Слетелись замерзшие остервенелые вороны и, кружа возле окон родильного зала, стали заглядывать в них. Затем они расселись на толстых ветках столетнего дуба, который рос неподалеку, и стали о чем-то совещаться. Через несколько минут они медленно и напряженно поднялись в воздухе и разлетелись, разделив мир на добро и зло, но рождение ребенка не осталось незамеченным на физическом и ментальном уровне.
Стало светать, и ночь медленно и неотвратимо растаяла в лучах зарождающегося нового дня.
Сирота
Прошло три года. Девчушка сильно тосковала по матери и стала часто болеть. В интернате для сирот были плохие санитарные условия. Несколько раз Руслана переболела дизентерией и даже один раз была при смерти, но это не послужило поводом, чтобы родные забрали ее из этого ужасного места.
Чувство тоски и одиночества с тех юных лет, девочка пронесла через всю жизнь. Нежеланный ребенок чувствовал себя брошенным. Это первое предательство, которое испытала невостребница по отношению к себе, первое и далеко не последнее в своей жизни.
Руслана сидела на кроватке и тихо во что-то играла. Кругом прыгали и бегали дети, издавая невообразимые звуки. В комнату вбежала воспитательница и прикрикнула на расшалившихся детей. Те притихли, затем их повели на детскую площадку. Стоял теплый летний день. Сладкий аромат земляники напоил «допьяна», не только березовый лес, но и территорию интерната. Никто и не заметил, как маленькая девочка с коротко постриженными волосами в красном платьице в белый горошек пошла в лес по грибы. Грибов было много и, увлеченная своей игрой Руслана ушла вглубь чащи. Когда она поняла, что заблудилась, то сильно взволновалась и заплакала. Долго ли она оставалась одна, девочка не знала, но запомнила странную старушку, которая непонятно откуда взялась:
– А ты, девочка, не отсюда, ты не наша, ты чужая, ты с другого мира, – сказала старуха после того, как долго и пристально всматривалась в глаза ребенка.– Не примет тебя этот мир, уходи! – старуха погрозила крючковатым, высохшим пальцем. Ее зеленные глаза, ввалившиеся в глазницы, злобно сверкнули, и ведьма растворилась в воздухе.
Через четыре часа Руслану нашли в бессознательном состоянии в лесу с высокой температурой. В бреду она повторяла одни и те же слова: «Вороны, жуткие вороны, улетайте! Прочь, от меня! Уходите!».
Молодость Нины
Ниночка нахмурилась и надула губки. Ее круглое, милое личико нисколько при этом не портилось, а делалось только забавным.
«Опять мать намылилась со своим „хахалем“ куда-то», – мысли теснились в ее маленькой головке и тяжелели, и поэтому начинала болеть голова.
«Хахаль» был молодым тридцатилетним мужчиной. Красавец да еще и гармонист сводил с ума женщин всего побережья, но был увлечен только одной дамой, местной, из Хосты, которая была старше его на семь лет и звали ее Еленой. Именно она и была матерью Ниночки.
Ниночка ревновала и поэтому злилась и на мать, и на ее жениха. От скуки она решила отправиться на пляж. Надломив ветку молодой пальмы, девушка поправила на себе скромное ситцевое платьице и, переступая длинными, стройными ногами, вышла на набережную. Уже вечерело, и отдыхающих было меньше обычного.
Небо покрылось розовой дымкой заката, и жгучее солнце устало и медленно скатывалось к линии горизонта. Последние солнечные лучики запутались в светлых волосах девушки и угасли. Становилось прохладнее.
Юная Ассоль смотрела вдаль, как будто бы надеялась увидеть «Алые паруса». Рванул резкий ветер, обещая большие перемены в жизни девушки, и она увидела, нет, не корабль и не принца, а скорее Ихтиандра, выходящего из воды. Мечтательное сердце Ниночки встрепенулось, и в ее жизнь ворвалась сказка. Юноша нырял с маской за крабами, кое-что поймал и довольный выходил из воды. Тут он и увидел юную деву с широко распахнутыми глазами. Она стояла, застыв, как изваяние, и молодой человек снял маску, чтобы лучше разглядеть девушку. Теперь уже он превратился в памятник, олицетворяющий высокую степень удивления и даже страха. Дело в том, что буквально чуть больше месяца назад ему на левой руке, на предплечье, сделали татуировку: лик молодой женщины. Так вот это изображение было один в один похоже на Ниночку.
Юноша потерял дар речи, похоже ноги его тоже больше не слушались, подогнулись, и он, оглушенный таким поворотом судьбы, сел прямо в воду, как пьяный.
