– Это же надо, – она с удивлением осматривалась. Кровать, шкаф, тумбочка, кресло и небольшой письменный стол с книжной полкой. Порядок, чистота, постельное белье без морщинки, без складочки. Единственное, что грубый потолок, оставленный нетронутым, мрачно темнел, напоминая о прежних временах.
– На удивление неплохо.
– Очень стильно, – повторил волк, стоя на пороге и совершенно не собираясь заходить. – Осваивайтесь. Отдохнете, а потом можете заказать экскурсию, как бы обзорную, по потрясающим живописным местам. С опытным экскурсоводом…
– Ага, сейчас, – перебила Анжелика. – Давай, вали отсюда, экскурсовод, дальше я и сама разберусь.
– А чаевые? – спросил Всехний, и тут дверь перед ним захлопнулась. Всехний постоял, прислушиваясь, потом запрыгал по ступеням вниз.
4. Историческое сражение
Утро следующего дня выдалось облачным и прохладным, но ближе к полудню стало припекать. Возле березовой рощи, в ожидании героического сражения, бродила армия Кленового Места. Возглавлял ее Комендант, державший на ошейнике Всехнего, который сидел, поджав хвост, и не отводил взгляд от рюкзака с едой и термосом. Снут стоял рядом и ныл не переставая:
– Ну я-то тут зачем? – канючил он. – Я – человек маленький! Я не хочу воевать, я домой хочу!
– Выше нос, – подбадривал его Комендант, помахивая шпагой. – Ты справишься. Ты сможешь. Ты лучший. Погибнешь, как герой. Мы поставим тебе, знаешь какой памятник? Все обалдеют.
– Не нужен мне памятник, – Снут взволнованно теребил пуговицу. – Отпустите меня! Я за мир!
Конгруэнций опирался на обшарпанный барабан, который взяли с собой для устрашения противника, с безразличным видом жевал травинку, но его кривенькие лапки заметно тряслись. Судя по выражению лица, он тоже был за мир.
Снут заявил, что чувствует себя здесь совершенно неуместным. Худощавый, светловолосый, он беспокоился так, что голос менялся до неузнаваемости. – Я всего лишь отвечаю за предсказания погоды, – он задрал голову, помолчал. – Вот сегодня у нас облачно, с прояснениями. Примите от меня прогноз – и я покину это беспокойное место.
– У нас тут один прогноз, – твердо сказал Комендант, – прогноз военного времени. И по нему нас всех ожидает блестящее будущее. Кстати, оно уже неудержимо надвигается. Что-то подозрительно птицы себя ведут, слышите? Они зря беспокоиться не будут.
Конгруэнций тихо заохал.
– А по мне, – задумчиво сказал Комендант, – лучше здесь, чем разбираться в замке с Анжеликой. Кстати, Всехний, ты куда ее определил? Что-то не видно и не слышно. Не скажу, что нам ее общества так уж не хватает, но всё же.
– В башню Мерлина.
Комендант изумленно посмотрел на волка.
– Ну, в ту комнату, со змеиной головой.
– С ума сошел… Может, ей там плохо.
– Может плохо, – произнес Всехний, – а, может, хорошо. Кто этих девушек знает. Она просила с красивым видом, так там он именно такой. Наверное. По крайней мере, на вид там еще никто не жаловался.
– Как только вернемся, – Комендант навел на него палец, – ты сразу идешь в башню и проверяешь, как она. Ты идешь прямо туда и никуда не сворачиваешь по дороге! Понятно? Подготовьте для нее нормальное место, можно же выкроить где-то уголок. Главное, выведите ее из башни, пока опять чего-нибудь не случилось.
– Она нормально… – начал было Всехний.
– Это приказ! – отрубил Комендант.
– Если она останется в башне, у нас проблем будет меньше, – упорствовал волк.
– У нас – меньше, а у нее – больше!
– Да-а, – протянул Всехний, – а вы этот список ее видели? Видели? Это же приговор.
– Приказы не обсуждают!
– Не хотелось бы это говорить, – вступил в разговор Снут, – но если так порассуждать, то в случае теоретического захвата замка, война она это… ну…
– Всё спишет, – хмыкнул Всехний. – Как обычно.
Снут кивнул.
– Нет, нет и нет, – воспротивился Комендант. – На это я пойти не могу! Как полководец, я решительно против. Будем сражаться до полной победы – и никак иначе.
