– Спасибо. – Посидела, сосредоточившись, закрыв глаза, пару минут.
Верша с интересом наблюдал. В эту командировку он напросился сам. Уж слишком необычный заказчик – Школа волшебства, и столь же необычный заказ. Сам Верша не верил ни в Магов, ни в Магию, ни в волшебников, ни во Вселенский разум. Он был физик-астроном, и верил только фактам и формулам.
Соколова встряхнулась.
– Маруся, иди на свое место! – Сова послушно перелетела на шкаф. – Еще раз, извините, но мой зам в командировке, вот и приходится одной пошевеливаться. – развела руки с открытой улыбкой. В дверь постучали.
– Да, войдите!
Вошел смуглый черноволосый мужчина.
– Александр Ибрагимович! Вот вам пакет, вот Маруся, – Алиев похлопал по плечу, и сова послушно перелетела к нему, – состряпайте ответ и отправьте. Мы готовы хоть и сегодня, но лучше завтра. Лады?
– Лады, профессор, – Алиев вышел.
– Вы как добирались – поездом или самолетом?
– Поезд и автобус, страшно неудобно, – проворчал Верша.
– А назад как?
– Или сегодня в 11 ночи, или послезавтра, – все так же недовольно ответил.
– Очень хорошо, – улыбнулась Соколова, – у нас скоро обед. Но я думаю, от бокала медового коктейля вы не откажетесь.
Она взмахнула палочкой, и на стол мягко прыгнули два бокала, наполненные янтарным напитком. Верша смотрел во все глаза… изумленно не то слово. Он уже не мог больше удивляться.
– Берите, не бойтесь. Это изумительный напиток, изобретенный нашими поварами. Бодрит, проясняет ум, и нормализует давление. Ваше здоровье! – слегка наклонила бокал в сторону гостя, отпила глоток. Снова постучали.
– Войдите!
– Я немного освободился, – с порога сообщил Горов, – ребят отпустил, весь в вашем распоряжении.
Директор хмыкнула.
– Знакомьтесь, Верша Николай Николаевич, физик-астроном, прибыл к нам из Пулково, привез ваш заказ. – Горов ошеломленно смотрел на директора, – Здесь данные более, чем за два месяца. Спектральный анализ лунного света. Горов Павел Дмитриевич, химик-фармацевт, преподает фармакопею в школе.
Мужчины пожали друг другу руки, одинаково ошеломленные. Пока их представляли, преподаватель немного опомнился.
– Вы позволите? – директор забрала у гостя бумаги и передала их Горову.
– Вот, Павел Дмитриевич, это все ваше.
– Благодарю вас. – он, как во сне, взял все, поклонился, и вышел из кабинета. Но за дверью выдал такое антраша, что если б его увидали, сочли бы сумасшедшим. Прижав бумаги к груди, он бегом бросился к себе, никого и ничего не замечая.
– Николай Николаевич, я тоже благодарю вас за проделанную работу. Попробуйте же коктейль, он не отравлен, не бойтесь! – улыбалась Соколова, – а то умрете от жажды раньше, чем от голода.
Верша осторожно пригубил напиток, погонял его во рту, зажмурившись, сделал еще один глоток.
– Божественно! – восхитился, допил, смакуя, и поставил пустой бокал на стол с видимым сожалением.
– Николай Николаевич, я предлагаю вам пожить у нас до послезавтра, а если захотите, то и дольше. А сейчас пошли обедать.
Трапезная на 1000 человек, вкусные и разнообразные блюда, могли удивить кого угодно. Но Верша уже давно не в силах был удивляться. Осмотревшись за столом, он не увидел ни Алиева, ни Горова, и спросил, где они.
– Алиев снова в лес ушился, а Горов с вашими бумагами теперь и спать будет. Друзья! – обратилась к преподавателям директор, – знакомьтесь, наш гость – Верша Николай Николаевич, астрофизик.
Началось знакомство. Наконец, все успокоились и занялись едой. После обеда директор предложила гостю самостоятельно походить по школе, а сама занялась своими делами. Завтра возвращались ее ученики, а послезавтра отбывали дети Магов, дел хватало. Вместе с волшебниками отбывала и Соколова. Перед ужином Верше показали комнату, в которой он будет жить.
На следующий день в школе царила суматоха, занятия отменили. После завтрака во дворе приземлились три кареты, запряженные крылатыми конями. Оттуда высыпали ребята, и после них вышли преподаватели. Лошадей отвели в загон – обратно Маги поедут завтра.
