Деметрио Росси "Капитали$т. Часть 2. 1988"

– А ты чего смеешься, Валер? – не понял я. – Кассеты прокатные, Иваныча. За них бабки отдавать нужно. Считай, что на четыре сотни встряли на ровном месте.

– Я им говорил, что и того знаю и этого знаю – им вообще похрен, – злился Витя. Не, всё, пацаны. Я вот до сегодняшнего дня думал – ехать, не ехать… А сегодня как в голове прояснилось. С легким сердцем поеду.

– Да забей, – сказал Валера. – Сейчас позвоню нашим, поедем на автовокзал, поймаем твоих гопников…

– Вы погодите, – сказал я рассудительно. – Ехать и бить пока никого не нужно. Я съезжу в «Софию», если там Магадан или Швиля, то может помогут.

– Щербатый бы в пять секунд решил вопрос, – сказал Витя мрачно.

Я отправился в ресторан «София». Несмотря на раннее время, народ уже потихоньку собирался, так что свободных мест почти не было. На втором этаже я нашел Андрея Магадана, который был трезв и мрачен. Я поздоровался и в общих чертах обрисовал ситуацию.

– На автовокзале, говоришь… – протянул Магадан. – Да хрен знает. Туда со всего города шпана бомбить ездит. Не шарьтесь там особо без дела.

– Как же так, Андрей? – возмутился я. – Мы же договорились с Сашей еще, что работаем спокойно. Каждый месяц мы помогали чем могли. А теперь нас – так?

– Не могу я тебе помочь, – сказал Магадан мрачно. – У нас тоже положение сложное. Седой освободился, слышал?

– Слышал, – сказал я.

Седой был известным в городе рецидивистом, да еще и старшим братом одного из предводителей «краснознаменской» молодежной банды, с которой у нас тоже были неприятности. Я видел его мельком пару раз здесь же, в «Софии». Это был взрослый мужчина, слегка за сорок, с пышной шапкой черных волос, тонкими чертами лица и тяжелым взглядом. В отличие от покойного Саши Щербатого, он производил впечатление настоящего уголовника. И, конечно, вся городская шпана смотрела на него как на кумира. А положение моих криминальных знакомых, входивших в окружение Щербатого, судя по мрачному виду Магадана, изрядно пошатнулось.

– Ну вот и смотри, – сказал Магадан, – если я начну за вас качать, то те, кто кассеты ваши отнял, по любому на Седого сошлются. Он с вашего брата – кооператоров – разрешил получать от вольного куша. Сколько угодно.

– Ясно, – сказал я. – Ну ладно, тогда мы сами…

– Смотрите… – сказал Магадан безразлично. – А вообще, послушай совета – не лезьте.

– Мы подумаем, – пообещал я.

А вернувшись в видеозал сказал Валерику:

– Собирай своих боксеров на завтра. Поедем на автовокзал, учить ребят хорошим манерам.

– Зашибись! – обрадовался Валерик. – Серёгу по-любому позовем. Игорёху. И еще кого.

– Троих не мало? – засомневался Витёк. – Их там банда.

– Не боись, – рассмеялся Валерка. – Еще я сам буду, четвертый. Да вы с Лёхой. Хоть на шухере постоите!

Дело было, конечно, не только в двух потерянных видеокассетах. Отдать свое означало показать слабость. А времена наступали такие, что показать слабость это прямая дорога к тому, чтобы потерять все.

– И хватит чужим авторитетом прикрываться… – сказал я. – Нужно свой зарабатывать. Ты их хотя бы узнаешь, Витёк?

– Узнаю, – сказал тот мрачно. – С вами по ходу уедешь. Только не в Америку, а значительно севернее.

– Можешь не ходить, – развел руками Валерик. – Мы сами управимся, чего тебе на самом деле рисковать? Рожи нам их опишешь и все.

– Пойду, – сказал Витя и глаза его блеснули.

