Пусть тревожится. Возможно, вся абсурдность ситуации поможет принять решение. Что для него хуже? Договор с наёмницей, позорная сделка с дриадой? Или ежедневные пытки в доме удовольствий, пока Рыжик не сдастся и не отдаст своё изящное эльфийское тело на растерзание клиенткам?
Чего греха таить, полуэльф был очень хорош. Даже в таком униженном положении не лишился природной эльфийской грации. Диковинный самоцвет в сокровищнице Аюллы – такой экземпляр без работы точно не останется.
– Ладно… – прошептал эльф, понурив голову, – Хорошо. Давай заключим сделку. Если по-другому ты не поможешь, не доверишься мне, я готов подписать контракт. Что я должен сделать?
– Поднимись, – Фиона заботливо подоткнула сыну одеяло, а затем слезла с кровати сама, – И стой, где стоишь.
Полуголый босой Рыжик тут же подобрался, выпрямился и обмерил хрупкую, миниатюрную дриаду недоверчивым взглядом.
Шпионка приблизилась.
Когда наёмница поднималась с Рыжиком в комнату, полуэльф горбился и казался ниже. Сейчас он как будто нависал над ней, смотрел сверху вниз и терпеливо ждал.
Фиона протянула руку – обоняния коснулся лёгкий травяной аромат, уютный сухоцвет лаванды. Надо же, как приятно пахнет полуэльф.
– Дай мне свою ладонь, – тихо сказала она.
Ладонь у эльфа оказалась по-мужски тонкой, узкой и изящной, но украшенной трещинами и мозолями, что свидетельствовало об умении трудиться и держать оружие.
– Прошу прощения, – шепнула Фиона, а затем резко полоснула остриём поясного ножа, – Нужна кровь.
От неожиданности Рыжик поморщился и зашипел.
– Можно было и предупредить, – фыркнув, процедил он.
Точно такую же манипуляцию дриада проделала и со своей рукой, а затем участники магического договора соединились в крепком рукопожатии.
– Как тебя зовут? – спросила наёмница.
– Тициан Инглорион, сын Эирика.
– Я, Фиона из клана Друун, обещаю тебе, Тициан Инглорион, – на пальцах дриады появилось слабое колдовское свечение, – Освободить тебя от магических оков, вернуть свободу, вызволить из дома удовольствий. Клянусь, что не причиню тебе вреда, пока действует наш договор.
Магическая дымка росла, заполняла комнату, окутывала пространство, забиралась под одежду и оседала на коже.
– Обещаешь ли ты, – продолжала шпионка, – Привести меня и моего сына в Ливенор, королевство светлых эльфов.
– Обещаю, – глухо прошептал Тициан.
– Поможешь ли ты нам отыскать убежище сейчас, до наступления холодов? Безопасную гавань, где мы с сыном смогли бы жить в спокойствии?
– Помогу, – голос собеседника дрогнул.
Дриада могла бы потребовать гарантии, сжать невидимые тиски вокруг эльфийского горла ещё сильнее, но не стала. Не пожелала душить колдовским договором.
– Клянёшься ли, что не нападёшь на меня, – продолжила Фиона, – Не причинишь вреда моему сыну и не похитишь моё дитя? Пока силён магический контракт.
– Зачем это…? – нахмурившись, воскликнул эльф, – Не уж то ты думаешь, я способен навредить ребёнку?
– Я ничего не думаю. – ровным тоном ответила шпионка, – Перестраховка. Так клянёшься?
– Как пожелаешь, – подтвердил Тициан, – Клянусь.
Прикрыв веки, Фиона тихонько запела песню на древнем дриадском языке. Прекрасную, родную и далёкую. Песню, исполнять которую разрешалось только во время магических ритуалов.
Возможно, сегодня Фиона пела её в последний раз.
Колдовское свечение погасло, раны от порезов затянулись и на ладони эльфа чётко проступили завитки магического символа. Свидетельство нерушимого договора с лесной наёмницей.
– Контракт подписан, – сообщила Тициану шпионка, – Утром я отправлюсь к Аюлле на переговоры. Считай, тебе повезло, Тициан Инглорион. Мне известно, как вызволить тебя.
Глава 6
Кабинет хозяйки борделя оказался обставлен на редкость скромно: стол, стул, множество стеллажей, аккуратно сложенные стопки бумаг, сундук с магическим замком, пузырьки с чернилами, да перья. Никакого бархата, кричащих изразцов, да восточных ковров – то было место, где Аюлла педантично вела свои дела.
В кабинете царила тишина, полностью отсутствовали посторонние звуки и запахи. Внутри помещение накрывал купол шумовой защиты.
Аюлла предстала перед Фионой стальная и сдержанная. Не виляла задом, не расплывалась в притворной улыбке и даже не звала дриаду дорогушей. Шпионка пожаловала с предложением и тёмная эльфийка, потирая подбородок, сосредоточенно слушала.
