– Точнее не бывает. Арислав рассказал. Уже давно.
Злюсь потому, что меня в это не посвятили. Почему он рассказал Андрису, а мне – нет? Мы ведь тоже друзья.
– Тогда почему государь позволил своему сыну так часто приезжать к нам? Разве он не должен опасаться отца? И почему папа не понес наказания?
– Понятия не имею, – пожимает плечами Андрис, выглядывая в окно. – Арислав сказал, что в прошлом отец и царь были друзьями. Может, поэтому. Приехали.
Эверин, город на севере Ромальского царства, вырос неожиданно. Только что были поля и стада овец, и вдруг уже крепостные стены. Из окна кареты толком разглядеть детали архитектуры не удается, но разница с деревней, где мы провели детство, очевидна: улицы уже, людей больше, меньше дерева в постройках, больше камня. Куда ни посмотри, всюду прилавки с купеческими товарами и беспризорные дети. Голоса вразнобой кричат о своем: кто-то предлагает купить товар, кто-то обещает удовольствия за умеренную плату, кто-то умоляет поделиться едой или монетой.
Через полчаса город резко преображается. Прилавки становятся изящнее и чище, люди одеты уже не так, как раньше. Платья наряднее, прически замысловатее, украшения ценнее. Не трудно догадаться, что мы проезжаем центр и скоро будем в сердце города. В Академии Адильяр.
Я должна бы чувствовать предвкушение, жажду приключений и нетерпение, но вместо этого испытываю только равнодушие. К сожалению, сколько себя помню, у меня были проблемы с эмоциями. Редко мне удается испытывать правильные чувства в нужный момент. Чаще всего я злюсь, хотя никто не причинил мне вреда. Или грущу, хотя все в порядке. Не испытываю страха в момент опасности, зато содрогаюсь от ужаса в минуты спокойствия. И люблю не того, кого надо бы. Не знаю, в чем дело. Сколько бы я ни пыталась поговорить о своих перемешанных чувствах с мамой, та неизменно говорила одну и ту же фразу: «Вырастешь и все пройдет». И вот я выросла, но ничего не изменилось.
Карета останавливается. Кучер любезно открывает дверь и помогает мне выйти. Не заботясь о приличиях, сладко потягиваюсь, как после долгого сна. Как же приятно размять мышцы! Андрис задерживается в карете, спешно убирая свои письменные принадлежности в сумку, а я, пока жду его, разглядываю здание Академии.
Невероятное место! Картинки, которые я видела в книге об Академии Адильяр, даже близко не передавали величие этого замка. Здесь словно сплелись все прошедшие эпохи, образовав своеобразное ассорти из архитектурных стилей. Сама Академия – белокаменный замок с синей черепицей на крышах башен – стоит на скале, омываемой с двух сторон реками. Где-то внизу, вдалеке шумят подземные воды, водопадами стекающие в эти самые реки. Мы стоим на круглой площадке перед огромной каменной лестницей, ведущей к парадному входу, и пик замка расположен так высоко, что его не разглядеть, даже если запрокинуть голову. Но даже это не так впечатляет, как Багряные Пики. Именно на них я и хотела посмотреть в первую очередь.
– Отсюда их не видно, – очень вовремя замечает Андрис, как и я рассматривающий все вокруг. – Жаль.
Багряные Пики – это каменные башни, уходящие высоко к небесам за основным зданием Академии. Когда-то это место принадлежало одному из величайших драконьих родов – семье Адильяр. К сожалению, драконы вымерли, наследников не осталось, и родовое гнездо перешло под управление государя. Тот в свою очередь распорядился обустроить здесь Академию, и так старинная крепость превратилась в величайший замок. Багряные Пики – единственное напоминание о том, что когда-то здесь жили могучие драконы. Обязательно нужно побывать хоть на одной из них, несмотря на свой панический страх высоты.
– Давай не будем здесь торчать, – предлагаю я, насмотревшись. – Подождем Арислава внутри?
