Больше я не стал спорить:
– Пусть граф. Скажи лучше, аристократ-колдун – это немного странновато, да?
– Одно другому не мешает. Благородные нередко творят магию. Иногда у них выходит что-то полезное, вроде каких-нибудь лекарств. Один молнию хотел поймать в бутылку – убило его. Был такой, который сделал большой шар, надул его дымом и полетел. Повезло – в реку свалился.
Значит, колдуны здесь – что-то вроде ученых, экспериментаторов. И, что самое важное, их не сжигают на кострах! Относятся со страхом, возможно, с презрением, но не убивают. Еще одно доказательство, что аборигены – вовсе не аборигены, а потомки колонистов. Цивилизация, даже одичав, инстинктивно хочет вернуться в технологический комфорт.
– Окончательно меня убедил бландербасс… – прервала Эвелина мои мысли.
– Кто?! – настала моя очередь возмущаться. Я украдкой заглянул себе в штаны.
Эвелина указала валявшийся на полу мушкетон:
– Бландербасс. Громовая труба. Описание такой есть в старинных книгах. О ней многие слышали, все ее боятся, но никто не знает, как ей пользоваться. А теперь, колдун, я приказываю тебе…
Я сложил на груди руки, отвернулся и посвистел старинный имперский марш. В каком сериале я его слышал?
– Э, нет, так не пойдет. Ты мне тут не указывай. Я тебе не граф Роберт Парижский перед… забыл, как его… ну был там у него какой-то король. Но если меня попросить по-хорошему, то я помогу.
Эвелина выслушала мою тираду. Она грустно смотрела на бландербасс… то есть, мушкетон.
– Нам надо вернуться к каравану.
– Там могут быть кочевники. Я не хочу с ними связываться. Просто не хочу – и все.
Эвелина махнула рукой:
– Кочевники уже далеко. Они не задерживаются на одном месте. Возле каравана осталась моя подруга и телохранитель. Она погибла, защищая меня. Нехорошо оставлять ее на съедение диким зверям.
Я подумал, что возле разграбленного каравана валяется еще немало трупов. Я мог похоронить их разве что в братской могиле. Или разнести дезинтегратором. Но все-таки просьбу Эвелины следовало уважить. Может, она расскажет мне что-нибудь полезное? Принцессы они такие: обычно много знают.
Я развернул танк и повел его обратно. У каравана я остановил машину и открыл люк.
– Не забудь бландербасс! – напомнила Эвелина. – Вдруг кочевники все же вернутся?
Разрядник, разумеется, куда лучше справится с любым врагом. Но я не стал спорить со знатью и повесил мушкетон на плечо. Короткое и легкое ружье мне совсем не мешало.
Эвелина молитвенно сложила руки и что-то пробормотала про себя. Она скорбно посмотрела на бездыханное тело, и вдруг обхватила меня за шею и зарыдала у меня на плече. У принцесс тоже есть свои слабости…
Я прижал Эвелину к себе.
– Не говори ни слова, – прошептала она.
В любовных романах часто пишут «пробежала искра», «вспыхнуло чувство». Ничего подобного: между нами возникла робкая симпатия, не более того.
Неожиданно Эвелина отстранилась. Глаза ее мгновенно высохли.
– Надо сжечь тело, – твердо сказала она.
– Здесь ни одной деревяшки не осталось.
– Им тоже надо было сжечь своих убитых.
– Может, закопать труп?
Эвелина покачала головой:
– Закапывают только простолюдинов. Или умерших своей смертью. Павших в бою рыцарей сжигают на костре. Мы должны это сделать. Должны, понимаешь?
Я постучал себя по лбу:
– У меня есть идея. Ничего, если я использую колдовское зелье?
– Пожалуй… да.
Я создал в регенераторе термитную смесь и обсыпал мертвую подругу со всех сторон. Пришлось повозиться с поджигом, но в конце концов шипящее белое пламя поглотило труп. Адская смесь сожгла тело, не оставив даже костей. Песок и тот сплавился в стекловидную массу. Из природных материалов температуру горения термита держит разве что вольфрам.
Наверное, Эвелина была не очень довольна тем, что ее подругу сожгли с помощью «колдовского порошка». Что поделать. Лучше так, чем никак.
Мне пришла в голову одна мысль. Я отколол кусок спекшегося песка и сунул его в регенератор – слегка обработать. Получился великолепный кристалл кварца, немного дымчатый из-за пепла.
– Теперь твоя подруга будет всегда с тобой, – я протянул кристалл Эвелине.
Она восхищенно посмотрела на меня.
Я снял с плеча мушкетон, поднял дуло к небу и выстрелил. Эвелина схватилась за уши и шарахнулась в сторону.
– Зачем? – она замахнулась, но опустила руку. Наверное, вспомнила, что графа бить нельзя.
– Воинский салют. Так в нашем… королевстве отдают последнюю дань павшим.
Я неторопливо перезарядил мушкетон. Эвелина с интересом наблюдала за моими действиями.
– У вас хорошие традиции… Теперь мне нужен меч, – сказала она.
– Ты хочешь меня убить? – ядовито спросил я.
– Не ерничай. Я хочу посвятить тебя в рыцари.
– Разве я уже не граф?
– У меня нет никаких свидетельств. Я не видела ни твоего замка, ни твою родословную. Пока ты всего лишь колдун. Не простолюдин, но и не вельможа.
Надо намотать это на ус: отношение к сословному делению здесь действительно очень серьезное. Значит, посвятив меня в рыцари, Эвелина никогда не навредит мне, по крайней мере сознательно. Она не пойдет против местных обычаев.
