Что стоишь на сцене И на площади
Прямо в очи Ближнему Смотря
Хорошо когда Текучая вода
На вокзале На асфальте Очертания
время размывает Тем не менее
быстро едешь Память дорога
УЛЫБКА
Губы Улыбаются Ветер сорвал
Прилепил на столб Как нарисовал
Трансформатор Черная коробка
Красная На черепе Улыбка
Вспомнилось как прежде пряталась в усах
Жизнь была не сахар Но стоя на часах
Покоряя высоту Проводя анализ…
Говорят расстрелянные Тоже Улыбались
Раскопай И посмотри: щерятся останки…
Улыбались глядя На пожар Чеченки
Горит их добро Скот кричит из огня —
Их безумие Смеясь Лезет из меня
Улыбка гиены… Улыбка орла…
Улыбка плевала… врала и рвала…
А теперь выходим Из кафе на двор —
Дышит водкой на снегу И несет всякий вздор
СТИХИ НАПРОКАТ
Холодно Сдувает листья С газона
Толстая такая Кишка-машина
В ужасе кошка Белая С черным
Сзади возникла Мертвая Зона
Рифму подыскивать Кошке Не хочется
Блохи на брюхе Ворохом лезут
Листья в машину Балконы поляки арабы
У русских – закуска Гашиш и грибы
Толстая кишка Втягивает Кошку
С балкона – закуску С дерева – «Рено»
Прыгают блохи Это арабы
Поэт Взят Напрокат
МЯТЕЖ
Мир Стал ничем С незримых гор
Всю жизнь Рассеивает Светом
Мятеж и тьма! И тот Сапгир
Со мной Беседует Об этом
Что не владеет Мышцей львиной —
Свою Правой Половиной
Под темным Куполом Гудят
Мозги Там разум Бьет в набат
Еще верна ему Столица
Но закипев Решила отделиться
провинция И вся возмущена
Пропеллером Вращается она!
Хоть в Управлении – Маразм
Подшмыгиваешь Правым глазом
Но крепко Связан Пуповиной
Твой разум С левой Половиной
И понял все Верховный Генрих
Вокруг себя Немногих верных
собрал «На штурм ребята! Ну!
Объединим Свою страну»
Нет не понять на мутном снимке:
Строения Или обломки
Цветы Из яркого лубка
Или Бог знает что! – Из хлора Облака
КРИК И ШЁПОТ
Отпусти меня!
Обнимая сжимая
Сама же кричишь:
– Отпусти меня!
– Прости меня!
– Не смотри на меня!
– Не кричи на меня!
– Скорее скорее
бери меня! —
– Говори говори говори меня…
Плавая В прозрачной глубине
Шепчет Глубина:
Ты – во мне
ПАМЯТНИК
Избуду свой век Буду далее Не существуя
Имя мое Шевелить Будто вправду живу я
Рифмы мои Оглашать Повторять
Будто Боясь Потерять
В чьей-то гортани Чужим языком И губами
Повторенный Рождаясь опять Дыханьем
Иное увижу И буду жить Как в своем
И опять Лягу спать В окоем – водоем
Кого-нибудь жду Стоя в ряду Под переплетом
Каждая книга Надеется быть И любопытствует: что там?
Черемуха? Муха? Когда же? Когда?
Нарисуйте мне Глаз и ухо И скажите: Да!
КАРТИНА
Деревянная рама Крюк Грубая изнанка —
Ткань холста Углом горы – Потолок и стенка
Лапки чистят Усики Хитиновое тело
Где-то Сотым глазом Видит: полетела
Таракан На подоконнике Не ты ли рыжий?
Или – На газете Рыбой свежей?
Смотрит Перламутровый И круглый
Куколкой Одновременно – Барби куклой
Но еще обидней Таракан Как я жил Живу я
Ждет трамвая Над забором: Туча грозовая
Зонт забыл Расстроился Тоже не резон
Таракан Ушел За горизонт
ТРЕТЬЯ ЖИЗНЬ
Первая – 22 года назад
Оборвалась инфарктом Вторая —
Ночью Инсультом На пятое марта
В черепе Грянули Колокола
Снег и коробки В окне больницы
Привыкаю Учусь ходить
Говорить Выговаривать звуки
Правой рукой Ложку держать
В двух первых Держал и не думал
В этой падает на пол – и все
Третья жизнь Началась
Старый ребенок Кому это надо!
Те же дворы Стены Бутырки —
Башня – темница Екатерины
Если бы Рим Или Иерусалим!
Новую жизнь Начать эмигрантом
В климате теплом И благодатном
И обязательно Пенсионером
Так чтобы выжать Из государства
Все что другим Всегда доставалось —
Хлебные крошки Как воробью!
В новой жизни Не буду учиться
В жизни внеплановой И сверхурочной
Буду учить Не одобрять
Глазом по-птичьи Косить
Мстительно стану Ко всем относиться
Стану долбить И долбить Своим клювом
Знаю наверно Никто не посмеет
Старого дятла Не одобрять
Сам Не люблю стариков
Кто разрешил Доживать равнодушно
Быть неопрятным И неприятным
И не стыдиться Раскрытой ширинки
Вечно небритой Мокрой щекою
Внука Небрежно любить
