Денис Гаврилов "Рассказы Гончара"

– Башня, башня, башня… Сколько можно говорить о строительстве башни? Всё это басни. Счастье для человека не в башне, а в свободе башки. Когда ты можешь взлететь высоко-высоко, хоть до солнца, и с этой высоты кинуться вниз, к просторам земли, к любимой гнилой туше антилопы, аромат которой так и зовёт с высоты к себе. Туша антилопы куда лучше башни. А то, что она подгнила, так это не страшно. Время не ведает убытка, каждая минута – золото. Всегда можно нагнать его, нужно лишь лететь вперёд, не оглядываясь в прошлое.

Титан с презрением аскета взглянул на очередную тушу, которую притащил Коршун.

– Башня вечна. Твоё же мясо уйдёт в пустой желудок и там исчезнет. В башне есть выражение воли человека. А в охоте на антилопу – только мотив наживы, мотив выживания.

– Зачем человеку воля без хорошего куска мяса? Зачем прикладывать титанические усилия на вздор, на мечту каменьев? Мясо живо, а башня мертва. Это мой главный аргумент. Вон, смотри, неподалёку от нас идёт Гончар. Давай он нас и рассудит.

Действительно, пока Титан искал очередную глыбу, острый взгляд Коршуна приметил проходившего по тропинке Гончара. Их места редко кто отваживался посещать, но если уж посещал, то прибыток был каждому. Титан потёр свой кремень и недолго думая согласился:

– Эй, Гончар, иди к нам! Ходят слухи, что с тобой Соколица премудрости. Разреши нашу загадку, наш спор, и получишь всё, что попросишь.

Гончар кисло улыбнулся, прекрасно зная эту компанию, но делать было нечего. Он свернул с дороги и подошёл к заядлым спорщикам гор.

– В чём же ваш спор, братцы?

Титан пересказал ему аргументы каждой стороны. И подвёл итог:

– Как видишь, не всё просто как кажется. Что бы выбрал ты, строительство башни или полёт за тушей антилопы? В чём воля человека проявляется благородней?

Гончар не стал долго думать. Ответ был записан в его сердце.

– Увы, но я не разрешу ваш спор, ибо для меня оба варианта неприемлемы.

– Третьего пути не дано! – Прогорланил Коршун.

– Ошибаешься. Когда я творю прекрасные скульптуры, то ценю качество сцепления глины. Чем сильнее её связка, тем прочнее конструкция. Поэтому для меня любовь обитает там, где кроется связка. Связка, союз, фаланга… Называй как хочешь. Но суть этой идеи в том, что каждый человек заступается за своего даже тогда, когда он не прав. Даже пребывающего во зле связка не оставляет в стороне, не бросает. Потому что он свой, родной. Кровь и дух неотделимы в глине человеческих тел, они разъединяются только тогда, когда сосуд разбивается.

Твоя башня, Титан, каждый раз летит на землю по двум причинам. Её строишь либо ты один, либо разрозненные, не знающие друг друга остальные Титаны. Поэтому ваш коллектив не имеет ценности. Его солидарность ложна, ибо формируется только вокруг одной идеи – строительстве башни. Когда же она будет выполнена или потерпит крах – то все разбегутся, ибо изначально не знали любви. Между тем, ты, Коршун, грешишь в ином. Ты, как и Титан каждый раз поднимаешься к небу, но каждый раз падаешь. Ты падаешь специально, ради гнилого мяса, но именно поэтому никогда и не познаешь нектар высших небес.

Не познаешь, как и Титан, ибо тот хочет его украсть, а ты даже и не ведаешь о его существовании. Моя позиция может не идеальна, но зато я дружу с небом, не пытаясь забрать у него солнце. Когда человек в связке с небом, то он в брачном союзе и со своей страной, и с семьёй. Ведь что такое государство как не продолжение семьи, и что такое небесный рай как не прекрасный град с Богом во главе?

– Ты странный, Гончар. – ответил Коршун. – Меня выгнали с родных гор, поэтому моей семьёй стал Титан. Титан же ушёл из своей семьи, ибо ему хотелось иметь свою гору с большими глыбами в ней. Как видишь, интересы семьи и края могут расходиться, а небо сюда я бы вообще не приплетал.

