Ну вот, под этот аккомпанемент мне бы и смыться, сделать передышку. Сесть где-нибудь и спокойно подумать до вечера, как мне быть дальше.
Как вернуть своего мужа. Как победить это стройное модельное тело сорок четвёртого размера…
И только я собираюсь тихонечко ретироваться, как слышу, как Славик бормочет:
– Подожди немного, малыш, я еще не готов. Дай мне пару минут.
Ага, – злорадно думаю я про себя, – всё-таки даже с ней ему надо передохнуть и набраться сил несмотря на то, что у него не было секса больше двух месяцев…
Стоп! У него не было секса со мной… Но это же не значит, что не было секса с кем-то другим?
И новое ужасное озарение придавливает меня сверху, словно бетонной плитой: как давно мой Слава вообще встречается с этой шлюхой?
О да, я уверена, что она – самая развратная и грязная шлюха, и никто не убедит меня в обратном! Это она совратила моего изголодавшегося и брошенного по недосмотру мужа!
А Слава, а что Слава… Мужчины слабы…
Сама виновата, оставила мужика без присмотра…
Так, тебе самое не противно так рассуждать, – снова одёргиваю внутренне я сама себя.
Нет, не противно! Я же всегда видела и знала, как облизываются на моего мужа все женщины вокруг! Как голодные дворовые кошки на сметанку!
Ну вот, получила, что хотела…
3
– А ты знаешь, мне её даже жалко, – вдруг начинает эта стерва.
И у меня холодеет всё внутри: это она обо мне? Это ей меня-то жалко?! Что это за на фиг такое жалко?!
– Ей ведь уже столько лет, – продолжает эта сучка. – Для женщины это уже солидный возраст, ты же понимаешь, любимый, – я вижу, как её нога забирается на бедро моего мужа, обвивает его, как соблазнительная змея.
И вот теперь-то у меня как раз окончательно заканчивается терпение. Я сжимаю свои кулаки, и чувствую, как мои острые наманикюренные коготки впиваются в ладонь. До боли.
Я сдерживаюсь, чтобы сейчас не ворваться в комнату и не выцарапать её глаза этими самыми ногтями.
А она продолжает:
– Всё-таки это тяжело для женщины… Быть не в состоянии забеременеть и выносить ребёнка…
Да что она такое несёт? Или мой Слава что-то рассказывал ей?!
– Да, я знаю, малыш, – продолжает гладить её мой муж, и моё сердце буквально разрывается от боли, из-за того, что он стал обсуждать меня, свою жену, с какой-то шаболдой!
Да как он мог?!
И уж тем более обсуждать с ней то, что я действительно очень-очень сильно хочу ребёнка. И мы над этим работаем!
Вот уже два года как работаем! Но пока, к сожалению, безрезультатно…
Все эти таблетки, витамины, гормоны пока не дали мне желанного ребёнка, зато хорошенько расшатали мой гормональный фон и принесли мне в довесок пару килограммов.
Да что там говорить, какую пару! Килограммов десять, не меньше.
А если быть честной, то все пятнадцать…
И вот теперь они лежат там и обсуждают меня и мою личную трагедию, а эта хитрая стервозина ещё и делает вид, что жалеет меня! Тоже мне, мать Тереза нашлась!
Если бы на самом деле жалела, то выкатилась бы сейчас из моей квартиры колобком, а не пачкала бы мою красивую постель с розами своими телесными жидкостями! Жалостливая нашлась…
И пока я слушаю её притворное нытье, во мне ещё больше крепнут уверенность и решимость.
Не. Отдам. Своего. Любимого. Никому!
Моя бабушка всегда говорила, что мужчины, что телки – глупые и неразумные. Любят тепло. Комфорт. И вкусное большое вымя.
Видимо эта корова точно знает, что подставлять мужикам. И он с радостью уткнулся в её вымя, причём прямо сейчас. В самом что ни на есть прямом смысле: мой Славик склоняется над этой сволочью и начинает целовать и сжимать в ладонях её вымя.
