Никита Слипченко "Осколки зачарованных клинков"

Огромный зал всегда внушал трепет и почтение. Бело-чёрные ступеньки начинали свой путь у стен и заканчивали его на верхнем этаже.

«Грация симметрии во всей красе.»

Каждая лестница огибала свою колонну, украшенную тончайшей резьбой. Стена на втором этаже, отделанная великолепной мозаикой, вызывала в памяти керийские легенды. Люстра под потолком сверкала роскошью. Может, она сумеет отвлечь внимание гостей от платья девушки?

Зана отвела взгляд от яркого потолка и оглядела тех, кто готовился к приёму важных гостей. Каждый ловивший на себе её взгляд, низко кланялся.

Девушка постаралась обнаружить в зале короля, но попытка оказалась тщетной. Похоже, этот идиот опять прохлаждался в своей спальне. Зана опустила руки, позволив себе небольшую слабость, – девушка сминала и комкала ткань по бокам своего платья, чтобы успокоиться.

Послышалось ржание лошадей. Двери отворились, и Зана увидела четырёх кучеров на облучках чёрных карет, натягивавших поводья, чтобы остановить лошадей. Светло-жёлтые полосы на дверцах, сделанные из сабикра, так и кричали о статусе и благополучии их владельцев.

Двери карет распахнулись, и появившиеся послы резво побежали к укрытию от природной напасти.

Мужчины, все как один, были в ярких одеждах, гармонично сочетавших красные, коричневые и жёлтые оттенки, словно они приехали отмечать какой-то праздник или приударить за высокородной девицей, а не решать политические дела.

«А что, если?..»

Зану приводил в ужас вопрос, который она не осмеливалась задать даже самой себе.

Трое послов показались Зане не старше двадцати пяти, четвёртый был уже в возрасте – около пятидесяти или даже шестидесяти. Короткие угольно-чёрные волосы мужчины прорезали редкие белоснежные пряди, словно на залитый чернилами лист бросили несколько белых перьев. Морщины складывались на лбу в траншеи и бугры, серые глаза спокойно осматривали убранство помещения, пока не задержались на Зане. Края губ скользнули вверх, и он поспешно направился в её сторону.

– Великая Каер’Занадормол’Утер’Уки! Одарённая Харионта!

Зана поморщилась. К ней давно никто не обращался полным титулом. От собственного имени она избавилась, когда взяла часть от звания, что даровал ей король много лет назад. Так и получилось новое – Зана. Это помогло начать новую жизнь, дало надежду забыть прошлое. К сожалению, не всё и не всегда идёт так, как того желаешь.

– Добро пожаловать! – Зана радушно улыбнулась и протянула руку. Посол охотно и нежно взял её и поцеловал тыльную сторону ладони так, словно страшился повредить лепесток хрупкого цветка.

– Меня зовут Горинир.

– Очень приятно, – Зана окинула взглядом всех присутствующих. – Представите остальных?

– Ох, да, разумеется, – мужчина покачал головой. – Мой сын – представитель Варланты, Форакхир – лицо Траксии, и, конечно же, Задриан, член правящего совета Скрафии. Все настояли на том, чтобы участвовать в этом предприятии лично. Прошу меня простить, что не выдалась возможность написать вам раньше.

– Знаете, я думала, вас одного вполне хватило бы для переговоров, – предположила Зана. – Неужели они вам не доверяют?

– Конечно, доверяют! – прошептал Горинир. – Иначе и быть не может. Они сочли эту встречу слишком важной, чтобы пренебречь личным участием. К тому же я не мог отказать собственному сыну, а после такого решения – и двум другим послам. Это могло привести к плачевным последствиям.

Зана понимающе кивнула. Каким бы крепким Горинир ни создал Союз, люди всегда будут нарываться на неприятности, не изменяя собственной натуре. Так или иначе, он поступил правильно. Лучше держать друзей рядом и видеть их спины, чтобы те не носили тайком спрятанный нож.

К Одарённой подоспели оставшиеся трое мужчин: лица надменно-важные и гордые, подбородки приподняты так, будто, окажись они двумя сантиметрами ниже, их владельцы могли бы задохнуться. Им следовало поднять головы ещё выше, чтобы разглядеть люстру.

Двое приветствовали Зану поклонами, третий же поравнялся с Гориниром. Одежда молодого человека, хоть и выглядела вызывающей, сидела на нём изящно, подчёркивая мужественность. Чертами лица он напоминал Горинира, но лишь отдалённо, хотя волосы были такими же непроницаемо-чёрными. Его сын безусловно перенял внешность от матери.

