– Всё, всё. Ступай, куда шла. Без тебя забот хватает.
Работа в кедровой и была тем самым «поцелуйчиком короля», как называла Тайя все счастливые случаи в своей трудной жизни.
В четырёх из шестнадцати городов Сычигорья росли кедры. Сами деревья погибли ещё во времена, когда никаких городов не существовало. Но корневая система сохранилась и мутировала. Войдя в симбиоз с шипоключкой, грибницей с жесткими, как сталь, отростками, кедры стали плодоносить хвоей прямо с корней. Именно магические свойства хвои с мутировавших кедров открыли очень-очень давно жители Сычигорья. Хвоя стала одним из четырёх элементов. Без них не готовилось ни одно зелье.
Хвоинки собирали дети. По четыре человека в четыре смены они круглосуточно трудились в кедровых пещерах. Каждому работнику выделялся продуктовый паёк, а главное, ожерелье работника кедровой. Повязка на шею зелёного цвета, светившаяся в темноте. Она отсылала к ожерелью барона и предупреждала жителей и иноземцев, что перед ними работник по добыче элемента. Их уважали, а главное, не грабили.
Шестнадцать мальчиков и девочек с широкими зелёными повязками были объектом зависти всех детей и многих взрослых. В день инициации, когда детям исполнялось шестнадцать лет, ожерелья торжественно снимались. Детей благодарили подарками, отпуская во взрослую жизнь. Молодые люди выбирали род и получали родовую силу.
Труд в кедровой был тяжёлый, но любой ребёнок мечтал попасть в число шестнадцати избранных. Поэтому приглашение Весты Кнут так обрадовало Тайю.
– Нуги, я уйду, а ты играй здесь и никуда не ходи.
Мальчик чавкал яблоком и слушал. Тайя достала кусок хлеба и протянула брату.
– Этот кусок съешь, когда солнце взойдёт и будет вон там, – девочка показала на небо. – А Тайя вернётся домой, когда солнышко будет вот здесь.
– Нуги любит Тайю, – мальчик облизнул палец и улыбнулся сестре.
– Раздевайтесь! – рявкнула Веста Кнут.
Три мальчика с ожерельями на шее привычно стали скидывать с себя одежду. Тайя, не стесняясь, развязала поясок и выпрыгнула из накидки. Настроение у девочки было приподнятое, несмотря на строгую женщину в кнутом в руке.
– Дикарка, слушай внимательно. Что знаешь, повторишь, что не знаешь, запоминай, – Веста ткнула пальцем в мальчика с торчащими ушами и спросила. – Назови четыре элемента.
– Хвоя, ежевика, соль и рубины.
– Зачем нужна хвоя?
– Для безопасности зелья. При отсутствии хвойного элемента, ворожба даёт лубочные действия.
– Побочные, дурак, – поправила Веста громко, впрочем, не злобно. – Теперь ты. Назови примеры побочных действий.
– При ворожбе сна заснуть может не только завороженный, но и лекарь, изготовивший зелье без хвойного элемента, – ответил другой мальчик.
– Хорошо. Ещё.
– Зелье может взорваться или подействовать на другого человека. Или зачаровать предмет вместо человека.
Веста закивала, удовлетворённая ответами. Дети стояли в большом дворе, огороженном от улицы высоким частоколом. Рядом с узким закрытым проходом два стражника с зелёными глазами. Все работники кедровой принадлежали к зелёным. Вход в пещеры для других родов был закрыт. Поэтому бароны зелёных городов назначались советом старейшин только из своих. В других городах Сычигорья ситуация была аналогичной: цвет города и род барона определялись элементом, добываемом в городе. Хотя жители распределялись по цвету родовой метки примерно поровну. Улицы зелёно- и голубоглазили с такой же частотой, как мелькали красными ногтями и белыми волосами.
Позади детей находилась двухэтажная постройка с массивными воротами на всю высоту. Женщина четыре раза щёлкнула кнутом и ворота открылись. Тайя машинально обернулась, но услышала окрик Весты:
– Не оборачиваться!
