– Я… я…– замешкалась Элана, – Магистрат не допускает такого варианта событий, – с трудом ответил девушка.
– А зачем им опять нападать? У нас же нет ресурсов, которые могут им понадобиться, – обратился к Хане Омар.
– Омар прав. Да, действительно, ТЭРА успешно колонизировал Хиону и больше ста лет добывает никсилит, на котором и стоит их экономика, – высказалась прокуратор.
– Может, есть какие-то другие причины нападать на нас? – продолжала Хана.
– Какие? – вмешался Махди.
– Влияние, – вмешался Адри, – Для Альянса важно, чтобы у него не было врагов, важно, чтобы никто не препятствовал расширению их границ.
Все замолчали, прислушиваясь к его словам, затем аудитория резко развернулась в сторону Эланы. От смущения она разволновалась, но взяла себя в руки.
– Это хорошая теория, Адри. Такое действительно может быть. Едва ли наш полис может претендовать на территорию расширения границ ТЭРА. Мы находимся слишком далеко от них. Если они действительно собираются вступать в открытое нападение, нам хватит военной мощи держать оборону.
– Мой отец говорит, что из-за хонизма у людей сломлена воля, и они не будут сражаться. Арон настраивает людей против магистрата, – высказался Махди.
– Это лишь слухи, Махди. Последователей действительно много сейчас в городе, но они, как правило, не опасны. Пройдет ещё десять лет, и их количество будет гораздо меньше, – обнадежила Элана.
– Менгир действительно может показывать своих умерших родственников? – задал вопрос юноша, сидящий в самом левом углу. По всей аудитории раздавались шептания и гул.
– Нет! Это ложь, созданная Ароном, чтобы у него было больше последователей. Менгир, – это не более чем обычный минерал с Хионы и используемый в качестве священного артефакта для закрепления влияния церкви. Возможно он и обладает какими-то психостимулирующими свойствами, но они явно ни такие, – ответила прокуратор.
– Магистрат не знает про действие менгира? – удивлённо спросил Махди.
– Для проверки нужна лаборатория, которой у нас нет. К тому же политика магистрата запрещает вмешиваться во внутренние дела религий в городе.
– А как никсилит доставляется на Землю? – неожиданно спросила Хана, – ведь минерал только на Хионе, которая находится от нас в нескольких световых годах. Вы сами об этом говорили.
– Ни это я с вами хотела сегодня обсудить. Но раз ты спросила, отвечу. В конце двадцать второго века, когда человек утратил не возобновляемые ресурсы, люди стали искать себе новый дом на других планетах, приблизительно похожих на Землю. Именно в этот период времени был сформирован ТЭРА, и совместными усилиями построена автоматизированная обсерватория…
– София, – добавила Хана.
– Верно, её назвали София. Понадобилось около десяти лет, чтобы София нашла что-то отдалённо похожее на Землю в созвездии Змееносца.
– И это оказалась Хиона, – опять добавила Хана.
– Это название она получила позже, в честь древнегреческой богини снега и холода. Когда на неё приземлились первые колонизаторы, позже они себя будут называть гелианды, планета носила другое название…– прервалась Элана.
– «GJ699C», планета в шести световых годах от нас, – добавил Адри, ему очень хотелось вставить своё слово в обсуждение Хионы. Некоторые сидящие в аудитории искоса посмотрели на юношу, но ему было всё равно на них.
– Сейчас там существует постоянная колония, и транспортировка минерала осуществляется грузовыми шаттлами, оснащёнными варп-двигателями, – продолжала Элана.
– Что такое варп-двигатель? – решил спросить Омар.
Он с детским интересом слушал своего прокуратора. Для жителей отдалённого Ибериса, вдали от всей основной цивилизации, такие истории были чем-то за гранью. Всю жизнь они видели перед собой только песок, беженцев, постоянную нехватку воды и старую, ржавую оставшуюся после войны технику. Раньше они не поднимали тему освоения Хионы, появление машины Альянса послужило катализатором обсуждения.
– Я не эксперт, но попробую объяснить, – Элана посмотрела на Адри, – С помощью этого двигателя шаттл может двигаться со скоростью выше световой. Как будто вы находитесь на озере над водой и вам нужно быстро добраться до дна и варп-двигатель, он …– опять замешкалась Элана.
– Этот двигатель сжимает пространство перед собой и расширяет позади корабля, что позволяет шаттлу двигаться со сверхсветовой скоростью, как бы пронизывая пространство, – опять добавил Адри.
– Наверное вот так, вам стало понятнее? – спросила прокуратор.