На следующий день компанию гопников мы поймали довольно быстро, в том самом закутке, куда вчера отвели Витю. Ребята работали – менялись обувью с перепуганным парнем лет шестнадцати, который никак не мог развязать узел на своих фирменных кроссовках, ценой в пару сотен. На сменку он бы получил стоптанные кеды, которые уже стояли тут же.

– Иди, парень, ребятам сейчас будет не до тебя, – сказал Серёга перепуганному парню. Тот с радостью ретировался.

– Ни хрена себе! – изумился один из гопников. – Че за наглость, я не понял? Вы кто такие вообще?

– Он? – спросил Валерик.

– Он, – подтвердил Витя.

– А-а-а… – гопник усмехнулся. – Этот вчерашний лох кентов привел. Че хотели-то?

– Мы не хотели. Мы хотим, – поправил я. – Хотим две кассеты, которые вы вчера забрали, обратно. И бабки тоже.

– Иначе вас отсюда унесут всех, – добавил Валерик.

Нас было шестеро, а этих около десятка, численное преимущество было явно на стороне противника. Не спортсмены, обычные парни, лет семнадцать-восемнадцать, а нескольким и того меньше. Но наверняка у кого-то из них ножи, и решимости пустить их в ход хватит. Однако гопники видели, что настроены мы серьезно и выглядим уверенно. Наша уверенность вызвала неуверенность у них.

– А вы кто такие? – спросил один из них. – Чего-то я никого из вас не знаю ни хрена?

– Короче, мне это надоело, – как-то очень расслабленно сказал Серёга.

И вдруг резко зарядил одному из стоявших ближе всего гопников прямой в челюсть. Тот, к моему удивлению, не отрубился, но просто присел на корточки. Валерик резко и без замаха пробил хук гопнику, на которого указал Витёк. На Валерика налетели сразу двое, но на помощь ему пришел Игорь – здоровенный парень двадцати дух лет. Один из нападавших получил резкий удар в солнечное сплетение и медленно осел у стены, а второй пропустил серьезный удар в корпус и отскочил, держась за ребро.

– Мы по делу разговаривать будем или нет? – поинтересовался Серёга.

Глава 4

– Мы Седого знаем, – выдохнул тот, который держался за ребра. – Хана вам всем, поняли? Всех на пики поставим! – Его полную оптимизма тираду прервал мощный пинок по заднице.

– Да мне похрен, седого или рыжего, – вернуть либо кассеты, либо бабки. Сроку вам два дня. Не придете – все равно поймаем, здесь или в городе. И тогда уже будем по-настоящему с вами разговаривать, не шутя. Вообще оборзели. – Серёга был зол.

– Смотри, чтобы тебя потом не поймали! – заявил кто-то из гопников, но тут же получил увесистый подзатыльник и притих.

– Кому еще не ясно? – грозно спросил Серёга.

Ответом ему было угрюмое молчание.

– Значит так, послезавтра в это же время – здесь. Всем все ясно?

Вновь молчание было ему ответом.

– Ну, я смотрю, вы не поняли ни хрена, – сказал Серёга угрожающе. – Так может нам кого-то из вас с собой взять, в залог? Посидит до послезавтра в подвале, а когда кассеты или бабки принесете – получите своего корефана. Вот тебя, например, возьмем, – Серёга ткнул наугад в одного из гопников.

– А я ниче! Я все понял! – шарахнулся тот.

– Все все поняли?! – Серёга грозно повысил голос.

Гопники промычали что-то угрюмо-утвердительное.

– Ну и все! Пойдемте, парни.

Мы с достоинством удалились.

– Не вернут они ни хрена, – сказал Витя мрачно.

– Дело ж не в этом, – ответил я. – Важно же то, что мы отпор дали, за себя постоять смогли.

– Все в елочку! – весело подтвердил Серёга. – Теперь трижды подумают, прежде чем лезть к кому из вас. Еще и своим расскажут.

– Еще не известно, чем закончится, – сказал Витёк. Он был явно не в настроении.

– Да нахрен, – ругнулся Игорёха. – Если рыпнутся, бошки поотбиваем. И вообще, пусть они теперь думают, чем закончится.

