– Я за сухариками. – Бобби пропал и уже через пять минут появился с битком набитой сумкой всякой едой.
– Ооо! хомячок притащил запасы.
– Угу. Я сегодня натанцевался, плюс утренний эфир. Я ничего не ел.
– Ли Вон! Ли Воон! Дрыхнет – заметил Джун. – Он всегда дрыхнет, как попало и где попало. Ли Воон! Проснись! Во-первых, давай есть, а во вторых, грим бы хоть смыл после съёмки.
– Джун иди ты нахрен! Я тут после морковки отдыхаю. – Ли Вон накрыл шапкой лицо. Джун покатился со смеху.
– Я тебя сейчас растолкаю. – Он взял бутылку и плеснул водой в дремлющего Ли Вона. Раздался такой визг, какой издают девчонки, когда их кто-то щекочет.
– Джун! Ну я же говорил. Уйди нахрен! Ты доигрался! – По стене полз паук. Мокрый от воды Ли Вон встал, спокойно взял паука и повернулся к Джуну.
– Вот и твоя фобия Джун! – с этими словами Ли Вон посадил паука на плечо Джуна. Тут раздался такой вопль, что спокойный Ли Вон присел.
– Аааай! Убери его! Фуууу! – Джун сбросил с себя перепуганного паука и на четвереньках спиной назад начал отползать в угол. Ли Вон опять поймал паука и пошёл на Джуна.
– Нет! Караул! Ребята, ну уберите от меня этот кошмар! Мамочка! – все гоготали. Довольный, своей маленькой местью Ли Вон, с зловещей улыбкой, погоняв Джуна пауком по залу, уселся в угол.
– Не буди меня, а то вон там мой стражник бегает. – Ребята хохотали, давясь от смеха кто морковью, а кто и чипсами, принесёнными Бобби. Они бесились до ночи, и усталые, разъехались по домам под утро.
Утром Сан Хёна разбудил довольно ранний звонок в дверь. Сонный, и не довольный он подошёл к двери.
– Кто?!
– Это я. – На пороге стоял Ли Вон. – Можно войти?
– Входи. Ты что сдурел так рано? Мы же только недавно расползлись по кроватям. Тебе чего не спится?
– Поговорить нужно.
– Давай, только я вряд ли сейчас что-то пойму. Кофе будешь?
– Буду. – Сан Хён налил две чашки кофе.
– Ой Ли Вон, я не могу. – Он взял пачку таблеток и быстро проглотил две штуки.
– И долго ты вот так на таблетках?
– Я? Больше полжизни.
– Раньше я этого не замечал.
– Я не пил их три года. А сейчас опять.
– Хённи ты болен? – Лицо Ли Вона стало каким-то очень взрослым. Он подошёл к Хёну, повернул его к себе и уперся руками в его плечи.
– Что с тобой?
– Сердце. Порок. Врождённый. – Сан Хён аккуратно сбросил руки друга с себя.
– Из-за этого уходишь из группы? – Хён покачал головой.
– Да… я не тяну Ли Вон. Не тяну. Не хочу проблем коллективу.
– Ну-ка! Поехали со мной!
– Куда?
– К врачу, я давно заметил, что у тебя проблемы.
– Как?
– У тебя лицо стало отекать. Другие может, и не заметят, я это вижу. Родители врачи, многое мне передали. Поехали Хён. – С этими словами Ли Вон пошёл к выходу. – Пять минут тебе! Я жду в машине. Да, возьми справки, всякие там, если есть.
– Хорошо, я сейчас. – Сан Хён взял папку со своими диагнозами и две кружки кофе.
– Вот я тут. Кофе держи.
– О, за это спасибо, поехали. – Ребята приехали в медицинский центр.
– Папа я привез Сан Хёна.
– Здравствуйте молодой человек.
– Здравствуйте Господин доктор.
– Давайте Ваши бумаги.
– Вы знали, что я приду?
– «Да, Ли Вон давно уже хотел Вас привезти сюда. – Сан Хён дал папку доктору.
Значит порок сердца и астма? Так. Так, так… – Доктор долго смотрел его медицинские заключения.
– Вот что. Я дам Вам направление к моему очень хорошему другу. Он работает в Нью-Йорке. Езжайте к нему. Он специалист по таким проблемам. Он должен Вам помочь. Но Вам нужен отдых от Вашей деятельности. Несколько месяцев. Лучше год. Он может Вас прооперировать и после этой операции будет длительное восстановление. Так что никаких нагрузок. А пока вот Вам лекарство.
– Что это?
– Эти таблетки очень сильные. Если становится прямо резко плохо одну в рот.
– Благодарю Вас доктор.
– Да не за что, молодой человек.
– Я провожу его.
– Конечно, проводи, но потом приезжай. А то мы с тобой давно не виделись. – Ребята вышли из медицинского центра.
– Спасибо Ли Вон. Можно попросить тебя кое о чём?
– Не говорить ребятам?
– Да. Как ты догадался?»
– Не сложно было. Поехали! – Ли Вон отвез домой Сан Хёна.