– Как знала, что ты явилась сюда не просто так, – ухмыльнулась дроу, – Говори, дриада, чем обязана?
– Аюлла, – мастерски скрывая волнение, заговорила Фиона, – Скажи мне, готовишься ли ты к уплате долга?
– Время расчёта ещё не настало, – скулы эльфийки заострились, глаза недобро блеснули, – Пока не вышел срок – я не обязана держать перед тобой ответ.
Хозяйка вольмондского борделя задолжала дриадам баснословную сумму – фионины сёстры выполняли для дроуши заказы авансом. Воровство у дриад не в чести, но у Фионы на этот счёт было однозначное мнение – нет ничего зазорного в краже хлеба, когда умираешь с голоду.
Покидая клан, наёмница предавала своих сородичей. Прямо сейчас она топила себя ещё сильнее.
Грехом больше, грехом меньше. Какая разница?
– Отдай рыжего полуэльфа, – Фионе не верилось, что она это произносит, – И я спишу долг. Целиком.
– Не уж то этот задохлик так хорош?! – вскинув светлые брови, воскликнула Аюлла, – Да у него же поди и баб то не было! Или ты знаешь то, чего не знаю я и дриады получат с него большую выгоду?
Глаза бордель-маман забегали. Эльфийка не упускала наживы, но прямо сейчас фионино предложение казалось слишком заманчивым.
Сто тысяч золотых.
Списать долг.
Разом.
– Возвращайся через неделю, – вернув самообладание, хозяйка дома удовольствий притворно улыбнулась, – Обещаю, ни одна клиентка его не трахнет. Просто дай мне время обдумать твоё предложение.
Фионе казалось, она видела, как крутятся в серой черепушке мельничьи жернова, почти осязала торопливые мысли. Дроуша отчаянно просчитывала будущий навар. Намеревалась побольше разузнать об экзотическом полуэльфе прежде чем отдать лесным шпионкам такое сокровище. Вдруг за его голову назначена награда посущественнее?
Не выйдет.
Дриаде нужно здесь и сейчас. Завтра, а может уже сегодня её заочно изгонят из клана, скоро она не сможет списывать долги.
– Либо рыжий полуэльф уходит со мной сейчас, – ровным тоном ответила наёмница, – Либо мы встретимся с тобой в ночь зимнего солнцестояния, когда настанет время расчёта.
Лицо дриады – непроницаемая маска. Лишь извилистая венка на виске, что торопливо отстукивала рваный ритм, выдавала лихорадочное волнение.
По велению Фионы в комнате на втором этаже заперся Тициан. Остроухий нянь сторожил младенческий сон, а заодно не впускал посторонних. Один из двух вариантов стука даст Тициану команду: три долгих, три коротких велят открыть дверь, обратная последовательность – известит об опасности.
– Так что передать командиру? – нарочно поторопила дриада тёмную эльфийку.
– Забирай, – Аюлла резко мотнула головой так, что её пепельные волосы, собранные в высокий хвост, хлестанули хозяйку по щеке, – Поднимемся наверх и я освобожу Рыжика.
– До рассвета ещё есть время, – остановила Фиона эльфийку жестом, – Оно, если помнишь, оплачено. Утром я сама приведу тебе его. Снимешь браслеты, выдашь тёплую одежду, да пару обуви. Тогда и долг спишу.
– Раскомандовалась. – ядовито усмехнулась бордель-маман, – Всё получишь. Только следи за ним в оба глаза, дриада. Шустрый больно.
– Это уже не твоя забота.
– И то верно, – Аюлла поднялась со своего места, плеснула вина из графина и, подняв кубок, произнесла тост, – За долги, а вернее, за их отсутствие.
***
Тициан чувствовал себя идиотом.
Ради собственной свободы спутался с наёмной убийцей, да ещё и потащится с ней к владыке на поклон.
А если владыка откажет? Тициан, конечно, сын магистрата, высшего чиновника, но полуэльф не настолько ценный кадр, чтобы впускать змею в мирное процветающее королевство.
Когда полуэльф предлагал дриаде помощь в обмен на свободу, намеревался всего лишь привести её в Ливенор, а в случае неудачи виновато развести руками. Дескать, извиняй, дриада, не получилось дать тебе кров.
Да, если честно, ничего такого Тициан не думал. Он просто хотел выбраться из этой клоаки и уцепился за шанс. Только и всего.
А теперь…
Что подумает Эринель, когда он явится в столицу в компании дриадской шпионки с младенцем на руках? А когда узнает, что её горе-поклонник побывал предварительно в борделе? Носил шаровары, красил глаза и губы и выставлял себя перед клиентами напоказ?
Да уж… Завидный жених. Ничего не скажешь.
Из раздумий Тициана вернул внезапный стук в дверь.
Явилась эта Фиона. Судя по отстуку – одна.
