Наталья Юрьевна Царёва "Башня из слоновой кости"

А в зеркале я больше не отражалась.

Я села отдохнуть на кровать, любуясь плодами рук своих, и пожалела, что выпила весь кофе. Немного возбуждающего сейчас совсем бы не помешало.

Двойник оказался живым во всем кроме одного: говорить он не мог. Ну и взаимодействовать с предметами материального мира ему было бы затруднительно. Словом, это была иллюзия, только очень правдоподобная и долговечная иллюзия.

Я удовлетворенно кивнула, испытывая законную гордость. Этому меня не учил Берос, я дошла до всего сама, и потому видеть, как здорово у меня получается, было вдвойне приятно.

Интересно, удивился ли бы наставник, узнав, что его воспитанница освоила уже и такие премудрости?

Я испытала мгновенный и острый приступ ностальгии. Как там мой дорогой учитель, как нянюшка, как Гард, наш общий любимец?

Не слишком ли я поторопилась их покинуть, не переоценила ли я свои силы?..

Ерунда. Не к лицу дочери Марка и Катарины сомнения, не к лицу ей раскаиваться в сделанном выборе.

Впрочем, от раскаяния я была очень далека.

Передохнув, я разместила двойника на кровати, взяла в руки принесенный кувшин, встала за дверью и принялась громко стонать. При этом я очень надеялась, что местная охрана если не достаточно гуманна, то хотя бы любопытна: вдруг с государственной преступницей в самом деле нехорошо?

Надежда моя оказалась не напрасной: вскоре за дверью послышались шаги.

– Ну что тут… – начал все тот же низкорослый стражник, который приносил мне еду, когда я, испуганно всхлипнув, опустила на голову ему кувшин. Добротная глина разлетелась вдребезги, а стражник рухнул как подкошенный. Я осторожно перешагнула через неподвижное тело. Кто бы мог подумать, что все окажется так легко.

Пробормотав экранирующее заклинание (вдруг поблизости был кто-то, способный уловить магические эманации), я приняла облик принцессы Виолетты. Это было первое, что пришло мне в голову, к тому же я полагала, что к особе королевской крови цепляться никто не будет: мало ли где взбредет в голову разгуливать эксцентричной принцессе.

«Ну, Арни, даруй мне удачу», – пробормотала я и вышла из камеры.

Коридор был пуст.

Я зашагала вправо, где, как я помнила, должен был быть выход. Вскоре коридор вывел меня на площадку, где начиналась винтовая лестница. Кроме лестницы здесь было две двери, из одной из них слышались громкие голоса и брань: судя по доносившимся фразам, там играли в покер.

– Удваиваю!

– Поддерживаю.

– Дама бубен.

– Повышаю на десять.

– Поддерживаю.

– И напрасно. Полный дом, как видишь.

– Ах ты черт!

Рассудив, что играть в карты в таком месте может только стража, видеться с которой у меня не было ни малейшего желания, и не жаждая изучать и дальше топографию подземелья, я стала подниматься по лестнице.

Один круг, другой, колотится сердце, и вот я уже стою в полутемном пустом зале, откуда открывается выход в дворцовые покои. Это явно не парадная часть дворца, и все-таки увиденное поражает воображение.

Стены, обитые вручную расписанным шелком, витражи, бросающие на пол причудливые разноцветные тени, бронзовые напольные вазы с какими-то незнакомыми удивительными цветами…

Интерьер дворца был выполнен не просто со вкусом и стремлением поддержать августейшее достоинство… была в стремлении украсить дом правителей королевства какая-то нежность.

Я судорожно вздохнула. Имела ли я право хоть на самую малую толику этих богатств?

Едва ли. Бастард, незаконнорожденный всегда будет чужим в доме того, кто волею случая и чувства, которое, может быть, слишком самонадеянно называть любовью, дал ему жизнь.

Бастард.

Бастард.

Бастард.

Я иду по дворцу в образе своей сводной сестры Ви Златоволосой, и это слово, как марш, как проклятье, звучит у меня в ушах. Я иду и думаю о том, сколько уже успело произойти с тех пор, как я въехала в Кайну, и сколько произойдет еще…

Как же самонадеянна и жестока ты, дочь Катарины.

Не более самонадеянна, чем те, кто дал мне жизнь, не более жестока, чем та, кто отняла их у меня.