Но для пущей важности я согласился не сразу:
– В рыцари? Да никогда! Это значит, что ты станешь моим командиром? Я что, должен буду выполнять твои приказы и таскаться всюду хвостом? У меня своих дел хватает.
– Нет, не так… Ты – странствующий рыцарь. Они не состоят ни у кого на службе.
– А бароном ты меня случайно не можешь сделать? – мне стало неожиданно весело, несмотря на то, что момент был совсем неподходящий.
– Когда у тебя будет свое поместье…
– Да, с поместьем туговато, – я не удержался от ехидства. – Там лично король заправляет…
Эвелина тяжко вздохнула:
– Так и думала, что ты бежал от гнева сюзерена.
– Я просто выполняю его поручение. А как насчет графа? По вашим обычаям?
– Графский титул может быть пожалован исключительно королем. Принцесса может жаловать лишь рыцарский или баронский титул.
Я принес меч.
– Валяй со своими ритуалами. Посвящай меня в рыцари. В полевых, так сказать, условиях. Может, мне парадную форму надеть?
Эвелина взяла меч и назидательно сказала:
– Веди себя серьезнее. Ты как шут на пиру. Становись на одно колено… да на правое колено, а не на левое. Ты, пока странствовал, забыл правила?
Эвелина положила мне меч плашмя на правое плечо и проговорила формулу посвящения. Я не удивился: восстанавливая феодальные порядки, колонисты подглядывали в учебник истории. А может быть, и в старинные исторические романы.
Так я стал рыцарем. До конца дней у меня перед глазами будет стоять эта картина: бурые холмы, красный шар заходящего солнца, изящная фигурка Эвелины с мечом в руке и массивная глыба танка, грозно и торжественно уставившегося на нас фарами.
А потом я понял, что меня обманули. Мне пришлось, внутренне поморщившись, произнести клятву верности принцессе Эвелине Второй и ее венценосному отцу Теобальду Третьему. Вот тебе и «ни к чему не обязывает».
Можно было и отказаться… но на что только не пойдет мужчина, если его просит хорошенькая девушка? Особенно если ее милое личико никогда не знало современной косметики.
Мы забрались обратно в танк. Я захлопнул люк и грозно сказал:
– А теперь раздевайся!
Эвелина задохнулась от гнева:
– Значит, все-таки ты…
Я открыл дверь в крохотный санузел и пустил воду:
– Я гораздо хуже. Хочу заставить тебя помыться. Марш в душ, вонючка!
Эвелина, не стесняясь новоиспеченного рыцаря, скинула одежду и встала под теплые струи:
– И не думала. Я сейчас грязнее крестьянки…
– Крепостной, – ехидно вставил я.
Эвелина не ответила. Она с удивлением разглядывала дырочки, из которых лилась вода.
– Какое колдовство… – невольно вырвалось у нее.
Я тактично закрыл дверь.
Пока Эвелина плескалась, надеюсь, в свое удовольствие, я возился с регенератором – мне нужно было придумать, как ускорить перезарядку мушкетона. В конце концов я изобрел безгильзовые патроны со спрессованным порохом, вольфрамовой картечью и готовыми пыжами. Заряжать мушкетон стало куда удобнее: теперь достаточно вложить патрон в ствол и прибить его шомполом. Изобретатель Вилли Пат мог мной гордиться.
Глава 9. Беглая принцесса
Вот что значит генетическая память: управление душем Эвелина освоила быстро. Все остальные принадлежности санузла у нее тоже не вызвали вопросов. Она только сетовала, что внутри танка нельзя выпрямиться в полный рост. Да, это не большая экспедиционная машина – та вмещает двадцать человек. Вместе с оружием, оборудованием и приборами.
Пока Эвелина плескалась, я взял пропахшую пылью и потом одежду, засунул в регенератор и безжалостно уничтожил. Потом изготовил новую: точно такие же рубашку, куртку, штаны и короткую юбку. Только из сверхпрочной, непробиваемой ткани. Высокие походные сапоги постигла та же участь.
Я немного подумал, и приказал аппарату создать синий халат со звездами и домашние тапочки.
– Вот что, рыцарь, – заявила нагая принцесса, едва вышла из душевой. – Тебе нужно оружие.
Я выдал ей халат и тапочки:
– Попрошу меня не соблазнять. Я все-таки мужчина. Могу не выдержать.
– А может, мне и надо, чтобы ты не выдержал… – Эвелина покатилась со смеху, но все же оделась. – Давай разок для здоровья.
– Если что-то между нами и произойдет, так только когда того захочу я.
Зря я это сказал. Эвелина тут же доказала мне мою неправоту. Она села ко мне на колени, взяла за руку и сунула ее себе за пазуху. Ее тело пылало страстью. Несколько секунд я демонстративно крутил носом, а потом набросился на девушку… Вернее, на молодую женщину – девственность Эвелина потеряла уже давно.
Принимать душ нам пришлось еще три раза.
– А ты ничего так, – хмыкнула царственная любовница, разглядывая меня при электрическом свете. – Наверное, у тебя давно девушки не было. Не переживай, я тоже давно одна. Если не считать погибшую подругу.
– Давай лучше помолчим, – недовольно буркнул я.
– Нет. Тебе нужно оружие. Ты забыл?
Я достал из кармана разрядник. Он умещался на ладони и был совсем не похож на грозное оружие. Просто устройство с кнопками, выключателем и встроенным фонарем.
– У меня его полно. Эта штука за секунду превратит человека в обугленный скелет:
Эвелина подала мне мушкетон:
– Это не то. Бландербасс подойдет. Но желательно, чтобы у тебя был меч. Или копье.
Она сказала «была мечь», но я уже привык к ее диалекту.