Точнее, грудь.
Справедливости ради стоит отметить, что очень красивую и хорошо сделанную грудь.
Ну потому что не бывает таких красивых натуральных грудей, чёрт побери! Ни за что не поверю!
Не бывает женщин без целлюлита, и не бывает женщин с такими кубиками на прессе!
Но вот, это совершенство, однако, лежит сейчас в объятиях моего мужа, и он нежно начинает посасывать её сосок, словно собирается выпить из него какой-то божественный нектар.
А второй свободной рукой уже шарит у неё между ног. Где тоже, очевидно, намазано мёдом.
И тихо шепчет этой соске:
– Давай не будем сейчас о ней…
Ну спасибо, что он хотя бы во время секса со своей любовницей не хочет обо мне говорить. Мне прямо сразу полегчало!
– Подожди, теперь моя очередь, – игриво мяукает эта стервозина и скользит вниз по телу моего мужа.
Можно сказать, по моей законной собственности! Прямиком к его члену.
И я снова не могу разглядеть её лица, зато отлично теперь вижу её затылок, как он ходит туда-сюда, когда она делает моему Славику минет.
Слёзы обиды начинают капать у меня из глаз.
Уж минет-то – это единственное, что мне оставалось! Со всей этой гормонотерапией, но и его у меня отняли, потому что мой любимый, положив свою руку на её волосы хрипло шепчет:
– О да, малыш, так… У тебя просто волшебный язычок…
Да заткнётся он сегодня или нет?! Что-то не припомню, чтобы со мной он был таким разговорчивым…
И эта девица, изогнувшись как можно развратнее всем своим изящным стройным телом, так, чтобы все, включая меня, могли ещё лучше разглядеть её идеальные формы, продолжает извиваться и колдовать над достоинством моего мужа!
– Ты просто бесподобна, – продолжает постанывать мой Славик, и я задумываюсь, чего же делает такого она, чего не умею делать я?
Может быть, дело, действительно во мне? В моих лишних килограммах? Целлюлите и, как выяснилось, неумении делать такой же волшебный минет?
Да что она там такого делает с моим мужем?
Всё, я поняла! Она – ведьма! Она околдовала его! Ходила к знахарке. Сделала приворот.
И тогда тем более всё, что я бы не предприняла, будет использовано против меня.
Надо действовать тонко.
В конце концов, я ведь даже не какой-нибудь там заурядный бухгалтер. Я – аудитор со стажем.
Я умею мыслить аналитически и просчитывать ситуацию на сто шагов вперёд. Любую, кроме своей собственной семьи…
Но я обязательно исправлюсь.
И пока эти двое увлечены неземными оральными ласками, у меня в голове начинает выстраиваться план. Стройный, как экономическая формула и экселевская сводная таблица одновременно.
Я не дам какой-то уличной дряни забрать у меня моего любимого.
Не на ту напала. Думала, я какая-то рыхлая рохля? Растяпа и распустёха? Ну уж нет.
Я изворотливая умная женщина. Которая знает, как не упустить своего. И не отдать врагу.
Я буду бороться! И буду бороться до победного конца. За каждый сантиметр тела своего мужа. До самого кончика. И включая этот самый кончик. Особенно его.
И пока из комнаты раздаются стоны и хрипы любви, а точнее, самого отвратительного супружеского адюльтера, я тихо и незаметно удаляюсь.
Не забыв прихватить с собой свои пакеты с деликатесами.
4
И вот, спустя час, сильная пышная женщина в форме, как выражается моя подруга Ленка, сидит у этой самой Ленки на кухне и наконец-то размазывает сопли и тушь по лицу.
Теперь можно.
– Ты представляешь, Лена, они занимались сексом прямо в моей постели, – не унимаюсь я и в миллионный раз пересказываю ей всё, что я увидела.
Всё можно простить, но мои вышитые шёлком розочки – ни за что!