– Спасибо за гостеприимство, великая Каер’Занадо…

– Простите меня, – перебила девушка, молодой человек удивлённо вскинул бровь. – Позвольте прервать вас и попросить называть меня просто – Зана.

Сын посла шмыгнул носом, как расстроенный ребёнок, который заучивал никому не нужный урок перед зеркалом, вовсе не пригодившийся.

Зана слабо улыбнулась, от чего напряжение заметно спало.

– Мой сын – Ильнаир, – представил его отец.

– Рада знакомству.

Девушка заметила кучеров, которые передавали слугам шляпы и накидки. Промокшие насквозь, они покашливали и растирали плечи, чтобы скорее согреться. Слуги пригласили их к камину, на что те сразу согласились.

Люди непринуждённо разговаривали и обменивались новостями. Визит послов с каждой секундой больше напоминал собрание старых друзей, чем деловую встречу, хоть все и видели друг друга впервые.

Известной всем оказалась только репутация Горинира. Не настолько лестная, чтобы хвастаться, но и не ужасная, чтобы удручаться. Попытка объединить людей не могла остаться без внимания и одобрения; во всяком случае, это лучше, чем воинственная политика Оранкира.

Взгляд Заны зацепился за девушку, которая беседовала с одной из её служанок. Высокая и стройная, с солнечного цвета волосами до лопаток. Такой цвет волос и зелёные глаза выдавали в ней уроженку Крошмара.

Желто-красный мортень открывал плечи. Узоры и символы на груди напоминали Зане женскую броню. Рукава одеяния свободно свисали вниз, прикреплённые к предплечьям красными лентами, прикрывая ладони.

Но главное – шея женщины была совершенно открытой!

Одарённая медленно поравнялась с беседующими девушками. Прислуга вежливо поклонилась и оставила Зану с гостьей наедине.

– Добрый день, илтеа, – произнесла крошмарианка с сильным акцентом, однако Зана поняла её серлит, общепринятый язык в Срединных землях. Хоть Зане и не понравилось, что девушка обратилась к ней, как к представителю высшего сословия, она не подала виду. В своём дворце она редко слышала это официальное обращение, потому что попросила всех его не использовать.

– Взаимно. Заранее прошу простить мне мою прямоту… и удовлетворить бестактное любопытство, но я теряюсь в догадках, как вы оказались в компании Горинира?

– Ничего удивительного, – девушка приветливо улыбнулась. – Я слышать этот вопрос ещё до того, как человеки его произносят.

– Неужели?

– Это читается в глазах, – девушка замялась, прищуривая глаза. – Вы есть Зана, верно? Одна из трёх?

– Она самая, а вы?..

– Боюсь, что мой имя не понравится вам так же, как людям не нравится ваш полный титул.

Зана рассмеялась, приподнимая шарф ближе к подбородку.

– Тем не менее?

– Для вас – Мирим.

– Красивое имя, – Зана кивнула, повернувшись боком к очагу. – Ваши симметричные имена всегда мне нравились.

Мирим коротко улыбнулась.

Одарённая оглядела спутницу и не обнаружила никакого багажа.

– Где же ваши вещи?

– Их уже унести мой слуга, илтеа.

– Должно быть, у вас очень шустрые слуги, Мирим.

– Без них я оставаться в Варланте, Одарённая. Без них, как слепой варк в загоне.

Зана снова рассмеялась. Её забавляла манера речи собеседницы, однако она не хотела случайно её оскорбить. Видимо, именно поэтому девушка пыталась спрятать смех за шейной тканью.

– Покорно благодарю за приём, Одарённая. Прошу меня простить, но я очень устать.

– Конечно, отдыхайте.

Мирим удалилась, а Зану неожиданно осенило, как ловко Мирим избежала вопроса про цель своего визита.

«Провела, как ребёнка!»

Девушка вернулась к Гориниру, и прислуга сопроводила всех в приёмную, где уже стояли два стола, уставленные канделябрами и закусками.

Гости добирались до Харионта две недели, а потому чуть ли не бегом заняли свои места за столом, чтобы отведать стряпню, отличную от походной похлёбки и кухни встречных таверн. Только Горинир не проявил слабости и медленным шагом сопроводил Зану. Отодвинул для неё стул, что стоял сбоку от главенствующего места короля, и девушка, приподняв платье, села.

– Благодарю.

Горинир сел напротив и косо посмотрел на тех, кого он имел честь называть союзниками. Прислуга его спутников за соседним столом, словно свора голодных стервятников, налетела на запечённую печень. Соус тянулся от уголков их ртов и чёрными ручьями стекал по подбородкам. Каждая упавшая на стол капля причиняла Гориниру страдания. Его веки подрагивали, взгляд преисполнился разочарования.