Многие отрицательно мотали головой, в том числе и Омар. Все, кроме Адри, не имели даже представления об этом. Юноша был единственным в аудитории, кто действительно интересовался вопросом путешествия на Хиону.
– Получается, Альянс спас человечества от гибели. Ведь, как вы сказали, именно они изобрели этот двигатель и обнаружили планету, – высказалась Хана.
– Они спасли только себя. Для осуществления своих программ по колонизации многие страны остались ни с чем, за бортом технологического прогресса и жизни, которую мы тоже заслуживаем, – с сожалением произнесла девушка.
– Я бы не хотела оказаться на Хионе. Там холодно, и учитывая столько разговоров вокруг неё из-за хионизма. Они лишь больше отбивают желание даже интересоваться этим, – решила высказаться Хана. Все дружно согласились с ней.
– В трущобах много последователей? – спросила Элана. Она знала ответ на этот вопрос, но хотела услышать об этом из первых уст.
– Конечно. Они там везде, каждый второй дом, – это дом хионитов. Целыми днями на улицах их сборища, крики, шум. Они как… как…
– Фанатики, – добавила Элана.
– Да, точно, – опять все согласились с девочкой, – а вы, что думаете, прокуратор, по поводу хионизма? – поинтересовалась Хана.
– Наш полис открыт для всех религий. Наша политика, – не притеснять никого в их верованиях. Поэтому я лично воспринимаю его не более чем обычную религию.
– А вы, прокуратор, следуете христианским традициям? – спросил Махди.
– Признаюсь вам, я так и не смогла обрести бога в душе, – призналась Элана.
– Значит, вы ни в кого не верите? Но как жить без веры? – уточнил Махди.
– Я верю в людей, и я думаю, это главное, – девушка замолчала на несколько секунд.
В зал зашла молодая девушка, одетая в бежевый хиджаб, и подошла к Элане.
– Прокуратор, ваш отец вернулся. Он созывает совет, – шепотом произнесла девушка.
– Сейчас? – переспросил прокуратор.
– Да, он передал, чтобы вы были на месте.
Она развернулась и быстрым шагом отправилась обратно к двери.
– Мне нужно идти, продолжим… точнее, начнём завтра, – спешно ответила Элана.
Элана быстро покинула аудиторию. Адри торопливо собирался покинуть помещение. Ему было не по себе находиться с такими увечьями на лице.
– Адри, не торопись! – окликнул его Омар.
Адри понимал, что эти двое не испытывали к нему никакой личной симпатии. В сущности, им было всё равно на его существование. Вероятно, у личных помощников прокуратора было какое-то конкретное поручение для них.
– Мы знаем, что тебя избили, – начал Махди.
– Вам сказала Элана? – спросил Адри.
– Да, она попросила помочь тебе отыскать их и нам разобраться с ними, – высказался Махди.
Адри охватила мимолётная злость. Элана вмешивалась во все аспекты его жизни и всегда пыталась контролировать все его шаги. Эта постыдная ситуация также не стала исключением, более того она скрыла своё вмешательство от юноши.
– Я сам разберусь с ними, ваша помощь мне не нужна, – с пренебрежением выразился Адри.
– Судя по твоим глазам, у тебя мало что получится, – ухмыльнулся Омар.
Адри задумался, как он будет решать этот вопрос, если они снова явятся к нему и снова будут угрожать пистолетом.
– Мы тут по приказу прокуратора, не мешай нам исполнять нашу работу, Адри, – высказал Махди.
– У одного из них был пистолет. Я не сказал об этом Элане.
Они переглянулись между собой. Такая проблема пересекалась ещё с их деятельностью в городе. Солдаты также несли службу в городе в качестве защитников правопорядка.
– Пистолет выглядел вот так? – Омар откинул свою рубашку и достал из кобуры своё оружие.
Это был военный полуавтоматический пневматический пистолет, имеющий внушительный и грозный вид. Стальная пуля, выпущенная на среднем и близком расстоянии, несла большой разрушительный потенциал и была фактически смертельна. Из-за дефицита огнестрельных патронов, пневматика обрела огромную популярность, как в Альянсе, так и за его пределами. Самые последние модели практически не уступали огнестрельному оружию в мощности.
– Нет, не такой, – Адри удивился, – у него было что-то вроде барабана, и пистолет выглядел очень старым и местами даже ржавым.
– Скорее всего, он был даже не заряжен, – прокомментировал Омар, – прокуратор сказала нам, что они были с трущоб. Ты сможешь их узнать, если мы отправимся туда?
Адри кивнул. Он чувствовал исходящее от них человеческое тепло. Официальной процедурой обращения к защитникам правопорядка обычно никто не пользовался, практически все локальные стычки решались жителями самостоятельно.
