Никита Слипченко "Осколки зачарованных клинков"

– Неплохой трофей, – иронично заметил Задриан. – Всего лишь выведет его в лидеры по количеству осколков среди всех королевств, начиная с юга и заканчивая нами. А теперь представьте, что он ненароком отыщет один из ещё не найденных? Катастрофа! Если даже не начнётся война, Аккранак станет диктовать условия всем торговым гильдиям!

Скрафиец жадно осушил очередной бокал и поднял его над столом, жестом требуя ещё вина; слуги тут же выполнили его желание.

– Говорят, этот кусок меча чертовски большой, – невесело заметил Форакхир. – Возможно, клинок Тридала разорвало на меньшее число осколков, но потому и более крупных. К сожалению, только один сумел прорваться сквозь ткань мира и попасть к нам.

– Если он действительно упал в Кардатории, то у нас большие проблемы.

– Огромные проблемы.

– Всяко лучше, чем Аккранаку прямо в руки, – поспешил утешить всех Горинир. – Как бы то ни было, им нужно ещё захватить его.

– Не извольте сомневаться, – Форакхир с упрёком посмотрел на своё кольцо, которое никак не удавалось прокрутить на пальце. – Это вопрос времени. С двумя новыми осколками он зарядит ещё больше кубов, а у него их, к слову, немало.

Положение действительно казалось патовым. Для некоторых. То, как обстояли дела на западе, волновали Зану, но не больше, чем заноза в чужой заднице.

Девушка не любила разговоры о высших силах, несмотря на свою божественную «одарённость», как это принято было называть, поэтому решила галантно сменить тему:

– Ильнаир, – обратилась девушка, – это правда? Вы действительно собираетесь выступать на турнире?

– Да, илтеа, – ровным голосом ответил молодой человек, но губы поднялись чуть выше. Ему явно понравилось, что обратились лично к нему, а не через его отца, как это сделал король. – Для меня величайшая честь представлять Варланту в Харионте.

– Рада слышать.

– Расскажите поподробнее? – поинтересовался Форакхир.

– Мы устраиваем бои каждый раз, когда отмечаем день плодородия, – пояснила Зана. – Раньше участвовали только рыцари Харионта, но два года назад мы пригласили некоторых иноземцев. Сражались они достойно, но главное – разнообразно. Уникальные стили фехтования, новые приёмы атаки и защиты, неописуемо виртуозное владение мечом! – Зана заметила, что её рука свободно жестикулирует над столом, и смущённо дёрнула её обратно. – Всем настолько понравилось видеть нечто новое, что в этом году мы впервые открыли границы для всех желающих.

– Вы говорите с таким рвением, илтеа, неужто вам нравятся сильные мужчины со сталью в руках?

Форакхир ехидно улыбнулся.

– Кому они не нравятся? – открыто ответила Зана неожиданно для самой себя. Даже Флар, стоящий неподалёку, вскинул свои седые брови.

– Илтеа, – Горинир промокнул губы салфеткой и вернул её на колени. – Простите мою спешку, но я хотел бы незамедлительно перейти к теме нашей встречи.

Зана уже успела забыть о том, что представители Союза приехали сюда не просто так.

– Да, безусловно.

Девушка трижды хлопнула в ладоши, и слуги, все как один, встали со своих мест и направились к выходу. Только Флар по-прежнему остался стоять на почтительном расстоянии от стола.

– Почему старик не уходит? – спросил Форакхир.

– Он останется, – Зана впилась глазами в тикстрийца, чтобы показать, насколько она серьёзна. Не найдя слов для ответа в своих скромных и коротких извилинах, он хмуро перевёл взгляд на остатки еды в тарелке.

– Итак, – произнесла Одарённая. – Вы хотели что-то обсудить, не так ли?

– Да, илтеа, – Горинир встал со стула. – Мы хотели предложить Харионту вступить в Союз.

Когда Зана гадала о причине визита, она даже не представляла, насколько неприятной окажется тема. Мысль о подобной беседе закралась ей в голову лишь в тот момент, когда у порога остановилась не одна карета, а все четыре.