– Вот мудила, – в миллионный же раз успокаивает меня Ленка, уже откупоривая ту самую заветную бутылку шампанского, которую я приволокла к ней с остальными угощениями.
Угощениями, которыми я собиралась кормить своего любимого!
И теперь шоколадный тортик, креветки и баночка красной икры уже красуются на Ленкином столе на кухне, заботливо расставленные и разложенные моей лучшей подругой по тарелкам.
– И что? Ты оттаскала её за патлы, надавала ей по щам? – уперев руки в боки и нависая надо мной, вопрошает меня грозно Ленка.
– Нееет, – снова начинаю судорожно рыдать я, откусывая хороший такой кусочек бутербродика с икоркой.
Потому что только он сейчас может успокоить мою израненную душу. Он и Ленка…
– И почему? Как же так? Эта сучка залезла на твою территорию, пометила её, а ты даже не заступилась за себя?! Не вышвырнула эту приблуду вон?! – изумлённо переспрашивает подруга.
– Потому что я… Понимаешь… До сих пор люблю его… И очень боюсь его потерять, – глядя на неё полными слёз глазами, откусываю я свой бутерброд.
– Нет, не понимаю, – скрестив руки на груди, продолжает моя лучшая подруга. – Как можно продолжать любить человека, который притащил какую-то потаскуху в твой дом, на твою кровать, и ещё и рассказал ей про то, что ты уже много лет не можешь забеременеть?! – кричит на меня Ленка.
– Не ори на меня, – рыдаю я в голос. – Я не могу его взять и разлюбить, за одну секунду, тебе это ясно?! – уже сама повышаю я голос. – Тебе этого не понять, потому что ты сидишь тут одна, как, как… – пытаюсь я подобрать подходящее выражение.
Ну не старой девой же обзывать любимую подругу?
– Одна, как сыч! – заключаю я. – У тебя нет ни мужа, ни детей, и тебе не понять, что это такое!
– Да я и не хочу понимать! – наконец-то справившись с пробкой, разливает Ленка шампанское по бокалам. – Вот скажи мне, на хрена мне все эти проблемы, а?! – смотрит она на меня, пододвигая бокал. – Думаешь всем это нужно, ухаживать за каким-то мужиком, стирать ему трусы с носками?! Я одна, и чувствую себя просто за-ме-ча-та-льно, – растягивая слова, чтобы ещё сильнее убедить меня, объясняет Ленка. – Вот хочу – халву ем! Хочу – пряники! – заключает она и с яростью откусывает свой бутерброд.
И мне нечего ответить своей лучшей подруге.
Мы столько лет вместе, что уже не осталось ни одной темы и ни одного секрета, который бы мы не обсудили.
Я не знаю, правильно это или нет, но Ленка точно знает, что у моего Славика есть родинка прямо на правом яичке, и он возбуждается от высоких каблуков и чулок.
А я, например, знаю, что у моей подруги первый секс случился чуть ли не в двадцать один год с нашим преподавателем по экономике, но я – могила! И она тоже.
В общем, мы две могилы, в которых похоронены все наши секреты про наших мужчин, их члены, ягодицы и прочие анатомические особенности.
И кому уж как не мне знать, что Ленка просто ненавидит все эти сопли, серьёзные отношения, а особенно – женатых мужиков.
– Будь моя воля, издала бы закон: изменил жене – кастрировать! И я яйца на городских воротах повесить, как в старые добрые времена! – постоянно твердит она.
Особенно её ненависть ко всем женатым мужикам усилилась, когда выяснилось, что тот самый профессор экономики оказался женат и с детьми! А Ленке врал про то, что она единственная и неповторимая. Возможно, из-за этого она теперь живёт одна. В собственное удовольствие.
А я не хочу жить в собственное удовольствие!
Точнее, очень даже хочу, но моё удовольствие – это и есть мой Славик, и я пытаюсь донести это до подруги.