– Вы изгои по своей воли. Мне же приходилось видеть иное. Как связку в семье или в государстве рушили люди, которые присягали иному. Например, мечте о башне или свежем мясе. Они не только рушили союзы, но и стремились покарать каждого, кто следует за своей нитью судьбы. Вы подобны им, поэтому наказаны небом заслуженно. Так решено, что Титаны никогда не построят до конца свою башню, а добыча Коршунов иссякнет, не позволяя разрезать крыльями ветер каждый раз ради падения вниз. Мне же проще, я помещаю небо в глиняный сосуд, поэтому оно всегда со мной.

На этих словах Гончар простился со спорщиками и отправился своей дорогой.

Каждый остался при своём, но теперь Титан и Коршун знали, что всегда существует третий путь, от которого они однажды отказались.

Не отрекаются, любя

Я славлю сегодня безумных

Чья радость наполнена Им,

Пустых обличают дела их,

Безумный пройдёт сквозь огни.

Когда Гончар ещё был молод и умерен в чувствах, в те далекие времена, когда мир ещё не знал о его священном безумии, он жил как обычный человек. Но однажды в жизни наступил переломный момент. Это событие было из разряда тех сакральных историй, что записаны в Промысле, точка невозврата, после которой человек либо взлетает в небеса, либо падает камнем вниз в болото и там проводит остатки своих дней.

Гончар шёл по дороге и по привычке смотрел в небо. Небо было ясным, цвета лазури. Он выбрал тропинку, где ветер мог со всей силой обдувать его лицо, как бы сообщая само дыхание жизни.

Вдруг сердце неожиданно закололо внутри, будто о чём-то предупреждая. Впереди лежала душа. Словно подбитая, она ниспала с высшей сферы творения. Вместо крови из её ран сочились тонкие эфирные нити. Она плакала. Она готовилась умереть. Тогда Гончар взял из своей походной сумки лечебную глину, подул на неё, и она превратилась в воск. Этот воск он промыл в воде и поджог фитилём. Когда фитиль прогорел, воск растаял и превратился в эфирную нить. Этой нитью Гончар перевязал раны души. Эфир перестал растекаться по земле.

Она была прекрасна. Это была душа из божественных миров. Вероятно богиня, с которой не сравнится и Афродита, дочь Зевса.

– Дай мне пить, пожалуйста, – попросила Она.

Гончар взял кувшин и наполнил его водой из реки.

– Нет, эту воду я не могу пить, – вдохнула душа.

Осознав, что случилось, Гончар преклонил перед ней главу и обнял. Прикоснувшись к душе, он почувствовал нечто родное, что всегда искал в мире, но не мог найти. Родители его любили, но духовной близости он не ощущал. А эта душа была словно половинка его самого. Его сестра.

– Прости, но я не могу долго находиться в таком состоянии на земле. Она поглотит меня, а я попаду в ловушку забвения. Только живой человек может спасти меня, чтобы я снова вернулась на небо.

– Тогда оставайся со мной. Оставайся со мной навечно! – Прошептал Гончар, ибо всё самое сокровенное мы говорим тихо нечеловеческим голосом.

Он вглядывался в черты её лица, в её глаза, осанку. Он смотрел на душу словно в последний раз.

– А ты действительно хочешь этого? Много ли радости я смогу тебе принести? – Спросила душа.

– Я ощущаю счастье только тогда, когда ты рядом. Всё остальное неважно, – ответил Гончар.

Тогда душа обняла его и стала единым целом с его духом. Теперь она была невидимой для многих, живя внутри его души.

Шло время. Гончар жил дальше, занимаясь своими делами. Но с той поры многое изменилось. Судьба свалилась как снежный ком на голову, провозгласив, что он должен участвовать в рыцарском турнире за право стать первым рыцарем королевства.

Люди, которые встречались по пути в столицу, собрали ему снаряжение. Кто принёс доспехи, кто меч, кто шлем. Каждый внёс посильную лепту. Наконец перед началом турнира Гончар прибыл в столицу и сообщил о своём участии. Королева выделила покои, но сама отправила своего оруженосца и мага, чтобы те дали инструкции к турниру.

– Ну что ж, всё в порядке, – заключили они. – Однако, вы должны срочно отречься от души, которую приютили у себя. «Двоедушие» у нас видите ли не поощряется, хоть эта душа и невидима для остальных и слита с вашим духом.