Девушка подумала, что ему стало плохо, подбежала к нему и помогла выйти из воды. Посадила на бревно, лежащее на берегу, и села рядом. Арсений с выпученными глазами пытался что-то сказать, но не смог и тогда просто ткнул указательным пальцем в татушку. Нина прильнула к указанному месту, чтобы лучше рассмотреть изображение на руке, несколько минут глупо хлопала ресницами, а потом залилась звонким, заразительным смехом. Ее герой из романа издал несколько непонятных звуков и тоже рассмеялся.
Когда молодые люди успокоились, незнакомец протянул руку девушке и представился:
– Арсений.
– Ниночка, – ответила хохотушка.
Так началась дружба двух людей, которая переросла вскоре в близкие отношения.
Романтическое свидание под луной
Арсений был невысокого роста, но на лицо очень симпатичным: умные карие глаза смотрели на мир с душевной теплотой, а пухлые юношеские губы придавали лицу выразительность и сексуальность.
Девушка чувствовала, что парень особенный и «далеко пойдет». Арсений не был обделен женским вниманием до тех пор, пока не познакомился с Ниночкой, которая полностью овладела его вниманием.
Море торжественно сгорало в лучах огненного заката. Призрачные тени танцевали в каком-то странном танце. Мир становился таинственным и сказочным, предсказывая молодым, что свидание будет длительным и незабываемым.
Под звуки музыки, доносившейся с веранды летнего кафе, под огромным диском желтой луны Нина стала танцевать, зайдя по щиколотку в море. Серебристый лунный свет окутал тонкую фигурку девушки шлейфом загадочности, движения тела так были изящны и точны, что влюбленный «Ромео» ни на минуту не смог отвести зачарованного взгляда. Он медленно подошел к танцующей девушке, и та, притворяясь обессиленной, упала в его объятия. Нежные и страстные поцелуи покрыли ее горячее, упругое тело.
Рассвет застал пару за разговором о жизни.
– Арсений, как ты думаешь, как будет выглядеть будущее?
– Я думаю, что мир станет более холодным и расчетливым, и им будут править только деньги.
– А любовь?
– Она будет приходить к немногим. И только тот, кто сможет остаться искренним, познает настоящее счастье.
– Как ты думаешь, а долго ли люди будут жить?
– Долго, ты, например, лет девяносто.
– А ты?
– Я умру лет в пятьдесят.
– А что случится?
– Несчастный случай. Такие, как я, долго не живут.
– Ты так просто от меня не отделаешься, я тебе не позволю умереть!
Уже рассвело, когда Арсений проводил свою девушку домой.
Кокетка
Каждый из ребят, кто общался с Кокеткой, замечал, что когда она улыбается, то улыбается только одному ему, и рассказывает что-то только ему одному, и так каждый думал про себя. Девушка сводила парней с ума своей природной красотой, к тому же она была весела, жива и остроумна.
Когда Арсений был на работе, девушка не скучала, вокруг нее всегда крутились многочисленные ухажеры, которые с удовольствием не только уделяли ей свое внимание, но и дарили дорогие подарки.
– Что ты хочешь, мой сладкий пэрсик, – низкорослый парень с плохо выбритым лицом и явно кавказской наружностью склонился над Кокеткой.
– Колечко на пальчик.
– Будет тебе колечко, а сейчас пока стоит жара, посидим в кафе.
Они сидели в белом кафе за белоснежным столиком. Кокетка пила холодный коктейль и разглядывала пару молодых, за соседним столиком напротив. Когда напиток был допит, надув губки и кокетливо похлопав накрашенными ресницами, она на выдохе произнесла:
– Что-то скучно и душно сегодня. Хочу в клуб на танцы.
– Не вопрос, дорогая, давай вначале посидим в рэсторане. Будэт там шашлык-машлык, все что ты захочешь, – с поспешной предупредительностью ответил ухажер.
«Куда бы деть Котю? – подумала незадачливая Джульетта. – Он, конечно, классный, но на танцы его не затянешь, что же делать? Ладно, что-нибудь придумаю».
Они встали из-за стола. Девушка поправила на себе модное платьице, и плавно покачивая бедрами, легкой походкой устремилась с кавалером к выходу.
В Кокетке странным образом переплетались ад и рай, романтизм и трезвый расчет, божественная красота и заурядность обычной женщины. И все это привлекало и будоражило сердца многих молодых мужчин. Никто не мог до конца ее понять, разгадать и постичь тайны ее души, и это вызывало неподдельный интерес. Сумасбродная и неуемная, она зачастую могла разыграть злую шутку с очередным кавалером и, сделав ангельское выражение лица, притворится, что не осознала, как глубоко ранила человека, и все ей сходило с рук. Ее обожала в основном только «сильная половина» компании, подруги же у Кокетки не водились, и это обстоятельство ее особо не огорчало. Она и так получала от жизни все, что хотела, как жонглер, манипулируя чувствами поклонников.
В этот раз фурии повезло, ее жених Котя остался помогать своей родне на даче с ночевкой.