– Хорошо, пойдём заглянем в котлован, – согласился Махди.
Они вышли из аудитории, повернули за дом и направились в ту сторону. Спустя несколько минут они дошли до ближайшей узкой улицы, которая уходила вглубь сомнительного района, казалось, что с каждым пройденным метром она становилась всё уже. Облупленные и обшарпанные стены, крысы и другая различная живность в таких местах была не редкостью. Высота строений, мимо которых они проходили, казались невероятно большими, это был оптический обман. В городе практически не строили многоэтажных строений, за исключением нескольких улиц и особых зданий, таких как магистрат или госпитальный комплекс на краю города. Они прошли ещё несколько десятков метров и попали на широкую брусчатую улицу, которая своим началом упиралась в магистрат.
Затем троица свернула направо, улица была полна разномастных людей. На одной территории спокойно расхаживали торговцы, путешественники, беженцы, полицейские и военные, мусульмане и христиане и хиониты. Последних концентрация в таких местах была гораздо больше, чем в остальных районах. Повсюду творился хаос, созданный огромными группами людей.
– Махди, ты же отсюда, из этого района, верно? – спросил Адри.
– Правильно, я здесь вырос, знаю здесь каждый угол. Мои родители, как и родители Омара были беженцами и здесь они жили, наша семья осела здесь, Омару повезло больше, – прокомментировал Махди.
– Нашей семье помогла мусульманская община в Иберисе, я с центра полиса, – ответил Омар.
– Ты теперь не здесь живёшь? – спросил Адри у Махди.
– Конечно, нет. Теперь я военный и живу в казарме в военной части на востоке города.
– Кстати, оружие не запрещено в полисе, но, если человек ментально болен, оно у него изымается. Твой нападавший очевидно болен, ведь так? – настойчиво спросил Махди.
Адри понятия не имел, но угрозы подростку расправой, это не было очевидным решением.
– Да, я уверен, что он болен, – ответил Адри.
– Вот и славно, нам налево, – сказал Махди.
– Держись рядом с нами, жители трущоб могут быть очень агрессивными, – сказал Омар.
Адри знал про это. Жизнь в трущобах часто означала сталкиваться с постоянным угнетением и притеснением со стороны других горожан. Ксенофобия процветала, и несмотря на её иррациональность, она проникла в сознание большинства. С течением времени хионизм нашёл своё место и абсолютную поддержку именно среди населения трущоб.
Они свернули с широкой улицы и опять попали в узкий коридор между двух рядом стоящих зданий. Чем дальше они отходили от центра города, тем больше появлялось домов, больше похожих на трущобы, но не являющихся ими по факту. Встречались и полуразвалившиеся строения из серого камня, без окон и без входных дверей, в которых также жили люди. И вот спустя время они попали в те самые трущобы, нанизанные в несколько этажей деревянные и железные самодельные строения, уходившие ввысь на несколько метров. Трущобы были извилисты и тесны. Узкие аллеи, наклонные стены полуразрушенных каменных зданий, словно прижатые друг к другу, создавали впечатление, что мир здесь сжат до предела. Солнечные лучи с трудом проникали сквозь этот густой слой бесконечно нагромождённых домов.
Большинство зданий в трущобах выглядели заброшенными и разрушенными. Отсутствие средств на обслуживание и ремонт оставляло следы времени на стенах и крышах, облупленные кирпичи, заколоченные досками окна, обвалившиеся стены. Всё это создавало мрачную и унылую картину. Город не мог обеспечить жильём каждого новопришедшего к ним, поэтому многие оставались здесь, перебиваясь случайными заработками в городе. Однако здесь каждый пытался помогать друг другу в обмен на такую же помощь или услугу.
Казалось, что найти обидчиков среди всего этого хаоса невозможно. Однако Омар и Махди одели жетоны в виде орла, что означало их принадлежность к военной касте. Немного злоупотребляя властью, они расспрашивали местных жителей. Кто-то неохотно отвечал, кто-то даже с пристрастием сыпал свои жалобы на условия проживания. Впоследствии оказалось, что нападавшие отличались своим поведением и в своём районе. Они воровали и угрожали своим соседям. Несколько жителей охотно рассказали про них и даже показали направление, где они могут обитать. Троица отправилась дальше вглубь узких кварталов. Они сняли свои жетоны, во время разговора показывать своё военное положение не стоит – это было личная просьба.
