Мила Лимонова "В сказку на год"

– А ты проверь. Ладно, можешь начать с синего камня. Он обеспечит тебе поддержку всех вокруг.

– Какую поддержку?

– Ну смотри, – принялась объяснять волшебница из сна, – помнишь, ты свекровь просила посидеть с дочкой, пока ты к врачу сходишь? А она начала читать тебе нотации, что можно и потерпеть. Или как тебе всегда говорили, что ты сама виновата, что Виктор твой пьет. А теперь они ничего подобного не скажут, будут сочувствовать и помогать как миленькие – все, кто осуждал.

– Так не бывает! – повторила Нина уже громче.

Нина не знала, что и думать. В то, что муж способен измениться, не верилось, но еще больше не верилось в поддерживающих, помогающих и сочувствующих собственных родителей и свекров.

– Быва-а-ает, – назидательно протянула собеседница. – Проверишь – сама увидишь. А третий камень – он придаст тебе сил и энергии. Будешь вскакивать с постели и порхать, как бабочка… Поняла?

– Нет, – честно призналась Нина.

– Ладно, как знаешь, – та махнула рукой и продолжила: – Ты главное запомни: один камень поворачиваешь в один день, второй – на следующий, третий – на третий день. И еще одно: эффект будет длиться ровно год с момента поворота. Так что успей наладить свою жизнь, не хлопай ушами! Ну, пока! Счастливо!

И исчезла, словно рассыпалась золотыми искрами.

Глава 2

Нина привычно встала по будильнику, думая о загадочном сне, который она помнила до последней детали. Взяла из шкатулки кольцо, сунула себе в сумочку. Подала на стол завтрак, покормила дочь и повела в сад, а после сада полетела на работу.

В обеденный перерыв Нина нерешительно надела кольцо на палец. Потрогала камешки – те и в самом деле сидели неплотно, словно их можно было повернуть.

С какого же начать?

Первым делом, конечно, хотелось избавиться от мужа. Но смущало упомянутое “специальное место для никчемных мужей”. Это что, ад, тюрьма или что-то другое? И еще фантом этот… Как привидение или робот. Что-то похожее на живое, но при этом неживое, с пустым взглядом… бр-р.

Она повернула зеленый камень.

В груди на мгновение стиснулось, и Нина даже подумала, что с ней случился сердечный приступ, но через мгновение уже ощутила себя совсем по-другому.

Ушла, испарилась боль в спине и усталость в мышцах, в теле вдруг образовалась такая легкость, какой женщина не помнила, кажется, и взгляд стал яснее, и зуб… Нина ощупала зуб языком. Коронка больше не шаталась, более того – на ее месте был настоящий здоровый зуб.

“Тоже какой-нибудь фантом… иллюзия…” – оторопело подумала Нина.

Она прошла на непривычно легких ногах до туалета и посмотрелась в зеркало. Едва не вскрикнула: ее кожа из землисто-серой стала румяной и чистой, волосы тоже стали гуще, а сама она даже немного стройнее.

Нина невольно расплылась в улыбке.

Неужели… работает? Неужели она и правда заслужила годик побыть в сказке?

Но вдруг это обман? Морок? Интересно, что скажут на работе? Заметят ли?

Заметили.

– Ты сегодня как-то выглядишь, Нин, – восторженно воскликнула Таня, преподавательница английского. – Ну, суперски вообще. Крем какой-то новый, что ли? Или что? Прямо светишься.

– Да так, выспалась, наверное… – развела руками Нина, чувствуя себя неловко и в то же время улыбаясь практически во весь рот.

– Ну, тоже дело хорошее…

Посетительницы центра, приводящие и забирающие детей с занятий, тоже были какие-то более приветливые. Видимо, причиной тому была не сходящая с Нининого лица улыбка.

Хотелось повернуть второй камень, синий, но Нина вспомнила о правилах пользования кольцом и сдержалась.

Как только теперь его спрятать? Снимать нельзя. А если не снять – заметят ведь, и ладно коллеги, но муж… муж…

Нина посильнее натянула на ладонь рукав своей кофты. Пока сойдет, а потом…

Нина решила, что забинтует палец. Порезалась, да и весь сказ. А завтра она повернет второй камень… И можно будет уже ничего никому не объяснять.

Тем более завтра юбилей у свекрови, о чем Нина думала с содроганием. Подарок Светлане Петровне был куплен заранее, но свекровь отличалась большой придирчивостью. Если подарок нравился, она на все лады расхваливала сына, а если нет – то высказывала претензии невестке.

