Нет, не так.
В глухомани, добраться до которой по известным дорогам практически невозможно.
И вот мы здесь. Это как отыскать иголку в стоге сена, а посему я склоняюсь к мысли, что Хидео мухлюет. Наверняка присмотрел избушку много лет назад, а сейчас делает вид, что нам люто повезло. Бла-бла-бла.
Тропинка вывела нас к заклиненным откатным воротам и двухметровому бревенчатому забору. Сразу видно – хозяева защищались от мертвецов. Чтобы попасть внутрь, нам пришлось обойти весь периметр, отыскать брешь в виде рухнувших бревен и пролезть в образовавшуюся щель.
– Придется чинить, – буркнул дед.
За укрепленным периметром обнаружились поросшие бурьяном грядки, яблоневый сад, небольшой пруд, хозпостройки и нечто наподобие спортивной площадки – ровная поляна с прибитым к сосне баскетбольным кольцом. Турник, брусья. Ржавые штанги и перекладина футбольных ворот…
И, собственно, дом.
Бревенчатый, двухэтажный.
С черепичной крышей, деревянными рамами, массивной входной дверью. С крыльцом, балконом и открытой верандой под навесом. Печная труба. Загадочная пристройка. И совершенно неуместный в такой глухомани гараж.
– Ты видишь колодец? – спросил дед, критически осматривая наше убежище.
– Нет.
– А сортир?
Безусловно, он имел в виду деревянный туалет. На хуторе нет и не может быть канализации. Все удобства на улице. По умолчанию.
Мне остается лишь покачать головой.
– Значит, ищем генератор, – выдал старик.
Я не сразу, но проследил цепочку его размышлений. Нет колодца – значит, вода качается из скважины электронасосом. Нет туалета – ищи санузел внутри. Откатные ворота тяжелые, сами по себе не ездят. Значит, электричество. А откуда его взять? Ветряка и солнечных батарей не видно. Получается, генератор. Но не бензиновый же? Тогда водородный. А это плохо – мы не знаем, как добывать водород, чтобы привести всю эту хренотень в рабочее состояние.
– Ты уверен, что здесь никого нет? – спросил я.
Поймать арбалетный болт за проникновение на чужую территорию – сомнительное удовольствие. Утешает, что этого еще не произошло. На хуторах люди живут большими семьями. Иногда несколько родов объединяются, чтобы держать оборону и выращивать еду. Вот, например, те сооружения смахивают на загоны для скота. А вон курятник и крольчатник. Никто не оставит такую локацию без охраны. Если оставили – значит, надолго. Возможно, навсегда.
– Думаю, года три здесь никто не живет, – сообщил дед. – Или пять.
Дверь оказалась незапертой.
Хидео даже не стал вынимать меч из ножен – настолько был уверен в своей правоте. Впрочем, старик владеет искусством одного удара. Иайдо – кажется, так.
Первое, что бросается в глаза – просторная комната с печью в центре. Классической русской печью, сложенной по всем канонам. Справа – две двери. В дальнем углу – винтовая лестница на второй этаж. Добротная, но примитивная мебель. Большое окно слева. И вполне себе электрический потолочный светильник. Энергосберегающий, как и следовало ожидать.
Увиденное с трудом укладывается в голове.
Подобные усадьбы встречаются крайне редко. Почти не встречаются, будем откровенны. Нужно потратить годы на возведение и обустройство дома. Стаскивать мебель из полисов и заброшенных деревень. Проводить электрику и канализацию. Где-то доставать материалы. И по возможности не привлекать внимание кочевых банд, рыскающих по окрестностям в поисках легкой добычи.
Так не бывает.
Либо у вас сильный отряд, либо вы превращаетесь в корм для зомби.
Если собрали отряд и организовали оборону… зачем куда-то бежать?
– Подожди здесь, – сказал Хидео.
И направился к лестнице.
