Владимир Валентинович Уваров "Посылка для Консула"

В тени грота стояли два человека, оба молодые и высокие. На них были шелковые белые рубахи с распахнутым воротом. Один худощавый, с ясным блеском в серых глазах – Семен Воронцов. Другой – капитан брига Робер Сюркуф, человек плотного телосложения с круглым веснушчатым лицом, слегка приплюснутым носом и тонкими губами. Он любил улыбаться, и улыбка у него была обаятельной.

Молодые люди смотрели по ходу корабля. Там, над бушпритом, в мареве перегретого воздуха дрожало едва различимое очертание мыса. За ним была цель плавания – небольшая французская колония Люзи.

Капитан вспомнил сегодняшнее утро. Казалось, ничто не предвещало неожиданностей. Розовые лучи восходящего светила заливали округу, окрашивали в теплые тона небольшой бриг, стоящий в уютной бухте. Сюркуф и хозяин дома Андрю ван Хорн в предвкушении завтрака сидели на веранде и просматривали свежие газеты месячной давности.

Андрю раскрыл очередную газету и, пробежав взглядом заголовки, выразительно посмотрел на сидевшего напротив Сюркуфа:

– Послушайте, капитан, как вам эта новость? Наполеон провозглашен консулом!

– Я прочел, – спокойно отозвался Робер и добавил: – Не удивлюсь, если завтра узнаем о его коронации.

– Вы серьезно?

– Более чем. Бонапарт не из тех людей, кто останавливается на полпути.

– Вы с ним знакомы?

– Встречался, – неопределенно ответил Робер.

– Не хотите ли сказать, что вы его почитатель?

– Отнюдь, – улыбнулся Сюркуф, – хотя и признаю его гениальность. В некотором роде мы, можно сказать, похожи – образом мышления, действиями. Я его хорошо понимаю. Мне доставляют радость его правильные решения. Я служу своей родине, он тоже, но, – Сюркуф помрачнел, – я всегда считал и буду считать, что главнейшая задача Франции – противостоять Англии. Это наш единственный реальный враг, и одолеть его мы сможем только победой на море. Сильный флот – сильная Франция!

– Тогда почему вы здесь?! – воскликнул Андрю. – Почему вы с вашими способностями захватываете мирные купеческие суда? Ваше место рядом с Бонапартом!

Робер грустно усмехнулся:

– Ошибаетесь, дорогой Андрю, мое место здесь. Консул отверг меня, посчитав мои устремления пустыми мечтаниями. Поэтому я и отправился туда, где в моем таланте чувствуется острая нужда. Служить Франции – значит служить ее народу, а где – не имеет никакого значения.

Сюркуф замолчал, молчал также и хозяин дома. Робер, облокотившись о балюстраду, смотрел на бухту. На замершем у причала бриге отбили склянки, матросы потянулись на бак завтракать.

Капитан повернулся к хозяину дома:

– По вашему мнению, мои действия похожи на пиратство?

– Я, – подал голос в свое оправдание Андрю, но был остановлен Робером:

– Не оправдывайтесь. Лучше скажите, знаете ли вы больших пиратов, чем англичане? Касаться их порядочности мы не будем. Взять хотя бы для примера Шутера. Отъявленный подонок! А сколько еще подобных ему каперов на службе у Англии! Что прикажете мне делать? Кто позаботится о сотнях колонистов, моих соотечественниках, разбросанных по всей Вест-Индии? Франции до них дела нет. Парижу глубоко наплевать на их мольбы о помощи! Что будет с ними, если Робер Сюркуф не станет им помогать?

– Капитан! – хозяин дома вскочил на ноги. – Я не думал, что мое вскользь сказанное замечание так вас заденет! Я приношу свои искренние извинения! Если бы не ваши щедрые дары, капитан, то большинство колоний на этом острове просто перестали существовать! Франция…

Договорить Андрю не дали.

На веранде внезапно появился буддийский монах в сопровождении высокого молодого человека, одетого в дорожный костюм.

Монах сложил ладони перед грудью и легким поклоном поприветствовал сидящих за столом. Затем негромким голосом поинтересовался:

– Кто из вас будет Робер Сюркуф?

Капитан был несколько озадачен подобным поворотом событий. О том, что он бросил якорь в голландском городке Кендал, знали лишь единицы, а среди них, насколько он помнил, болтунов не было. Да и швартовался его бриг под вымышленным именем. Тем не менее эти двое ищут именно Сюркуфа, и совсем не факт, что им не известна его внешность. Если уж они умудрились каким-то неведомым образом выведать про стоянку «Сокола», то найти подробное описание внешности его капитана вряд ли составит трудность: только брось клич в таверне, часто посещаемой матросами, и тебе все выложат на блюдечке и даже рисунок внешности приложат за соответствующее вознаграждение. Так что играть в кошки-мышки Робер особого смысла не видел.