– Я не собираюсь отрекаться от души – ответил Гончар, нахмурив брови.

Люди как раз не любили его за упрямство, и эта черта сейчас дала о себе знать.

– В таком случае вы не можете быть допущены до турнира. Отрекитесь от души. Это наше главное и единственное условие, которое не составляет труда выполнить вам. Нашли тоже, что беречь, какую-то душу.

Тогда Гончар разгневался, схватился за меч и прогнал придворного оруженосца с магом.

– Не собираюсь! – прогремел он на весь замок словно лев, и с шумом вышел из покоев на свет.

Турнир прошёл без его участия. Без него же и выбрали победителя, который забрал себе всю славу и почёт.

Не важно. С Гончаром была его душа, и этого было вполне достаточно, даже нищенствуя по стране.

В один солнечный денёк Божественная душа на секунду вышла из тела и промолвила:

– Королева, которая устроила тот турнир, была фальшивой. За ней стояли люди, которые предали моего отца, отослав на плаху. Пойдём скорее к брату, я укажу дорогу. Брат не оставил памяти обо мне.

– Но кто твой брат?

– О, он тайный наместник отца. Но об этом никто не должен знать.

И пошли они противоположной от замка дорогой.

Когда Гончар пришёл к неведомому брату, то увидел того в терновом венце на поле, срезающем серпом спелые колосья пшеницы. Плевелы брат пропалывал, а зрелые зерна бережно укладывал к снопу.

– Пришло время собирать урожай! – Радостно воскликнул он, маша рукой путнику. – С чем пожаловал Гончар? Вижу ты без доспехов, растерял всё своё богатство что ли?

– Моё богатство при мне, добрый человек. – ответил Гончар, улыбаясь.

– Да, вижу, что при тебе. Я всё вижу кто идёт, да с чем пожаловал. Вернее, с кем.

– Если видишь, тогда объясни мне цель моего визита к тебе.

Брат улыбнулся такой широкой улыбкой, какую только можно представить.

– Пойдём, пойдём, всё тебе покажу. – Человек с венцом вышел в хлев и принёс оттуда сверток. – Вот тебе лук. Вот стрелы к нему. Оцени наконечник. Весь золотистый!

– Но зачем он мне?

– Всё просто. Вы с сестрицей пойдёте вслед за мной к замку. И на прошлом, и на следующем рыцарском турнире победитель заранее предрешен. Они прекрасно помнят меня. Поэтому, когда я выйду, стража меня окружит. Ты же в этом время натянешь тетиву и сбросишь парик с королевы вот этой стрелой.

Так они и сделали.

Когда на площади поднялся вой и началась неразбериха, Гончар в решающую минуту спросил:

– Ты готова, душа моя? Теперь мы защитим твою попранную честь.

– Ты не предал меня, не отрекся перед лицом нищеты. За это награда твоя будет высока, – ответила Она.

Натянутая стрела была пущена. Корона спала, и все увидели, что вместо царской родинки на лбу королевской персоны красовался знак проклятых, которых давно изгнали из страны за свои чёрные дела. И стража, которая уже связывала человека в терновом венце, чтобы в очередной раз распять его, обомлела.

Гончар посмеялся и пошёл в новый путь. Ведь с ним была его душа. Его счастье.

Трагедия Палача

Палач взял в руки нож и рассек им свою руку. Завязав плотно бинт, он остановил струйку крови. Пусть эта боль будет платой за ту, что он причинит сейчас своей возлюбленной. После долгой череды казней он увидел свет и пошёл к нему. Путь света, который он выбрал, отличался от пути монахов. Это был деятельный путь, который мог привести ко многим жертвам.

Она же чиста. Её нельзя подвергать опасностям. Он хотел, чтобы боль его судьбы не коснулась её. Чтобы она осталась такой же чистой, как и была. Но в его выборе был и другой мотив. В трудной ситуации она не сможет повести себя так, как ему надо, чтобы миссия была выполнена, у неё не было к этому навыков, и по наивным рассуждениям Палачу было понятно, что она пребывает в иллюзии.

– Пусть девочка остаётся собой, не идя на те жертвы, которые пришлось перенести мне. – Так рассуждал Палач перед последней встречей. Рука саднила приятной болью, и это успокаивало его вечно бурлящую душу.

