– Я на пробежке, – напоминаю.
– Да, ладно. Тут до твоего дома рукой подать. Не ломайся давай.
Меня настораживает его тон. А еще то, что он знает, где я живу. Я ведь не говорила ему? Мы ведь до этого вообще почти не общались.
– Откуда ты знаешь мой адрес?
– Не помню, – машет рукой парень, – вроде в деканате что-то такое говорили, когда задания распределяли. У меня там брат отца работает. Сюда и пристроил.
Его ответ немного успокаивает. Наверное, я зря всполошилась. Все-таки мой адрес не такой уж и секрет. Просто сначала Мирон с его небывалой осведомленностью. Теперь Максим. Но если на Мирона у меня четко срабатывает чуйка. Так и кричит «Не подходи! Убьет!». То с Максом она крепко спит. Парень не выглядит опасным. Обычным избалованным мажором.
Могла ли такая как я ему понравится? Вряд ли. Мог ли он поспорить на меня? Запросто. Обычное дело среди молодых не знающих куда деть свое время людей.
Но в машину к нему зачем-то сажусь. Может потому, что устала стоять на пронизывающем ветру. Одета я для легкого бега. Поэтому за те пять минут, пока мы болтали, успела продрогнуть до костей.
– Щас печку добавлю, – Макс срывается с места. Насвистывает себе что-то под нос. Довольный такой. Словно сбылась его самая заветная мечта. – Кофе хочешь? – стакан протягивает, – я не пил. Честно.
– Даже если пил, – смеюсь, – я не брезгливая.
Отхлебываю пару глотков. Оно горячее. Очень сладкое. С молоком. Все как я люблю. Словно специально для меня покупал. Но вряд ли он знает мои вкусы. Простое совпадение.
Напиток теплой патокой растекается внутри. Согревает. Да еще печка начинает работать на максимум. Включается подогрев сидения. А в самой машине так приятно укачивает. Плюс моя ужасная бессонная ночь. Все обстоятельства складываются таким образом, что глаза сами закрываются. И только в самом конце я понимаю, что никогда бы не уснула в чужой машине рядом с почти незнакомым парнем по доброй воле. Не важно, насколько уставшей бы была. Но уже поздно. Открыть глаза просто не получается.
Глава 8
Мирон
– Мирончик, закажешь нам выпивки?
В лицо тычется какая-то баба. Глаза задерживаются на ее губах. Хорошие такие губы. Рабочие. Видно, конечно, что сделанные. Но красиво сделанные. А не как бывает. Без страха не взглянешь. И сама девка ухоженная. Маникюр там, макияж аккуратный, а не вульгарно вызывающий. Можно сказать даже дорогая цаца. У Мишки других и не бывает. Все его девочки как на подбор. Но меня тянет блевать, когда она кладет свою ладонь на мой член.
А в голове другие губы и другие пальцы. И все натуральное. И одежда ужасно дешевая. И никакой тебе нарочитой сексуальности. Ариша, вообще, похоже, мужиков никогда соблазнять не планировала. Или это у нее образ такой? Первый раз у меня в руках подобная загадка оказывается, что всю ночь голову ломаю. И даже еще не трахнулся ни с кем.
– Закажу, девчата.
Делаю знак официанту. Тот приносит сразу две дорогущие бутылки. Расплачиваюсь, а сам встаю.
– МиронЧик, ты куда? – опять тянет та, с роскошными губами.
Сосет, наверно, как пылесос. До оргазма за пару секунд доведет. А у меня в штанах штиль. Не встает зараза. Прокляла меня Ариша своим конским членом. Как вспомню, опять ржать тянет. Я бы ей показал, на что способен мой член, когда окажется в ее узкой дырке. Она бы у меня стонала от кайфа и еще просила. Я бы все мысли дурацкие и сравнения из башки ее вытрахал.
– Покурить, – кидаю коротко.
Миша провожает меня пристальным взглядом. Знает ведь, что к сигаретам не притрагиваюсь. Да и не пью почти. В моей жизни итак полно причин, чтобы сдохнуть. Не люблю добавлять лишние.