А ведь если повернуть камень, волшебница из сна обещала ей поддержку окружающих людей… Неужели правда? Родня мужа (и собственная, если честно) производила впечатление, что заставить их относиться к Нине по-человечески не сможет никакая магия. И все же сработает или нет? Со здоровьем ведь сработало, да еще как!

Работа сегодня спорилась как никогда. Голова была свежей и легкой, словно Нина и впрямь выспалась, чего не случалось уже давно. Виктор храпел, как говорится, во всю ивановскую, а потом случилась беременность… Маринка только несколько месяцев как стала спать нормально, не прибегая к маме, что ужасно сердило папу. Но и сейчас, когда дочка ходила в садик, она болела, и Нине часто приходилось дежурить у кровати малышки, то сбивая температуру, то подставляя тазик.

Нина слегка ошалела от легкости: ни тянущей боли в затылке, ни хруста в спине, ни гудящих от усталости ног, и запястье – подарочек от мужа, ударилась при попытке отскочить от его кулаков – не ныло противно, когда приходилось что-нибудь брать в руки.

С работы побежала в сад за дочерью и даже неожиданно для себя осознала, что чувствует удовольствие от щебетания девочки, а не механически отвечает на вопросы, в это время думая о том, как решить проблемы и переделать бесконечные дела.

– Завтра к бабушке на день рождения идем, – сказала она.

– Не хочу, там скучно, – надула губки Маринка.

– Там на этот раз будет по-другому, – пообещала Нина.

Да, Марина не слишком любила бабушку по отцу. Свекровь довольно часто придиралась к девочке, одергивала, если та разыгрывалась и шумела, как делают все дети ее возраста, не разрешала трогать многие вещи.

Но что, если камень изменит железобетонный характер ее свекрови? Спину-то не брали ни мази,ни таблетки, а волшебство – оно и есть волшебство!

Виктор с подозрением поглядывал на непривычно бодрую жену, трущую на терке сырые картофелины.

– Сыру мало кладешь, – буркнул он, глядя на то, как она добавляет в картофельную массу мелко натертый сыр.

Нина молча пожала плечами, не желая раздувать конфликт. В конце концов, терпеть осталось недолго. Еще денек, и сварливый супруг отправится в место “для содержания никчемных мужей”.

Вот там ему самое и место.

Виктор, почуяв неладное, прицепился к молчанию Нины:

– А че это ты молчишь?

– Ничего, занята просто, – коротко ответила Нина, перемешивая ложкой в кастрюле.

– Занята, пф! – нахмурился Виктор. – Просто жрачку стряпаешь, тоже мне занята.

“Как я тебя ненавижу”, – подумала Нина, удивляясь, насколько ее чувства ощущались обыденными.

Достал. Опостылел. Осточертел.

Она никогда не думала, что будет способна так сильно ненавидеть собственного мужа. Нина не осознавала, насколько он сам был виноват в таком к себе отношении.

На сковородке зашкворчало масло.

– Завтра мы к маме твоей едем на юбилей, – напомнила Нина.

– Во сколько?

– В четыре начинается. Она просила приехать пораньше, помочь с угощением.

– Блин, у меня рейд в это время. Попозже поедем. Чего там особо делать? Жрачку на стол метать много народу не надо. Тем более от криворуких, вроде тебя, пользы-то особо…

“Ненавижу”.

– Как хочешь, – сказала Нина, прикидывая, не поехать ли ей с Маришей раньше. Свекровь-то точно не удержится от упреков, что она только есть приезжает, а как помочь, то не дождешься…

Хотя нет. Так непривычно было думать о кольце…

– А че у тебя с рукой? – Муж наконец-то заметил забинтованный палец.

– Обожглась, – соврала Нина.

– Вот я и говорю, криворукая, – кивнул сам себе Виктор и уселся за компьютер. – Ты мне принеси, как готово будет. Сметана-то есть?

– Есть немного.

– А почему немного? Вечно ты не следишь, что в холодильнике все заканчивается!

“А про подарок опять не вспомнил, – подумала Нина. – Как будто это не его родная мать, а моя!”

Ночью, как только часы показали пятнадцать минут первого, Нина повернула второй камень в кольце.

Спать хотелось не так сильно, как обычно, и Нина пошла тихонько сделала маску для лица, подобрала платье для Марины и помыла ее ботиночки.

