– В глушь забралась, точно ведьма, чтоб ни одной живой души рядом – от милоты или сдержанности?
Я не нашлась, что ответить. Не раз слышала от бабушки ее рассказы о том, как она устала от студентов за годы преподавания, потому такое место для дома и не вызывало удивления. А сейчас после слов Глаши задумалась. Вокруг Тергорода хватает деревень и дачных поселков, бабушка Рита могла обосноваться в любом, но почему так упорно держалась за дом? Он ведь, насколько помню, не ее родовое гнездо. Астрид купила его уже в преклонном возрасте, за пару лет до выхода на пенсию.
– Или же делишки темные проворачивала, – Глаша понизила голос до трагического, почти театрального шепота. – Подальше от чужих глаз и полиции.
– Ох, перестань! Госпожа Вильхоф всю жизнь посвятила переводам с мертвых языков и преподаванию, что такого зловещего она могла проворачивать? Обычная одинокая старушка, живущая в глуши с котами.
– То вы про нее знаете. А как оно на самом деле было – загадка. Уж простите, барыня, но бабушка ваша самоназванная ни про завещание вам не сказала, ни про внука. Отчего ж при милоте своей шарфы ему не вязала или не отправляла посылки с вареньем? Ваша, вон, пусть и бранится, а до сих пор проверяет, по погоде ли оделись и не зачитались ли не евши.
– Глаша, тебе с такими мышлением в следователи необходимо, или контрразведку.
Она вздохнула, наверняка замолчав новое замечание о том, как мешает жить умище, но я не стала продолжать разговор. Проклятый чемодан оттягивал все руки, а каблуки туфель постоянно норовили подломиться или застрять в ямке. Вернусь в город, первым делом куплю себе галоши или сапоги. Специально для прогулок вокруг нового дома. Еще нужно будет одежду потеплее и что-нибудь на голову. Пока шли через лес, я успела здорово продрогнуть. Раньше ведь ходила сюда с корзинами, не такими тяжелыми, потому бежала быстро, сейчас же еле плелась, а без Глашиной помощи уже давно бы бросила чемодан и шагала налегке.
Наконец мы добрались до уже знакомых мне кустов шиповника, за которым начинался одичавший парк рядом с домом. Яркие ягоды здесь казались особенно крупными и оттягивали ветки, Глаша снова запричитала, что нарвала бы себе такие под отвар. Затем мы прошли еще немного по узкой дорожке и остановились.
– Ух, да здесь целая усадьба!
– Десять спален, – ответила я.
Дом действительно был большим, при этом несколько бестолковым. Бабушка Рита рассказывала, что его построили веков семь-восемь назад, когда на этих землях вовсю резвились феи, а территория будущего Тергорода принадлежала гальтам. Вообще это место столько раз меняло хозяев, что по одному ему можно отследить всю историю этой части континента.
В те времена строили основательно, крепко. Людям было непросто выживать в суровых краях рядом с феями и другой чудью. А еще были дикие звери, разбойники, соседи, могущие прийти с набегами в неурожайный год. Оттого часть дома была сложена из больших и крепких камней, окна имела маленькие и узкие, сейчас ползущие к земле.
Но годы шли, мир менялся, в него приходило более совершенное оружие, а феи с их магией постепенно исчезали, уходили восточнее, в глухие леса. Тогда хозяева дома решили добавить к нему еще одно крыло. Побольше, со спальнями, купальней, каминами.
Верхний же этаж надстраивали в конце прошлого века, лет пятьдесят назад. Тогда в моду вошло все открытое и летящее, воздушное и невесомое. Так у дома появился круговой балкон и вычурный флюгер с играющей на флейте феей. Более старые части дома попытались замаскировать плетущимися розами и диким виноградом, но те все равно проступали, как шрамы у старого бойца. Это место определенно хранило свои тайны и не собиралось их так просто раскрывать.
Глава 4
С Астрид Вильхоф, бабушкой со стороны матери, Тилль виделся редко. Она предпочитала жить в Руде, где очень долго преподавала в университете, мать с отцом – в самом центре Норнга, поближе к Королевской магической академии. А в столичном пригороде жила бабуля Хигге, румяная и добродушная владелица собственной сыроварни. Она обожала Тилля и всегда искренне радовалась, а не поджимала брезгливо губы, как Астрид. Та не смогла простить единственной дочери короткую интрижку с гостем из фейского народа, от которй и родился Тилль.
