Ноосфера
Мара Кроу
Алекс – неуверенный в себе и ни на что не годный. Он всегда хотел стать писателем, но вдохновение его посещает редко, так что несколько рассказов – все, чем он может похвастаться. Ему приходится писать тексты на заказ, чтобы хоть как-то заработать, а мечта стать писателем так и остается несбыточной. Все меняется, когда его приглашают поучаствовать в исследовании в лаборатории сновидений, предлагая заманчивую возможность открыть доступ к ноосфере – сфере разума, где существуют все ненаписанные истории. В том числе и его роман-антиутопия, за продолжение которого он не мог взяться долгое время. Получить доступ к вдохновению, спать и получать за это деньги – выглядит как работа мечты, не правда ли?
Мара Кроу
Ноосфера
Часть 1. Предложение
Размеренное клацанье клавиатуры да шум вентилятора – вот и все звуки, которыми была наполнена комната. Даже музыка сегодня звучала раздражающе. Он уже перенес в другую комнату настенные часы, которые нервировали своим тиканьем (да как же можно сосредоточиться при этом отвратительном звуке!?), спровадил кота за дверь, закрыл окно, чтобы не слышать детский смех. Без толку.
Алекс нервно выдохнул и откинулся на спинку стула. Почувствовал спиной кучу вещей, что нашли свое место на спинке. Кружка с остывшим кофе рядом с мышкой – надо налить новый. Фантики от конфет – мешают, надо выбросить. Баночка с витаминами – не забыть выпить во время еды. И поесть бы уже не помешало.
Он привстал, желая немедленно пройтись по этому списку дел, и плюхнулся обратно. Казалось, все вокруг существовало лишь ради того, чтобы отвлечь его от работы. Он в который раз перечитал написанное – бред, безвкусица, посредственность. Заказчик такое не примет.
«Вы хотите сохранить изменения в документе?» – спросило всплывающее окошко после нажатия на красный крестик. Алекс прикрыл глаза, обдумывая. Ответ был очевиден – это никуда не годится. «Не сохранять» – кликнул он и поднялся, с грохотом задвинув стул. Возможно, стоило бы вообще отказаться от этого заказа, вернуть предоплату, а после – никогда больше не браться за это.
– Это все, на что ты способен, Алекс, – пробормотал он, сгребая фантики со стола, – либо это, либо тебе с котом будет нечего есть.
Фантики отправились в мусорное ведро под раковиной. Из раковины с укором выглядывала гора немытой посуды. С этим тоже нужно разобраться. Он не заметил, как от фантиков перешел к полноценной уборке во всей квартире.
Он мыл пол, когда в кармане домашних штанов завибрировало. Раздраженно отставил швабру – даже от этого отвлекают. На экране высветился неизвестный номер. Несколько секунд поколебавшись – точно пожалеет, нарвавшись на очередной спам! – он ответил. Из динамика раздался милый женский голос:
– Здравствуйте, вас приветствует…
На этом моменте Алекс уже хотел нажать кнопку сброса, но остановился, услышав тихое «лаборатория по изучению сна» в динамике отведенного от уха телефона. Приложил телефон обратно – вероятно, это могло бы его заинтересовать.
– Могу я услышать Алекса Венеди?
– Это я, – прокашлялся, – здравствуйте.
– Недавно вы проходили опрос на сайте и по результатам подходите для нового исследования.
Женский голос продолжал что-то рассказывать, а Алекс судорожно вспоминал, что это за опрос и на каком сайте. Он часто коротал время, проходя анкетирования за небольшое вознаграждение: на интернет хватало, да и нравилось ему это занятие. Голос в динамике прервался на мгновение:
– Алекс, вы на связи?
– А? Да, – кажется, он прослушал что-то важное.
– Вас интересует предложение?
– Да, – он толком не разобрался, на что именно согласился, но поучаствовать в каком-нибудь исследовании всегда хотел. – Вы можете прислать подробности?
– Вышлю на почту, указанную при прохождении анкетирования.
Девушка попрощалась, и Алекс задумчиво уставился на погасший экран мобильника. Его день сурка, кажется, разбавится чем-то интересным. Он зашел в почту. Письмо от «Лаборатории по изучению сна им. Вернадского» высветилось во входящих.
