Отметая шелуху, Бурый вытянул из рапорта только то, что задержаны двенадцать человек. Из задержанных, одиннадцать были своими, доморощенными, а двенадцатая – приезжей, из России.
Впрочем, такие помпезные, изобилующие фантастическими предположениями, рапорты нравились нынешнему руководству. К слову сказать, если у тебя дядя – Генеральный Секретарь, можно писать, что угодно. Можно, вообще, ничего не писать, а просто ходить на службу и смотреть в глаза начальства, своими широко открытыми ясными глазами.
Пять минут назад, дежурный офицер из приемной, поинтересовалась, не желает ли товарищ полковник выпить чашечку кофе. Бурый кофе не пил, только чай. Но закодированная фраза означала, что генерал находиться на рабочем месте, куда он несомненно прибыл, после доклада «Наверх».
Там, «Наверху», сегодня должна была упоминаться и фамилия Бурого. Впрочем, как и фамилия Скрипака…
Подумав о Скрипаке, полковник хотел сплюнуть, но вовремя вспомнил, что в кабинете не было плевательницы.
Самое главное, что провоз спутниковой связи, проморгали на таможне, ответственность за которую несет Межведомственное Управление.
А, Центральное управление не сплоховало!
– Товарищ полковник, вас просили подняться на третий этаж. – Сказала дежурный офицер, по интеркому, и, после короткой паузы, добавила:
– Сам!
Когда полковник Бурый вошел в кабинет генерала, за столом совещаний было непривычно многолюдно.
Три пятых, первых замов генерала уже были на месте.
Полковник Бурый представлял, собой, четвертую часть великолепной пятерки.
Пятым заместителем председателя Комитета Государственной Безопасности был генерал Жемчужников, начальник Управления по кадрам. Его Пчелкин на совещания не приглашал. С ним, он только советовался.
Обычно, Пчелкин редко собирал их вместе. Но сегодня случай был особый.
Начальник Межведомственного Управления, полковник Шконда, сидел с самого края. Начальник Аналитического управления, Федосов и Управления Информации, Фирсов, разместились друг против друга, в непосредственной близости от начальства.
Бурому не оставалось ничего другого, как занять место с краю, напротив Шконды, рядом с Аналитическим Управлением. Как, только он опустился на стул, генерал Пчелкин сказал:
– Сегодня утром, я докладывал «Наверх».
После этих слов последовала продолжительная, положенная по регламенту, пауза.
– Было выражено, сдержанное удовлетворение, по поводу оперативности, с которой сработала наша служба и некоторое недоумение, как оборудование способное угрожать безопасности государства попало на нашу территорию.
Генерал Пчелкин внимательно оглядел присутствующих и добавил:
– Именно: «сдержанное удовлетворение». Почти час ушел на определение, местоположения, принимающего устройства. В итоге, «Сеть» была открыта для вражеского проникновения, в течение одного часа и сорока минут.
Полковник Фирсов поднялся со стула:
– Сразу засечь работу приемопередающего устройства, не было никакой возможности, поскольку, оно работало на прием, а не на передачу. На данный момент для точной локализации, даже обычного мобильника, требуется отключение всей системы санитарного кордона, вокруг города. Хотя бы на одну минуту. О проникновении в «Сеть», сообщение поступило сразу. Но все силы, в первую очередь, были брошены для отражения возможной хакерской атаки, на стратегически важные объекты. Потом, начали проверку всей шпионской диаспоры, действующей в городе. Наблюдатели доложили, с мест, что у всех средства связи не задействованы. Отключение санитарного кордона, вокруг города, которое, кстати, произошло с большой задержкой, тоже ничего не дало. Это же – спутниковая связь. На определение ее источника требуется время. Одновременно, велся поиск, в «Сети». Но, там, сработали средства защиты… Началась такая чересполосица!
Фирсов, удрученно, вздохнул и продолжил:
– Задействовали дополнительные ресурсы и определили местоположение оборудования, которое открывает бесконтрольный доступ к Интернету… На все, у нас ушло сорок пять минут.
Фирсов развел руками.
– Садись. – Сказал Пчелкин и строго взглянул на Бурого.
– Твои орлы, не могли двигаться поживее? – Спросил он.