И я чувствую, как ярость закипает в моей крови, и готовы пролиться на грудь злые слезы, слезы обделенности и разочарования, и я убыстряю шаг, и высокомерно киваю слугам, попадающимся на пути, и я выхожу из дворца, никем не остановленная и неузнанная, я иду по парку, где сегодня едва не погиб мой враг, и где теперь о случившемся напоминают только поломанные кусты и развороченные клумбы, и вот я уже там, где нет ни стражников, ни королевы, ни короля.

И я смеюсь, смеюсь до слез: я на свободе, и как же это оказалось просто.

Глава одиннадцатая. Снова в путь

Зайдя в ближайший двор, я сбросила личину Виолетты: на поддержание иллюзии требовались силы, которых у меня почти не осталось, – и впервые задумалась над тем, что же делать дальше.

Возвращаться в «Приют» за вещами я, конечно, не рискну. Черт с ними, с платьями от Мариеттиной портнихи, хотя там и должно было получится несколько очень симпатичных вещичек. А вот машину, стоящую невдалеке от гостиницы, забрать, конечно, придется…

Нет, в «Приют» мне нельзя.

А куда можно?

Только если… От «Приюта принцессы» мысли мои естественно перешли к самой принцессе.

Королева-мать, насколько мне известно, живет в почетном одиночестве в южной провинции Картхан в Бранкарском замке. Любопытно, обрадуется ли она неожиданно объявившейся внучке?

Я не знала, какие у нее отношения с невесткой, не знала, имеет ли королева-мать какое-то влияние при современном дворе… В любом случае особого выбора у меня не было. Возвращаться ни с чем домой, не выполнив ничего, что собиралась… или рискнуть и попытаться повернуть колесо судьбы в свою сторону.

Я предпочитала второе.

Я ничего не теряла, в случае же выигрыша приобретала все.

Единственный шанс из тысячи.

Шанс, который должен был стать моим.

Я быстро дошла до припаркованной неподалеку от гостиницы машины, села, нажала на газ и отправилась вон из этого города, города, который должен был стать моим… и не стал им.

Но это только пока, это не навсегда.

Улицы Кайны неслись мимо, и мне казалось, город говорит «до свиданья». «До новой встречи, Корделия, возможно, мы еще будем вместе».

Впрочем, хватит об этом.

Что-то я стала не в меру сентиментальна, в самом деле.

Был уже вечер, а я очень устала за этот бесконечный день, так что отъехала я недалеко.

Путь мой лежал на юго-запад, я покинула столицу через западные ворота и через час остановилась в одном из многочисленных придорожных трактиров. Многие жили за счет путешествующих из конца в конец королевства, и хозяева этого славного места – два брата – не были исключением. Они с радостью отдали мне ключ от комнаты на втором этаже и пообещали помыть и заправить машину. Я порадовалась, что хоть о чем-то не надо болеть моей голове, и заказала ужин. Он оказался вполне сносным, во всяком случае я съела его с аппетитом и, устроившись на чужой кровати, почти сразу заснула.

Все сегодняшние магические опыты, переживания и разъезды совершенно исчерпали мои силы.

И сон мой был крепок и глубок почти как смерть…

Я проснулась, когда уже миновал полдень, солнце стояло высоко, и пожалела, что не попросила прислугу разбудить меня раньше. Расслабляться было рано, мне угрожала опасность, и как раз сейчас должен был кануть в небытие мой зеркальный двойник… если, конечно, его не обнаружили и не уничтожили раньше.

Я умывалась, размышляя о вчерашнем и обдумывая завтрашнее.

Мог ли подумать Берос, что стоит его ученице оказаться в столице, как ее тут же закружит водоворот событий?

Во всем происшедшем было слишком много несуразных несовпадений.

Сначала «Приют принцессы», так кстати оказавшийся рядом, когда мне понадобилось место, где можно было бы остановиться на ночь.

Затем это покушение, совершенное, мягко говоря, странным способом. Взорвать бомбу посредине самого магического города королевства – это было крайне нетривиально. И опять я оказалась рядом.

Потом начальник дворцовой стражи, почему-то не соблюдающий обычные формальности во время допроса… Может быть, меня просто не подозревали всерьез?

Златоволосая Ви, любезно навестившая пленницу и даже предоставившая ей некоторые житейские мелочи, приятные, но без которых вполне можно обойтись.

И то, как легко мне удалось бежать.