– Я вот не понимаю, вы это сейчас что, всерьез? – спросил Снут. – Там, наверное, целая толпа на подходе. По нам пройдут – и не заметят. Лучше давайте, знаете что, давайте с ними сразу договоримся по-хорошему? Может, мы даже подружимся.
Всехний перевернулся на спину, задергался, забился от смеха, болтая лапами.
Комендант одобрительно посмотрел на него:
– Наконец хоть какой-то проблеск позитива, – отметил он, поправил шпагу и взглянул на Конгруэнция. – Конго, хватит трястись. На тебя посмотришь – самому страшно становится. Достань лучше бутерброды. Есть немного времени, чтобы перекусить и выпить чашечку кофе. У нас прекрасный шанс…
Всехний поднялся и встряхнулся. Остальные не отреагировали.
– Да ну вас, с вашим кофе и шансом, – убито произнес Снут. – Вы сошли с ума, и это совершенно ясно. Еще и нас за собой потянули.
Комендант отмахнулся от него, отцепил от Всехнего поводок, достал из рюкзака бутерброд и отломил половину волку.
Снут не сдавался и продолжал гнуть свое:
– Ввиду предполагаемых превосходящих сил противника, прогнозы ожидаются чрезвычайно неблагоприятные.
– Отставить панику! – скомандовал Комендант, жуя и наливая кофе из термоса. – Оружие к бою! Поднять флаг!
– Флаг нам поднимать, если только белый, – уныло произнес Снут, отмахиваясь от назойливой мухи. – Ну давайте уже вернемся в замок…
– В тебе, как в воине, героического конечно мало, – заметил Комендант, отхлебнул кофе и зажмурился от удовольствия. – Но зато твой предводитель мудр, предусмотрителен и отважен. Этого не отнять. Спешу всех успокоить и сообщить – я навел справки, так что прошу отставить панику. Думаю, вашего участия в сражении сегодня не потребуется. Да и не может быть никакого сражения – вражеских армий в округе нет и не предвидится. Всё это чья-то дурацкая шутка, так что я бы волноваться не стал.
– Гм.
– Даже если «гм», нам-то что. Нас тут целый непобедимый легион. Сейчас еще добавим устрашающий бой, – пообещал Комендант, поднял барабан и осмотрел его. – Итак, Снут, быть тебе барабанщиком! Чувствую, в тебе есть задатки настоящего повелителя душ. Покажи, на что ты способен. Мне кажется, самое время выяснить, кто тут хозяин.
Снут повесил барабан на шею и неуверенно начал постукивать ладонью. Мотивчик получался так себе.
– Ты давай это, – поморщился Коменданта, – без поминок. Бьешь, так бей, от души.
– Чего исполнять-то? – спросил Снут. – Какую мелодию? Ритм.
– Мелодию? – поперхнулся Комендант. – Ритм? Лупи так, чтобы в замке летучие мыши с потолков падали, вот такую мелодию и ритм.
Снут поправил барабан, вздохнул, встряхнул руками и начал беспорядочно колотить, прикусив губу и стараясь приспособиться к непривычному занятию. Неподалеку закаркали растревоженные вороны; от стараний Снута закладывало уши.
– Отлично, – одобрил Комендант. – Всё безукоризненно идет по плану. Итак, мы принимаем бой, чтобы победить – или остаться навеки в памяти потомков!
Снут мудро заметил было, что безрассудный героизм вреден для здоровья, но тут в лесу, под чьим-то тяжелым весом предательски хрустнул сучок.
Все затихли, тревожно прислушиваясь, но слышались только обычное лесное щебетание и шелест листвы, да еще басовито гудел неподалеку какой-то особенно громкий шмель.
Конгруэнций выглядел бледновато и всё тревожно оглядывался по сторонам:
– А вдруг если, все-таки, это не шутка?
Всехний вытянулся и прислушался, поводил головой, сделал пару шагов, осмотрелся.
– Ага, шутка. Кто-то крадется по кустам, слышите? – сказал он. – Изображает ниндзя, а шуму, как от Харольда по утрам. Но это же ерунда, Комендант всё проверил, никого тут быть не может.
– Мама, – проскулил Конгруэнций. – Ой, ой, ой… вон ветки шевелятся.
– Что-то не похоже на шутку, – заметил Снут. – Вот к чему приводит оптимизм, господин полководец.