– Ну, я, – Сюркуф поднялся.

– Вам письмо! – монах достал из складок оранжевого одеяния конверт и с поклоном протянул его. – Велено передать лично.

Робер повертел конверт в руках, распечатал. Внутри он нашел вдвое сложенный листок из рисовой бумаги. Пробежав глазами текст, перевел взгляд на гостей.

– Как я понимаю, вы Семен Воронцов, – обратился он к высокому мужчине. – В письме мой друг просит оказать вам помощь. В чем она заключается?

– Сходить на вашем прекрасном бриге на восточную оконечность острова и забрать из французской колонии одну девушку. Потом отвезти нас, куда она укажет.

– Однако…

Монах, по-своему истолковав жест капитана, выложил на стол увесистый мешочек.

– Это лишнее, – проговорил Сюркуф, но монах его не слушал.

Он поклонился и, улыбнувшись на прощание, удалился.

Капитан обратился к Воронцову:

– Позавтракать с нами, надеюсь, не откажетесь?

– Не откажусь…

Бриг миновал мыс и теперь приближался к дельте неширокой реки. Спокойно катила она свои зеленые воды в море. На пологих берегах в самом устье обосновалось небольшое поселение колонистов Люзи. Здесь мирно уживались французы, голландцы, немцы и мадрци – коренное население восточной части острова. Французы на простирающихся вокруг колонии плантациях выращивали рис и сахарный тростник, а мадрци трудились на этих плантациях наемными рабочими.

Капитан направил подзорную трубу в сторону колонии, затем передал ее новому товарищу:

– Взгляни!

Воронцов прильнул к окуляру. Среди опаленных огнем полей зияло страшной пустошью пепелище с черными остовами еще дымящихся построек. Между ними бродили люди. Заметив корабль, они поспешили укрыться в лесу.

– Что тут произошло? – Семен тревожно взглянул на Робера.

– Сейчас узнаем! – ответил тот и приказал убирать паруса.

Бриг замер напротив устья реки. Спустили на воду шлюпку. Сюркуф, Воронцов и еще шестеро матросов перешли в нее и взялись за весла. Вскоре лодка уткнулась в берег.

– Вы оставайтесь здесь, – сказал капитан матросам, – а мы с Семеном прогуляемся до леса.

Опушка встретила их тишиной. Не было слышно даже вездесущего гомона птиц.

– Есть кто живой? – крикнул Сюркуф, ощущая на себе тревожные взгляды со стороны зеленой стены деревьев и кустарников.

Ответом было молчание.

– Мы видели вас, – добавил Воронцов. – Зачем прятаться? Выходите! Мы не сделаем вам ничего плохого.

И снова тишина, только слегка шевельнулась листва ближнего кустарника.

– Кто-нибудь, в конце концов, объяснит, что здесь произошло?! – начал терять терпение капитан.

– Вы кто? – раздался со стороны леса голос.

– Мы? Я Робер Сюркуф, а это мой товарищ Семен Воронцов.

– Вы утверждаете, что вы капитан Сюркуф? – недоверчиво проговорил показавшийся из леса человек крепкого телосложения.

Одет он был в полотняный балахон, подпоясанный веревкой. Мужчина остановился в отдалении и оперся на сучковатый посох, сверля Робера пронзительным взглядом карих глаз. За ним, соблюдая осторожность, потянулись еще люди.

– Да, как-то так.

– Тогда ответьте на вопрос: где ваша «Кларисс»? Или вы думаете, что я настолько глуп, что не отличу один бриг от другого?

– Хороший вопрос, – Сюркуф улыбнулся. – Мне льстит ваша осведомленность. Действительно, это не прославленная «Кларисс». Это бриг «Сокол» – тоже достойный корабль. Мне пришлось его взять, так как «Кларисс» в настоящее время стоит на ремонте в доках Франса.

– Это нам известно, – спокойно произнес мужчина, – не такие мы все тут дремучие, да и хорошие вести по округе разносятся быстро.

– Тогда к чему вся эта комедия?

– Это не комедия. Люди напуганы. Они, можно сказать, собственной тени боятся после того, что здесь произошло. Нужно их как-то успокоить.

Мужчина оглянулся: за ним плотно сгрудились колонисты. У всех был встревоженный и усталый вид.

Суровое лицо собеседника озарилось улыбкой, и он произнес, широко поведя рукой:

– Добро пожаловать в колонию Люзи, или, вернее, то, что от нее осталось. Я Луи Жербер, местный священник, а это мои прихожане.