На счастье Альмы, ее беременную встретил Ганс Лайтнер, совсем не испугавшийся чужого ребенка. Он всем сердцем принял пасынка и никогда не попрекал происхождением. Тем более с возрастом Тилль стал проявил тягу к магическим наукам, тогда же Астрид вконец разругалась с дочерью. Через пару лет они все же помирились и с тех пор поддерживали нейтралитет, но и близости между ними не было.
Тилль же всегда чувствовал, что раздражает и злит бабушку, поэтому старался видеться с ней пореже. И тем не менее он не ожидал, что она завещает половину своего дома какой-то посторонней профурсетке! И не просто половину, а еще припишет дурацкое условие о записной книжке.
В самом доме Тилль не нуждался: не любил бывать в Руде, кроме того, уверенно делал карьеру в министерстве магической безопасности, и мог себе позволить какое угодно жилище. Но библиотека! У Астрид было собрано столько редких и важных книг о магии и феях, что подумать страшно. Они бы здорово пригодились для его работы и не только.
Тилль и сам собирался приехать и навестить Астрид, заодно поискать в ее библиотеке ответы на свои вопросы. Но не срослось. С работы его отпускали неохотно, да и сам постоянно откладывал встречу. Эти недовольно поджатые губы той, что приходилась ему бабушкой, презрительный взгляд, разговоры о том, как оступилась его мать… Столько лет прошло! Альма Лайтнер – уважаемая женщина, известный переводчик с фейского, а Астрид все не могла простить той ошибку далекой молодости.
И словно бы в наказание за нее же решила поделить дом и библиотеку между Тиллем и этой аферисткой. Госпожа Белокосова и сама отчасти походила на фею: вся такая тонкая и изящная, как статуэтка, и глаза такие выразительные, особенно когда злится. Неудивительно, что одинокая и больная Астрид поддалась на ее чары и решила оставить такое солидное наследство.
В пекло бы дом, но библиотека! Тилль не мог упустить это сокровище, поэтому прямиком от нотариуса отправился искать треклятую книжку. Астрид была уже немолода, не могла спрятать ее далеко.
За несколько часов он проверил все ящики письменных столов, комоды, пролистал скопившуюся за пару недель почту и нашел даже неоправленное письмо к нему, которое Астрид переписывала трижды, судя по черновикам. Она расплывчато намекала на разногласия между ними и просила приехать для важного разговора, но затем перечеркнула все и так оставила.
И от этого было тяжело на сердце. Вдруг если бы он поторопился, то успел бы поговорить с Астрид? Помириться. Узнать, почему же она его так ненавидела.
Но судя по тому, что завещание было составлено больше года назад, Астрид особенно не желала налаживать отношения с внуком. Наоборот, скорее поиздевалась, заперев его в доме вместе с Белокосовой, рыжеватой на самом деле с россыпью веснушек по тонкому носу. Которые наверняка сама и подрисовала! Нельзя верить таким прожжённым обманщицам!
Тилль со злостью задвинул ящик шкафа, в котором хранилась целая груда каких-то бумажек, но ничего похожего на записную книжку. Итого за половину дня работы он откопал две поваренных книги, одну с адресами знакомых, одну для счетов и целую стопу блокнотов с расписанием занятий и оценками студентов, которые наверняка уже давным-давно ходят с проседью и нянчат внуков.
Еще за ним везде ходил подозрительный белый с темными лапами кот. Такой любопытный наглый, что и не отпихнешь! Зато сам кот постоянно норовил потереться о Тилля, а то и упасть под ноги, чтобы лишить равновесия. Кот буквально следовал за ним по пятам и ни на минуту не оставлял одного.
– Надеюсь, рыжая госпожа Белокосова будет тебя кормить, потому что мне этим заниматься некогда, – Тилль поднял наглеца на руки, чтобы хоть так успокоить.
На пороге гостиной стояла крайне злая Ярина в компании еще одной, такой же светленькой, девушки.
– Здрасти, барин! – добродушно улыбнулась та. – Мы к вам на постой.