Вся эта кутерьма совсем одурманила Вершу. Он уже думал, не сходит ли с ума. Сжалившись над гостем, Соколова пригласила его в свой Рабочий кабинет на четвертом этаже. Обстановка в этом странном кабинете, однако, успокоила астрофизика. Здесь было много приборов, но приборы – нечто более понятное, чем крылатые кони! Упав в кресло, он простонал:
– Скажите, это все наяву, или я под гипнозом?
– Будучи под гипнозом, такие вопросы не задают. – спокойно ответила директор, доставая из шкафа бокалы и бутылку с вином. Увидав такие простые вещи, Верша растерялся.
– Что с вами?
– Да я думал, вы все только палочкой делаете!
– Палочкой, даже волшебной, ничего не делают, – сухо ответила Соколова, – чтобы что-то где-то появилось, его нужно откуда-то взять. Из ничего ничего и получается, вам это известно.
Сухость тона директора приободрила Вершу. Он понял, что может говорить понятным ему языком фактов.
– Тогда поясните мне, зачем вам понадобился спектральный анализ лунного света? – выпалил он этот, мучивший его вопрос.
– Вам как отвечать: ссылаясь на энергоинформационное поле Вселенского разума, или на нормальном языке? – осведомилась она.
– Лучше на нормальном, – невольно усмехаясь, попросил.
– Наш фармацевт ищет лекарство от болезни, связанной с фазами луны. Но поскольку Луна сама по себе не делается больше или меньше, то значит, имеет значение отраженный лунный свет. Отсюда и наш заказ вам.
– Понятно. Все, оказывается, так прозаично, и главное, четко. А скажите, как бы вы ответили, ссылаясь на энергоинформационное поле? – поинтересовался Верша.
– А никак, – снова сухо обронила. – Прочитала бы вам краткое вступление в теорию полей вообще. Уверяю, кое-что для вас было бы внове, и даже малоутешительно.
– Например, Вселенский Разум?
– Не говорите и не повторяйте глупостей, – фыркнула директор, – Вселенский Разум – игрушка для мистиков, а не понятие для нормальных людей.
– У вас несколько необычные суждения, профессор.
– У меня и школа вовсе необычная, профессор Верша.
– Разрешите мое недоумение. Вот у вас в кабинете, да и в школе, много техники. Как это у вас совмещается с Магией?
– А тут и понимать нечего. Магия – это умение правильно применять знания. Вот и все. И практически все мы владеем тем или иным аспектом Магии.
– Вы легко ориентируетесь в науке и в Магии. Как это получается?
– Я доморощенный самоучка физик-теоретик, и волшебница тоже самоучка, это факт. И эти две науки мне и помогают. Ладно, надеюсь, вы не будете на меня в обиде, если я вас оставлю. Но, если хотите, дам вам гида.
– Благодарю вас, дайте. Я в вашем замке вовсе запутался. – Смущенно признался Верша.
– Волков Александр, зайдите к директору! – раздалось по селекторной связи. В дверь постучали.
– Войдите! – на пороге стоял мальчик лет15-16, с живыми, выразительными глазами.
– Вы меня звали, профессор?
– Да, звала, Волков. Вы сейчас заняты?
– Нет, профессор.
– Тогда вот вам задание: Будьте добры, возьмите шефство над нашим гостем, Вершей Николаем Николаевичем. Ему сложно у нас ориентироваться. А где остальные?
– Роман с лошадьми, Катя ему помогает, Андрей с Ханой, вероятно, у Горова.
– Хорошо. Николай Николаевич, вот ваш гид, он будет более внимательным, чем я. Идемте. – и направилась к двери.
Все вышли, причем Верша не заметил, куда и как исчезла директор.
– Куда мы пойдем? – спросил Саша.
– Скажите, а в лес можно пойти?
– Только с Алиевым, а он уже ушел. Если хотите, завтра с утра пойдете.
Но назавтра поход не состоялся. Уезжали Маги, и с ними отбывала Соколова. Вместо нее оставался Толкин.
Верша, погуляв с Сашей день, наконец-то разобрался, где что. Побывал и в обсерватории, восхитился оборудованием (впрочем, как и все). Показания приборов на метеоплощадке снимали обычно ребята младших курсов.
Но иногда преподаватели просили это сделать старших. Сегодня Бойко попросил Сашу снять показания, вот он и повел гостя с собой. Маги отбыли, а Толкин столкнулся во дворе еще с одним гостем, поздоровались. Верша заметил:
– Лет 15 назад в одном институте преподавал молодой человек, подающий надежды в прикладной физике.
