– Что, грызем гранит науки и «пашем»? – как бы по инерции снова спросил Арнольд, – при этом все его конечности подёргивались в такт звучащей музыке.
– Всё в порядке! Работаю на «ящике». Диплом защитил экстерном! Можно было бы погулять, да попросили выйти потрудиться.
– Ты же ценный мужской «КАДР»! Давай приезжай ко мне в «Щукинский», ведь от наших прелестных «старушек» у тебя отбоя не будет!
– Нет, это не про меня. Потом, тебя твои предки «окучивают, и даже хорошими «карманными» снабжают. А меня подкармливать некому, разве что недавно, наклёвывалась международная перспектива. Да ты, наверно уже в курсе, как нас с «рыжим» Сашхеном наш «почтовый ящик» направлял на дневное отделение института международных отношений?
– Правда? Да ты что? Невероятно! – размахивая руками, с жаром удивился Арнольд. – В «САМ» институт «Международных отношений»!.. Это, что у знаменитого моста?! Вот это да! Туда же простым смертным попасть невозможно! Нужны рекомендации нужных людей, характеристики и всё такое прочее… В конце концов, как получить Рекомендации «тёплых» организаций? Так, так, давай рассказывай подробней, как дело было?!
– Да нам все это дали, – продолжал Оскар, – но мы отказались.
– Почему? Да, у вас, что здесь, не всё в порядке? – Арнольд азартно покрутил пальцами у, гладко прилизанных бриолином, висков. В это время, как из–под земли, появился Сашхен Синичкин.
– Привет честной компании!.. «Артист из народа» ты, что мозговые извилины пальцами поправляешь?
– А, вот и ты, Синичкин, «лёгкий на поминках». Ну, привет «техническому ничтожеству»! Да вот Иванов говорит, что вы от знаменитого института отказались! Это правда?
– Да, было дело!
– Это же работа за «Бугром»! На мир посмотрели бы! Другой уровень жизни и общения! – не унимался Арнольд.
– В теории оно может быть и так, возразил Оскар, а в жизни, «дорогой товарищ», может быть всё не в таком розовом цвете.
– А, в прочем, Сашхен, расскажи ему нашу «международную опупею».
– Это было ещё зимой, – начал важно Синичкин, – поехали мы с Оскаром к нашему «маяку будущей жизни», чтобы прощупать «почву» до зачисления. Одним словом, мы благополучно проникли в эти «международные отношения» и начали проводить в «деканате» разведку боем, пытаясь выяснить всё о нашем «светлом будущем» или хотя бы кем нас в итоге из института выпустят. Никто внятно нам ничего не произносил, а мягко говоря, посылали, как будто эта была «сверхсекретная» информация. Но потом очень милая секретарша сжалилась над нами и решила «открыть нам глаза», как дворник в песне Высоцкого, указав многозначительным кивком головы на модного парня…
Оскар по-английски удалился, чтобы очередной раз проинспектировать танцующих и, не обнаружив свою мечту, решил в перерыве, от отчаяния, обратиться к своему другу – руководителю квинтета. Он подошёл к довольно высокой сцене:
– Серж, привет.
– Привет, Оскар!
– Дискотека планирует нас радовать завтра и в последующие выходные?
– Конечно нет. Ведь завтра начинается новый учебный год.
– Жаль… Я об учебном совсем забыл.
– А что так грустно?
– Да вот ищу свою красавицу, а встретиться с ней можно только на дискотеке… Может тебе удалось с высоты твоего пьедестала, обнаружить очаровательное создание.
– Да тут все очаровательные! Правда совсем не давно, одна тут мелькнула перед сценой, под присмотром двух парней, – просто восхитительная. Я даже готов был прервать исполнение песни… А пока допел – она испарилась.
– Благодарю, Серж! – Оскар снова стал всматриваться в лица танцующих.