Как говорится, готов справиться с одной проблемой – будь готов решить и вторую.

«А потом третью, четвёртую… и это никогда не закончится».

– Вот уже больше двадцати лет Харионт считается полностью независимым и обеспеченным королевством, – произнесла девушка твёрдым голосом. – С чего вы решили, что мы согласимся?

Горинир стоял уверенно и спокойно, держа в руке бокал с вином, Ильнаир смотрел на своего отца, пытаясь перенять его решимость, Форакхир и Задриан нервно переглядывались друг с другом. Заставили ли их переживать её слова, или же причиной послужило то, что женщина говорит от имени короля?

– Вы должны понять меня, – продолжила она. – Однако, полагаю, вы не приехали бы сюда, не будь у вас весомых доводов.

– Истинно так, – Горинир почтительно кивнул. – Первостепенная причина кроется в Оранкире. Мы считаем, что война на западе рано или поздно закончится, после чего останется только восток.

– Мы должны стать стеной, – добавил Ильнаир. – Иначе нам не суметь остановить амбиции Аккранака, он захватит все земли континента. Вы не сможете оставаться в стороне.

– Почему вы говорите всё это мне? – возмутилась Зана, подойдя к стулу, где раньше сидел король. – Вы же совсем недавно провернули оружейную сделку с Каригноком, ни слова мне не сказав. Так идите и говорите с ним.

Зана пристально смотрела на Горинира, но тот лишь покачал головой.

– Простите, илтеа, но письмо я отправил незадолго до отъезда, тогда я ещё не знал о нынешнем положении ваших внутренних дел.

– О чём это вы?

Мужчина подошёл ближе к Зане, навис над ней, словно грозовая туча, и шепотом произнёс:

– Теперь я убедился в том, кто здесь в действительности решает все вопросы, – он произнёс это тихо, но слова звучали оглушительно громко в её голове, точно раскаты грома в ночном небе. – Раньше я сомневался, но сейчас не могу позволить себе такую роскошь.

Он медленно отошёл, не сводя с неё глаз.

Зана собрала всю силу воли, чтобы смятение не отразилось на её лице.

– Второстепенная причина, – продолжил он во весь голос, – это секрет вашего удачного руководства. Если вы поможете нам с организационными вопросами, всем станет только лучше!

Союз представлялся Зане фантиком, красивой обёрткой для обмана и лжи, для обогащения избранных и перераспределения ресурсов, что было ясно, как день. Выгода «для всех» всегда означает проблемы для кого-то другого. Зана понимала, что этим «кем-то» хотят сделать её. Харионт.

Девушке не нужны были лишние хлопоты, забот у неё и так хватало с лихвой. Кто, если не она, поддержит порядок и мирную суету? Жизнь в Харионте процветала без вмешательства политиков и королей. Сюда съезжались купцы со всего мира в поисках изысканных товаров, люди надеялись попасть в столицу королевства, дабы основать здесь своё гнёздышко и обеспечить спокойную жизнь. В городе царили равновесие и порядок.

Смогут ли люди и дальше жить таким образом? Смогут ли они ходить по мирным улицам, спать спокойным сном по ночам, не думая о нехватке еды, об опасных бандитах, о зудящих до мозга костей долгах, если она присоединиться к этой странной троице?

Может ли она согласиться на предложение Горинира? Осмелится ли рискнуть? В конце концов, что она с этого имеет?

– И как же вы собираетесь это провернуть? – спросила Зана, мягко улыбаясь.

Горинир понимающе ухмыльнулся. Правда, как оказалось, он понял её не совсем так, как она рассчитывала:

– Я уступлю вам своё место, ради общего блага.

Зана опешила. Левое веко судорожно дёрнулось, волосы на руках встали дыбом, и платье необычно сильно стянуло грудь.

Форакхир и Задриан вскочили со стульев и с грохотом опустили руки на стол:

– Немыслимо! – прокричал тикстриец.