Вчерашняя эйфория куда-то испарилась, на душе сделалось тревожно. Такое чувство, как будто мне кто-то помогал… или вел по неизвестному мне пути.

Не то, что бы я возражала против того, как развивались события… просто мне нравилось думать, что я сама управляю своей жизнью.

Мне хотелось самой выбирать себе дороги, а не идти по тем, что предоставит мне кто-то другой… кем бы он ни был.

Хотя, возможно, под влиянием всего произошедшего я просто становилась параноиком.

Я спустилась вниз, на первый этаж, и заказала завтрак. Меню не отличалось особым разнообразием – чечевичная похлебка, жареная рыба и сырный пирог. Пришлось ограничиться пирогом и чаем. Ненавижу чечевицу. Рыба же, как бы искусно ни была она приготовлена, по моему глубокому убеждению, должна плавать в воде, где ей самое место.

Расспросив о дороге, я попрощалась с гостеприимными хозяевами трактира и села за руль.

И тут мне пришло в голову то, о чем следовало подумать раньше.

Довольно неблагоразумно было продолжать путь в машине, о которой могла рассказать Мариетта. Конечно, я могла ненадолго изменить ее облик… беда была в том, что это именно ненадолго, моих усилий хватило бы часа на полтора, и после этого я едва ли была бы способна на еще какие-то магические манипуляции в этот день. Автомобиль – довольно большой объект, и, хотя в общем неодушевленные предметы легче поддаются маскирующим чарам, нежели живые существа, заклятье Кумушки Марты потребовало бы больших усилий. К тому же вещи, при создании которых использовались только достижения техники, вообще сложнее поддаются воздействию Искусства.

Не говоря уже о том, что изменять внешний облик и технические характеристики без ведома дорожной полиции было, кажется, запрещено законом.

Впрочем, скорее всего, я сама сейчас вне закона, так что нарушением меньше, нарушением больше…

Но если не на машине, то как же мне добраться до провинции Картхан?

В распоряжении богатых аристократических родов обычно были воздушные колесницы, носимые чудесными птицами Аош, или фаэтоны, запряженные удивительными конями с острова Хон. И те, и другие доставили бы меня к замку королевы-матери и быстрее, и с большим комфортом, чем любая машина. Но мне о такой роскоши мечтать не приходилось.

Кажется, в Картхан существовал железнодорожный путь… Но я понятия не имела, где находится ближайшая станция, а кроме того, предчувствовала, что мне станет неуютно в замкнутом пространстве вагона. Если когда я вела машину, у меня оставалась хотя бы какая-то иллюзия свободного выбора, возможности изменить направление пути, когда я сяду в поезд, эта иллюзия испарится.

Купить другую машину или попросту угнать? Но первое представлялось мне почти столь же опасным, как продолжение путешествия в старой – ведь если будут искать мой «шевроле», его найдут, у каких бы хозяев он ни находился, а это неизбежно приведет преследователей к той точке, где я побывала… Да и сама продажа машины должна немало задержать меня в пути.

На второе же у меня, честно говоря, просто не хватило бы смелости… да и умения, если на то пошло. Например, я представления не имела, что делать с ужасными воющими чарами, которыми окружают машины их владельцы или специальные мастера этого дела. Берос ничего мне об этом не рассказывал, и его можно понять: он вовсе не предполагал, что его подопечная начнет карьеру преступницы.

А если в машине окажется еще какой-нибудь злобный Хранитель… Связываться с этими существами, выращенными в темноте, без света и ласки, непосредственно для того, чтобы оберегать законное имущество от непрошенных гостей, и отличающихся редкостным недружелюбием, мне совсем не хотелось.

В общем, рассмотрев проблему и так, и этак, я не нашла ничего лучшего, чем продолжить путь в своем стареньком автомобиле. В случае погони я всегда могла изменить его облик, пусть и ненадолго… Крайне сомневаюсь, правда, что это бы меня спасло.

В конце концов, если верить братьям-трактирщикам, до провинции Картхан можно было добраться часов за десять быстрой езды. Не так уж это и много… Я, правда, никогда еще не проводила столько времени за рулем. Ну да, впрочем, все бывает в первый раз.

И выкинув из головы все соображения безопасности и прочие обременительные размышления, я отправилась в путь.

Глава двенадцатая. Фонтаны Силенции и сады Верна

Провинция Картхан лежит на юго-западе королевства. Это край, где растят виноград и делают вино, где деревья в садах ломятся от удивительных фруктов, а волны залива Кен обещают прохладу уставшим путникам в жаркий день.