Их встреча состоялась. Он назвал её ничтожеством. Несколько раз оскорбил, сравнив с глупой и ни на что неспособной авантюристской, думающей только о себе. Она ожидаемо заплакала и ушла…

Его план сработал на отлично. Но чувства удовлетворенности на душе не было. Душа металась из стороны в сторону, желая догнать её и снова признаться в своих чувствах. Но так нельзя. Пусть уходит. Он сделал так, как должно. Как будет лучше им обоим. Они из разных эпох, из разных мировоззрений, из разных семей. Лишь случай свел их вместе. Палач был строг к себе. Он не должен поддаваться этим чувствам, иначе его путь к свету придется менять. Спустя столько лет он придумал, как принести себя в жертву так, чтобы искупить все свои прошлые наказания и спасти многих, если не всех. И в этом плане главный герой был только один. Нет нужды рождать ещё вторую жертву в этом и без того богатом на лишении мире.

Рука саднила. Рана от ножа скоро заживёт, а вот рана в его душе нет. Он ненавидел себя за то, что так растоптал любовь всей своей жизни. В этой боли будет вся трагедия его судьбы. Пусть так. Он всё решил. Жертва должна быть одна. Он ручается только за себя. И его путь света таков, что агнец на заклание будет один. Он будет им, но один.

После этой встречи он перестал любить день и солнце. В ночи он мог скрыть свою боль. Под Луной он мог укутаться мраком, словно одеялом, и на короткий миг забыть всё, что произошло, растворившись во тьме.

Он действительно стал тем агнцем. Палач перестал казнить других. Он устроил свою собственную казнь на потеху публике. И его кровь искупила многих, если не всех.

Перед казнью Палач взял в руки её фото и повторил то, что произнес перед расставанием:

– Я надеюсь, что после смерти наши души встретятся в духовном мире. И мы всё равно будем вместе, чтобы ты не сказала мне в ответ на эту грубость. Прощай.

Рана на его руке давно заросла.

Но рана в его душе – нет.

Обучение Гончара

Одинокий человек шёл домой по лесной тропинке. Вдруг он пошатнулся и упал. Когда сознание вернулось, человек понял, что нечто исчезло в его душе.

Соколица премудрости, выйдя из сердца, спросила:

– Гончар, что с тобой случилось?

– Палач умер. Я почувствовал, что нить, которая соединяет меня с ним, оборвалась. Он, как и обещал при нашей последней встречи, принёс в себя жертву. Глупый. Я же говорил ему, что одна жертва не изменит эту систему. Всё равно он решил поиграть во Христа. Доигрался. Конечно, шуму наделал много. Прислушайся к сферам. Частоты вышли на новый уровень. Они повысились. Смерть одного Палача повысила частоты творения на десятку пунктов. Что будет со нами, Премудрость, если мы последуем его примеру? Вознесём Землю сразу из этой сферы в райское поднебесье?

– Гончар, ты выбрал иной путь. Нам нужна Победа. Мы не последуем за Палачом, который в борьбе своей решил стать агнцем.

– Верно. Мы живём, чтобы победить. Ничего кроме Победы. Победа священна. Наш путь – не путь Палача, который казнил сам себя, пожертвовав единственной любовью. Палач во мне умер. Теперь настало время явиться на сцену Премудрости Гончара.

Сказав это, наш герой сел и закрыл глаза, чтобы прийти в себя. Но в тот же миг к нему явилась валькирия с молотом. Воинственная дева была в латах, а в руке держала молот.

– Гончар, твой брат Палач умер, а это значит, что ты остался единственным героем, который должен выполнить порученную небом миссию. Я отведу тебя в Асгард к асам. Фрейя, дочь ванов, преподнесет тебе священные руны богов. С их помощью ты должен научиться управлять энергиями и их потоками.

– Да, мне уже известно о гибели Палача, я почувствовал его переход в другую сферу. Благодаря его жертве Чёрный Орден потерял с десяток своих адептов.

С этими словами Гончар оставил своё материальное тело на земле, а духом вознесся с валькирией в верхние этажи Творения. Здесь они перемещались по пространственным нитям, оставленными первопроходцами. Пройдя мимо мира эльфов и гномов, они нашли дорогу к небесным асам.

Их встретила Эйр, служившая Фригг…