Мы рассчитались с парнями (акция обошлась нам в семьдесят пять рублей) и договорились встретиться завтра.

Валерик с Витей поехали в видеосалон, а я решил пройтись по городу, проветриться и привести мозги в порядок. Я уже большего года в этом времени. Больше года! С одной стороны – как будто вчера пришел в себя на больничной койке, а с другой – ужас, сколько времени прошло и всего случилось… Вокруг грохочут перемены. Фундамент страны трещит и сыпется. Нина Андреева пишет свое пламенное письмо в «Советскую Россию». А Новодворская организует «Демократический союз». Мы уходим из Афганистана. Совсем. Семейная банда захватывает самолет. В Сумгаите погромы – азербайджанцы против армян. И в Ленинграде убивает себя Башлачев. И почему-то стабильно одна-две авиакатастрофы в месяц. С человеческими жертвами, конечно. И ничему этому я, человек будущего, помешать не могу. Историю пришпорили и погнали галопом, события сыплются как из дырявого мешка, и все эпохальные! А газеты сходят с ума. Внезапно получается, что можно говорить о проблемах. И начинают говорить потихоньку – оказывается, у нас есть, например, наркомания. И молодежная преступность. И неформалы. И летающие тарелки со снежным человеком. И что со всем этим делать – непонятно. Газетчики не могут понять – правда ли все можно? Или еще чего-то нельзя? Они проверяют, тычутся в разные темы и никто их не снимает с должности.

Ткань пространства истончается, думаю я. Энтропия нарастает все быстрее и быстрее. Мир сдвигается с места, как у Стивена Кинга в еще не написанной «Темной башне». Навстречу мне идут двое парней, лет по пятнадцать. Драные джинсы, длинные волосы, металлические браслеты и цепи, на футболках сзади вытравлено «HMR». А вот благообразный дедушка скучает на скамейке с газетой и очень неодобрительно рассматривает металлистов. Один мир прорывается в другой. И вот как раз в это самое время эти люди, принадлежащие к разным мирам, живут на одной территории.

Было ощущение чего-то странного. И еще – ощущение беспредельной свободы. И в то же время – полной безнадеги. А в КВНе, который идет по первой программе ЦТ, шутят. Шутят простенько и безыскусно на тему того, что слуги народа живут лучше хозяев. Народ очень смеется – никогда раньше ничего подобного не было! Вообще, появляется много того, чего раньше никогда не было. Например, издание «Доктора Живаго». Или «Вампиры» Барона Олшеври – наши коллеги-кооператоры, связанные с издательствами, начинают утолять книжный голод населения. Утолить голод стоит недешево – «Вампиры» на рыночных книжных рядах – тридцать рублей. А «Дракула» Брэма Стокера – полтинник. А графини и мушкетеры бессмертного Дюма – тридцать пять. Народ офигевает от ценников, но к новинкам культуры приобщается, вообще – народ готов платить любые деньги за все, непохожее на наше.

У нас в звукозаписи народ требует «Яблоки на снегу» и «Музыка на-а-ас связала». Требует Цоя, звезда популярности которого почти в зените. Народ хочет Корнелюка и даже Добрынина. Наши неформалы тихонько грустят и сетуют на народную серость. «Хэви металл» все еще на гребне волны, но потихоньку поджимается попсой. Наш стабильный заработок – в районе сорока рублей на человека в день. Несметное богатство для школьного учителя, например. А для того же Евгения Михайловича – вообще ни о чем. Я почти ничего не трачу – шмотки есть, а то, что нужно я могу купить раза в два дешевле, чем простой обыватель. Развлечения, которые находятся в шаговой доступности, стоят копейки, а сорить деньгами в сочинских ресторанах меня не тянет.

У меня скопилось больше шести тысяч личных денег. Можно купить два «Запорожца», например. Один для парадных выездов, другой – на каждый день. Или «жигу»-«двойку». Но я не спешу. Да и родители неправильно поймут. Собственный автомобиль у восемнадцатилетнего сына одного из руководителей горкома, в любом случае вызовет вопросы. А вопросов быть не должно.

