– Нет я стала тобой!
– Лучше стань обратно герцогиней, а то мне как-то не по себе.
– Как скажешь. Подойди ко мне поближе, хочу тебя обнять. Да вот так молодец. Хочешь я расскажу тебе все про мой мир, про мою реальность?
– Хочу!
– Тогда засыпай, прижмись ко мне, я буду гладить тебя по головушке, засыпай, погружайся с головой.
Гром разбудил юношу. В Париже дождь лил уже второй день, как назло.
– Так бывает всегда, когда истина оказывается где-то рядом. Она как ящерица откидывает хвост и убегает, оставляя тебе лишь толику надежды, что в следующий раз ты все поймешь, но следующего раза не будет. Мудрые в такие моменты смиряют свою гордыню и ищут осознание истины по средствам чувств, а не мыслей. Все что может быть выражено словами не может быть истиной, так как слова – это продукт человеческого разума, что уже по умолчанию говорит о не идеальности и уж точно об отсутствии чего-либо объективного. Только через чувства и быть может через коллективно бессознательную форму познания, что не так просто и требует особого состояния души и сознания, которых можно достичь либо через вещества, либо по средствам восточных практик, таких как йога, медитация, цигун и так далее, тогда и только тогда ты сможешь погладить ящерицу по животику, но не более, – юноша начал сравнивать себя с уже давно почившими немецкими философами вроде Юнга, но тут же попытался остановиться так как тут и до фейербаховщины было не далеко, хотя вся страна, уже второй раз за свою историю, вновь двигалась в эту сторону.
Надо было приступать к работе. Все-таки педофил у власти. Тянуть время нельзя, каждая минута промедления – это риск, для какого-нибудь мальчика или девочки.
– Лев подбросишь меня в редакцию?
– Без проблем!
В редакции кипела работа. Шум стоял, как на вокзале. Кто-то брал интервью по е-фону, кто-то надиктовывал текст статьи. Пьепин стоял у окна, курил е-сигу и смотрел куда-то вдаль.
– Пепин мать твою! Правила пожарной безопасности учил? В помещениях нельзя курить.
– Bonjour camarade, follement dеsolе!
– Дезоле, дезоле, все блин сначала дезоле, а если пожар, что делать будете, а ну бегом на улицу, – Саша по-отечески, с укором посмотрел на Пьепина.
– Товарищи, нашей целью на ближайшее время становится первый секретарь горкома партии Жан-Поль Мразян, все копаем под него, любую информацию мне на стол, понятно?
– Oui товарищ главред, – хором прокричал коллектив и только одна барышня не с того не сего упала в обморок.
– Это кто?
– Мадам Жюль, она сестра бывшей жены Мразяна, – в полголоса, как бы оправдываясь, произнес один из журналистов.
– Удача идет к нам в руки! Приведите её в чувства и в мой кабинет!
– Мадам! Мадам как вы? Может водички?
– Oui, – с натягом, на выдохе выдавила из себя мадам Жюль
Саша взглядом нашел кулер и подмигнул одному из сотрудников. Тот понял все без слов, набрал стакан холодной воды и принес.
– Вот держите. Пейте маленькими глоточками. Не переживайте и не бойтесь этого Мразяна. Если вам есть что сказать, говорите, мы вас защитим мадам.
– Вы не понимаете он… Нет я не буду говорить это слишком опасно. Он моего маленького, славного мальчика, ох, эх – недоговорив она снова потеряла сознание.
– Найдите нашатырь в аптечке!
– Excusez-moi нашатыря нет, есть Vieux Boulogne, – с легкой издевкой сказал Пьепин, который вернулся с перекура.
– Ребята не до шуток!
– Какие шутки Саша, держите кусочек. Хихихи.
– Шлюха в луже! И вы это еще и едите? Что за запах? Вы хотите, чтобы я ослеп Пьепин?
– Plouc! – Пьепин сделал вид, что кашляет.
– Что-то? Бросайте вы курить Пьепин, вредно это, понимаете?
Резкий запах сыра, похожий на протухшую скумбрию, подкопчённую на костре из шин, привел в себя мадам Жюль. Саша взял её под руку и отвел в кабинет главного редактора, который ранее занимал Пьепин. Следы пребывания, которого, остались здесь до сих пор. На стене висела картина с перевернутым писсуаром, – что за хрень, – в слух сказал юноша, – это фото знаменитого фонтана Дюшана, величайшего произведения искусства двадцатого века, такие вещи знать надо, – весьма надуто и по ханжески, словно бы выблевал слова из своего рта Пьепин, – забери эту хрень от сюда, это теперь мой кабинет.
– Мадам еще раз повторюсь, мы прижмем Мразяна, устроим ему информационную войну, каждый пост, каждая статья и новостная строчка будет его разоблачать, только прошу вас, расскажите, что знаете, ваше имя будет конфиденциально, мы не где не будем раскрывать источник, даю вам слово союзного человека.
