– Тебя кто-то забирает? – спрашивает Сенцова, будто не знает, что мне доступен только один вид транспорта – общественный.
– Нет, мама на смене сегодня – отвечаю на автомате, потому что мама всегда на смене, она работает как проклятая. – Эм, подкинете меня?
Спрашиваю я несмело, хоть и знаю, что она без проблем меня отвезет домой и проконтролирует, чтобы я легла спать пораньше. Все-таки, я ее звездная фигуристка.
– Думаю, мои услуги тебе не понадобятся. – она как-то устало и даже слегка раздраженно смотрит куда-то мне за спину.
– Это почему? – спрашиваю и поворачиваю голову, чтобы понять куда она смотрит.
«Наша Эля «Молодец»
Взорвала весь Будапешт!
Наша Эля чемпион,
За нее мы всех порвем!»
Двадцать два хоккеиста орут какую-то нелепую кричалку прямо у выхода из аэропорта.
– Это они мне? – спрашиваю я Сенцову, которая смотрит на них как на полоумных, массируя виски.
– Думаю да, автобус, кстати, тоже за тобой пригнали. Не могу поверить, что Батурин дал на это добро.
Я двинулась навстречу своим новоиспеченным фанатам, возглавлял которых никто иной как Антон Соколов, он одет в куртку с эмблемой клуба и держит в руках огромный букет белых роз.
– Привет, чемпионка! – его белоснежная улыбка с соблазнительными ямочками на щеках наверняка сразила не одну девчонку.
– Привет, выпендрежник! – я пытаюсь сохранить лицо и не плыть от такого романтичного поступка, но что поделать, я все-таки девчонка. И мне безумно приятно, что куча взрослых мужиков решила поддержать меня таким милым и глупым поступком.
– Тебе не нравится наш перформанс? Мы еще танец подготовили. – смеется Антон, отдавая мне букет.
– Нет, пожалуйста, достаточно кричалки на грани литературного коллапса. – я смеюсь, сдаюсь и утыкаюсь лицом в ароматный букет.
– Зато ты улыбаешься – подмечает он чуть тише и подходит вплотную ко мне – Ты очень красивая – еще тише говорит он, бросая бесстыжий взгляд на мои губы.
– Не смей – предупреждаю я.
Он хитро улыбается, и я понимаю, что за нами наблюдает не просто вся хоккейная команда и мой тренер, но и еще куча зевак, вышедших из аэропорта.
– Соколов, я тебя убью, если ты отправишь мою звездную фигуристку в декрет. Держи себя в руках! – слышу строгий голос Сенцовой, которая также, как и тренер Антона, безумно переживает за нашу личную жизнь.
– Этого не случится, Екатерина Витальевна – отвечаю ей, не отрываясь от лазурных глаз этого самоуверенного блондина.
– Голубки, вы как? Пешком или все же на нашем вип-транспорте? – кричит кто-то из команды Антона, указывая на автобус, вдоль которого протянут плакат с надписью: «Золотова – наше золото!»
– Как оригинально – саркастично указываю на надпись, а у самой сердце превращается желе. Что ты со мной делаешь, Соколов!
– А что делать? Ты же не хочешь идти со мной на свидание, пришлось всю команду подрядить, чтобы ты не смогла отказаться.
После нашего знакомства я и правда избегала его всеми возможными способами, благо начался сезон, и ему самому было не до любовных дел. Однако, когда игры проходили у нас в городе, я постоянно находила билеты на них у себя в сумке. Он подкидывал их с различными записками. Я, конечно, игнорировала и не ходила на игры, но признаюсь, начала следить за нашей командой и полюбила хоккей. Увидев сегодня всю команду, так дружно поддерживающую меня, я чуть не расплакалась. Потому что всего пару дней назад это я была готова кричать с трибун их имена и глупые кричалки.
– С чего ты взял, что я не смогу отказаться? – я остановилась у входа в автобус.
Антон опережает меня, запрыгивает в проход и обхватывая перила рукой нависает надо мной.
– Ты уже на свидании – он снова наклоняется очень близко, и наши губы почти соприкасаются.
Я подвисаю и тут же понимаю, что никто из команды не собирается заходить в автобус, ребята просто стоят и улыбаются, пялясь на нас.
– Целуй уже! Невозможно смотреть за вашей мелодрамой! – кричит Сопельников, вратарь команды.
– Не сейчас – тихо говорит блондин все также гипнотизируя меня взглядом – Сначала ужин, да, Чемпионка?
Антон откидывается обратно в салон и протягивает мне руку. Что ж, мой разум уже затуманен, поэтому я кладу свою руку в его и понимаю, что не чувствовала ничего подобного даже, когда он меня держал на руках. Надо же, простое прикосновение, а столько эмоций.
Я захожу в автобус и вижу встроенный стол, на котором стоит шампанское, ягоды, какие-то десерты и салаты в контейнерах.
– Прости, посуду было брать сюда рискованно – поясняет мой хоккеист-сталкер.
Ключевое в этом предложении «мой».
– Ты же знаешь, что мне нельзя сладкое? Я же фигуристка, должна быть легче пушинки, а алкоголь…
– Все Золотова! Расслабься! Выдохни и похвали себя, хотя бы сегодня. Ничего не случится, если ты съешь несчастную ягодку и запьешь ее пузырьками.
– Я могу потерять голову от пузырьков…
Небеса, что я творю? Отпускаю себя? Флиртую с ним? Но вы бы меня поняли, если бы перед вами стоял этот парень. Его светлые слегка отросшие волосы постоянно спадали на лоб, одно его движение по закидыванию челки назад сводило мне коленки. Я невольно вспомнила кумира своего детства Андрея Миронова из фильма «Бриллиантовая рука». Да, я выросла на советских фильмах, не осуждайте. Одним словом, сопротивление бесполезно. Антон слишком красив, обаятелен и вкусно пахнет. Мне кажется из меня достали все кости, потому что я чувствую себя тряпичной куклой, которая не держится на ногах, как только встречается с его улыбкой в стиле «я знаю, чего ты хочешь, детка».
– Я на это рассчитываю – отвечает он и дает команду водителю трогаться.
Двери закрываются, и мы уезжаем под громкие аплодисменты и восклицания хоккеистов, как пара молодоженов в западных мелодрамах. Не хватает только привязанных к бамперу консервных банок на веревках, клокочущих за нами.
Вот это да, ради такого приема стоило выигрывать золото. Мое сердце исполняет свою произвольную программу в груди, но вместе с ним где-то в глубоко в душе зарождается страх, что так хорошо будет не всегда. Что невозможно получить все и сразу.
Все или ничего, Золотова, все или ни-че-го.