Алекс открыл письмо, по диагонали прочел приветственное слово для прошедших в группу эксперимента, пролистал общие положения, права и ответственности сторон. Было очень похоже на договор. Он остановился на разделе с оплатой: глаза округлились, когда он увидел сумму, которую получал как минимум за три заказа. Округлились еще больше, когда прочел, что это только за один день исследования. Уже на этом моменте он готов был поехать хоть на другой конец города.
Энтузиазм сошел, стоило ему дойти до строчки «Договор заключается только после личного собеседования и оценки кандидата на пригодность к исследованию». Алекс выругался, но заглянул в сопроводительное слово к письму: там был указан адрес – конечно же, на другом конце города – и время. Завтра к полудню ему предстояло приехать на собеседование.
Эта ночь казалась нескончаемой. Алекс крутился, укрывался-раскрывался, вытаскивал ногу из-под одеяла, снова прятал ее обратно. Собеседование на пригодность. Да он даже спать-то нормально не может! А это главный навык, который нужен для исследования. Он думал о том, что им еще может понадобиться от него, и любая идея почти доводила до паники. Он же посредственность, ничтожество, ни на что не годный. Так и прошла ночь: от паники до отчаянья. К утру он все же смог ненадолго провалиться в сон. Между этим моментом и звонком будильника, как показалось Алексу, прошло не больше мгновения.
Часть 2. Идеальный кандидат
На место прибыл даже раньше назначенного. Высокие потолки, идеальная белизна стен, контрастная зелень фикусов. Лаборатория находилась на верхнем этаже офисного здания, так что через стекло панорамных окон можно было окинуть взглядом почти весь город. Алекс смотрел в окно, когда к нему подошла девушка с папкой в руках:
– Здравствуйте, вы из группы эксперимента?
– Алекс Венеди, здравствуйте.
Она кивнула и пригласила следовать за ней. Алекс шел, разглядывая бесконечные ряды стеклянных дверей. Какие-то были прозрачные, и можно было увидеть, что происходит внутри, какие-то – покрыты матовым. Они шли по коридорам, сворачивая то направо, то налево – сам бы он здесь наверняка заблудился. Наконец она остановилась:
– Вам сюда, – она слегка улыбнулась, повела рукой в сторону двери, – часть группы прошла собеседование еще вчера, поэтому ждать не придется.
Алекс кивнул. Сердце предательски ускорилось: если кто-то проходил собеседование вчера, значит, он наверняка был лишь запасным вариантом. Кто-то из вчерашних не подошел, и им срочно нужно было найти замену. В таком случае вовсе не стоило тратить на это время. Он нервно выдохнул и вошел в кабинет.
Весь воздух был пропитан парфюмом, который сразу буквально забился в ноздри, – дерево, кожа, нотки цитруса. За этим шлейфом угадывался еще один, едва заметный – сигарет. Обладатель этого свербящего нос аромата широко улыбнулся, поприветствовал, приглашая пройти к креслу. Алекс приближался, бросая на него неловкие взгляды. Волосы почти полностью седые, густые – даже слишком (у самого-то Алекса уже пошли небольшие залысины в районе лба), подбородок выбрит идеально гладко. Лицо сухое, жесткое, с редкими, но глубокими морщинами. И глаза – Алексу они не нравились. Такие обычно называют «глазами охотника». Несмотря на то, что человек перед ним улыбался, во взгляде этой улыбки не было.
Когда Алекс сел, от мужчины его отделял лишь маленький кофейный столик из стекла. Намного спокойнее было бы, если бы стол был как у врачей – большой, деревянный, позволяющий хотя бы частично скрыться от пристального взгляда. Алекс поерзал, и кожа кресла издала под ним неприятный звук.
– Меня зовут Дмитрий Агатов. Можете называть меня доктор Агатов, – мужчина кивнул.
«Русский, но говорит без акцента» – отметил Алекс.
– Очень приятно, я…
– Ваше имя я уже знаю, – Агатов улыбнулся. – Что вы можете сказать о ноосфере? – он закинул ногу на ногу и сложил сцепленные ладони на колено.
Алекс непонимающе моргнул. Это что вообще за вопросы такие?
– В общем-то, ничего, – честно признался Алекс, понимая, что, скорее всего, на этом его собеседование и закончится.
– Вернадский считал, что ноосфера – сфера разума – возникла как результат эволюции биосферы. Он выдвинул гипотезу, что в ней сосредоточен разум всех людей на земле, и он, этот разум, может влиять на природные процессы, – он сделал паузу, хитро прищурившись, – и я могу сказать, что гипотеза эта доказана. Помимо этого, в ноосфере есть огромное количество информации: всей, которая когда-либо существовала, существует или только будет существовать.