– Себя и моего товарища я уже представлял, поэтому тратить время на взаимные любезности не будем.

– Как скажете.

– Так что же тут случилось? – спросил Сюркуф.

Жербер вздохнул:

– Утром на нашу колонию напал английский капер Шутер.

– Откуда вам известно, что это был именно Шутер?

– Бандиты называли своего капитана по имени, – ответил француз в полотняной рубахе с оторванным рукавом.

Глава 2. Сеанс

– Бандиты напали на поселок на рассвете, – рассказывал священник. – Стрельба, крики! Пираты врывались в дома, выгоняли всех на улицу, потом занялись грабежом. Кто сопротивлялся, тех избивали. Люди побросали свой нехитрый скарб, укрылись в лесу. Ворвались подручные Шутера и в мою хижину. Племянница попыталась бежать, и ей это почти удалось… Ее нагнали у самого леса. Она отчаянно защищалась, но бандитов было слишком много. В конце концов ее скрутили и увели на корабль. После этого пираты распоясались окончательно. Они как воронье потехи ради стали поджигать дома. Когда вся колония запылала, переключились на плантации. Результат их злодеяний перед вами.

– Погибшие есть? – тихо спросил Робер.

– Да. Ганс и Отто – немец и швед. У них были ружья, они попытались оказать сопротивление. Когда их хижины подожгли, немец отстреливался до последнего. Швед постарался укрыться в лесу, но пуля настигла его на опушке.

– Каналья! – ударил стиснутым кулаком о ладонь Сюркуф, но в следующее мгновение уже справился с охватившим его гневом и совершенно спокойно произнес: – Брат Луи, вы упомянули о племяннице.

– Да, – глухо отозвался священник, при этом его волевое лицо посерело, а глаза наполнились грустью. – Беатрис гостила у нас. Она прибыла на прошлой неделе буквально как снег на голову! Сказала, что поживет у нас немного, пока за ней не приплывет сам Робер Сюркуф. Я, конечно, воспринял ее слова за выдумки взбалмошной девчонки, но, похоже, ошибался.

– Мы действительно должны были взять ее на борт… – и осекся под взглядом товарища, который поинтересовался у брата Луи:

– Англичане еще кого-нибудь забрали?

– Нет, только ее.

Друзья переглянулись.

– Не нравится мне это, – Робер сжал губы. – Англичанин все-таки опередил нас. Болтаться ему на рее, когда поймаю!

– Вы знаете, куда пираты повезли Беатрис? – воспользовался паузой священник.

– Нет, уважаемый, но шансы найти вашу племянницу живой значительно возрастают. Шутер хотя и порядочная скотина, но товар портить не даст. Вы случайно не заметили, в какую сторону они ушли?

– На север, в сторону Макасарского пролива, – подсказала стоящая рядом женщина.

– Да-да, – торопливо произнес брат Луи, усилием воли отгоняя нахлынувшую тоску. – Если вы останетесь у нас до вечера, я смогу указать точные координаты местонахождения корабля Шутера.

– Как вы это сделаете?

– Скажем так, – улыбнулся священник, – я был неплохим учеником Фридриха Антона Месмера, имел практику в Париже, но с приходом к власти Конвента мы с супругой были вынуждены перебраться в эти края.

– Понятно, – кивнул Сюркуф. – У меня остался только один вопрос: какой корабль был у Шутера?

Брат Луи прищурился, всматриваясь в стоящий на рейде бриг.

– Больше вашего будет. И еще три мачты…

– Это был двадцатипушечный военный шлюп, – пришел на помощь рослый крепыш. – Двадцать карронад по бортам и четыре переносные трехфунтовые пушки. Максимальный ход – тринадцать узлов.

– Откуда такие сведения?

– Меня зовут Эврем Дидье, по профессии я плотник, ходил на торговом барке, – начал свое повествование колонист. – Примерно полгода назад возвращались мы с Сейшел на Франс с грузом черепашьих панцирей и на свою беду повстречали английский шлюп. Это был Шутер. Капитан был наслышан о свирепом характере привата и, чтобы сохранить жизнь команде, решил сдаться без боя. Поднявшись на палубу барка в окружении вооруженных головорезов, Шутер потребовал у капитана плотника. Тот указал на меня. Так я проплавал с Шутером два месяца, пока тот не отправился на охоту за головой Робера Сюркуфа, то есть за вашей головой, месье.

– И как, удачно? – улыбнулся Сюркуф.

– Судя по тому, что вы стоите передо мной живой и невредимый, нет. Но я не знаю всех перипетий этого грязного дела, ибо как только мы достигли южного побережья Явы, я сбежал с корабля.

– Что стало с вашими товарищами? Шутер их отпустил?