Бурый поднялся с места и коротко доложил:
– После установления адреса, на подготовку операции и ее проведение ушло пятьдесят пять минут, считая время, которое оперативные группы и привлеченные дополнительные силы находились в пути. Действия можно было ускорить, но это привлекло бы излишнее внимание, что было бы нецелесообразно.
Пчелкин искоса взглянул на полковника Шконду, который сидел, перекошено пригнувшись, но ничего не сказал, только побарабанил пальцами по столу.
– Там, – генерал взглянул на потолок, – мне удалось объяснить, что мы, вчера столкнулись с совершенно новыми и неизвестными ранее способами диверсии. «Наверху» отнеслись, к этому с пониманием и выразили надежду, что приобретенный опыт, позволит, впредь, не допускать подобных случаев. Я довел, до сведения высшего руководства, что пресечена не просто единичная попытка расшатать, наше информационное пространство. Ликвидированная бандгруппа, замышляла не банальное хакерское вторжение, с целью получить доступ к особо секретной информации. Была попытка нарушить работу особо важного государственного объекта! Да, да! Я говорю об объекте стратегической направленности, в Самохваловичах. Стало известно, что некоторые, из членов группы, проникли туда и на другие особо охраняемые объекты, где планировалось совершение аналогичных терактов…
Пока генерал говорил это, Бурый ощутил раздвоение личности. Внешне, он сидел, широко расправив плечи, серьезно внимая начальнику.
Внутри него сидел другой Бурый, который ехидно говорил, что подобные умозаключения, мягко говоря, не имеют под собой никакой основы. А, грубо говоря – высосаны из пальца. Что предполагаемая террористическая группа, широко раскинувшая свои щупальца – всего лишь, плод фантазии подполковника Скрипака. Еще вчера, Фирсов успокоил его, сказав, что попыток взлома, даже захудалого паспортного стола не было. Дело тянуло, на злостное хулиганство. Не более. Но теперь, когда речь пошла о хакерской атаке, на серверы стратегических объектов, то – конечно…
– Впрочем, какое мне – дело?! – Саркастически, подумал полковник, заглушая второй, внутренний голос. – Террористическая группировка, так – террористическая группировка! Значит, посадят всех. Отправят в санаторий и будут лечить, лет десять – пятнадцать. Раз, «Наверх» уже доложено, то, теперь, это уже – не мое дело, а дело следствия.
Пчелкин толкая речь, наоборот, воодушевлялся с каждым словом.
Впрочем, это было неудивительно. Очередная пятилетка подходила к концу. Близилась, неизбежная в таких случаях, ротация кадров. Предшественник Пчелкина, покинув свой пост, мирно почил в кресле сенатора. Нынешнего председателя, такая перспектива, явно, не устраивала. Именно поэтому племянник, Генерального Секретаря Совета Безопасности, двигался по карьерной лестнице, перепрыгивая несколько ступенек, одним махом.
Особых достижений у генерала Пчелкина, правда, не было, но и промахов он не допускал. А, тут надо, же – возможность сварганить резонансное дело! Как раз – во время! Прочитав рапорт Скрипака, он в собственном рапорте развил тему, накрученную подполковником. Потом, докладывая устно, поймал кураж и внес несколько ремарок, памятуя, что, чем страшнее враг, тем знаменательнее победа. Причем, добавил так основательно, что тут пахло, даже не креслом главы одного из топливных концернов, а даже…
Генерал, на мгновение, прервал свою бравурную речь и прищурился.
– Тут пахнет креслом посла, в Китае! – Подумал он, про себя, и продолжил вслух:
– Я заверил высокое руководство, что все промахи будут учтены, а выводы сделаны. На что мне было сказано, что выводов делать не надо, а промахи надо учесть. В конце разговора было сказано, что сработали мы, в общем – неплохо.
Когда генерал закончил, не только полковник Шконда, но и все, сидящие за продольным столом, вздохнули с облегчением. Особо облегченный вздох получился у полковника Шконды, когда тот узнал, что оргвыводов сделано не будет.
Глаза генерала Пчелкина потеплели.
– От себя скажу, молодцы товарищи!
Глаза его подчиненных оживленно заблестели.