Вдруг вдали он увидел, отчалившую от стадиона лодку, с тремя парнями и девушкой, очень похожей на ту, которую он искал. Сумраки мешали отчётливей рассмотреть её образ и он побежал в сторону лодки, но на вёслах находился опытный парень…
Глава 2. Странная любовь между строчек жизни
В понедельник, согласно просьбы руководства, Оскар уже был в отделе автоматизации, для завершения с проекта «Автоматизированные склады». В том же отделе, согласно предписания, трудился Пэр-Дуков, являясь представителем главного соисполнителя по обеспечению всех проектов новейшей техникой и комплектующими изделиями. За его «скромный», около полутора центнеровый вес и румяное лицо, молодой коллектив величал его «ПЭРчиком». Частенько, обращаясь к Оскару, он просил дать ему совет:
– Знаешь, у меня в голове полно творческих замыслов. Я могу разработать, совершенно уникальную схему автоматизации этого п/я или написать хороший роман… Мне мешает только одно обстоятельство – я не знаю с чего начать.
– А вы возьмите чистый лист бумаги и начните, как все, с левого верхнего угла… Но вообще-то плохому танцору всегда что-то мешает!
Честно говоря, техническим талантом он наделён не был и не стремился его развивать, зато был всегда очень приветлив и исполнителен, и мог с ходу (по его словам) «обаять» женщину, не взирая, на её «технические характеристики».
Но в реальности в этом плане, если ему что-то и удавалось, то только после длительной «осады» и ухаживаний. Особым вниманием и лаской «ПЭРчика» пользовались те особы, чьи папы, мамы или их родственники занимали значимое положение в социальной «лестнице». И его – пэрчиковое обаяние росло в геометрической прогрессии, но в прямой зависимости от этого уровня.
Но как-то, уже в зрелом возрасте, ночью, когда его при переосмысливании жизненного пути мучила бессонница, Пэр-Дукова вместе с «Шизи» посетила вдруг «свежая», но весьма неожиданная мысль. Он вдруг осознал, что его должность и оклад в меньшей степени зависят от его «таланта». Она – настоящая должность, но только с большой буквы, в большей степени зависит от уровня ступеньки в соцлестнице его жены или её родственников. И чем ближе он к ним, тем стремительнее и надёжнее его продвижение.
Ступеньки любовниц он считал временными и легко уязвимыми. И использовав их, срочно перемещался в более защищённое место. Сейчас же он сильно сожалел, что эти «умные мысли» не смогли посетить его этак лет на надцать раньше, когда он решил отдать руку и кусочек сердца, в качестве «супового набора», очаровательной, с идеальной фигуркой Леночке с педагогического.
Он сначала стал называть её «Ляной», но так как у него было хобби – из разных словосочетаний и стоящих в них букв, складывать новые слова и имена (Лена – Полено – Поляна – Ляна), то за ПОходку ПлывУщую и отменную ФИГУрку, он её ласково обзывал «Попуфигуляночкой». Она же любовно стала называть его мой «Пэстик», видимо намекая, что его достоинство ассоциируется у неё с какой-то небольшой частью растения.
У «Попуфигуляночки» в центре града была двухкомнатная квартира, с маленькой кухней, но с хорошим видом на высокую гостиницу и метромост над красивой рекой, а у «Пэстика» – полутора центнеровый вес, румяное лицо и куча долгов. Знакомый, встретив его однажды у «Сбербанка», поинтересовался:
– Вы, как и я тоже держите сбережения в «Сбербанке?
– Нет. Я их держу в самом надёжном месте.
– А это где?
– В долгах!
Правда, через несколько месяцев после их совместной жизни (по протекции её «важного» родственника), – его, в той же организации, где он трудился, пристроили, по совместительству, председателем жилищно-строительного кооператива «Крыша». И сразу же он стал нужным и узнаваемым человеком, прямым следствием чего являлось заметное снижение темпа роста его долгов и увеличение роста популярности.
После этого весомого события, новая семья вдохновилась на создание своего потомства.