– Ох, Николай Николаевич, простите! Я вас сразу узнал, но вот с этой кутерьмой не было минуты свободной. Только приехал, все на меня свалилось, – оправдывался Толкин. – А скажите, вы-то как к нам попали? Вроде и не ваш профиль?
– Ну, так вроде и не ваш, Торсион Игнатьич. А попал не случайно. Ваша школа попросила сделать спектральный анализ Лунного света.
– Лунного света?! – изумился Толкин. – Но у нас ведь нет оборотней! Или есть? – вопросил он небеса, и тяжело вздохнул. – С нашим директором от скуки не помрешь.
– Позвольте! – раздался голос Горова.
– А, Павел Дмитриевич! Где это вы пропадаете?
– Здравствуйте сначала, – улыбнулся Горов захлопотанному Толкину.
– Привет! Директор мне что-то про вас говорила, но я не понял. Что за ключи, комната, Игнатов? Я, признаться, не врубился.
– Позвольте, Тор Игнатьевич, я вам все поясню, – взял его под руку Горов. – И вы, профессор, тоже послушайте. Пойдемте вон в ту беседку, ее не зря Неразлучные облюбовали.
Крайне удивленный, Толкин подчинился. Беседка внутри была прекрасно оборудована. Сейчас ее заливало весеннее солнце.
Горов закончил рассказ. Наступила тишина. Замдиректора сидел, помешивая золу. Наконец поднял голову, посмотрел на Горова.
– Ну, ты, Горов, и сукин сын! – устало и беззлобно сказал – Я же все время чуял, что с тобой что-то не то! – Ударив кулаком о ладонь, встал. – Ладно, проехали. Дай пять! – Горов с недоверием глядел на Толкина. – Я дважды не предлагаю, – он протягивал руку. Крепкое рукопожатие вернуло румянец на лицо Горова.
– Павел, ты мужественный человек. Но, я думаю, надо все рассказать ребятам. Да не ученикам! – увидев лицо Горова, улыбнулся, – а нашим преподавателям. Поселковым, мне кажется, этого знать не нужно, пока не пошли толки. Умненькие у нас, я думаю, не только Неразлучные.
Посмотрев на руку оборотня, ужаснулся.
– Да на тебе же живого места нет! Может, хоть на месяц сделаешь перерыв, пока все заживет
– После Полнолуния передохну. Кстати, Тор Игнатьич, ко мне в одиночку не ходи, и ключи сразу отдай ребятам. Помни, оборотень хочет ЧЕЛОВЕЧЬЕЙ крови. Всегда бери с собой Игнатова, Волкова или Демидова.
– Спасибо, учту. Николай Николаевич, надеюсь, вы все сохраните в тайне.
– Безусловно, будьте покойны. Можно, я с вами пойду, помогу в графиках разобраться? – обратился к Горову. Тот посмотрел на Толкина.
– Разумеется, идите. Николай Николаевич, знаете, как мы вас между собой называли? – на вопросительный взгляд ответил, – Ник-Ник.
– Буду благодарен, если и сейчас будете так же называть. Ну, Павел Дмитриевич, идем, что ли.
Они ушли, а Толкин, бормоча: «Ну и Соколова!», отправился по своим многочисленным делам.
Верша перебрался жить в корпус Толкина, в спальню к друзьям, на пустую кровать. Он вовсе не спешил заканчивать свою командировку. В ясные весенние ночи в обсерватории рассказывал о звездах. Ребята его полюбили. Верша незаметно для себя «заболел» школой «Фата Моргана».
Сидя с друзьями в их уголке, разговаривал с ними, сам многое рассказывал, привыкал к волшебству.
– Что-то долго нет Лесных уроков, уже бы пора. – Хана поглядела на Катю.
– Скоро пойдем, Хана. Бойко каких-то семян привез, так что потерпи.
– Ребята, а завтра Полнолуние. Кто первый дежурит?
– Я. – ответил Роман.
– И я, – добавила Катя.
– Тебя там только и не хватало, – проворчал Андрей. Ребята знали, что Верша в курсе событий. На следующий день Верша, Роман, Катя, Толкин и Горов подошли к кабинету Волка. Оборотень зашел, замдиректора запер обе двери, отдал ключи Роману. Тот спокойно положил их в карман. Пока все разговаривали, Катя тихонько попросила:
– Рома, дай мне ключи!
Игнатов отдал ключи, и Катя сразу ушла. Никто этого не заметил. Уже собираясь уходить, Толкин вдруг попросил:
– Игнатов, дайте мне ключи.