– Честно?
– Обещаю вам, мы накажем этого человека.
– Хорошо, тогда слушайте. Мой милый Серж, маленький мой сыночек, ему тогда было всего пять с хвостиком, сидел в своей комнатке и играл с машинками, как вдруг, как гром среди ясного неба к нам в гости пришли Мразяны, Жан-Поль будь он проклят и моя сестра Лили, моя добрая милая Лили, – мадам пустила слезу.
– Хорошо, продолжайте.
– Так вот эта собака енотовидная…
– Какая собака?
– Ну Жан-Поль! Пес смердящий и говорит, мол девачки, лапочки, вы пока посидите на кухне выпейте винишка, я тут вам взял шато мурло, то се и ваши чипсики любимые, ну с крабом, конечно же, мне же не чего для вас не жалко, знал скотина на что надавить, а я мол с Сержом посижу, проявлю мол мужскую опеку, а то ведь ты совсем одна его воспитываешь, а мальчику нужно мужское влияние и все такое. Ну я с Лилькой то и засела. Ну сидим пьем, разговоры всякие светские там про политику, про погоду, про режим этот союзный ненавистный, ой простите ради Бога товарищ, и слышу крик, Сержик мой ревит, ну я как пантера и рванула в комнату, а там этот стоит, штаны спущены и писюном трясет перед моим маленьким сыночком.
– А вы?
– Ну а что я, как любая нормальная мать набросилась на него, думала вообще убью, но тот гад вырвался из моей смертельной хватки и говорит мол успокойся, ты неправильно все поняла, это не то что ты подумала, это просто я ему показывал, что писюн обязательно еще вырастет, чтоб он не переживал и все такое, тут и Лилька подошла, естественно встала на его сторону и говорит такая напыщенная, мол Сержик скажи пожалуйста дядя Жан ведь ни чего такого не делал, а сама смотрит на моего мальчика таким взглядом, как будто убить хочет. Сержик, естественно, ничего не сказал, испугался. Ну и я тоже уже под остыла и включила голову, что, если продолжу давить, они нас тут с Сержиком и порешат, не посмотрят, что родня. Подбежала к мальчику своему, взяла на ручку и побежала прочь.
– Он вам что-нибудь рассказывал позже, что с ним сделал Жан-поль?
– Нет, но я вас уверяю, Жан-поль педофил, а возможно еще и убийца! В городе уже продолжительное время бесследно пропадают мальчики и девочки, и по возрасту сходиться пять шесть лет.
– Вы думаете, что это он их похищает и насилует?
– Я думаю, что если бы я тогда не ворвалась в комнату, со скоростью пантеры, эта мразь, я боюсь даже представить, что бы он сделал, – она снова заплакала.
– А что было дальше?
– Ночь мы провели в отеле, утром я взяла отгул и вернулась в квартиру, там было все убрано и пахло хлоркой, на столе лежал конверт с надписью «Молчи», внутри был код на е-сертификат на обучение в Сорбонне для Сержа.
– И вы решили молчать?
– Да, решила, с Мразяном лучше не связываться, он опасный человек!
– Почему же мне рассказали?
– Вы как я вижу человек союзный, приехали не с того, не с сяго, задаете вопросы, интересуетесь первым секретарем горкома, я думаю вы из КГБ и вам можно доверять.
– Вас не проведешь мадам Жюль, только тссс, это только, между нами, задание совершенно секретное! Я не кому не скажу про вас, а вы не раскроете меня, договорились? – Саша подмигнул правым глазом
– Конечно товарищ, конечно! Закройте этого петуха неощипанного!
– Обязательно закроем мадам Жюль, обязательно!
Саша вышел в общее рабочее пространство, он был уверен в себе как не когда, он вспомнил как разоблачал таких же подонков в Москве, в его жилах кровь наливалась яростью, закрыть педофила стало для него уже не просто работой, а делом его журналисткой чести.
– Коллеги! – оглушительно громко произнес юноша, – Нет неправильно, товарищи! Всю активность нам необходимо сосредоточить на Мразяне! – в кабинете резко возникла тишина, все ждали, что Саша скажет дальше, – Теперь в нашей е-газете не будет статей не о Мразяне! Это понятно? – коллектив кивнул, люди боялись говорить в слух, – Хорошо. Если Мразян пукнул, там, где нельзя, про это должна быть статья. Если Мразян не оплатил счет за парковку, об этом должна быть статья. Если Мразян совершит ошибку и присунет свой штуцер не свой жене, что вы должны сделать? – написать статью? – неуверенно выдал Пьепин, – Неправильно Пепин! Это должна быть не просто статья, а первый разворот со шрифтом пятидесятого размера, а то и шестьдесят четвертого!
На этих словах Саша потерял сознание.
– Ну привет! Давно не виделись. Как ты?