Муж заигрался, и сегодня Нина с облегчением поняла, что можно улизнуть от супружеского долга.

Утром Нина поднялась раньше обычного. Новый бодрый организм буквально поднимал ее с постели. Хотелось не зарыться в одеяло и лежать там как можно дольше, спрятавшись от проблем, а вскакивать и бежать, лететь, творить свою жизнь, превращая ее в сказку наяву.

Она сама не замечала, как всплывают в голове мысли о том, что она хотела сделать, но не было времени, сил, желания… На завтрак приготовила себе и дочке кашу с ягодами, мужу – яичницу с колбасой и картошкой. Попутно протерла дверцы кухонных шкафчиков, заляпанные оконные ручки. Спокойно поела и выпила чашку кофе, слушая музыку в наушниках.

Она давно не позволяла себе такой роскоши, боялась, что не услышит очередной грубый приказ мужа или дочка куда-нибудь полезет, ушибется. Но сейчас любимые, почти забытые мелодии в ушах воскрешали в ней что-то чистое и светлое. Добрачные надежды и мечты…

Вскоре встала Марина. Нина накормила ее и принялась за примерку платья. Посадила рядом с собой, пока упаковывала подарки: любимые духи свекрови (она не признавала никаких других ароматов), правда, в небольшом флаконе, потому что на сто миллилитров не хватило денег; женский детектив, которыми Светлана Петровна зачитывалась, плед, идеально подходящий к дивану в ее гостиной, и нарисованная внучкой открытка.

Виктор проснулся к обеду, поел, сел за компьютер и с головой ушел в игру. Нина колебалась, ехать ли помогать свекрови или ждать мужа? В первом случае ее ждут нотации от Светланы Петровны, а во втором – скандал от мужа, возможно, с рукоприкладством.

Или, может быть, нотаций не будет? Ведь второе чудо, обещанное волшебницей из сна, должно обеспечить поддержку от родственников…

Нина набрала номер свекрови.

– Здравствуйте, мама! – сказала она и произнесла несколько фраз с пожеланиями всего, чего обычно желают именинницам.

– Спасибо, спасибо, а приедете-то во сколько? – спросила Светлана Петровна непривычно искренним голосом, без шпилек, упреков и дополнительных смыслов.

– Да мы с Мариной уже сейчас готовы, но Витю ждем, – честно призналась Нина.

– Занят, что ли? Выходной же, – ответила свекровь.

– В компьютер играет. Говорит, у него рейд.

– А, во-от оно что. Ну-ка дай ему трубочку, Нин.

Тон Светланы Петровны не предвещал ничего хорошего.

Виктор недовольно буркнул что-то, потом, выслушав ответ, начал огрызаться, оправдываться, орать… Нина от греха подальше ушла с дочкой на балкон.

– Собирайся, – Виктор стоял в дверях комнаты, словно нашкодивший кот, получивший хорошую трепку от хозяина, – давай, поехали!

Нина не стала спрашивать, а как же рейд или что именно такого убедительного сообщила ему Светлана Петровна. Она лишь сказала:

– Мы готовы, нам только обуться.

– Ладно, ща.

Виктор собирался минут двадцать, периодически ругаясь и требуя немедленно найти ему то чистые носки, то рубашку по размеру, то сигареты. В конце концов, семья все же вышла из дома и отправилась в гости.

Идти от автобусной остановки было долго. Виктор не жаловал траты на такси. Марина устала и попросилась на руки, но получила от папы сердитое:

– Обойдешься, не маленькая.

Девочка от обиды замедлила шаг, словно нарочно волоча ноги и цепляясь ими за неровности асфальта. Виктор обернулся, прикрикнул:

– Че ты там плетешься? Ну-ка быстро!

Маришка рванула с места, споткнулась и проехалась по асфальту, содрав ладони и коленки. Улицу огласил детский рев.

– Ну вот еще, под ноги смотри! – рассвирепел Виктор.

Под его ругань Нина быстро протерла ранки антибактериальными салфетками, которые всегда носила в сумке, и подхватила дочку на руки.

– Потерпи, тут недалеко. У бабушки помажем ранки, и пройдет, – сказала она ласковым тоном.

Нести девочку было тяжеловато, все же четыре года – это не младенец. Но обновленный магией организм справлялся. Пару дней назад такая ноша аукнулась бы Нине тем, что она бы еще дня два ходила, хватаясь за поясницу, как старушка.