Они хотят уйти, но он им не разрешает.
– Стоять, – знакомым голосом говорит парень в капюшоне. Люди-крысы замирают. Настороженно шевелят носами.
– Чего, брат? – фамильярно спрашивает один из них.
– На колени.
– Чего? – они непонимающе смотрят на него.
– На колени перед девушкой, – велит парень в капюшоне.
– Слушай, а ты ничего не попутал? – спрашивает тусклоглазый. – Ничего мы с твоей девкой не сделали. Или что, расстреляешь нас тут?
Вместо ответа незнакомец широко улыбается и касается пальцем спускового крючка. Никаких театральных возведений курка. От него исходит давящая энергетика.
Этот незамысловатый жест куда сильнее слов. Люди-крысы ошарашенно смотрят друг на друга и медленно начинают опускаться на колени.
– Не передо мной, – говорит парень. – Перед ней.
Они неловко поворачиваются ко мне. Смотрят с ненавистью, готовые разорвать в любое мгновение, обжигают глазами-бусинками, шевелят усами. Но не могут не подчиниться. Им страшно. Они чувствуют его силу.
– Скажите что-нибудь, – подбадривает их парень с пистолетом.
– Что? – скрипят они зубами.
– Как вам жаль. Какие вы плохие ребята. Что-нибудь в этом духе.
Я не знаю, зачем он играет с ними. Разве не понимает, что в любой момент они могут выйти из-под его контроля? Видно же, что они на пределе. Их держит только страх.
– П-прости, п-подруга, – говорит мне один.
– Мы хотели тебя попугать, – подхватывает второй.
– Не злись, попроси своего приятеля убрать пушку, – просит третий.
Их ненависть, взгляды, крысиные морды – мне от всего этого тошно. Так, словно меня окунули в грязь, в которой валялись свиньи.
«Пусть лижут землю, на которую ты упала», – подсказывает мне Демон.
Нет.
«Пусть бьют друг друга до визга, до клочков шерсти, до вкуса крови».
Нет.
«Пусть поцелуют друг друга? Оближут морды длинными вонючими языками».
Нет.
Парень в капюшоне выжидающе на меня смотрит.
– Уходите, – просто говорю я.
Они спешно встают и смотрят на незнакомца, который остается спокойным, словно и не держит в руке оружие.
Он нехотя кивает, и они, толкая друг друга, убегают во тьму. Мне кажется, что я вижу виляющие лысые хвосты.– Я тебя еще достану, гнида! – обещает откуда-то из-за кустов дрожащим голосом тусклоглазый. Он чувствует себя в безопасности, но только на расстоянии.
Так мышкой завладел кот. Или волк.
Парень в капюшоне убирает пистолет и, опустившись на одно колено, методично собирает мои вещи в рюкзак. А я просто стою и смотрю на него.
Это Поклонник. Я узнала его по голосу. И по кольцу в виде волка. А он понял, что я узнала, и не стал устраивать цирка.
Надо же, тот хамоватый тип оказался Поклонником. И, судя по всему, он живет со мной в одном подъезде.
Я должна быть потрясена, должна кричать, требовать объяснений, но я молчу. Стою, словно скульптура, и не двигаюсь. Слишком много всего на меня навалилась, и моя психика снова спасает меня. На этот раз тем, что принято называть изоляцией аффекта. Это еще один вид защиты, направленный против поглощения сознания эмоциями. Этакое сохранение холодного рассудка. Заморозка чувств.
Нетипичная для меня защита. Раньше я всё время убегала, а теперь принимаю происходящее и даже пытаюсь осознать.
Поклонник подбирает купюры, которые люди-крысы вытащили из моего кошелька и не успели запихать в свои карманы, поднимает испачканный и порванный тренчкот и накидывает мне на плечи. Поклонник стоит позади меня, не касаясь, а я чувствую исходящее от него тепло – мне хочется откинуться назад, на его грудь, но, разумеется, я не буду так делать.
– Испугалась? – спокойно спрашивает он, поднимая мой телефон. Он цел, но на экране паутинка трещин.
– Нет, Матвей. – Я впервые называю его по имени. Пробую это имя на вкус, словно мятную конфету, смакую, пытаюсь понять – вкусно или нет?
– Как узнала мое имя? – в его бархатном голосе любопытство. Он не шокирован, даже не удивлен – ему просто интересно.
– Я запомнила тебя по рубашке и кольцу, – отвечаю я так же спокойно. – Подруга расспросила знакомых из того клуба. И они поняли, кто ты такой.
***
Именно поэтому Алиса и писала.
Она обо всем узнала. Игорь и его приятель, брат которого был хозяином клуба, почти сразу поняли, о ком речь. Я с изумлением читала ее сообщения, которые приходили одно за другим. Алиса из тех людей, которые могут присылать по одному слову.
«Я ЭТО СДЕЛАЛА, ПОДРУГА! НАШЛА ТВОЕГО ПОКЛОННИКА!»
«Буду писать тебе, потому что всё еще с Игорем».
«Его зовут Матвей Веселов!!!»
«Ему около двадцати пяти или что-то вроде того».
«Наследник «Аутем-Групп», старший сын Михаила Веселова. Этот мужик был очень богатым, но не светился в СМИ и не светил семью, умер несколько лет назад».
«Этот Матвей тоже скрытный, мало где появляется, информации по нему мало!»
«Говорят, закончил МГИМО, еще учился где-то за границей».
«У него есть девушка, старая знакомая Игоря и его друга, поэтому они его сразу вспомнили».
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70411741&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Примечания
1
Даймоны – древнегреческое философское понятие, которое философы отождествляли с внутренним голосом человека, совестью. Даймоны могли творить как зло, так и добро. Платон называет даймонов разновидностями воздушных существ. В римской мифологии этому слову соответствует слово «гений».