В очередной раз я восхитился стариковской манерой двигаться. Бесшумно, экономно. Не вынимая меча из ножен. И всё же я понимал – реакция Хидео будет молниеносной.
Дед поднялся на второй этаж без единого скрипа.
Я снял с плеч тяжеленный рюкзак, потянулся, хрустнул суставами и решил немного осмотреться. Загородные дома с печным отоплением мне всегда нравились. Не только из-за атмосферы уюта. Знаете, в моей стране существует понятие «отопительный сезон». В конце апреля по всему городу батареи становятся холодными. А осенью, наоборот, не дождешься включения тепла. Мерзнешь по ночам, кашляешь, покупаешь какие-то обогреватели… Незадолго до своей смерти я решил настелить дома полы с подогревом. Остановился на электрическом варианте. Летом планировал ремонт, но лифтовые пути неисповедимы…
Основательность.
Я прямо купаюсь в ее лучах.
Стены сложены из грубых бревен, под потолком – массивные балки. Хорошо подогнанные друг к другу половицы – когда по ним ходишь, почти не скрипят. Добротный обеденный стол, деревянные лавки. Тут же – кухонная зона. С мойкой, шкафчиками и… холодильником. Я не поверил своим глазам. Нет, в полисах холодильники еще не разучились делать, но до ближайшего полиса, если верить карте, – километров сто. Или сто двадцать даже.
Из чистого любопытства я приблизился к мойке. Выкрутил до упора кран. Никаких сюрпризов – воды нет. Только натужное сипение трубы.
Возвращаю ручку в исходное положение.
Тишина…
Почти тишина. За ближайшей дверью, ведущей, по идее, в подсобку, что-то происходит. Скребущие звуки, постукивание. Хозяева что, заперли в чулане собаку? Или кошку?
Вооружаюсь мачете.
Иду к двери, стараясь не скрипеть. Звуки прекращаются – кто-то невидимый затихает. Может, почудилось? Дом оставлен в незапамятные времена, а из животных зомби почему-то не получаются.
Левой рукой осторожно поворачиваю ручку.
Тяну дверь на себя.
Полотно рывком распахивается, сбивая меня с ног. Удар такой, что перед глазами вспыхивают звезды. Не удержавшись, я падаю на пол. Мачете отлетает в сторону. В голове путаница, скула и челюсть болят.
А хуже всего то, что из чулана выдвигается мертвец.
С характерным мычанием зомби наваливается на меня.
Глава 2. Труп, носки и пистолет
Споткнувшись, я падаю.
Больно прикладываюсь задом о деревянный пол, упираюсь локтями в доски, шарю правой ладонью в поисках мачете. Тщетно – оружие отлетело далеко.
Мертвец заваливается на меня сверху, открывает пасть.
Жуткая тварь.
При жизни этот чувак был фермером. Ну, или крестьянином. Замызганная клетчатая рубаха, бесформенные штаны, грубые ботинки. Здоровенные лапищи, созданные для косы или топора. Морда с косматой нечесаной бородой, гнилыми зубами и кепкой, повернутой козырьком к затылку. Я не сразу допер, что рубашка забрызгана кровью неудачника.
Подтягиваю колени.
Бью фермера ребристой подошвой в челюсть. Раздается хруст, но мертвяк не успокаивается. Распухшая пятерня хватает меня за штанину и начинает подтягивать к себе. Ублюдок медленный, но сильный. Наношу еще два удара, хватка не ослабевает. Надо позвать на помощь, вот только события разворачиваются слишком быстро.
Зомби пытается укусить меня за голень.
Пинаю в челюсть, выбиваю фермеру зуб.
Что там говорил Бешеный Енотик? У меня есть Дар. Погонщик, кажется. Весь опыт Платона Верского сводится к допущению, что мой носитель не владеет псионикой. Этот отброс вообще ничем не владеет…
Из последних сил отдаю мертвяку приказ:
– ЗАМРИ.