Северный провожает меня долгим взглядом. Но молчит. Сам задумчивый последнее время. Банду так свою вообще на пустом месте распустил. Ходили слухи, что виной всему баба. Да кто в такое поверит. Нет у Северного бабы. Или он ее так прячет, что ни одна живая душа не знает.
Выхожу на улицу и вдыхаю свежий морозный воздух. Зима. Холода, сука. Как в песне. Ненавижу. Лето хочу. Мечта моя съездить в дом бабки. Его и продали поди уже. Но я бы выкупил. Любые деньги отвалил. Надеюсь, то персиковое дерево не срубили. Тех персиков сладких до безумия хочется. Впиться зубами в сладкую сочную мякоть. В магазинах одно дерьмо продают. Это не фрукты. Бумага какая-то.
Мысли опять о проклятой девчонке. Наверняка ее задница, как две половинки персика. И если впиться зубами… Член в штанах сам подпрыгивает. Зараза. Сучара ведь такой. Девку ему эту нищую подавай. Роскошных баб с надутыми губами не надо. На экзотику потянула.
А может и правда…
Ну, действительно, чего я себя мучаю? Чего отказываю себе? Трахну ее пару… ну, тройку раз и отпустит. Может даже одно раза хватит. Может у нее там и не дырка, а дырища. Все эти серые мышки лишь на вид неопытные и невинные, а капни глубже, те еще шалавы. Просто напоказ не выставляют свою блядскую натуру.
Прыгаю в своего коня. Обожаю свою тачку. Сколько она со мной пережила. Даже корпус два раза перепрошивал от пуль. Жизнь мне спасала. Глажу кожаную оплётку руля. Выжимаю газ. Внутри словно пузырьки от газировки лопаются. Приятно и будоражит. Давно я ничего подобного не испытывал. И уж точно ни когда мчался к очередной девке, чтобы просто ее трахнуть.
Слегка притормаживаю на повороте. Взгляд сразу цепляется за острую фигурку, бегущую по асфальту. Опять в своих драных кроссовках и нищебродских шмотках, которым самое место на помойке. Уже представляю, как Ариша будет выглядеть, если ее просто приодеть. А еще накормить. Купить дорогой косметики. Телефон новый. Машину. Квартиру в центре…
Так! Стоп!
Я просто трахнуть ее хочу. К чему такие сложности. Я не собираюсь о ней заботиться. Мне эти сложности ни к чему. Даже если хочется. А мне правда хочется?
Пока сижу и прислушиваюсь к собственным чувствам, напротив малышки тормозит огромный джипяра. Я сразу весь напрягаюсь. Последний раз такой видел на сходке с одним бандюком. Его уже нет в живых. А измазанный кровью салон до сих пор стоит перед глазами. Наверное поэтому, так сильно напрягаюсь. Сходство неприятно щекочет нервы.
Хотя тачка явно другая. Новая. Видно, что только с конвейера. С другими номерами. Но все равно внутри все сжимается. А Ариша, как назло, вместо того, чтобы побежать как можно дальше от этого джипяры, ближе подходит. Улыбаться начинает. Мило так с кем-то беседует.
Сучка! А выглядела так невинно. Даже я почти купился. Ну, не может у такой девочки быть знакомых с такими крутыми тачками. А это значит… клиентов себе ищет.
Перед глазами опускается пелена. Не знаю, как сдерживаю себя, чтобы не выскочить из машины. Не вытащить за шиворот водителя джипяры и не раскатать его лицо о его же капот. Слушать как хрустят и дробятся кости ублюдка, что сидит за рулем огромной тачки, куда только что невесомой ланью впорхнула Ариша. Впорхнула без тени страха и смущения. Как к старому доброму другу.
– Вот значит, какой у тебя ебарь, киска?! – сплевываю сквозь приоткрытое окно.