– А ты кто?
– Ну что мне опять тебе все объяснять мой сладкий?
– А прости вспомнил, – он неуверенно промямлил, – а как я здесь оказался?
– Шестьдесят четыре!
– Что шестьдесят четыре?
– Скажу так, чтобы ты понял, это как номер телефона для связи со мной. Когда ты в определенном состоянии ума произносишь это число, то я отвечаю на твой вызов.
– А как же так? Могла быть и в прошлый раз сказать, было бы проще, а то я там речь толкал, а сейчас поди валяюсь на полу как дурак, не красиво получается.
– Не переживай, смотри! – она преобразилась, как бы в экран Сашиной реальности, где он стоял не подвижно и весь коллектив смотрел на него, все было как на паузе.
– Получается я теперь могу поставить весь мир на паузу?
– Технически это не совсем пауза, просто время здесь течет иначе, очень медленно, понимаешь?
– Понимаю, что ж тут не понятного. А можно тебя спросить?
– Спрашивай, конечно, мой сладкий.
– Простой, банальный вопрос, даже стыдно как-то понимаешь, а я ведь даже не знаю, эм, как тебя зовут?
– Все правильно, ты и не узнаешь. А если узнаешь умрешь страшной смертью. Мое имя несет в себе столько информации, что твой разум не выдержит.
– А как мне тогда к тебе обращаться?
– Как хочешь, можешь выбрать имя сам.
– Шукурия! – вырвалось у него с языка, так как будто это не он сказал, а ему внедрили, из вне, это имя в голову.
– Красивое имя! Спасибо! Хихихи! Подожди посмотрю его значение. Ммм, это мило, еще раз спасибо!
– Так подожди! Это ведь ты меня заставила так себя назвать?
– Да ну что ты милый, как ты мог подумать обо мня так плохо. Это не я это мой отец. – рядом появилась еще одна сфера, но уже побольше.
– Щенок! На колени передо мной!
– А ты еще кто такой!
– Папа, оставь его мне, ну Пап не мешай пожалуйста.
– Ладно, только не заигрывайся у тебя еще очень много дел. – сфера исчезла.
– Это что твой отец был?
– А что тебя смущает? Ты думал я безотцовщина что ли? Или у нас в принципе нет родителей? Или что?
– Я вообще не думал, если честно, но это было очень странно.
– Да шучу я, это тоже была я. Если бы это был мой отец, ну ты, наверное, уже знаешь, чтобы стало с тобой, ахахах. Хотя скажу по секрету, ты не знаешь!
– Ну и шуточки у тебя. Верни меня, пожалуйста, обратно, мне надо завершить свою речь и вообще там педофил ходит безнаказанный! Вот!
– А хочешь я тебе помогу в расследовании?
– Конечно хочу!
– Тогда вот тебе мой простой совет: «Не верь никому, ахахаха!»
В этот момент его сознание перенеслось обратно в редакцию, и он продолжил, – Пепин тебе все понятно! – Oiu шеф! – То-то же! Устроим революцию товарищи! Свобода! Равенство! Закрыть Мразяна! Все! Я все сказал! – коллектив подхватил его настроения и начал свой крестовый поход против первого секретаря горкома.
Работа закипела. В сеть лили всю подноготную Мразяна. Особенно яркими стали две статьи. В одной Мразяна сравнивали с до имперским Мразишем, был такой певец трансформер. Статья, конечно, была высосана из пальца и основывались лишь на схожести фамилии и псевдонима, но на союзного человека производила впечатление, так как трансформеров союзный человек, очень не любил, а уж терпеть у власти такого, дак тем более. Вторую статью писал Саша лично. Приведем её в развернутом виде.
«Париж для парижан!»
Именно с таким лозунгом Жан-поль выиграл свободные выборы и стал кем стал. Тогда вас это не смутило. Долгий период ассимиляции с жителями африканской части нынешнего союза, породил любовь неонацизму, каждого уважающего себя француза. Вот только по секрету чистокровных французов, да и вообще какой-либо другой чистокровной нации в союзе не осталось, остались лишь предрассудки. И тем не менее включить голову вы могли. Вам человек с фамилией Мразян, затирает про чистоту Парижа и Франции в целом, как части союзного государства. До нашей редакции дошли пока еще только слухи, но вы ведь знаете, что нет дыма без огня, о том, что Жан-Поль Мразян пытал четырех африканских детишек, вдумайтесь только, детишек им всего-то по пять с небольшим! Так вот Мразян, как истинный француз и парижанин, это я в очередной раз подчеркну двумя большими жирными линиями, пытает детей! Что же он хочет узнать от них? Вопрос остается открытым, но этих детей никто не может найти уже как месяц, делайте выводы сами.
Саша Айсберг. Французкая е-газета
Были и просто вбросы.
«Мразян пользуется туалетной бумагой!»
«Мразян по мальчикам!»