– Действительно, – признал Комендант, – видимо, я ошибался. Что-то такое, происходит… Но в целом, я считаю, дела обстоят неплохо. Давайте поприветствуем противника, кем бы он ни был. Отряд, равнение на середину! Смирно! Трубач!
Конгруэнций недоуменно осмотрелся, принял команду на свой счет, поднес лапу ко рту и что-то в нее хрюкнул.
– Потрясающе, – отметил Всехний. – Хорошо еще, что нас никто не видит.
– Кто поумней-то, те в замке спокойно своими делами занимаются, – поддержал Снут, – а мы тут, нервничаем.
– А ты вон, ромашек поешь, – предложил Комендант. – Говорят, успокаивает.
Под грозный рев из кустов выскочило чудовище, огромное, рыжее, косматое, с копытами, с обломками березовых стволов в руках, и бросилось на них.
– Держись! – заорал Комендант. Сильным рывком его бросило в сторону; он налетел на Конгруэнция и они вместе повалились на землю.
Набросившееся на них чудовище поорало, побесилось – и оказалось кентавром, с рыжим телом лошади и мускулистым сложением атлета. Кентавр бросил деревья на землю и захохотал, повалившись на землю.
Комендант поднялся, отряхнулся.
– Здоровенный! – воскликнул он. – Ну понятное дело, чьи это еще шутки могут быть.
Кентавр хохотал от души, валяясь и беспорядочно колотя по воздуху копытами. Когда стало понятно, что его веселье надолго, Комендант обратил внимание на лежащего рядом беса. Конгруэнций уткнулся лицом в землю и даже, казалось, не дышал.
– Ты жив там? – спросил Комендант, потрепав беса по загривку.
Конгруэнций вздрогнул, пошевелился и приподнялся, растерянно моргая.
– Что, уже всё? – спросил он наконец.
– Всё, – успокоил его Комендант. – Давай, приходи в себя. Ты чего такой отмороженный?
– Ух, страшно было. А Снут где?
Пока Комендант озирался, неподалеку, с дерева, раздался знакомый голос:
– Я тут. В наблюдении.
Вслед за этими словами с дерева посыпались листья и ветки. Снут спрыгнул на землю и покатился кубарем.
– Это же надо, – сказал Комендант. – По деревьям карабкается. Снут, в тебе хоть что-то героическое есть, вообще?
– Инстинкты выживания, – уклончиво ответил Снут. – Я ноготь из-за вас сломал.
Веселье кентавра переросло в стоны, всхлипы. Наконец он нашел в себе силы подняться и встряхнуться. Его исполинские размеры стали еще заметнее. С зубом-амулетом на шее, закатанными рукавами, загорелый до кирпичного цвета, он загораживал собою солнце.
– Привет, бронетехника, – вскинул руку Комендант. – Сюрпризы устраиваешь?
– Какой огромный! – воскликнул Снут.
– А то, – гордо ответил Здоровенный, отбежал от них, развернулся, на полном скаку подлетел, восторженно схватил Коменданта и закружил его, как пушинку: – Паша!
Желтые кроссовки Коменданта замелькали перед глазами.
– Осторожнее! – Конгруэнций заметался, в ужасе. – Осторожно!
Кентавр легко опустил на землю Коменданта:
– Вот он, ваш полководец. В целости и сохранности, не переживайте.
Коменданта закачало, он опустился на землю и потряс головой, приходя в себя.
– Уж эти мне твои приветствия, – перед глазами всё мельтешило и он не спешил подниматься на ноги. – Ты чего дурака валяешь?
– Держу вас в форме, – воскликнул кентавр. – А то совсем усохните там, в своем замке. Кстати, могли бы и побольше армию собрать. Что это, вообще, какое-то неуважение.
– А что нас, мало?
– Мало? Да вас тут трое!
– Вон еще, – Комендант указал на скромно замершего позади него Конгруэнция. – Так что не надо преуменьшать.
– Конго, самурай! – узнал Здоровенный. – Как жизнь? Пока не доканал босса? И очень зря. Делай карьеру, пока молодой!
Конгруэнций смотрел на кентавра, дурашливо улыбаясь. Здоровенного, за исключением леди Хельги, любили все.
– А без оружия-то вы чего? – Кентавр поправил амулет на шее. – Это же надо, явиться на войну с голыми руками.
– Есть музыкальное сопровождение, – Снут указал на барабан.