Руки сжимаются на руле до белых костяшек. До боли, которой совсем не чувствую. В сердце холодом вползает змея. Ариша не милая невинная девочка-персик. Очередная шлюха. И мне, собственно, должно быть плевать. И надо развернуться и просто уехать. Но я, сука, жму на газ. Жму на газ и тенью ползу следом.
Куда? Зачем? Сам не понимаю. Но пальцы уже порхают по телефону.
– Семёныч? Пробей мне номерок машины, а заодно и скинь на почту всю инфу по хозяину. Со всем грязным бельем. Ну, ты знаешь? – с той стороны недовольно мычат, но я тут же добавляю, – с меня как обычно и плюс девочки на все выходные. Отведете душу с ребятами из отдела.
Через десять минут мне уже падает подробная информация. Оперативно работают, суки, когда надо. А могут висяк месяцами расследовать. Пробегаю глазами. В досье ничего необычного, учитывая с чем я в своей жизни встречался. Обычные пороки прогнившего мира. Но сердце впервые в жизни пропускает удар, стоит подумать, с каким человеком сейчас наедине Ариша.
– Дура, блядь! Овца тупая! Бесит!
Матерюсь, а сам качусь за огромным джипярой. Не мое это дело. И девка не моя. Зачем мне переживать о какой-то идиотке, которая по своей дурости вляпалась в неприятности? Так чего я встреваю? Чего лезу? Я никогда в чужое не вмешивался. Моя хата всегда с краю. Будешь за каждого идиота заступаться, долго в нашем мире не протянешь.
Надо просто развернуться и уехать. Надо просто выкинуть из головы одно недоразумение в драных кроссовках. Надо просто…
Глава 9
– Зотов Макси. Два привода в полицию. Один по малолетке, – слух таранит знакомый мужской голос. Голова раскалывается, словно по ней били молотком. Во рту сухо. – Папа влиятельный бизнесмен. Целит в политики. И то, что его сынок с детства любит пытать и убивать собачек и кисок, ему совсем не на руку. Так ты оказался в ветучилище? – удар и стон.
Сердце мое еле бьется. Голос Мирона злой. Я таким раньше никогда его не слышала. Пытаюсь разлепить глаза, чтобы увидеть хоть что-то.
– Отвечай, сученыш! Папаша решил, что таким образом поставит тебя на путь истинный. Привьет любовь к животным. Но, похоже, просчитался. А сынок решил переключиться с беззащитных животных на не менее беззащитных девочек. Признайся, ты не думал, что за нее будет кому вступиться?
– Эта зараза сама виновата…
Знакомый голос Макса не узнать. Он кашляет. Кажется даже кровью. А мне наконец-то удается разлепить глаза.
– Кто знал, что у нее трахарь – бандит. Я вообще думал, что она целка. А она шлюха ебаная. Подставила меня так, дрянь…
Еще один удар прямо в челюсть, и я слышу, как что-то хрустит. А парень орет. Я затыкаю уши, но это не спасает.
– Еще хоть слово про девочку скажешь, – Мирон хватает его за шкирку, легко подбрасывает в воздух, – или даже просто подумаешь, посмотришь, ну, ты понял? Кивни, если да. Кивай, сука!
Бьет прямо в живот, а я не могу больше на это смотреть. Он же его так убьет! Что вообще тут происходит? Что я только что слышала? Ад какой-то? Может просто сплю?
– Мирон, пожалуйста, перестань.
Сама не понимаю, как так быстро рядом оказываюсь. Мы за городом. Узкая дорожка и борозды шин. Узор протектора такой, словно здесь ралли устраивали. Или была настоящая погоня, как в фильмах. Перевожу взгляд на джип со смятым гармошкой капотом. А рядом машина Мирона тоже изрядно потрепанная.
– Перестать говоришь?!
Его глаза дикие. Никогда таких у живого человека не видела. Сейчас он от зверя мало чем отличается. Но когда смотрит на меня, что-то щелкает в его взгляде. Выражение лица меняется.
– Будешь должна мне, Ариша, – отшвыривает Максима так, что тот стукается о дерево, сползает на ледяную землю.