– Женщине никогда не быть во главе Союза! – поддержал его Задриан. – Это просто неслыханная наглость с вашей стороны – предлагать такое, даже не обсудив с нами! В чём тогда смысл нашего пребывания здесь?

Зана не слышала их, она смотрела на Горинира в упор, силясь понять, шутит он или нет.

Он не шутил.

Ильнаир тоже вскочил с места, но не произнёс ни слова. Он тупо смотрел на отца, переводя взгляд с его мягких рук на полные жёсткой решимости глаза.

– Неделя, – произнёс Горинир, опустив взгляд на вино, омывающее стенки бокала, пока тот кружился вместе с содержимым между его пальцами. – Четырнадцать дней мы провели в дороге, пять из которых – непосредственно в самом Харионте. Пять дней восхищались культурой, великолепными зданиями, просторными полями, улыбками на лицах людей, встречавшихся нам по пути, – посол поднял стальные глаза на скрафийца. – Скажите, Задриан, когда в последний раз вы видели своего подданного не подавленным? Не расстроенным? Когда вы в последний раз видели хоть одно довольное лицо?

Скрафиец замешкался, оно и ясно, что подобное лицо он видел только в зеркале, просиживая задницу на мягкой кровати и поедая тёплый виноград.

– И дело даже не в Оранкире, – продолжил посол. – Дело в том, что Союз способен сплотить людей, сделать их связи крепче железных прутьев, крепче стальных ворот и каменных городских стен, объединить дух единой целью! Красивая обёртка должна быть не просто оболочкой – Союз должен выполнять свою роль точно каменщик, возводящий новую крепость.

– Вы говорите о глобальных переменах, – вмешалась Зана. – Если не сказать – перевороте. Вашим людям не понравится, что я им скажу. Вернее, что я сказала бы им, если бы согласилась на ваше предложение.

Горинир внимательно посмотрел на девушку.

– Я понимаю, это решение требует тщательного осмысления. Я лишь уповаю на то, что Одарённая позволит нам остаться в городе, пока не даст окончательный ответ.

Зана совершенно не хотела занимать такую должность. Она забрала бы у неё всё свободное время, которое она проводила в изысканиях в своей библиотеке – Наккрите, хранящем книги от недавних до редчайших и древнейших книг, оставшихся с давным-давно ушедших в забвение эпох.

«К тому же, это будет меньшая из проблем».

Для Одарённой феномен необъяснимых землетрясений был загадкой, крупицы разгадки которой она намеревалась отыскать и разложить в нужном порядке, понять причину, сделать всё возможное и невозможное, чтобы предотвратить учащение и усиление земного гнева. Каждый день она уверенным шагом проходила через массивные двери Наккрита в воинственном расположении духа, намереваясь на шаг приблизиться к истине, а то и на целых два.

За два года она сдвинулась на пару пальцев.

– Вы правы, илойд, мне нужно подумать.

На удивление долго молчавший Форакхир всё-таки заговорил снова:

– Тут и думать нечего! Большинство будет против! – он посмотрел в глаза Задриана, и тот утвердительно кивнул, но, переведя взгляд на Ильнаира, он уже не нашёл той поддержки, которую искал и на которую рассчитывал. Ильнаир не мог пойти против своего отца. Довольно удобно для последнего.

– Что молчишь, варлантец? Скажи уже что-нибудь!

– Я… я не знаю.

– Тряпка, – произнёс Форакхир и сплюнул на пол.

Ильнаир сдержанно промолчал, но за него вступился Горинир:

– Если ты считаешь, что можно вот так просто бросаться подобными словами, то я тебя разочарую, – отец Ильнаира грозно смотрел на тикстрийца. Его взор действительно внушал страх, но Форакхир дрогнул, будто увидел нечто большее, чем зрачки цвета воронёной стали и сдвинутые к переносице посветлевшие от старости брови. Вскоре ему удалось снять c себя оцепенение, и он зло покосился на посла, пыхтя, как закипевший чайник.

– Думаю, на сегодня хватит, – прервал затянувшуюся паузу Задриан уставшим и подавленным голосом.