– К себе, – змеей прошипела на нее Ярина. – И никакая я не рыжая! В модных фарузских журналах такой цвет называется «медовый блонд». В наших – «цвет пшеничного колоса».
Тилль недоверчиво покачал головой, затем подхватил аферистку под руку и дотащил до зеркала, а сам стал с ней рядом.
– Вот это блонд, – он указал на свои почти серебристые волосы, – а у вас – рыжина. Можем даже пряди сравнить…
Он потянулся к ленте, которая удерживала волосы Ярины, но та споро отскочила и стукнула его по пальцам.
– Что вы себе позволяете?
– Всяко я видала, – влезла ее спутница, – но чтобы барин с барыней косами мерились – впервые. Вы милуйтесь тут, а я пойду чего приготовлю на кухне.
Тилль собрался было возразить ей, и Ярина тоже приоткрыла рот, но в итоге вдвоем промолчали. Не стоит спорить с единственным человеком, готовым стряпать.
– Это кто вообще? – поинтересовался Тилль, когда они остались в одиночестве.
– Глаша, моя… подруга, – неуверенно ответила Ярина, затем подобрала складки светлого, по фарузской моде сшитого платья, и изящно присела, чтобы погладить кота.
– Боль ты мой бедненький, Болюшка мой сладенький, оголодал тут за день…
– Да, покормите его, заодно подумайте над суммой откупа, за который согласитесь забрать кота и переселиться в город, подальше от дома Астрид.
Вышло грубовато и не за тем госпожа Белокосова ехала в такую даль, чтобы так просто сдаться, но попробовать-то стоило!
– Вы тоже можете паковать свои надраги и убираться. Я проводила здесь куда больше времени, и наверняка быстро найду записную книжку. И громить все подряд мне для этого не придется.
Она оставила кота, выпрямилась, задрала нос и отвернулась к шкафу. Тилль тоже не стал возражать и продолжил поиски. Библиотека Астрид была так обширна, что не вместилась в специально отведенную комнату и медленно расползалась по дому. Шкафы с книгами ютились в коридоре, втискивались в спальни и захватили солидный участок гостиной. Даже на кухне нашлась целая полка, уставленная потрепанными томами. Их Тилль осмотрел в первую очередь, но нашел только потрепанное домоводство и несколько сборников рецептов. Один даже написанный лично Астрид, как будто она умела и любила готовить.
Ярина плавно двигалась вдоль шкафов, просматривая полки. Затем подошла к столику и переворошила корзину для рукоделия, лежанки для кота, даже заглянула под цветочные горшки. Возможно, она действительно лучше знала Астрид и та на старости лет повредилась умом, но Тилль придерживался более стандартной схемы поиска.
Они так и двигались по гостиной, как два дуэлянта, присматриваясь друг к другу и оценивая перед очередным ударом. Ярина была опасным противником: хитрым, стойким, волевым. За почти час она не проронила ни слова и не попыталась давить на жалость, просто методично осматривала все уголки гостиной и краем глаза следила за успехами Тилля.
А самым значительным из них был словарь старорудского, где отыскались таинственные надраги, они же портки. Надо же какая образованная девица! Но нотариус и говорил, что они познакомились с Астрид где-то в университете. Возможно, Ярину направили помочь бывшему профессору, и она тут же на месте сориентировалась, как очаровать беззащитную старушку. Ведь просто так половину дома не оставляют!
– Баре, пойдемте ужинать! Пока эти демоны проклятущие все не пожрали поперед вас!
– Раньше вас, – поправила ее Ярина, а Тилль остановился, пропуская ее на выход первой.
Хотелось снова отпустить какую-нибудь колкость, но магическое слово «ужин» заставило его прикусить язык. Своей еды Тилль не захватил, а добираться отсюда до ближайшей харчевни или ресторана не меньше часа. Все же Астрид ценила уединение. Это, кстати, натолкнуло его на одну мысль.
Тилль догнал Белокосову и спросил:
– Вы говорили, что часто навещали бабушку. И позвольте спросить, как же вы сюда добирались?
– На метле, – огрызнулась она.
– Дык у нас по городу трамваи ездят, а барыня обращаться с ними обучена, – Глаша чуть замедлилась, чтобы вклиниться в разговор. – Это транспорт такой. Ездит на магдвижетеле, вагончики в нем есть и сиденья жесткие. Едешь и трясешься, чух-чух, чух-чух. А от остановки можно и пешком пробежать, что те пару верст по лесу? Мы за грибами бывало и по пять в одну сторону ходили.