– Иди спать Хённи, завтра у нас собрание по поводу продления контрактов. На следующий день айдолы собрались в офисе компании.
– Всем здравствуйте. – Вошли Пак Ли Чан и Иль То Кан.
– Нам предстоит продлить контракты. Надеюсь, проблем с этим у нас не будет. – Сан Хён и Бобби встали.
– Господа продюсеры мы просим Вас освободить нас от продления контрактов.
– Почему? Какие причины?
– Выгорание.
– Значит так – Пак Ли Чан подошёл ближе к мемберам. – К сожалению нет, мы продлеваем с Вами контракты.
– Как?
– Очень просто. Вы их просто подписываете или платите огромную неустойку. – Сан Хён посмотрел на Пак Ли Чана. В его глазах был вопрос.
– Сан Хён не смотрите на меня так. Вы все сейчас на пике популярности. Мы продлеваем с вами контракты на год, с перерывом на один месяц. Это будет время ваших отпусков. У вас практически готов новый альбом плюс коллаборация с группой Ais Two. Поэтому следующий год вы откатаете тур, потом пойдёте в армию, а после этого мы рассмотрим расторжения. Но сейчас нет. На следующей неделе вы летите в Японию. Приедете, продлите контракт, без лишних возражений. Все свободны. – Ребята вышли из офиса. – Хённи я же говорил, что они не позволят.
– А что мне делать Ли Вон?
– Во время отпуска лети в Нью-Йорк. Папа договорится. Тебя будут ждать. – Да… спасибо дружище.
– Да не за что, больно видеть, как ты мучаешься. Я помню про наш договор, никто ничего не узнает. А после операции там видно будет. Прилетишь. Уже оклемаешься. – Неделя прошла быстро. Тур по Японии казался Сан Хёну бесконечным. Города мелькали друг за другом. Последний концерт, последний поклон.
– Ура ребята! – Чан, прыгал от радости. – Ура! Завтра домой, а там и отпуск. Сан Хён грустно смотрел на всех. Ни он, ни они ещё не знали, как повернётся их жизнь совсем скоро.
27.Самый страшный день
Чан с вечера звонил Сан Хёну. В телефоне были лишь длинные гудки.
– «Да что он там, упился, что-ли после отпуска? Первая репетиция, а его всё нет». Всего четыре дня назад, Сан Хён делал стрим с отдыха, где проводил свой отпуск. Да и утром только он его видел.
– Джун! Джун слушай, Сан Хён не берет трубку. Он сорвет нам всю программу. Нам ведь выезжать в тур. Если мы не сделаем её, то с чем поедем? У него все ведущие партии в этом альбоме!
– Сан Хён? Он слишком обязательный. Чан что-то не так. У него, последнее время появился свой директор, в связи с его сольником. Надо позвонить ему. Алло! Господин Бон Хва. Где Хён? Да, да хорошо. Мы ждём.
В воздухе повисла пауза. За окном прожужжал мотоцикл. Через пару минут дверь открылась.
– Всем привет. Я поесть притащил. – довольный Бобби вошёл в репетиционный зал с целым пакетом рамёна.
– Чего такие, кислые? Или из отпуска влом возвращаться? – Бобби загорел и стал похож на маленького, узкоглазого негра.
– Бобби, Сан Хён пропал.
– Как пропал?
– Он не берёт трубку. Не отвечает на звонки и не перезванивает сам.
– Так поехали к нему.
– Да к нему уже поехал его директор.
– Бон Хва?
– Ага. Он самый.
– Какой-то он мутный, этот Бон Хва. – Постепенно подтянулись и все остальные. Не было только Сан Хёна.
– Ребята нам этот тур важен как никогда. – Мин Хён зевнул.
– Давайте пока начнем. Сейчас придет хореограф. Я всё же думаю, что Сан Хён скоро приедет. Вы же знаете, как плохо он переносит смену часовых поясов. Дрыхнет, небось.
– Ладно. Чан! Давай ты пока партии Хёна отработаешь, а то мы тут просто не сделаем всё. У вас же одинаковые тембры.
– Угу.
Репетиция шла полным ходом, когда у Джуна зазвонил телефон.
– Алло! Господин Бон Хва? Что?.. – Джун медленно сполз по стенке.
– Нет… Нет… Хённи… – простонал Джун, слезы покатились градом. Джун весь трясся. – Этого не может быть… Хённи, Хённи как же… – Все участники Startus обступили Джуна.
– Джун что с Хённи? Что? – у Чана затряслись руки.
– Хёна… Хённи… – захлебываясь слезами шептал Джун. – Его больше нет…
– Как Джун? Что ты такое говоришь?! – Воцарилась зловещая тишина, которую перебивали несколько плачущих голосов. Они будто осиротели в один миг.
– Я позвоню его маме – прохрипел Чан.
– Бон Хва уже сообщил. Она едет на опознание в морг.
– Зачем?
– Хенни очень обезображен, как сказал господин Бон Хва. Поехали все туда. Мы должны его увидеть.