Внутри меня что-то изменилось. По всему телу прокатилась ледяная волна, пальцы рук ощутили электрическое покалывание. Голос стал металлическим, как у робота.
Зомби подчинился.
В комнате воцарилась такая тишина, что хоть библиотеку открывай. Мой оппонент так и застыл – с выпученными глазами, распахнутой вонючей пастью и пальцами, вцепившимися в ткань штанины. Почти, сука, дотянулся зубами до лодыжки. Вот же говно какое на склоне лет.
Слышу торопливые шаги.
Дед спускается со второго этажа, извлекая на ходу меч из ножен. Еще секунда – и полетит фермерская голова с плеч…
– Подожди!
Хидео уже занес клинок для удара.
– Ты чего?
– Не спеши его убивать.
– С дуба рухнул? Он уже мертв.
– Он подчиняется.
– В смысле?
Киваю на мертвеца:
– Я приказал – он остановился.
Дед охренел.
– Не может быть, – меч скользнул в ножны. – У нас в роду нет погонщиков.
Пожимаю плечами:
– Проверим?
На протяжении всего диалога мертвец не шелохнулся. Такое чувство, что моя магия вморозила ходячего в половицы.
Хидео терпеливо ждет.
Я не знаю, как работает моя магия. Когда я отдавал приказ монстру, то просто пожелал, чтобы живой труп мне подчинился. И это произошло. Никаких сложных заклинаний, образов перед глазами и прочей ерунды. Желание – действие. Правда, моя речь была наполнена таинственной энергией, которую в этом мире именуют пси. Волна холода по всему телу, покалывание в пальцах… Учителя Умгарда примерно так и описывали процесс, когда рассуждали о псионике. Некоторые из моих одноклассников, успевших овладеть Даром, подтверждали правдивость рассказов.
Жажда повелевать.
Думаю о том, что могу управлять зомби.
Вкладываю в эту мысль все свои душевные силы, все текущие устремления. Открываю рот и отдаю новый приказ:
– Отпусти штанину.
Голос приобретает знакомый металлический оттенок.
И мертвяк повинуется.
Пальцы массивной лапищи разжимаются, освобождая ткань. Больше ничего не происходит. Я осторожно отползаю от свихнувшегося фермера и поднимаюсь на ноги.
Успокаиваюсь.
– Ну ты даешь, – восхищается Хидео. – Когда научился?
– Только что.
Дед цокает языком.
Я отхожу подальше от живого трупа, поднимаю с пола мачете. На всякий случай. Магия – дело хорошее, но если процесс выйдет из-под контроля, ублюдку придется сносить голову.
Тяжесть оружия убедила меня в собственной безопасности.
Относительной, но безопасности.
Слышали такую вещь, что основное население Земли «проживает» на кладбищах? Мертвых на планете гораздо больше, чем живых. Так вот, когда зомби восстали, а это случилось более ста лет назад, цивилизация рухнула в мгновение ока. С ордой покойников не могли справиться ни армия, ни флот. Кроме того, павшие солдаты быстро оживали и присоединялись к вечно голодной орде ходячих. Люди были обречены на поражение, но в мир пришла не только нежить. Появились одаренные. И некоторые из одаренных научились управлять мертвецами.
Так гласила легенда.
Воспоминания Платона Верского дремали в глубине моего разума. Стоит захотеть – и вот она, нужная информация. Что мне известно про местных зомби? Подавляющее их большинство не обладает интеллектуальными способностями от слова «совсем». Тупые куски гнилой плоти, мычащие и шатающиеся по дорогам Пустоши. Мертвецы реагируют на живых и ускоряются. В зомби мгновенно просыпается голод, они становятся сильными и лишь незначительно уступают нам в скорости. Впрочем, этого «незначительно» хватает, чтобы умелые мечники одерживали победы в столкновениях с малыми группами. А вот стадо задавит вас числом.
Мертвяки реагируют на запахи и звуки.