На это Тилль не нашелся, что ответить. Действительно, почему он не додумался до такого простого варианта? Наверное не привык к тому, что молодые девушки в Руде свободно перемещаются по городу и не думают о сопровождении. Но они и учатся здесь наравне с мужчинами, в Норнге такое пока не практикуют.
– А если разбойники попадутся, барыня, видимо, ругает их на старорудском?
– Так она и стрелять обучена. Из этого, риволера.
– Револьвера, – снова поправила ее Ярина. – Хотя винтовка мне привычнее и дальность у нее лучше.
Вначале Тилль хотел хмыкнуть, затем вспомнил, что рудский царь Павел Иоанович как-то постановил обучить всех девиц до тридцати стрельбе из огнестрельного оружия и всячески содействовать его покупке. Решил таким образом побороться с грабителями на улицах и вызвал всплеск преступлений на бытовой почве. Споры насчет закона до сих пор велись, но и лихих людей в Руде поубавилось.
И все равно хрупкая Белокосова плохо представлялась с тяжелой винтовкой в руках. Снесет болезную отдачей, а то и кости переломает.
– А вы тоже умеете стрелять? – на всякий случай поинтересовался Тилль у Глаши.
– Что вы, барин! У нас на всю деревню одно ружье было, у старосты, какая уж там стрельба? Но могу по-простому сковородой огреть али лопатой по хребту. С серпом еще обращаюсь ловко, да и цеп…
– Уже начинаю думать, что рудских девиц втайне тренируют для похода на Норнг.
– Что мы не видали в том Норнге? Колбасы да пиво? Вот как бы б на Фарузу, за духами и бельем кружевным, новомодным…
– Обещаю, что как только найду записную книжку, то куплю вам обеим по комплекту, – заверил ее Тилль.
Ярина остановилась, сжала кулаки и почти налетела на него.
– Скорее это я куплю вам кружевные панталоны! Можете начать присматривать цвет и фасон в каталоге!
Можно было бы еще поспорить, но они как раз добрались до столовой. Тилль остановился у стола, а обе барышни последовали дальше, к кухне.
– Вы не собираетесь накрывать на стол? – спросил он.
– Думали, по-простому посидим, – невозмутимо отозвалась Глаша. – Но коли вам не по чину, то препон чинить не будем, и руками кривыми деревенскими красоту портить.
«Хочешь возиться с сервировкой – можешь начинать, а мы тебе не прислуга» – вот что прозвучало в ее голосе. Но спорить Тилль не стал: желудок и так сводило от голода, а еще он жутко устал от поисков и хотел просто вытянуться на кровати.
На кухне тоже стоял большой и длинный стол, на котором заботливая Глаша уже расставила тарелки и приборы. Затем она засуетилась вокруг плиты и разлила по тарелкам густой ароматный суп с крупными кусками мяса.
К нему подала целую гору ароматных лепешек с сыром и зеленью, а еще поставила рядом с каждым по чашке горячего травяного отвара. Пахло все это просто одуряюще, Тилль с трудом дождался, пока девушки займут свои места и только тогда зачерпнул суп ложкой.
На вкус тот тоже не подкачал. Был в меру наваристым, овощи и приправы хорошо сочетались по вкусу, а мясо легко жевалось. Тем более его было столько, что одной тарелкой Тилль вполне наелся, а лепешку прихватил от жадности.
– У вас определенно талант, Глафира, – похвалил он.
Барышня Белокосова свою порцию так и не одолела, но выглядела довольной и даже откинулась на спинку стула.
– Спасибо на добром слове, меня бабушка готовить учила. У нас-то дома столько народу, что хоть мешку поросячью на стол поставь – разметут в мгновение, мамка потому никогда и не старалась особо.
– Все равно, вы прекрасны, – здесь Тилль не слишком и лукавил. Пускай Глафира и выглядела довольно простой, даже какой-то серой, при этом словно светилась изнутри. А уж как готовила! Замечательная девушка, не чета пронырливой Белокосовой. – И немного примиряете меня с мыслью ночевать под одной крышей с этой смазливой аферисткой.