– Какое это имеет отношение ко снам и исследованию? – «И ко мне» хотел добавить Алекс, но промолчал.
– Вы писатель, – собеседник сделал едва заметный кивок головой. Не ответил на заданный вопрос, но, вроде как, ответил на тот, который Алекс не решился задать.
– Это хобби, – Алекс подавил смешок, – какой из меня писатель? Рассказы на сайтах самиздата, которые никто не читает? Те самые, которые я добавляю хорошо, если раз в полгода. Роман, который я не могу закончить уже несколько лет…
– А хотели бы закончить? – Агатов улыбнулся, прервав его монолог о собственной ничтожности.
– Ну наверное. Да.
– Наше исследование поможет вам это сделать, – он поставил ноги на пол и слегка наклонился вперед, понизив голос, проговорил почти заговорщически. – Роман уже существует там, – он указал пальцем в потолок, – в ноосфере. Нужно лишь настроить нужную волну, чтобы его услышать.
– Когда я пишу, слова будто сами приходят мне в голову, а я лишь переношу их в документ, – задумчиво пробормотал Алекс, отводя глаза от внимательных глаз мужчины: выдержать его взгляд было совершенно невозможно.
– Потому что у творцов уже есть доступ к ноосфере. Все эти внезапные озарения ученых, идеи для романов, сюжеты фильмов… все это приходит оттуда. Пока мы формируем ноосферу, наполняя ее своим разумом, она формируется также сама, наполняется тем, что только может быть открыто – на основе нашего сознания. Знаешь ли ты, что наш мозг работает лишь на четверть от возможного? А все остальное – оно там, – он снова указал пальцем на потолок. – И все ненаписанные истории классиков, мелодии, что только зачинались в головах композиторов, не перенесенные на бумагу открытия, все идеи для фильмов, которые еще не успели снять – все это там. Только руку протяни!
Алекс пытался понять это и осмыслить. Он всегда считал, что пишет по вдохновению: когда слова будто сами собой ложатся в нужные предложения. Но оно посещало его крайне редко. А его собеседник предлагает возможность всегда иметь доступ к этому вдохновению? Он мог бы бросить ненавистную работу, навсегда отказаться от текстов на заказ для раздражающих клиентов и писать, писать, писать… В его воображении он уже получал предложения от издательств на свой роман-антиутопию, уже собирал множество восторженных рецензий от критиков…
– Этот доступ открывается через сны, – Агатов вырвал его из фантазий, – тогда, когда наше сознание над разумом не имеет власти. Наверняка вы сталкивались с этим: когда после сна приходит идея настолько прекрасная, что нужно ее реализовать. Но чаще всего сны – бесполезный калейдоскоп пережитых эмоций. Наше исследование призвано это исправить.
– Но я же не смогу писать во сне, – Алекс нахмурился, – а идей у меня и без того полно.
– А это следующий этап эксперимента, – улыбнулся мужчина.
– Я все еще не понимаю, почему я, – в его голове пульсировала навязчивая мысль, что он не подходит. Не оправдает ожиданий, на него возложенных.
– Вы творец, Алекс. У вас есть доступ, а потому открыть его, сделать постоянным будет намного проще. Я читал ваши работы, – мужчина откинулся на спинку кресла, – да, в них не хватает мастерства, но они талантливы. Идеи свежие, интересные. Ваш разум станет хорошим вложением в ноосферу. Мастерство нарабатывается лишь практикой и постоянством работы. И вот как раз его я вам и предлагаю – постоянство. Вы идеальный кандидат.
Идеальный кандидат. Алекс сдержал нервный смешок.
– Что от меня требуется?
– Всего лишь спать, – Агатов пожал плечами, – мы установим электроды для считывания мозговой активности и будем проводить транскраниальную электростимуляцию для усиления определенных волн. Нашей задачей будет выявление тех волн, на которых наиболее полно открывается связь с ноосферой. По пробуждению вам нужно будет заполнить дневник наблюдения. Вот и все, что от вас требуется в рамках исследования.
Мужчина замолчал, наблюдая за Алексом. Учитывая, сколько выплачивается за каждую проведенную здесь ночь, основную работу можно было спокойно оставить. По крайней мере, на время – все-таки исследование не будет продолжаться вечно. Но в целом, спать и получать за это деньги – это же выглядело как работа мечты.