Через несколько минут блуждания Адри нашёл их и кивком указал на самого высокого. Они сидели втроём, среди них был тот самый коренастый, который в прошлый раз угрожал застрелить его, а также жирный и щуплый с ним. Их возраст был примерно около двадцати, их одежда была грязной и поношенной. Все сосредоточились на основании здания из бетона, возле одноэтажного деревянного здания с заколоченными окнами и дверью. Они громко смеялись и что-то живо обсуждали. Их поведение было вызывающим и ребяческим. Адри находил параллели в том, как они себя вели с животными, чем с людьми. Их громкий гогочущий смех парадировал лошадиный. В таких группах, чем человек физически больше, тем его нужно больше бояться и уважать. Они обратили внимание на Адри и его сопровождающих.
– О, вернулся, да ещё и не один, со своими девочками?! – после слов, произнесённых щуплым, все немедленно громко загоготали. Омар и Махди подошли ближе. Адри остался в стороне – он не хотел ввязываться в конфликт ещё раз.
– Вы весь день сидите тут, а потом ходите по дворам и издеваетесь над людьми, которые младше и меньше вас?! – агрессивно начал диалог Омар. Щуплый и толстый пацаны смотрели на здорового. Они ждали от него какого-то контраргумента.
– Зачем вы пришли? Защищать этого выродка? Вы знаете, кто его приёмная мамаша? – с напористостью спросил здоровый. Его голос был грубым и хриплым, – они специально держат нас тут в нищете, чтобы мы давились вашими объедками.
– Никто вас тут специально не держит! – возразил Махди. Я сам вырос тут, и мне никто не мешал выбраться отсюда. Здоровый пацан встал с камня и потянулся за пистолетом, спрятанным в его грязных и порванных штанах. Но не достал его.
– Я не собираюсь ничего обсуждать с откормленными маменькиными сынками! – с агрессией проговорил старший.
– Да пошли вон отсюда! – подстрекал щуплый. Он выглядел намного младше остальных. Жирный тоже приподнялся, но молчал, наблюдая за происходящим.
– Вы напали на подростка потому что вас не устраивает, что вы здесь живёте? – спокойно спросил Махди, подходя к нему ближе и держа руки наготове, чтобы достать свой пистолет.
– Если ты ещё хоть на шаг приблизишься ко мне, я тебя застрелю! – он достал свой пистолет из штанов и резко начал движение к Омару, который был к нему ближе, рассчитывая, что его грозный вид напугает военного.
Адри немного отошёл в сторону. Он разнервничался при виде пистолета, но старался не показывать свой страх и смотрел прямо на обидчика. Он понимал, что происходит у него в голове. Неконтролируемая агрессия и страх – он как будто на себе ощущал его эмоции.
Молодой военный не растерялся. Он мгновенным движением заломил кисть нападающего, заставив выкинуть оружие из руки. Ржавый грязный старый барабанный пистолет упал на землю. Толстый пацан, увидев это рывком направился к нему. Несмотря на лишний вес, он достаточно быстро двигался, но на его пути был Махди. Он успел ухватить нападающего за шею и направить его вес к себе в колено. Упав, толстый пацан стал кричать, заливая всё вокруг кровью из носа. В это время Омар вывернул руку своего соперника и повалил его на землю, встав на его голову своим ботинком. Третий из их компании трусливо убежал и оставил своих сомнительных друзей одних.
– Махди, возьми пистолет, – спокойно приказал Омар, стоя всем весом на голове обидчика. Махди подчинился. Он взял пистолет и с силой раскрыл барабан.
– О! – удивлённо произнёс Махди, – боевые патроны, три штуки.
– Если бы ещё этот идиот умел бы пользоваться оружием, – Омар надавливал на руку, вращая её и причиняя тем самым боль, – а теперь извиняйся перед Адри, пока я не сломал тебе руку, – он молчал и не хотел подчиняться. Омар выкрутил ему руку сильнее, так что-то закричал.
– И…извини, – тихо в песок он что-то пробормотал.
– Громче! – прокричал Омар.
– Извини! – заорал своим хриплым басом обидчик. Омар со злостью в глазах посмотрел на Адри. И вывихнул ему руку из плечевого сустава. Обидчик заорал, из его глаз потекли слёзы, он стал всхлипывать и орать одновременно. Адри словно ощутил эту боль на себе и немного отдёрнулся на месте.
– Держи, – Махди всучил Адри пистолет, – это для самообороны, он стреляет его только нужно почистить.
Они вдвоём отправились с трущоб оставив лежать на земле этих двоих. Адри поспешно следовал за ними. Ему даже немного было жаль их, но как же быстро они расправились с ними, так виртуозно и сконцентрировано двигаться могла только блестящая подготовка и полная отдача своему делу.
