. Мало того, что он снабдил их «негаторами», так ещё и, абсолютно не скрываясь, до сих пор проживал в поместье Державиных. Что-то здесь не сходилось.
Ведь чтобы провернуть подобное, требовалось, как минимум, знание города, местных реалий, которые явно отличались от столичных нравов, и кое-какие знакомства на Второй. Без последнего с ним вообще бы никто не стал говорить. Маг, не маг, но его бы обязательно попробовали на прочность. И то, что этого не случилось, говорило само за себя.
А уж, что Полозов-старший как-то умудрился через Тумана заказать его услуги, в результате чего Петру пришлось выкрасть сущность прорыва из дома одного горожанина, чтобы по итогу получить её же в подарок, порождало ещё больше вопросов.
Помимо всякого отребья, которым изобиловала Вторая Базарка, здесь можно было найти и одарённых, причём не слабых.
Не все же одарённые ведут праведный образ жизни, верно? А то, что подобные личности находятся под пристальным вниманием Корпуса Жандармов, которые занимались исключительно коронными преступлениями, так это уже дело другое. Каждый сам выбирает свою судьбу.
Двигаясь по улицам, Пётр не забывал следить за окружающей обстановкой, цепко подмечая малейшие крохи обращённого на него внимания. Но, то ли, наброшенный морок не вызывал желания связываться со странным прохожим, то ли Петру просто сегодня везло, но ему удалось добраться к антикварной лавки без происшествий.
– Ну и какого чёрта, спрашивается? – пробормотал парень под нос, когда обнаружил, что лавка оказалась заперта. Постучав ещё сильнее и не добившись никакой реакции, парень прильнул к мутному стеклу, попытавшись рассмотреть, что творилось внутри, благо грязная шторка на двери была не полностью задёрнута.
Внутри что-то происходило. И это что-то абсолютно парню не нравилось. Особенно после того, как услышал характерный звук пощёчины и заискивающе-испуганный голос карлика. Постучав для ещё раз для очистки совести, парень начал действовать.
Перейдя на магическое зрение, он по-новому взглянул на дверь. Его подозрения оправдались.
Если Бы Пётр сдуру сунулся, попытавшись вынести её грубой силой, его бы ждал неприятный сюрприз в виде парализующего плетения, срабатывающего при открытии двери. А учитывая количество вбуханной в конструкт энергии, этого хватило чтобы свалить с копыт даже лошадь.
Повторив трюк с переносом конструкта на брусчатку перед дверью, Петя, напитав руку энергией, толкнул дверь чуть сильнее, чем того требовали правила приличия.
Эффект превзошёл все ожидания.
Вырванную с мясом дымящуюся дверь с громким хлопком унесло внутрь, где через секунду раздался болезненный вскрик, а следом – виртуозная брань.
«Лишь бы это был не Клин или, что ещё хуже, Туман, – пробормотал парень, переступая порог антикварной лавки. – Ну вот и хорошо! – с облегчением выдохнул он, убедившись что ошарашенный карлик стоит целый и невредимый, чего нельзя было сказать о его собеседнике».
– Добрый день, господа! – Пётр сделал вид, что поднимает в приветствии несуществующую шляпу. – Простите за вторжение, но на табличке было написано «Открыто». А что у вас происходит? Может я могу чем-то помочь?
По лицу Клина, Пётр понимал, что он совершенно не ожидал появления парня. Больше того, Полозов каким-то глубинным чувством понял, что он только что попал на разговор, на который ему совершенно не нужно было попадать.
Дверь, которая до этого валялась около стойки, дрогнула, а потом оказалась отброшена в сторону сильными руками. С пола поднялся плечистый рыжий мужик. Вытерев тыльной стороной ладони разодранную щеку, он тупо уставился на кровь, медленно зверея.
Второй же собеседник Клина, справившись с изумлением, взглянул на Петю уже другими глазами.
– Слышишь, бедолага, – сплюнул он на пол. – Ты хоть понимаешь, куда попал? Ты уважаемым людям помешал. Нехорошо.