Девочка ойкнула и тут же опустила голову. Мальчики прыснули в кулачки. Два работника придержали ворота, а изнутри медленной заворожённой походкой вышел громадный лось. Рога находились на уровне второго этажа, голова размером с туловище Бадьяра Широкого и светящиеся зелёные глаза. Лось прошёл мимо детей и замер на середине, сразу превратив просторный до этого двор в тесноту базарной площади. Задача завороженного животного была в том, чтобы кидаться на чужой род. Дети, не достигшие инициации, не воспринимались громадиной за опасность. Тайя, как и другие жители города, замечала уже кончики рогов, торчащих над частоколом. Но самого лося увидела впервые. От испуга она часто задышала. Мальчики подхихикивали.
– Тихо, я сказала, – Веста продолжила. – В каждом зелёном городе Сычигорья, на Зелёных холмах, на Зелёной Горе, в Зелёном Полисе и у нас в Зелёной Долине, находятся пещеры с кедровыми корнями. Именно здесь мы добываем хвою. Каждая хвоинка стоит в тысячи раз дороже жизней тысячи таких детей, как вы. Ясно вам?
– Спасибо, Веста Кнут, даруй вам король вечную славу! – хором ответили мальчики.
Женщина посмотрела на Тайю.
– Спасибо, Веста Кнут, даруй вам король вечную славу! – сообразила девочка и повторила за остальными.
– За воровство хвоинок любой ребёнок будет приговорён к недельным пыткам или изгнанию. Ясно вам?
Дети опять повторили пожелание вечной славы, Тайя в этот раз не отстала.
– А теперь за работу!
Веста Кнут ушла на купание барона, а работники проводили детей до пещер. Сначала они прошли дверь в урожайную, где хвоинки сортировали и готовили для варки. Потом сама варочная. В приоткрытую дверь Тайя заметила большой котёл и позавидовала. Пойло в таком варится быстрей. Наконец, подошли к колодцу.
– За потерю мешка стояние на колючках, – предупредил рабочий и выдал детям тару для сбора.
Тайя растерялась, но мальчик с торчащими ушами подмигнул ей и на себе показал, как повязать мешочек на грудь.
– Помогу, когда спустимся, – шепнул он Тайе и залез в бочку.
– Через четыре часа подниму для обеда, – буркнул рабочий, крутанув ручку.
Механизм начал опускать детей в пещеры.
Тайя поняла, почему для сбора хвоинок привлекают детей. В узких невысоких проходах кедровой взрослый человек просто бы застрял. Особенность взросления Сычигорья помогала использовать детский труд. Люди от восьми и до шестнадцати лет почти не росли. Накануне дня инициации, проходящего раз в год синхронно по всему Сычигорью, любой почти взрослый мальчик был лишь на голову выше восьмилетки. Но за одну ночь дети вырастали и начало главного дня в их жизни проходило под общее изумление. Люди дивились новым внешним видом. А к вечеру добавлялась и родовая метка.
Сейчас же все были равны. Маленькие голые тельца детишек среди камней, корней и шипоключек. Шипоключки светились, поэтому собиратели обходились без свечей и факелов.
– По началу всем холодно, но скоро привыкнешь, – улыбнулся мальчик с торчащими ушами.
Тайя дрожала. В пещерах было жутко холодно. Двое мальчиков ушли на свои полянки, а покровитель Тайи помогал ей советами.
– Чем больше соберёшь, тем больше паёк. Хвоинки растут между колючек, поэтому сначала будешь неизбежно колоться. К этому нужно привыкнуть. Но я знаю один секрет, – подмигнул паренёк и оглянулся. – Только никому! Договорились?
– Договорились, – кивнула обрадованная Тайя.