Зана разделяла его чувства.

Девушка взяла вилку и, нанизав на неё салатный лист, отправила в рот. Горинир же не притронулся к еде и продолжил кривиться. Пришлось вытерпеть долгие минуты молчания в какофонии звуков чавканья и хлюпанья. Возникло впечатление, что десятки свиней, загнанные в грязевой загон, визжали бы меньше, чем эти люди за столом.

В какой-то момент слуги поймали на себе общие взгляды и замерли. Проглотив остатки еды, они выпрямились, вытерли салфетками подбородки и положили вилки в тарелки в надежде перестать быть объектами всеобщего презрения.

Ильнаир прервал тишину:

– Где же его величество Каригнок?

– Скоро придёт, он очень занятой человек, – Зана не имела ни малейшего понятия о том, где находился король. Как ей доводилось слышать, он очень увлекался наукой – тщательно изучал женские округлости и их совместимость с мужскими ладонями.

Высказывать подобные мысли вслух было бы крайне неразумно.

– Смотрю, дела у вас идут превосходно, – Горинир осматривал роскошный зал.

– Конечно, всё как всегда.

– Вы обязаны сообщить миру, как ваш король поддерживает порядок и спокойствие на улицах, особенно в такие тревожные времена.

– Вы прекрасно знаете политику Каригнока, она не блещет какими-либо новшествами. Возможно, у него есть секреты, но даже я не посвящена в такие таинства.

– Может быть, секрет в том, чтобы иметь при себе одного из трёх великих Одарённых?

Зану передёрнуло, мурашки пробежали по коже головы, заставив девушку на секунду зажмуриться.

– Не думаю, что это является истинной причиной успеха. К тому же двое других не обеспечивают процветания своим правителям.

– Они внушают страх, – Горинир отпил немного вина и вернул фужер на скатерть. Он изучающе смотрел в голубые глаза Заны, отчего у девушки все внутренности сжались в комочек. – Вы – совсем другое дело.

– Я не настолько полезна, как вы считаете. Все заслуги принадлежат королю.

«Не самая приятная ложь, но приходится довольствоваться тем, что имеется».

– Как Одарённая, вы наверняка уже сделали для королевства столько, сколько не сделал до вас ни один правитель! – воодушевлённо проговорил Ильнаир. – Харионт процветает уже добрые тридцать лет, не зная горестей от междоусобиц, войн и голода!

– Ну что вы! – не выдержала Зана, покраснев. – Я не такая старая!

– Прошу меня простить, я не это имел в виду…

– Он хотел сказать, – вмешался Горинир, – что ваша наставница тоже была Одарённой и помогала королевству до вас.

Парень расслабился и благодарно кивнул отцу.

– Я убеждён в том, что вы принижаете свой вклад, – добавил сын посла. – Я навещал Харионт пять лет тому назад, он даже и близко не сиял так, как сейчас.

– Да, наверное, вы правы.

«Более чем, – подумала Зана, отпив небольшой глоток воды. – Этот бездарь в короне только и делает, что пьёт да разгульничает. Он даже не принимал участия в реставрации собственного дворца, не говоря уже о хижинах его королевства. Всё в этом треклятом Харионте приходиться делать самой…»

Настроение у девушки испортилось.

– Каково это – быть Одарённой?

Зана растерянно глянула на Ильнаира, на Горинира, на Флара. Улыбка старика вывела девушку из ступора.

– Ничего особенного, – ответила она. – Порой мне кажется, что я заняла чьё-то чужое место и уселась на нём, точно сорока на украденной драгоценности.

– Думаю, оно ваше по праву, – возразил Горинир.

– И всё же… я такая же, как и все. Талант, что умеет только преобразовывать.

– Преобразовывать?

– Ну… это то, что мы делаем. Интрофируем элрим из кубов и используем его для преобразования окружения. Когда-то давно существовал тот, кто умел созидать…

– Правда?

– Конечно! Я обязательно раскрою его секрет и стану первой в нашем времени, вот увидите!

Зана позволила себе немного вспылить и тут же зарделась, прячась за импровизированным шарфом. Она пока не переросла ту девочку, что жила в ней и ещё умела мечтать.

«Лафрин наверняка жалеет, что не убила её».

Зана огляделась и заметила, как Форакхир, представитель Тикстры, увлечённо наблюдает за беготнёй прислуги, точно мальчишка, разглядывающий муравьёв у своих ног.

– Интересные у вас люди, – протянул он. – Не одолжите парочку?