– Получилось? – спросил полуэльф взволнованно, едва наёмница закрыла за собой дверь.
– Порядок, – кивнула ему Фиона, – Нужно разбудить Берта, накормить его, дождаться, когда справит нужду и снова захочет спать. Аюлла не должна видеть сына, я спрячу его тем же способом. В Ливенор пойдём через Вольмонд. Это кратчайший путь.
– Через Вольмонд? – Тициан чуть не задохнулся от возмущения, – Я безоружен, а мужчин здесь не жалуют. Сойти за местного я, знаешь ли, не смогу. Нужно покинуть Вольмонд и идти человеческими угодьями!
– В поселениях людей слишком опасно, – дриада отвечала ровно, объясняла ему, как ребёнку малому, – Каждый второй захочет изловить дриаду и продать карателям. А среди дроу много наших клиентов. Не посмеют. Тебе накинем капюшон, закроем лицо и волосы. Я представлю тебя как личного раба. Вопросов не должно возникнуть.
Эльф яростно раздул ноздри. Пыхтел, кипел и бурлил, как костровой котелок.
– Раба?! – выплюнул он, – Может, мне ещё и на коленях перед тобой ползать, дриада?
– Поползаешь, если потребуется, – Фиона отвечала флегматично, словно это было в порядке вещей, – Если нужно играть роль – играй. Усмири гордость.
Легко сказать! Шпионку то не засмеют сородичи. А на Тициана посмотрят, как на прокажённого! И так попал в болото, что не выбраться. Репутации – хана.
В душе Тициан застонал. Сколько ещё ему придётся терпеть унижений? Что придётся вытворять, чтобы всего лишь попасть домой?
Тициан не раб и не шлюха. Он – воин! Разведчик! Благородный эльф, в конце концов! Ему не зазорно терпеть пытки, не страшно на теле иметь шрамы и следы битв, но это…
Дриада, казалось, не замечала тицианово негодование. Аккуратно потеребила сынишку, – младенец проснулся и сделал лужу прямо на бархатное покрывало, – бережно взяла малыша на руки и нежно погладила по голове.
– Послушай меня, – прежде чем покормить сына, Фиона присела рядом с эльфом и Тициан сам не понял, как бесстыдно начал разглядывать её диковинные глаза с двойным зрачком, – Самое главное – выполнить наши задачи. Будут неудобства, будут лишения, будут обстоятельства, унижающие твою или мою гордость. Но либо мы их выполним, либо отправимся на тот свет. Так что, Тициан Инглорион, ты готов?
– Готов, – глухо ответил эльф, со всем смирением принимая её правоту, – И зови меня просто Тициан.
– Как пожелаешь, – дриада склонилась в почтительном поклоне, – Тогда ждём рассвета, Тициан. Скоро выдвигаемся в путь.
Глава 7
Тициан с наслаждением разминал запястья. Браслетов больше не было, вульгарной краски на физиономии – тоже. Наконец-то эльф был одет и обут, рыжие волосы скрывались под капюшоном, а на лицо повязали тёмный платок. Выглядел Тициан натурально как шпион – разве что глаза оставались неприкрыты плотным одеянием.
Прямо сейчас полуэльф бодро шагал на конюшню в надежде прикупить скакуна. На деньги дриады, разумеется.
Фиона опасалась лишних глаз и ушей, лошадь выбирать не умела, так что Тициан со всей ответственностью вызвался помогать в этом нелёгком деле.
Ранним утром город почти опустел – для дроу наступало время сна. Ночью жизнь в Вольмонде била ключом, город оживал, пробуждался и цвёл всем своим буйным цветом. Утром тёмные эльфы предпочитали прятаться в жилищах и отдаваться во власть сновидений. Дроу боялись солнца – жгучий диск представлял собой смертельную опасность для серокожих эльфов. В отличие от соседнего Тхаэля, вольмондцы не прятались под землёй, не рыли тоннелей, не обитали в горах – королевство защищала голубая магическая дымка. Под действием колдовства солнечные лучи преломлялись, рассеивались и теряли свои смертоносные свойства.
Дымка простиралась далеко, накрывала все мелкие города, поселения и саму столицу. В родном королевстве вольмондцы имели надёжную защиту от опасного всепожирающего солнца.
Хозяйку конюшни, рослую серокожую женщину-дроу, Тициан, похоже, разбудил. Зазвонил в колокол, поднял шум на всю округу и ворчливая дроуша нехотя выползла из своей берлоги.
– Что надо? – проскрипела эльфийка.
– Хозяйка велела купить скакуна. Выносливого, не строптивого, – Тициан изображал из себя покорного мужчину, как было принято в этих краях, – Велела сейчас, иначе накажет.
– Накажет, – зевнула эльфийка, – На жалость мне давишь, стервец. Ладно, пойдём покажу, что есть. Порадуешь госпожу.