– Я же извинился, – широко усмехнулся Пётр, укоризненно обратившись к коротышке. – Клин, ну что это за дела? Я же просил сменить дверной молоток. Видишь, что происходит? В уважаемых людей двери летят. Ну куда это годится? Сильно досталось, мужик?
– Ты кого мужиком назвал, фраер? – прошипел рыжий, а после, утробно взревев, бросился на Петра, в мгновение ока преодолев разделяющее их расстояние.
Увитая мышцами рука уже была готова проломить Полозову череп. И это вполне могло получиться, поскольку вес рыжего превосходил Петин не меньше, нежели в два раза.
Не будь Пётр готов к подобному, он бы непременно схлопотал этот страшный удар. О дальнейшем можно было уже не переживать: подняться Пете было бы не суждено.
Разом запитав весь энергетический каркас, уделив основное внимание ногам, Полозов изящно ушёл с линии удара, одновременно перебрасывая трость в левую руку. За этот «финт» он бы непременно схлопотал по ушам от деда Радислава, но сейчас руки парня действовали отдельно от головы.
Рыжий ещё только проваливался в ударе, когда крутанувшись на одной ноге, Пётр точным ударом вогнал сухо щёлкнувшее булатное лезвие под ухо рыжему.
А кто сказал, что в трости лезвие всего одно?
Это ещё один «финт», за который ему быть поротому бы нещадно, узри это старик. Причём, дед Радислав сделал бы это самолично.
– Никакого воспитания, – вздохнул Полозов, снова крутанув трость в руках, медленно загоняя в источник кипевшую в каркасе энергию. – Я повторяю свой вопрос, – небрежно вытерев лезвие о бьющееся в агонии тело рыжего, парень брезгливо поморщился, разворачиваясь ко второму нежеланному собеседнику. – Что у вас здесь происходит?
Следующая картина немало его удивила, поскольку, вместо того, чтобы помочь Полозову, Клин попятился назад.
– Жако, это случайность! Давай договоримся! Ты же меня знаешь! Это просто случайность! Я всё возмещу.
Тот кого назвали Жако, медленно перевёл взгляд на меня, затем покачал головой.
– Раньше нужно было договариваться…
Воздух вокруг фигуры Жако искажённо завибрировал, а потом бандит, наличие у которого магических способностей оказалось для Полозова неприятным сюрпризом, просто-напросто исчез.
– Ну вот какого хрена? – вызверился на парня Клин. – Ты хоть понимаешь, что…
Коротышка может и закончил мысль, вот только Полозов этого уже не слышал. Удар в живот, словно орудовали стенобитным тараном, отправил парня в полёт, который окончился столкновением с пыльным стеллажом, на котором Клин держал какое-то бесполезное барахло. Лишь в последний момент Петя успел подать энергию в каркас, не понимая, откуда последует атака.
Самое дерьмовое заключалось в том, что парень уже понимал, что живым его отсюда никто не собирается выпускать. С Клина, как оказалось, помощник никакой.
«С ним я разберусь потом», – решил Полозов, поднимаясь из обломков, как совсем недавно рыжий.
Справа послышался еле слышный свист, и Пётр едва успел отклониться. Лёгким потоком воздуха обдало лоб, заставив парня похолодеть и снова резко напитать каркас энергией, израсходовав чуть ли не четверть всего магического резерва.
Полозову не повезло нарваться на скрытника, причём, судя по тому, что он продемонстрировал – дикого. Нарвись он на такого же, только умеющего пользоваться своим даром – Петя был бы уже трижды мёртв.
Сложность заключалась в том, что человека, обладающего подобными умениями, нельзя было засечь обычными магическими методами. И дело было не в том, что энергетический каркас развивался и использовался совершенно по-другому, нежели в классическом исполнении.
Просто скрытники не гнушались уравнивать свой однобокий дар различными артефактами, многие из которых тащились прямиком из Мёртвого. Не поддаваясь общепринятой классификации, подобные вещицы были строжайше запрещены к использованию и подлежали немедленному изъятию властями.
Нужно ли говорить, что это никого никогда не останавливало?