Мальчик подошёл к камням. Из них торчали кедровые корни плотно переплетённые с шипоключками. На каждую одинокую хвоинку приходилось до десяти колючек. Но вместо того, чтобы лезть пальцами в острую гущу, мальчик подул на корень. Ничего не произошло. Мальчик подождал и подул ещё раз в тоже место. Опять без реакции. Паренёк подождал, подул и на третий раз шипоключки отреагировали. Они ощетинились в сторону непрошеного ветра, тем самым оголив хвоинку. Мальчик осторожно выдернул её и положил девочке в мешок.
– Здорово! – обрадовалась Тайя.
– Теперь сама.
Через два часа девочка полностью освоилась. По неопытности она заходила на полянки других мальчиков, те злились и выгоняли. Но Тайя не обижалась. Она была счастлива, что получила почётную работу. Девочка не заметила, что другие сборщики тоже используют «секретный» метод. Они трижды дули на колючки и собирали хвою. Мальчик, открывший ей «тайну», не мог не знать об этом, но почему-то промолчал.
Потом был обед. Рабочий поднял детей наверх и выдал по миске варёной репы. Пацанята смотрели на Тайю, шептались и подхихикивали. Девочка не обижалась: «Пусть шепчутся. Это же мальчишки, а я новенькая».
– На весы, – приказал рабочий.
Дети по очереди подходили к весам и высыпали хвоинки. К концу смены Тайя сильно устала. Хождение по холодным камням и узким лазам, обдувание корней в неудобных позах и непривычный труд вымотали девочку. Но она с гордостью высыпала первый урожай.
– Пять порций гороха, каравай и ложка мёда, – вынес вердикт рабочий. – Получишь после продувки.
Тайя охнула от радости. Если каждую смену она будет столько зарабатывать, то сможет бросить пойло, есть от пуза и выменивать оставшиеся продукты на бытовые нужды. Ещё и Кушке останется, и откладывать можно. Вот повезло!
– Ну? Я жду, – буркнул мужчина с продувочными мехами в руках.
– Иди первая, ты устала.
Мальчик с оттопыренными ушами подтолкнул Тайю вперёд. Девочка благодарно кивнула и встала в широкий таз. Мужчина направил на Тайю меха и стал обдувать с ног до головы. Мехами сдували прилипшие хвоинки с кожи. Случалось это редко, но важность элементов диктовала свои правила. Дети и одежду-то снимали для того, чтобы ни одна хвоинка не запуталась в ткани.
Мужчина внимательно осмотрел девочку, поднял пятки, пригляделся между пальцами, проверил подмышки и, убедившись, что ничего не прилипло, приказал:
– Следующий!
Пока второй паренёк стоял под мехами, мальчик с торчащими ушами подбежал к Тайе и крепко обнял.
– Ты молодец! Я рад, что мы будем работать вместе.
– Я тоже, – смутившись, ответила девочка.
Парень долго не отпускал её из объятий и Тайя подумала, что нашла не только хорошую работу, но и друга.
– Имя?
– Тайя Дикарка.
– Вот твои продукты. Одевайся.
Они стояли во дворе. Лось, охранявший кедровую при каждом открытии ворот, уже не пугал Тайю. Она с радостью схватила заработанное, повернулась и направилась к одежде.
– Стой! – крикнул мужчина, выдавший ей продукты. – А это что?
От подскочил к девочке, грубо задрал ей волосы на затылке и что-то снял с её шеи.
– Видели?! – рабочий показал стражникам хвоинку. – Она воровка!
Тайя испуганно уставилась на хвоинку в руках рабочего и не заметила, как мальчики одобрительно улыбнулись пареньку с оттопыренными ушами. Он был самый старший из них. В конце года его ждала инициация и прощание с кедровой, а дома два младших брата. Своё место-то он уступит, уже договорился. Осталось устроить второго. Мальцу помог случай. Один из собирателей на днях утонул. Пацан предложил Весте Кнут своего братишку и народница согласилась. Но вмешалась девка-самогонщица, вернувшая кочан. «В кедровой честность – главное достоинство», – пояснила свой выбор Веста. Поэтому пацан решил подставить Тайю. Пустил вперёд на продувку, чтобы до своей очереди успеть закрепить украденную хвоинку на шее девочки.