Создание потомства – процесс конечно творческий и требует серьёзного и взаимно осмысленного подхода. Видимо по этой причине в их, доселе тихой, семейной «гавани» по вечерам стали проходить шумные, но регулярные испытания всех горизонтальных изделий на прочность. При этом содрогались потолки и стены, а сквозь шумовое оформление иногда прорезались стоны. Но КПД их совместной «работы» был, вероятно, не достаточен, так как в результате этих бурных ночей дети почему-то не появлялись. Леночка считала основной причиной низкой результативности совместных экспериментов – избыточный вес своего благоверного.
– Послушай, «Пэстик», все нормальные мужики на животе кубики себе выращивают!
– Ну и что? Я тоже выращиваю, – один большой …, но … шарик!
Чтобы добиться желаемого результата, а заодно и облегчить свою участь в качестве «тренажёра», она решила заняться снижением веса и корректировкой фигуры своего «Пэстика». Эта педагогическая мысль полностью овладела ею. Леночка изучила и разработала массу мероприятий и диет, которые впоследствии стала тиражировать пресса. При обсуждении этой проблемы с подругами она для себя сделала ошеломляющее открытие, – оказалось всё дело в обжорстве её худшей половины! И она решила с этим решительно бороться.
– Понимаешь мой «Пэстик», чтобы у нас появились дети, тебе необходимо срочно хотя бы немного сбросить вес с твоего большого шарика!
– Моя «Попуфигуляночка», я перепробовал всевозможные рекомендации – не помогают, но вообще-то в нашей новейшей позе мой шарик нам не помеха!
– Нет, это помеха! Да ещё какая! Милый «Пэстик», вот тебе очередная подсказка. Хочешь?
– Ну, … милая Попу… фигу…, какая? – упавшим голосом и заикаясь, спросил Пэстик.
– Например, в военных фильмах – ты, хоть раз видел жирных мужчин в концлагерях?! – поинтересовалась она, не теряя надежду убедить «Пестика» в своей правоте, наезжая на него своим прелестным открытым бюстиком.
– Милая «По-по-чка», но причём же здесь концлагерь? Ж-о-о, – стараясь сдерживать себя, промычал «Пэрчик».
– А притом, что там их кормили не регулярно малокалорийной пищей, и при этом витамины вообще не давали, а я тебе их даю! Вот и весь секрет твоего вхождения в идеальную форму! Ну, в конце-то концов, нужна только твоя воля и желание сделать своего ребёнка!
– Но так можно «склеить ласты»!.. Тогда уж точно будет как в концлагере, что означает в переводе с арабского – отдам аллаху душу. Да и потом, я не хочу жить в концлагере! Моя душа требует ежедневного и разнообразного пищевого простора!
– А помнишь, дорогой Пэс…, когда ты был немного стройнее и за мной ухаживал, уже тогда собака у моего дома покусала тебя. Видимо она, уже чуяла, что ты станешь жирным?
– Да! По – па, … жопа… помню!.. Но уж лучше бы она меня загрызла тогда, чем так мучиться сейчас!
– А как же наши будущие дети?!.. – с дрожью в голосе вопрошала Леночка, но не дождавшись от своего «Пэстика» звукового согласия, Леночка настойчиво продолжала кормить его кашкой из отрубей, и новой разработанной спец диетой, надеясь на быстрый результат.
Однако до быстрого результата, было далеко, как до звёзд, так как «Пэстик» на работе регулярно что-то жевал и дополнительно добирал в обед к её спец диете и кашке из отрубей, милое его сердцу мясо! Так что его килокалории сильно не страдали от жёсткой «Леночкиной диеты». Через некоторое время отруби всё же дали свои всходы и, … его потянуло к другой!..
А в это же самое время Леночкины утончённые чувства металась в поисках идеального эталона для фигуры «Пэстика», но когда нашла…, то начала так тщательно изучать «эталон» очередного «Аполлона», что не заметно для него и себя, стала регулярно наставлять любимому «Пэстику» рожки, притом весьма большие и ветвистые! Так что организм Пэр-Дукова начал даже страдать от недостатка кальция. Но, как всегда, всё тайное становится явным.
И вот однажды хмурой осенью, в очередной понедельник, «Пэрчик» пришёл на работу в тёмных очках и с синяком под глазом. Молодая публика в отделе ожила в ожидании сенсации.