А его невеста тем временем «жгла».
«Где-то на белом свете,
Там где всегда мороз,
Трутся об ось медведи,
О земную ось…
– разрывался динамик на городской дискотеке. И танцующие тени отдыхающих одобрительно, в такт музыки демонстрировали свою независимую общественную позицию.
Шумная компания молодых людей влилась свежей струей в танцующую толпу и захлестнула волной драйва уже начинающих скучать отдыхающих. Стройные девушки из этой компании легко и красиво выписывали энергичные, сложные движения танца и незаметно оказались в центре танцпола.
Особенно выделялась одна из них – юная особа с изящной, великолепной фигурой. Одна музыкальная композиция сменялась другой, но внезапно странный шум прервал веселье. Оказалось, что два парня сцепились в драке – это веснушчатый рыжий паренек, который работал на городском пляже спасателем и наш знакомый представитель республики Армении. Было видно, что они не поделили одну девушку, и зачинщиком был юноша, в котором текла горячая кровь джигита.
Кокетка не растерялась, взяла под руку третьего парня и увела его на берег моря, не заботясь о том, чем закончится это происшествие, к которому она имела самое непосредственное отношение.
– А че это они? – заикаясь, произнес худенький, востроносый паренек.
– Че, че! Не обращай внимания, без нас там разберутся.
– Ну ты че, ты же с этим пришла! Как его?
– Мне на него наплевать, закрой глаза!
Юноша сделал то, что ему сказали, и Кокетка подойдя к нему поближе, прикоснулась к его обветренным, соленым губам своими чувственными, нежными губками. По его телу пробежала дрожь, и он крепко её обнял…
Только тронь, и я сбегу!
Уже светало, когда Кокетка пришла домой. Мать с опухшими глазами от бессонной ночи набросилась на дочь с упреками и кулаками:
– Ты где, шалава, прогуляла всю ночь до утра?
Но не тут- то было, неукротимая дочь быстро взяла вверх над сложившейся ситуацией:
– А где ты со своим хахалем шарахаешься по вечерам? Он тебе даже не муж. Сегодня один, завтра другой, на тебе скоро печать ставить будет некуда!
– Что ты такое, доченька, говоришь? Я же с ним по- серьезному. Мы даже расписаться хотим, – опешила женщина.
– Только не вздумай, дура старая! Хочешь, чтобы наша квартира отполовинилась?
– Чего? Я тебя сейчас научу мать уважать, – и женщина схватила полотенце, чтобы отхлестать по спине непокорную и грубую дочь.
– Только тронь, и я сбегу! – в глазах Кокетки было столько стали, а фраза была произнесена настолько решительно и сурово, что женщина медленно опустила руки и отступила назад, а затем в раздумье и с горечью на сердце не спеша отправилась в свою комнату.
«Это она вся в отца!», – сокрушенно размышляла Елена, – вся в него, вот нелегкая меня попутала выйти за него замуж!», – и воспоминания захватили ее с головой.
Красивый парень стоял на танцплощадке Сельского клуба. Молоденькие девушки тайком поглядывали на него, первого красавца района.
– Ой, дивчины, як же гарний хлопец!
– Гарний, гарний, так и другие же есть, вон и Василий ничего! – проворчала тетя Глаша, проходя мимо и шаркая старыми галошами.
– Нет, Дубровский самый видный! У него такие большие и чистые очи, такой чуб закрученный, как у этого, как его, ну с учебника. Вспомнила, как у русского поэта Сергея Есенина.
– Ну он, конечно, не поэт, но говорит красиво, – подхватила другая, худая, черноволосая и неприглядная дивчина, – он давеча мне говорил: «Ты изящна, Гала, как лань лесная. Хочешь, покажу тебе, как красна у нас в Навиче утренняя заря? Хочешь, вместе послушаем, как заливаются в трели соловьи, как бьется бедное мое, влюбленное сердце?».
А я ему в ответ:
– А в кого ты влюблен?
А он: «В одну прекрасную девушку, которую зовут Гала», – и обнял меня за талию, а потом выше, вот шалун.
– Фи, – подхватила третья девушка, – тоже мне королева! А мне он подарил медное обручальное колечко! Это намек на серьезное предложение.
– Да что вы такое говорите, курицы безмозглые! – возмутилась пышная блондинка с заплетенными волосами в виде длинной, толстой косы, вокруг головы. – У него же жена есть в Веречаевке, и уже беременная.
– Кто же это?! – ахнули все.
– Так это же Елена Васильева! Мы с ней в одном классе учились.
– Вот негодник! Но ничего, жена не стенка, подвинется, – и с этими словами взбалмошная Галина уверенно сделала шаг навстречу Дубровскому.
Позже ошеломленные подруги увидели, как их приятельница садилась с парнем на мотоцикл и на сумасшедшей скорости исчезла из поля видимости.