Прохладная атмосфера, постоянно присутствующая в кабинете генерала, согрелась от теплых улыбок сослуживцев.
Только начальник Межведомственного Управления улыбался немного виновато.
– Как, же твои проморгали, Виктор Родионович?! – Покачал головой генерал Пчелкин, обращаясь к нему.
– Совершенно непредсказуемая ситуация. – Развел полковник Шконда, руками. – Пограничники осмотрели, в аэропорту, вещи задержанной. Обнаружили планшет. Сами просканировали. Ничего особенного не обнаружили – стандартная комплектация, стандартная схема. Запрещенной информации не содержал. Передавать, в информационный отдел, для дополнительной проверки, не стали. Кто мог подумать, что из него можно соорудить спутниковый передатчик! Да еще такой мощности!
– Мой отдел уже вплотную приступил к изучению примененного оборудования. – Встрял полковник Фирсов. – Специалисты говорят, что головоломка, еще – та! Комплектация только выглядит, как стандартная. На самом деле все узлы с двойной начинкой и вся эта изнаночная сторона активизируется, при вводе пароля…
– Давайте, о главном. – Сказал генерал, останавливая Фирсова доброжелательным помахиванием руки.
Бурый понял, что настал его черед и откашлялся.
– После того, как было определено место, из которого пользователям «Сети» открывается несанкционированный доступ к «Интернету», об этом был немедленно, оповещен начальник районного управления. В данном случае – Московского. Координировать операцию, по задержанию, было поручено его заместителю, куратору из ЦСО.
Ориентируясь в ситуации, Бурый, экспромтом, делал угодные генералу замечания:
– На начальном этапе, речь шла только об идеологической диверсии.
Пчелкин благосклонно кивнул.
Бурый продолжил:
– На место незамедлительно выдвинулась группа быстрого реагирования. После точной локализации, конспиративной квартиры злоумышленников, было произведено задержание. Была обезврежена террористическая ячейка, в составе одиннадцати граждан Республики и одной гражданки России.
– Установили её личность? – Поинтересовался генерал Пчелкин, имея в виду не только паспортные данные.
– Некая Елена Александровна Белая. Журналистка. Прибыла за день до этого, с экологической туристической группой. Срок пребывания в Республике – двадцать дней.
– Желтая пресса? – спросил Пчелкин.
– Как раз – нет. Журналистка газпромовского издательства. Правда, начинающая. По непроверенным данным, училась за границей.
– Может это провокация «Газпрома»? – Вслух подумал подполковник Федосов.
– Большая часть того, что производим – на внутреннее потребление идет. Чего им нас провоцировать? – Пробурчал Шконда.
– Может, это российские либералы хотят нам подгадить? – Пожал плечами Фирсов. – Хотят, чтобы мы расплатились по кредитам?
– Какие либералы, могут быть в «Газпроме». – Усмехнулся генерал и махнул рукой Бурому, продолжай, мол.
– При задержании был применен подстраховочный вариант, с распылением грибной пыльцы, так что арестовали их, для начала, без громкого шума, по обвинению в употреблении наркотиков. Наш спецназ сразу покинул место события. Дальнейшие оперативные мероприятия, в целях сохранения стабильности, проводились силами милиции. Всех, сразу, отправили в наш изолятор, где арестованные рассредоточены по одному в отдельных камерах.
– Двенадцать камер, это не шутка… – Покачал головой Пчелкин.
– Ничего. Пока, уплотнили старожилов. Мне доложили, что все сидят по одному.
Бурый не стал уточнять, что изолятор, собственно, пустовал, и уплотнять пришлось лишь одинокого педофила, который в силу тяжести совершенного злодеяния, проходил по их ведомству.
– Разумно. – Сказал Пчелкин. – Теперь надо вплотную заняться всеми, этими экотуристами.
– Уже. – Сказал Бурый. – Еще вечером была дана команда, на самое плотное наблюдение за всеми членами туристической группы. Пока ничего необычного не произошло. Туристы, как туристы. Группа наполовину, состоит из озабоченных экологов, наполовину – из озабоченных игроманов. И те и другие – небольшими партиями, шлялись всю ночь по казино и клубам. Под утро вернулись в номера. Отсутствие Белой осталось незамеченным, так, что до вечера можно спокойно с ней работать, не делая никаких заявлений.