– Народ интересуется, как имя той кометы, которая так не удачно вас в глаз звезданула! – поинтересовался, от имени здорового коллектива, лысеющий, но подающий надежды инженер «механизмов и душ человеческих».
– Вы не поверите, но нашу семейную гавань сегодня ночью посетила «Шизи»! – надеясь отделаться лёгкой шуткой, парировал Пэр-Дуков.
– А причём тут «Шизи»? – допытывалась молодая, но любопытная «техническая поросль».
– Да притом, что от увиденного мне в голову ударила моча!..
– А синяк-то от чего? Понимаешь, Пэр, народу очень важно знать, от чего же возникают синяки в неподходящих местах? Ведь такой ценный опыт приходит только с годами! Да и любой опыт других может пригодиться в жизни! – продолжала резвиться молодёж.
– Да оттого, – не выдержав назойливости молодёжи, произнёс Пэр-Дуков, – что вместе с мочой мне в голову ударил ночной горшок!..
Это был семейный финиш. Но «Пестик» не расстроился, и c лёгкостью пушистого кота, ушёл к другой!
А другая, – уже имела некоторый жизненный опыт. Она обожала, по её выражению, – упитанных, пухленьких самцов. Её папа был уже «там, – наверху». Он успел подарить ей полноценную квартиру, а бывший муж, между командировками и работой, сумел ей посодействовать при сотворении милого дитяти.
Следовательно, забота о сотворении детей отпала сама собой и это, радовало Пэр-Дукова. За неуёмный аппетит его больше не критиковали, а кормили как на убой. Перемещался по городу солидный и «немного» упитанный Пэр-Дуков теперь только на «моторе», а чтобы не утруждать себя шнурками, приобретал импортную обувь на резинках.
Кстати, Пэр-Дуков, в пику окружающим, считал себя весьма стройным и хорошим человеком. Он всегда гордился своей чрезмерной упитанностью, поскольку считал, что «хорошего человека» должно быть много. И вообще считал, что всё, что выше пояса, то – грудь, а эта «грудь» за последнее время заметно раздалась и приобрела весьма заметную солидность. Все, кто его знал, при встрече теперь ему говорили:
– Пэр – Дуков, вы сегодня «стройный» как рояль.
За усыханием другой части тела, что находилась ниже его пояса и почти не отбрасывала тень, Пэр-Дуков с унынием мог наблюдать только при помощи большого зеркала в своей спальне. И при виде этого удручающего отражения, в голове его, почему-то, возникала аналогия с очень зрелым арбузом …, чем больше арбуз – тем меньше «хвостик»! И это не вдохновляло хозяина отображения, но, зато бодрость духу придавали весьма заметные темпы его продвижения по служебной лестнице. Так что, несмотря на эту зеркальную хренотень, жизнь ещё продолжалась.
Глава 3. Случайная неслучайность
Своего руководителя по дипломной работе, Иванов застал в лаборатории.
– Здравствуйте, профессор! Я пришёл в соответствии с нашей договорённостью.
– Очень, очень приятно, молодой человек! – профессор Зелёный подошёл к своему столу, стоявшему в дальнем углу и, достав диплом, рукой поманил его к себе.
Оскар подошёл, профессор вкрадчивым голосом тихо сказал:
– Поздравляю вас с первым серьёзным этапом!
– Благодарю, Вас, профессор! – так же шёпотом почему-то произнёс Оскар. – А почему мы говорим так тихо?
– Видите ли, у меня сейчас в кабинете светилы из Академии Наук, – продолжал «Зелёный» шёпотом, – и я не хотел, чтобы они услышали наш разговор. Они подбирают под какую-то академическую проблему неординарных студентов с вечерних институтов, так сказать с опытом работы на производстве.
– Конечно это хорошо, но я здесь при чём?
– Дело в том, что вы мне при нашей первой встрече рассказывали о своих разработках, а я в свою очередь об этом проинформировал их. Так вот, они сильно заинтересовались вами! И попросили, чтобы я вас пригласил к ним на разговор. Так, что вы сегодня удачно появились в нужном месте и в нужный час!