– Вы за свое достоинство боитесь или кошелек? – ехидно поинтересовалась Белокосова.
– Та чего бояться-то? – поинтересовалась Глаша. – Вы дверь-то на щеколду и шкафом подоприте, так и спать будет спокойнее. Али выберите себе комнату за библиотекой. Барышня книги как увидит, так и нападает на них, как упырь на маковые зерна. И пока не перечитает все, с места не двинется.
– Нашему дорогому соседу и так не о чем волноваться.
Ярина встала и начала собирать тарелки. При этом бахала им так, что стало понятно, долго сервиз не протянет.
– И то верно, вы ж и с собой половину чемодана книг взяли. – Договорив, она повернулась к Тиллю: – Спите спокойно, барин! На сегодня у нее запас есть, а до завтра еще дожить надо.
– Глаша! – возмутилась Ярина. – Да с чего бы нам не доживать?
– Не знаю. Место здесь неспокойное, мрачное. Идешь по коридору, а от стен будто могильным холодом веет, особенно вот там.
Она указала на отрезок коридора, ведущий к винному погребу. Тот действительно выглядел так себе: пыль, лохмотья из паутины и заржавевшая посуда, которую туда сваливали, как в кладовку.
Тилль взмахнул рукой, мысленно проговаривая нужные слова, и бросил поисковую сеть на нечисть. Заклинание было совсем простым, для первокурсников, но у него тут же заломили виски и зубы свело от боли. Колдовать ему запретили врачи, убеждали ждать восстановления. Только время шло, а оно все никак не наступало. Потому Тилль время от времени срывался и призывал магию.
Сейчас от заклинания его чуть не накрыло приступом мигрени, зато и никакого отклика от нечисти не последовало. Дом был чист, если не считать неправильного магического фона. Предвидя бессонную ночь, Тилль запустил еще одно заклинание и увидел серьезную магическую защиту на доме, которая сейчас была завязана на него и Ярину, как хозяев. Спасибо Астрид, удружила напоследок.
Одно было хорошо: при таких слоях защиты можно пару дней в осаде просидеть. От местных разбойников она точно защитит, как и случайных воров. Но от тех и свора псов неплохо спасает или пара слуг с милыми сердцу барышни Белокосовой винтовками. Оттого оставался вопрос, зачем же Астрид отвалила целое состояние за такую защиту?
– Призраков здесь точно нет, – заметил Тилль. Провел рукой по носу и почувствовал горячую и липкую кровь под ним. Доколдовался. Надо было головой думать и вызвать профессионала из Тергорода. Подумаешь, заплатил бы тому пару золотых рудов, зато не опозорился бы так перед девушками.
Те сейчас стояли напротив и испуганно хлопали ресницами. Что более высокая и нескладная Глаша, что миниатюрная Ярина.
– У меня есть много знакомых специалистов по магическим недугам, – внезапно ответила она. – Могу дать рекомендации и контакты.
– Со мной все в порядке, – огрызнулся Тилль. – И хотел бы я знать, откуда у неодаренной такие знакомства.
Всех студентов постоянно проверяли на магические способности, и раз Белокосова до сих пор не носила значок мага, то и способностей в ней не наблюдалось. Тилль сейчас тоже ходил без такого: комиссия забрала после того, как его признали негодным к дальнейшей службе.
– Наши предки знали не только множество заклинаний, но и разных способов лечения пострадавших от магии. Записывали это, как вы понимаете, не современным языком. Вот оттуда у меня такие знакомые. И доброй ночи вам, сударь. Пусть приснится что-нибудь о родном Норнге, чтобы тоска по нему заманила обратно.
– А вам – женихи и вышивка, надеюсь, тоже куда-нибудь заманят.
От его слов Ярина покраснела, сжала кулаки и молнией выскочила из столовой, оставив Тилля наедине с грязными тарелками. Глаша тоже изобразила неловкий книксен и извиняясь произнесла:
– Интересный вы, сударь, колдун, но барыне моя солидарность важнее. Отбуду. Ей завтра вставать рано, чтобы в город добраться, а я хоть завтрак сделаю. Что предпочитаете? Барыня моя всеядная. За книжками бывает и не заметит, что на тарелке. На прошлой неделе похвалила мои оладьи, а то были печеночные котлеты.