– Уже дано указание. – Сказал генерал. – Следственная группа сформирована. Чтобы ускорить процесс, на первом этапе, с задержанными, будут работать четверо дознавателей. Диверсия замышлялась масштабная. Мы тоже будем действовать масштабно.
Генерал положил руку на стол.
– Так. – Сказал он. – Полковник Фирсов, ускоренными темпами разобраться с, той, хренотенью. С которой они подключались. С попытками взлома, ты справился. Молодец! Но теперь надо разработать методы распознавания, чтобы, в дальнейшем имелась возможность предотвращать провоз, через границу, подобного оборудования. Немедленно делиться всеми наработками, с управлением Шконды. Еще отправь, пожалуй, к полковнику парочку своих специалистов. Пусть они там поманиторят…
– Понял, товарищ генерал.
– Ну, ты Федосов, сам знаешь, что надо делать. Отдел у тебя, не зря аналитический, иди и анализируй. Разбирайся, кто, куда вчера залез. Кто, чем интересовался. Особый упор делай на тех, кто интересовался клеветническими сайтами. Особенно белоэмигрантскими! В первую очередь, обрати внимание на тех, кто что-то оттуда скачивал. Это первоочередная задача. Крупномасштабную диверсию мы подавили в зародыше, но может появиться много мелких пакостников, которые, вместо травматиков и котят, начнут выкладывать в «Сеть» всякое безобразие.
Федосов подумал, про себя, что, в сущности, его дело – контрразведка, но возражать не стал. Половина старых шпионов разъехалась. Новых в страну не засылали…
– Есть время, заняться подрывными элементами. – Подумал он молча кивая.
– Полковник Бурый.
– Слушаю, товарищ генерал!
– Сиди, сиди. Значит, так. Первое – группу туристов держать под неусыпным контролем, с целью выявить возможного пособника Белой. Если таковой окажется, не суетись. Я доложу наверх, потом примем решение.
Бурый многозначительно кивнул.
– Второе. Федосов будет поставлять, по мере поступления, тебе информацию о всяких ненадежных элементах. Проконтролируешь работу районных подразделений. Здесь, нам не надо лишней шумихи. Вызвать их на беседу и уговорить добровольно выдать, незаконно полученную, информацию. Всех, разумеется, взять на заметку. Если, кто попробует юлить… У таких, конфисковывать носители информации и административный арест, для начала. Потом, когда немного разгребемся, будем рассматривать каждого несговорчивого конкретно.
– Федосов, ты понял? Выдавать информацию Бурому постепенно, а не комом.
Федосов убедительно кивнул.
– Фирсов. Ты, тоже, информируй Бурого. Он должен быть в курсе всего. И подготовь справку, о том, что было пресечено, какие объекты оказались под угрозой.
Фирсов задумчиво кивал, видимо, на ходу придумывая чего, там, в этой справке понаписывать покрасивее.
Генерал встал. Подчиненные вскочили.
– По мере поступления новой информации, мне докладывать немедленно. По коням, хлопцы!
После совещания у генерала, состоялись совещания во всех управлениях.
Бурый, собрав, всех, заместителей, для начала, кратко обрисовал усложнившуюся оперативную обстановку. После чего, каждому было очерчено конкретное направление деятельности.
В конце было сказано:
– На нас очень надеются, товарищи. Мы не должны обмануть эти надежды. Генерал сегодня дал понять, что именно нашему управлению предстоит выполнить основную работу, по выявлению зарубежных провокаторов и неблагонадежных элементов, внутри страны. Не говоря о том, что ход расследования контролируется с «Самого Верха».
После совещания, когда начальники отделов, не просто разошлись, а разлетелись по рабочим местам, он попросил старшего лейтенанта Шелепову принести ему чай и начал подробно просматривать информацию на задержанных.
Он успел добраться до пятого задержанного, которым оказалась двадцатилетняя девица, студентка второкурсница по фамилии Жевжик, когда ожила громкая связь и лейтенант Шелепова сообщила:
– Вас просили зайти. Сам. Срочно.
Поднимаясь по лестнице, к кабинету генерала, Бурый старался рассуждать здраво.