О своём «рабоче-крестьянском» происхождении Иванов имел смутную и противоречивую информацию, что позволяло ему в соответствующей графе официального кадрового бланка уверенно писать – из рабочих. Но в своей развернутой автобиографии всегда стремился зафиксировать, что имеет тягу к решению системных вопросов, и то, что его желания не всегда совпадали с возможностями, то есть ему всегда чего-то не хватало.
Сейчас главное – ему было найти ту единственную, которую он встретил в Пироговском водохранилище, но практически отсутствовала информация для её поиска. Ещё, тот исторический период ему казалось, что ему не хватает денег и знаний, и стоит ему только получить диплом, как он сразу приобретёт в жизни финансовую независимость. И только намного позже, пройдя по строкам жизни, он осознает, что это далеко не так!
Однако сегодня он рвался вперёд, беря многочисленные соцобязательства: сначала просто личные соцобязательства, потом повышенные, а затем встречные обязательства к дням рождения вождей и различным юбилейным датам. Приходилось их так грамотно составлять, чтобы достойно и с честью выполнять эти принятые многочисленные обязательства под строгим контролем грозного начальства.
Он старался честно работать на благо общества с надеждой, что общество со временем ему ответит взаимностью, то есть в конце концов, осчастливит его финансовым благополучием. И надеясь на это, в своих разработках старался использовать доступные ему последние достижения в области автоматизации из доступной информации Академии Наук. Возможно, поэтому в данное время, в этом неожиданном месте между светилами и им завязался живой технический разговор. Под конец разговора, эти светилы вдруг предложили Оскару перейти в один из институтов их системы.
Это неожиданное и заманчивое предложение сильно взволновало душу «рабочего подростка», но он высказал мысль с предположением, что из этого «почтового ящика», где разрабатывают "кровати", но при сборке, как не верти – получаются ракеты, его добровольно вряд ли отпустят!
– Раз вы согласны, то уж эту проблемку мы берём на себя! – и в этот момент профессор «Зелёный» протянул ему диплом…
Если вас неожиданно вызвали к руководству, не спешите радоваться! Радость нужно заслужить.
– Послушай товарищ «учёный», о тебе слухи дошли аж до Академии! – так О. Иванова встретил директор «ящика» Дорош, когда тот переступил порог его кабинета.
– А, я-то, грешным делом, подумал, когда к вам шёл, что мне, случайно за разработку складов и по совокупности опубликованных работ, успели академика присвоить! – отшутился Оскар.
– Пока, вот, не успели, но я получил письмецо от них с просьбой направить тебя переводом в Академию Наук!.. Кстати, ты внедрение своих умных складов завершил?
– Да, было дело! Акт подписан.
– Молодца! А может, останешься? Нам хорошие кадры тоже вот так нужны! – и он подтвердил слова доходчивым жестом.
Оскар на мгновенье задумался и произнёс: «Откровенно говоря, заманчиво в Академической сфере повращаться, а затем с приобретёнными опытом и знаниями можно будет и вернуться!»
– Ладно, уговорил! Подписываю. Так что бери «бегунок» и вперёд! А, если вдруг надумаешь вернуться, всегда возьмем! – но тут в разговор вступил начальник отдела кадров, доселе мирно сидящий у стены:
– У нашей заслуженной организации, товарищ директор, наметился недобор в «творческие» группы по заготовке сена и уборке картофеля, согласно разнарядке нашего Райкома. Так что я предлагаю, сначала на месячишко его направить в наш подшефный «санаторий», – типа совхоза «Светлый Путь». Так сказать, глубоко подышать свежим воздухом, сил набраться, а заодно там же пройти «сено-картофельную академию», с огромной пользой для народного хозяйства. А затем, после «разминки» на трудовых полях, завершить слияние практики и теории уже в Академии, в соответствии с запросом. Да кстати, все «совхозники» у нас пройдут инструктаж: «Как соблюдать технику безопасности при проведении сельскохозяйственных работ, а также при ловле рыбы и раков». Знания эти опять же могут пригодиться и в Академии.