Хочу подбежать к нему, но меня перехватывают. Сильные руки сжимаются поперек талии, будто сломать хотят.
– Ты хоть поняла, что этот ублюдок напоил тебя снотворным и пытался увезти за город. Как думаешь, для чего, учитывая в анамнезе садистские наклонности?
Мотаю головой. Зрачки Мирона расширены. Наверное, мои сейчас такие же. От страха. Но он явно ничего не боится. У него другая причина. Я четко отслеживаю, как он скользит взглядом по моей слегка задранной кофте. Как руки, до этого пытающиеся сломать, приходят в движение. Начинают гладить.
– Мирон… – шепчу ему. потому что меня саму начинает вести. а еще трясет.
От только что пережитого. От холода дикого безлюдного леса. От страшных слов все еще витающих в воздухе.
– Должна мне будешь, Ариша, – повторяет сиплым голосом.
И меня от этого звука продирает. Столько в нем жарких обещаний. Столько грязной похоти. Захлебнуться можно.
– Хорошо, Мирон. Хорошо, – соглашаюсь, – давай только уедем отсюда.
Почему мне так страшно? Почему кажется, что этот мужчина способен убить? Он ведь не бандит. Максим ошибся. Это неправда.
Пока идем к машине, думаю, что надо скорую вызвать. Максим не пришел в себя. И если все так оставить, он просто замерзнет. А машина его теперь похожа на груду металлолома. Вряд ли заведется.
Достаю телефон, чтобы хоть координаты посмотреть. Где мы? Куда скорую вызывать? Но Мирон выхватывает его из рук.
– В сестру милосердия со мной играть будешь. Костюм тебе куплю. Черный. Кружевной.
– Мирон, сейчас не время… Ему помощь нужна. Он же умрет.
– Ну, и отлично. Одним дерьмом меньше.
Он открывает дверь. Заталкивает меня на переднее сидение. Я отбиваюсь.
– Нет! Я не могу так! – кричать начинаю.
Пытаюсь обратно выпрыгнуть. Но он держит силой. Обратно усаживает. Ремень безопасности застегивает. А потом смотрит в глаза. Долго так. Пристально.
– Тебе его жалко?
– Нет, – головой мотаю. Может и было бы, не узнай я правды, – просто… он человек. Нельзя убивать людей. Если заслуживает наказания, надо действовать по закону.
– По закону? – Мирон смеяться начинает. Замирает резко, увидев, что мне не смешно. – Хорошо. Я понял. Будет ему скорая. Почти… Но жив гарантирую останется. А вот вредить кому-то в будущем вряд ли захочет. Такое устроит?
Ежусь, как от холода. За его словами скрывается нечто страшное. И мне, наверное, лучше не знать что. Как лучше было бы не знать его самого. Но я уже знаю.
Киваю и он закрывает дверь. Садится рядом. Звонит кому-то. Отдает команды. Быстро. Четко. Уверенно. Я бы никогда не хотела слышать того, что мне сейчас открылось. Но дороги обратно уже нет.
– Мирон, а ты точно в службе безопасности работаешь? – спрашиваю, когда выезжаем на трассу.
– А ты сама как думаешь?
Он холодный. Невозмутимый. Просто ведет машину.
– Я думаю, что ты мне соврал.
– И что, если так?
– Хочу понять, где еще обманул.
– Все остальное чистая правда, Ариша. И про то, что трахнуть тебя хочу тоже.
Боже. Ну, зачем он опять так грубо? Вспыхиваю сильнее.
Хочется спросить еще очень много. Например, «его во мне только секс интересует?» или «что он думает о настоящих отношениях, где парень и девушка просто гуляют, держаться за руки». Но боюсь нарваться на очередную грубость.
Наверное, Мирон ни с кем не гуляет и за руки тоже никогда не держится.
Наверное, он всех только трахает.
Так же легко, как предложил трахнуть меня.
Только зачем… Зачем он тогда меня спас?
