Эдуард Шар "Малая форма 36"

– Не стоит смотреть на меня с прищуром одного глаза, когда я ем печенье; не стоит искать «пасхалки» в порно; не следует уделять внимание лишь одной моей груди, а главное – посмотри, я доминирую, ведь мои куриные кости лежат НА твоих – ответствовала мне Света, указывая на груду костей, наличествующих на краю бассейна.

Посмотрев туда, куда указывала ее рука, я осознал, что начинаю закипать – при всей моей перманентной любви к абсурду, требовалась хоть какая-то ясность, бред Светы заколебал, а в ее сумасшествие как-то не верилось.

– Пожалуйста, просто скажи, что тебе нужно – настойчиво попросил я.

– Мне НЕ нужно будить демонов внутри душ быдла; мне ПОКА ЧТО НЕ нужно встречаться с вечным водителем такси, так и норовящим заманить кого-нибудь в собственную временную петлю; мне БОЛЬШЕ НЕ нужно охранять кем-то созданное; мне НЕ необходим «субботний невтерпеж» и НЕТ нужды в фигах и масле, все, чего я прошу, это чтобы ты надел его туфли – произнесла Света.

Говоря крайнюю фразу, она смотрела лишь на пакет, принесенный ею с собой. Я взял этот пакет и достал оттуда пару туфель. Фирма «Ecco». Черные. Без каблука. Не сильно поношенные. Прямой, приплюснутый носок.

Я вопросительно посмотрел на нее.

– Музыка в темноте, не забывай и не откладывай понимание, это – его обувь. Обувь того, чье сердце тебе досталось. Почему его больше нет со мной? Ты видишь и слышишь – без него я схожу с ума, мое единственное место в любой квартире – сортир, я – чеканутая кладбищенская белка, звучащая в унисон с микроволновкой. Хочешь – используй меня, только спаси, хотя бы попробуй, лишь сегодня… надень его туфли – взмолилась Света.

Ее имя даже не было одним из моих любимых женских имен, моя жизнь мне нравилась, а все, что произошло в эти двадцать минут, мнилось лишь видением, дремотной грезой… Но все же я вылез из бассейна, держа в руках принесенные туфли. Я действительно собирался надеть их. Но почему? Зачем мне даже и теоретически возможные изменения в моей жизни?

Света плавала туда-сюда, не сводя с меня глаз и шепча что-то, слова, разобрать которые, не умея читать по губам, мне не удавалось.

Я бросил туфли на кафель. Поднял глаза к небу. Прислушался к далекой музыке, игравшей где-то там, у людей, которые не стали «жертвой» Светы и обуви. Мне вспомнился весь сегодняшний день…

Вздохнув, я зачем-то занёс ногу над правой туфлей, готовясь ее надеть, и, видимо, веря в нечто потустороннее, ожидая, что же произойдет, опасаясь потерять себя и свою жизнь…

Поклонник (2019 год)

Спустя много лет с того момента, как покинула этот город в поисках лучшей жизни, она приезжает вновь, возвращается. С концертом своей группы, на хорошую площадку. Узнав о факте ее грядущего выступления, Лёня сразу почувствовал, что внутри у него что-то вскобызднулось. С тех пор он не мог ничего делать спокойно, так как регулярно вспоминал былое. Под откос пошли планы на работе, а читаемые книги умерших авторов, в которых так хотелось отыскать истины, вроде как вбитые в виде текста на страницы мертвецами-писателями, были отложены.

Что он знал о ней на сегодня, кроме того, что с годами ее старые песни зазвучали по-новому и обрели альтернативную жизнь? Почему не допускал, что давно забыт, а та, о которой он столь много размышлял, уже совсем другой человек, отринувший былое?

Задавая себе эти вопросы, Лёня гулял по городу, мысленно удлиняя собственную линию жизни на руке ножом – вдруг получится? Будет чем удивить ее. Петляя пешком, разъезжая внутри своего мегаполиса на автобусах из конца в конец населенного пункта под шум лая рессор, Лёня восхищался ею – он был уверен, что она – человек особенный, такой, которому есть что сказать; такой, у которого желание что-то создать всегда сильнее усталости любой степени – в пример другим. Лёня был уверен, что за все эти годы она стала лишь лучше, совершеннее и почему-то идентифицировал ее с женщиной-кошкой – не персонажем из комиксов, а с самкой-оборотнем, умеющей превращаться в кошку.

Отчего-то, Лёня никогда ещё не был так критичен к себе, как сейчас. Он вдруг подумал, что человек, опасающийся внезапно оказаться в прошлом и потому регулярно носящий с собой учебник по химии, смешон. А он ведь и был таким человеком. Зайдя еще дальше в своих размышлениях, Лёня решил, что выдумываемые им «афоризмы» вроде «Было оговоркой – стало поговоркой», во-первых, и не его, возможно, а, во-вторых – глупы и неглубоки. Лучше было бы думать совсем об ином – к примеру, о вулканах и о том, что некие древние звери, дремлющие под ними, заставляют волноваться «кровь» этих «огненных гор» до состояния магмы, превращающейся в лаву.

Пришла идея «перекурить» ситуацию, в связи с чем он оказался в хорошо известной ему «чайно-кальянной», где всем, кто полулежал в нишах-альковах среди клубов дыма и под вкус чая на коврах, в которых отлично смотрелись бы только завернутые в эти тканевые изделия трупы, могли попасться печенья с предсказанием из серии: «Рыбы едят мух, но, будучи пойманными на эту наживку, рыбы умирают, и тогда уже мухи едят рыб». В этом заведении немного отпустило. Более того – Лёня вновь разглядел в себе положительное, интересное, например – несмотря на то, что с годами вместе с мышцами Леонида сильнее становился и жир Леонида, он все же смог победить самого себя и теперь обитал в весьма недурной форме тела. Также, он наконец поборол эту мерзкую привычку – ковырять в носу, а это дорогого стоило, конечно он был не из тех людей, что едят собственные козявки, подобно его «крайней» девушке (он узнал об этом ее «пристрастии» на седьмой месяц отношений и потому бросил, не сумев побороть появившуся реакционную расстроенность чувств), но и «простое» ковыряние в носу – та еще напасть.

Нужно было отвлечься от всех этих рефлексивных «самобичеваний» и средством для этого Лёня избрал слух, долго ждать интересных разговоров не пришлось и его быстро захватила чья-то беседа в соседней «нише-алькове». Там говорили о том, что любить свой каждый день – невозможно, ведь в один из дней обязательно умрет кто-то близкий, родной, а в другой день заболеешь ты сам, так и не сумев должным образом отблагодарить жизнь за «годы без рака» или без еще чего-то похоже-смертельного. Лёня был согласен с «зернами» беседы, он и сам был уверен, что не умирают только те, кто готов к смерти, но где взять таких «самураев», да еще и в его возрасте, как стать таковым? Ведь если умирать, то лишь раз, а те, кто «умирают» в каждый болезненный момент собственной жизни, например расставаясь с кем-то, подобно Лёне, те только лишь гротескно смешны, лишены «невинной» невозмутимости, плевы стойкости, необходимой для непоколебимой и спокойной готовности умереть.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/eduard-shar-32478423/malaya-forma-36-70453168/chitat-onlayn/?lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.