– Так вы согласны? – Агатов огладил подбородок.
– Что мне нужно подписать?
С кипой бумаг Алекс разбирался до обеда. По началу он честно пытался читать договор, приложения, приложения к приложениям… сдался на третьей бумаге. Ставил подписи рядом с бесконечными галочками, пока текст не превратился в единое полотно. Последняя подпись походила на какую-то закорючку – рука отказывалась слушаться. Он облегченно выдохнул, сгреб документы в аккуратную стопку.
– Готовы начать сегодня? – Не отводя взгляда от окна, спросил доктор.
– А, ну… – Алекс заерзал, вспоминая, оставил ли коту достаточно корма, чтобы не возвращаться сегодня домой, – да. Определенно.
– Отлично, – Агатов развернулся, одарив Алекса широкой улыбкой, – пойдемте пообедаем. Заодно обсудим детали.
Не дожидаясь согласия, доктор направился к выходу. Алекс, прихватив с собой вещи, поспешил за ним. Доктор шел, с кем-то то и дело здоровался, иногда останавливался, чтобы дать указания лаборантам, а потом двигался дальше. Алекс пытался запомнить дорогу, но коридоры – что лабиринт. Агатов не сказал ему ни слова с тех пор, как они покинули кабинет.
– Вот здесь вы проведете сегодняшнюю ночь, – не останавливаясь, доктор махнул рукой на дверь с матовым стеклом.
Алекс замедлился, прочитал «Лаборатория по изучению сна №3», на золотистой табличке рядом с дверью – «Руководитель: Агатов Д.», ниже – «Лаборант: Форакс А.» Взглядом Алекс пытался найти доктора – он уже был в конце коридора, с кем-то беседовал. Пришлось ускориться, чтобы не потерять его из вида. «Если что – всегда смогу найти его по запаху»: усмехнулся Алекс про себя. Доктор, наверное, хотел занять в этом мире как можно больше места, поэтому выливал на себя так много парфюма. У него получалось.
Несколько поворотов спустя, они дошли до столовой. Снова идеальная белизна стен, светло-бежевый мраморный пол, стоящие будто по линейке ряды столов на два человека. Очень много света, проникающего через панорамные окна: ощущение, что тут очень любили стекло, что не окно – то непременно от потолка до пола. Сбоку располагался длинный прилавок (опять же, из стекла), заполненный едой, – единственное яркое пятно среди стерильности. Немногочисленные работники в белых халатах проходили с подносами к столам, тихо переговаривались. Здесь было слишком тихо – будто не столовая, а библиотека.
– Занимайте место, я принесу, – бросил доктор не оборачиваясь.
Алекс хмыкнул и пошел к столу возле окна. Он смотрел на панораму города – серого, контрастно грязного по сравнению с тем, что было здесь, – когда Агатов с тихим стуком поставил перед ним поднос. «Ну хоть он из металла, а не из стекла» – усмехнулся про себя Алекс. Агатов забрал свою порцию, поднос с остальным подвинул ближе к Алексу.
Алекс окинул взглядом трапезу – кусок красной рыбы, овощи с кускусом, посыпанные тыквенными семечками, чай, небольшая плитка шоколада и какой-то соус.
– Не очень люблю рыбу, – буркнул Алекс, нехотя беря вилку.
– Это лосось, – с улыбкой ответил Агатов, отправляя в рот кусочек рыбы, – полезен для работы мозга. Как и брокколи с морковью, – он указал вилкой на овощи, – и горький шоколад. И семена тыквы.
– То есть нормальную еду здесь не подают? – Алекс попробовал кусочек рыбы, прожевал, слегка поморщившись. Есть можно, но сам он такое вряд ли бы выбрал.
– А что вы едите обычно? – Спросил Агатов, усмехнувшись.
– Ну, картошку жареную вот люблю. Свинину, бекон особенно. Когда времени нет на то, чтоб готовить, могу и лапшу заварить.
Агатов поморщился, покачав головой. Видимо, такой ответ ему не очень понравился.
– Будете приезжать к ужину, – кивнул Агатов, – и приходить на завтрак перед тем, как ехать домой, – добавил еле слышно, – а то это никуда не годится.
Алекс невольно прикинул, сколько может стоить сегодняшний обед. Выходило много. Вычтут из вознаграждения?