Через день мы в том же составе поехали на автовокзал. В условленном месте гопников не было.

– Что и требовалось доказать, – сказал Витёк.

– Да и хрен с ними, – махнул рукой Валерка. – Главное, что жути на них нагнали. Теперь не полезут, сто процентов. Жаль только, что мало им вломили позавчера.

Откуда-то появился шкет лет двенадцати – мелкий, но нахальный.

– Э, пацаны, – обратился он к нам, – вы пацанов ищете?

– Ищем, – сказал Валерик, – а они че, тебя прислали?

– Меня, – подтвердил шкет. – Сказали передать вам, чтобы приходили в пятницу на Дружбу, на центральный вход к восьми вечера. Сказали, что будут с вами разбираться.

– Ну все, кабздец им теперь! – взъярился Серёга. – Кого из них здесь или в городе поймаем, в землю воткнем!

Мои спутники были сильно раздражены – было жаль двух кассет, да и наказание гопников было не по заслугам.

– Ладно, пойдем, раз такое дело, – сказал я.

На улице мы бегло обсудили ситуацию.

– Ага, в пятницу на Дружбу, разбежались! Стратеги, мать их! – выругался Валерик. – Там же дискотека. Шпаны соберется человек сто, не меньше. Мы, даже если всех соберем, не потянем. Да и стоит ли оно?

– Ясен пень, не стоит, – подтвердил я. – Ладно, парни, вы идите по своим делам, а мне сейчас в видеосалон надо.

– Сейчас? – удивился Валерик. – Так до сеанса куча времени еще.

– Есть дело, – сказал я. – Потом расскажу.

Дело действительно было, и важное. Мой папенька встречался с Евгением Михайловичем Лисинским. Это неординарное событие должно было состояться в нашем видеосалоне, куда я и отправился.

Папенька прибыл первым – на служебной «Волге». Я встретил его у центрального входа в ДК и по коридорам и лабиринтам провел его в наш видеозал. Евгений Михайлович прибыл чуть позже и вошел через черный ход.

– Мне выйти? – спросил я папеньку. Тот покачал головой.

– Лучше побудь здесь. Я так понимаю, что беседа долго не затянется.

Я согласно кивнул.

Вошедший Евгений Михайлович вид имел торжественный, можно сказать – праздничный.

– Здравствуйте, Владимир Иванович! Здравствуйте, Алексей! – вежливо поздоровался он.

Папенька довольно холодно кивнул. Похоже, что Евгений Михайлович был ему неприятен.

– Я благодарю вас, что согласились уделить мне несколько минут. Собственно, Алексей, наверное, ввел вас в курс дела?

– Да, – сказал папенька.

Что-то он излишне лаконичен, подумал я.

– Тогда перехожу сразу к сути, – заторопился Евгений Михайлович. – Вот…

Он достал из кейса объемную папку и протянул папеньке.

– Здесь все. Бумаги, фото, магнитофонные записи. Будете проверять?

Папенька молча развязал папку, вытянул наугад какую-то бумагу и бегло пробежал ее.

– Да… – сказал он после некоторой паузы. – Алексей передал мне, что вы хотите дать законный ход этим материалам. Это так?

Евгений Михайлович развел руками.

– Законный или еще какой, – сказал он вкрадчиво, – нам важно, чтобы наш общий знакомый перестал занимать то положение, которое занимает сейчас. Мы не требуем крови Валеры Герца. Если он уйдет по собственному желанию, то на здоровье, как говорится.

– Почему же вы сами его об этом не попросите? – спросил папенька. – Например, продемонстрировав ему что-нибудь из этого… – он кивнул на папку.

– Где уж, куда уж… – притворно вздохнул Евгений Михайлович. – Если бы мы что-то такое попробовали бы, то, уверяю вас, Валера Герц попробовал бы сделать так, чтобы у нас ничего не вышло. А человек это очень нечистоплотный и в методах неразборчив…