– Да, вы правы, – Зана медленно направилась к Флару. – Отдохните как следует, возможно, завтра нам предстоит подвести итог сегодняшней беседе. Вас сопроводят до ваших покоев.

Девушка дважды хлопнула в ладоши и слуги вошли обратно в зал.

Четверо опрятно одетых людей повели гостей в их комнаты, а остальные вернулись к уборке свидетельств разгулявшегося накануне землетрясения.

Как только дверь отделила Зану от гостей, она плюхнулась на пол у стены, задрав голову вверх и втянув воздух в лёгкие до предела, после чего медленно выдохнула через рот.

– С вами всё в порядке? – решил удостовериться Флар, на что Одарённая лениво кивнула.

– Всё в полном порядке, – девушка добродушно улыбнулась и поставила локти на колени, подперев голову.

Зана не любила врать, но такое едва ли можно назвать ложью, ведь её собеседник с лёгкостью и абсолютно непогрешимой точностью способен определить, грешит Одарённая против истины, или нет. Флар слишком хорошо её знал.

Понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. Флар по обыкновению подал девушке руку, та приняла её и поднялась на ноги.

Вдвоём они медленно шли по коридору дворца. Зана смотрела на друга, на его сгорбившуюся спину, и в очередной раз начинала корить себя за то, что приняла руку старика, вновь напрягла его спину, чтобы он снова терпел боль с улыбкой на лице.

Стихия продолжала стегать ветви деревьев за окном, дождь всё так же колотил по стёклам. Природная симфония слилась воедино с тяжестью на душе Заны и помогла ей обрести русло. Дождь успокаивал нервы, а голос ветра сметал тревогу.

Зана вспомнила о недавнем землетрясении и решила, что ей пора двигаться дальше в своих исследованиях, что нет больше смысла топтаться в нижних секциях.

Пора ей уже посетить заброшенный пятнадцатый этаж, а Союз пока подождёт.

«И приступить к делу следует прямо сейчас».

Повернув налево, пара прошла мимо покоев Одарённой и направились прямиком в Наккрит.

Глава 3. Грязь

– Построиться!

Трубящие горны объявили о начале сражения. Второй сигнал, чуть длиннее предыдущего, повёл людей в бой. Неужели катарийцы решили снова напасть, спустя всего пару часов? Почему не дожидаются ночи?

Сольт не любил звучание горна, оно всегда предвещало другие звуки: вопли и крики людей, дерущихся в первых рядах, насаживающих врагов на острые пики или разрубаюших друг друга закалёнными мечами. Именно эти звуки описывали истинное начало сражения, раскрывали его суть. Сольту всегда становилось не по себе от них. Лишь в этот раз звуки не сумели до него добраться: он находился в палатке, а не на передовой.

В последнее время после звуков горна ему в ноздри ударял едкий запах крови. Воспоминания о бойнях так сильно засели в мозгу, что для ощущения её вкуса, заполнявшего ноздри и прилипавшего к нёбу, не требовалось быть там – среди трупов. Сольт находился в авангарде восемь раз за последний месяц и каждый раз выживал. Сила и прирождённая ловкость служили верными друзьями в этом деле, но не они спасали от гибели.

Всякий раз, когда стрела летела ему в грудь, её ловил кто-то другой. Когда кто-то замахивался мечом на его шею, чужая голова слетала с плеч и падала на багровую от крови землю.

Люди поговаривали, что его благословил сам Горус – бог войны, или Шафрида – богиня удачи. Сольт не верил в эту чушь и считал свою живучесть волей случая, обычным везением, а не силой благословения. Как эти верующие собираются объяснить недавнюю стрелу в его ноге? Да и вообще на кой ляд божеству сдался такой, как он?

Драситы жалкие и ничтожные. Такова правда. Драсия – небольшой городок, что угодил в войну, которая, казалось, должна была обойти его стороной. Маленький клочок земли утоп в чужой крови, которую пускали друг другу люди, приплывшие в эти земли. Ещё семь лет назад все жили счастливо, сейчас же от королевства остались одни руины.