Во всяком случае именно это сообщалось в путеводителе, купленном мной по дороге. Я наконец сообразила, что гораздо разумнее приобрести карту, нежели расспрашивать всех подряд о предстоящем пути.

Впрочем, нужно сказать, путеводитель тоже нередко грешил против истины. Расхваленный сверх всякой меры постоялый двор вполне мог обернуться дешевым и крайне неопрятным мотелем, где вместо кофе вам подадут какую-то жидкую коричневую бурду, больше напоминающую разболтанную в воде глину, да еще и обхамят, когда вы выразите свое негодование, а маленькая уютная гостиница с умеренными ценами и приличной кухней вовсе не будет там упомянута. Несколько раз клюнув на эту удочку и уразумев наконец, по какому принципу составлялся путеводитель, я так разозлилась, что решила вообще обращаться к нему только в крайнем случае. Впрочем, с пути было трудно сбиться, в королевстве не столь уж много больших ухоженных трактов, и мне встретились всего две солидные развилки.

Я никогда особенно не любила жанр, что обычно определяется как «роман-путешествие», но все же фонтаны Силенции и улица Цветов Верна, как мне кажется, заслуживают упоминания.

Силенция – небольшой городишко в ста милях от Кайны, через который я проезжала через час пути. Захолустный и, казалось бы, безнадежно мещанский, он вряд ли мог показаться кому бы то ни было интересным, если бы не его знаменитые фонтаны.

Рассказывают, однажды одного из предков короля Марка, Горта Молчальника, настигла жажда в пути. Стояло небывало жаркое лето, уцелели лишь небольшие реки, малые же ручьи, лесные озерца и болотца пересохли, и зверье, и птицы, и сама земля, кажется, изнемогали от нестерпимого зноя. Изнемогал от него и Горт, но, как ни искал, не мог найти, где бы ему утолить жажду. Как известно, воду можно добыть при помощи заклятья Синей Ленты, но Горт к тому времени уже дал во искупление прежних грехов обет молчания и практиковал редкую разновидность Искусства – так называемую невербальную магию. И вот грозно стукнул он по земле посохом (жезлы тогда еще были не в моде) и произнес мысленно положенные формулы, но ничего не произошло. Стукнул другой и еще грознее пожелал воде пробиться наружу, и ничего не вышло. Тогда рассердился Горт и стукнул посохом третий раз, присовокупив к обычному пожеланию несколько изобретенных им выражений, – и хлынула из земли вода: холодная, сверкающая, чистая… Вдоволь напился Горт, а за ним и лесное зверье, а рядом с чудесным источником, мощной струей бьющим ввысь, вырос город, названный Силенция, что на одном из древних наречий значит «молчальница».

Злые языки утверждают, что в третий, последний раз Горт не выдержал и прошептал-таки заклинание, тем более что впоследствии никому не удалось повторить его подвиг и вызвать воду ментальным способом. Однако факт остается фактом – Горт остался в истории как один из величайших волшебников, практикующих невербальную магию, и до конца жизни хранил свой обет, что не помешало ему жениться, наплодить кучу детишек, развестись с женой, вдоволь накуролесить, а под старость примириться с супругой и умереть в окружении скорбящих внуков, которые, правда, сразу после его смерти начали делить власть и устроили современникам такое, что они называли не иначе как Новые Темные времена. Потомки их, однако, обозначают данный период как Вторые междоусобные войны, ну да ведь современники всегда склонны к преувеличениям.

Правдива эта история или нет, но только в центре Силенции действительно красуются удивительной затейливости фонтаны, созданные природой, чародейством и смекалкой местных жителей. Посмотреть на них приезжают даже из дальних провинций.

Некоторым из фонтанов приписывают магические свойства. Например, по тому, окатит ли молодоженов водой или нет, когда они ступят под знаменитый фонтан-грибок, гадают, стоит ли ждать в ближайшем будущем появления потомства. Вода из другого фонтана якобы лечит от косоглазия, но почему-то только на один глаз, левый… Если же у болящего косит правый глаз, ему здесь делать нечего. Рядом с одним из фонтанов, самым простым (именно он по преданию является изначальным), стоит статуя Горту – и вид у него такой, что на месте воды я бы не кобенилась, а быстро подчинилась его воле – себе дороже.