– Посадим воровку под хомут, – решил рабочий, отобрав у Тайи продукты. – Веста вернётся и скажет, что с ней делать: недельные пытки или изгнание.
– В моём родном городе обожают утренний сбор! Обратите внимание, любезнейший, на цветки. Видите, тут чашечка? Нужно поймать момент с ранним раскрытием, тогда семена будут особенно ароматны.
Молодой человек держал в красивых тонких пальцах полевой цветок, случайно оказавшийся в корзине рыбака. Юноша был красив. Элегантный костюм, ремень с массивной бляхой и сапоги на высоком каблуке. Скорее даже не сапоги с каблуком, а каблуки с небольшим голенищем. Молодой человек был низок ростом и никогда не забывал об этом. Белые волосы юноши приятно пахли.
– Я принимаю только монеты, – угрюмо сказал торговец рыбой.
– Вы не поняли. Я случайно обнаружил эту красоту среди… – молодой человек сбился, скривил на мгновение нос от резкого запаха рыбы, но быстро нашёлся, – великолепия вашего товара! Понимаете, я как художник, как летописец, как естествоиспытатель по своей натуре, по своему призванию не могу в этот великолепный, наполненный чудными красками жизни день пройти мимо… увядающей жизни.
Рыбак вытер сопли рукавом, взглянул на пасмурное небо и поддержал диалог:
– Чё?
– Вот! Вы тоже своего рода экзистенциональный наблюдатель. Мы так близки с вами, – рыбак икнул, юноша кивнул и продолжил. – Этот базар, эти милые люди, мы все участники большого представления под названием жизнь. Каждый из нас осознаёт всю тяжесть пароксизма сущего.
В этом момент к молодому человеку подошли два стражника и громко спросили:
– Книгочей Пурелий?
– Во, во, правильно! – оживился рыбак. – Заберите его, он мой товар обоссать хотел. Сущего ему захотелось, ишь ты!
Молодой человек подтвердил:
– Да. Я книгочей. Вот мои белые волосы, вот сапожки, вот мой костюмчик. Нравится?
– Велено срочно доставить в дом к Бадьяру Широкому.
Стражники подхватили юношу под руки и, не церемонясь, быстрым шагом понесли вперёд спиной. Книгочей удивлённо выпучил глаза и поджал ноги. Юноша, бестолково пялясь по сторонам и сжимая полевой цветок, покорился судьбе.
– Удачной торговли, – крикнул молодой человек рыбаку. – Прошу простить, но у меня образовалась неотложная встреча.
– И в жопу ему головёшек напихайте! – попрощался в свою очередь торговец.
Пока стражники несли гостя по улицам города, книгочей успевал обмениваться репликами с прохожими.
– О, мусорщик Герд! Рад тебя видеть.
– Мамаша Чепец, вы опять следите за домом вдовца-бортника?
– Ой, да пошёл ты, псина тощая, – злобилась в ответ женщина.
– Маэстро, ваш галстук сегодня особенно хорош! – Пурелий сделал комплимент уличному музыканту и тот с улыбкой поклонился, приподняв потёртый берет.
Когда знакомые заканчивались, книгочей обращался ко всем сразу:
– Доброго дня, благородные жители города Зелёной долины.
– Сжечь его, сжечь! – раздавалось в ответ со всех сторон, впрочем, не злобно.
Горожане продолжали заниматься своими делами: пили, сквернословили, следили за вещами, чтобы не украли и крали те вещи, за которыми плохо следили, торговались до хрипоты, смеялись и плакали, в переулках дрались, в компаниях спорили, делились новостями и слухами. Всё вокруг бурлило, хвасталось и завидовало. Обычная городская жизнь обычного города.
– Пурелий, ты куда? Неужели сбегаешь, не отведав лучший бутон Зелёной долины?