Как не проверялись надзорными органами множественные ватаги авантюристов по возвращению из Мёртвого, всё равно находились смельчаки или правильнее – глупцы, рисковавшие протаскивать подобного рода запрещёнку.
Судя по всему, Петя нарвался на одного из них. Вот только что этот субчик делает почти за полсотни километров от Мертвого города? Зашёл поболтать к Туману с Клином, заложив небольшой крюк? Ну да, охотно верится!
Магическое зрение, с каждой секундой разгоравшееся всё больше, тоже вряд ли могло помочь Петру. Вот не видел он его, хоть ты убей, в отличие от Жако.
«Думай, Полозов, думай! Как можно обнаружить кого-то, кого нельзя разглядеть ни глазами, ни магическим взором? Думай!».
Внимание привлёк один из разорванных мешочков, через прореху которого на пол просыпалось что-то похожее на желтоватую муку.
Подцепив носком ботинка один из обломков, Петя ловко отправил его в предположительную сторону атаки. Если бы парень специально не всматривался, ни за что бы не заметил, как деревянный обломок в полёте на миг будто замедлился, пролетая мимо скрытника.
Примерно вычислив местоположение, Полозов ухмыльнулся, не удержавшись, после чего метнулся к валяющемуся мешочку, чтобы специально запнувшись, незаметно зачерпнуть горсть непонятного вещества.
Взяв трость наизготовку, Пётр почти поджался к стойке, практически исключая нападение со спины.
– Мил человек, ты бы показался, – недовольно произнёс Полозов, внимательно отслеживая движение в лавке. Любая колыхнувшаяся занавеска или покачивание могло сказать Петру больше, нежели тот ответит голосом, ведь последний можно перенаправить, заставив звучать совсем в стороне от себя. Фокус нехитрый. – Может мы просто поговорим?
Естественно, парню никто не ответил. Да он особо и не рассчитывал.
«Есть! Попался!».
Пётр вздрогнул, когда одна из половиц вдруг слабо скрипнула, заставив парня моментально швырнуть в ту сторону содержимое левой ладони.
Сбоку чертыхнулся Клин, но юноша не обратил на это внимания, поскольку прямо перед ним добрая половина того, что он бросал – осела на гибкой фигуре нападавшего.
И Полозов немедленно атаковал, вот только лезвие его трости было отбито в самый последний момент, а парень едва сумел увернуться, отделавшись неглубоким порезом на левом боку.
«Снова сюртук на выброс! – досадливо скрипнул зубами парень. – Как же вы все достали!».
Мир перед глазами внезапно качнулся, и Пётр едва успел отбить клинок Жако, метивший точно в брюхо. Спустя несколько секунд Полозову удалось контр-выпадом зацепить слишком вёрткого скрытника. Развивая успех, юноша нанёс ещё несколько уколов, вот только этого уже не требовалось.
Один из ударов парня пронзил Жако сердце, поэтому авантюрист умер ещё до того, как ему пробили горло и рассекли плечо. Как-то слишком легко, учитывая нехорошую славу подобных типов.
Постояв ещё несколько секунд, тело с грохотом рухнуло на дощатый пол. Почувствовав себя весьма скверно, Петя едва доковылял до многострадальной стойки, чтобы не повторить судьбу Жако и не развалиться рядом.
– Клин, ты бы двери прикрыл, что ли, – непроизвольно вырвался смешок у парня. – Дует же! Сейчас ещё кого-нибудь надует оттуда.
Комната вдруг сделала кульбит, и Петю чуть не стошнило. А через несколько секунд голова резко прояснилась, будто парень и не участвовал в схватке, угомонив двух опасных противников, а просто поднялся утром с постели, выспавшийся и отдохнувший.
– Ну и что ты натворил? – прошипел Клин, взгромоздившись на этажерку и попытавшийся отвесить парню обыкновенного леща. Петя с лёгкостью уклонился, погрозив коротышке пальцем. – Башка твоя куриная, ты же даже не понимаешь, что сделал, – продолжал причитать антиквар. – Господи, какой же болван!
– А что не так? – удивился Пётр. – Зло наказано. Справедливость восторжествовала, враг повержен. Где мой орден, куцый?