Брат перекидывает сумку через плечо, аккуратно вытаскивает из-под ремешка длинный белый хвостик и отбрасывает его за спину. Все, готов покорять мир. Закатываю глаза. В то время, когда все молодые юноши следуют моде и коротко стригут волосы, выбривая виски и затылок, мой брат, цитирую, «не желая подражать стаду овец», решил их отрастить до пояса. Ничего не имею против: все драконьи владыки прошлого носили волосы до пояса и заплетали косы, как знак своей силы и непобедимости. Но те времена давно уже прошли, и я своим умишком не могу постичь неожиданную любовь Андриса к традициям.
Кучер прощается с нами и проезжает дальше, туда, где его встретит персонал Академии и заберет наши личные вещи. Мы же с братом поднимаемся по лестнице к парадному входу. Ступени кажутся бесконечными, и я вдруг понимаю, откуда такой размах. Такое ощущение, что вся Академия создана для того, чтобы драконы в своей второй ипостаси чувствовали себя здесь свободно. Огромные двери, чтобы можно было пролезть внутрь. Окна настолько широкие, что я с удовольствием представляю, как выпрыгну в окно и обернусь прямо в полете, когда пробужу вторую ипостась. Представляю и содрогаюсь. Высота… высота так пугает.
Мы почти доходим до парадного входа, как вдруг справа раздается звон бьющегося стекла. Андрис соображает быстрее: хватает меня за шею и с силой давит, заставляя пригнуться. Над моей головой что-то со свистом пролетает, обдавая волной холодного воздуха, а потом резко падает, взвизгивает от боли и дальше кубарем катится по ступеням вниз.
Я смотрю на существо и не могу поверить своим глазам. Дракон. Только совсем не такой, каким он должен быть. Мы с братом без раздумий, перепрыгивая через три ступеньки, спускаемся вниз – туда, где лежит бездыханное тело. Никаких сомнений в том, что маленький дракон погиб. Перепончатые крылья, белые и как будто слегка прозрачные, вывернуты под неестественным углом. Около головы расплывается кровавая лужа. Мы подходим ближе, и я понимаю, что меня смутило изначально. Дракон выглядит каким-то незавершенным. Недоношенным что ли. Как будто детеныш, вылупившийся из яйца слишком рано.
А еще у него одна человеческая нога.
Меня тошнит, и я отворачиваюсь, лишь бы не видеть этот ужас. Андрис же опускается на одно колено перед драконом и на всякий случай кладет руку туда, где должно быть сердце. Я глубоко дышу, пытаясь взять себя в руки. Все это просто отвратительно! Поглядываю по сторонам, чтобы хоть как-то себя отвлечь, и вижу то разбитое окно, откуда выпало существо. Третий этаж, правое крыло. Занавеска чуть колышется на ветру и… за ней кто-то прячется?
– Что здесь происходит? – вопит некто, спешно спускающийся по ступеням в нашем направлении. – Что за беспорядок вы здесь утроили?
Толстяк в серой мантии, переваливаясь с ноги на ногу, наконец, подходит к нам и видит мертвого дракона. Андрис отходит от него на пару шагов, демонстративно отряхнув руки. Лицо толстяка тут же становится пунцовым. Он непонимающе оглядывает нас, потом озирается по сторонам, как будто надеется найти поддержку, и затем шипит:
– Быстро в замок. И не смейте про это болтать. Не хватало еще, чтобы первый учебный день был испорчен. Ректор меня живьем сожрет. Быстро, быстро!
Мы с Андрисом переглядываемся и послушно идем в Академию.
– Можно подумать, такое у них тут каждый день, – хмурится Андрис, то и дело оглядываясь через плечо. – Даже вопросов не задал.
– Может, такое и правда не редкость? – предполагаю я. Ни я, ни Андрис до сих пор не пробудили свою вторую ипостась, поэтому я слабо представляю, как это должно происходить. – Вдруг при обращении в дракона есть определенный риск?
– Риск есть, но не такой же, – Андрис кивком головы указывает назад. – У нее нога осталась не обращенной. Если уж вторая ипостась пробуждается, то ты перекидываешься в нее целиком. Первое время с непривычки трудно долго поддерживать форму. Или, наоборот, сложно вернуться обратно в привычный облик. Но чтобы какая-то из частей тела осталась человеческой… это ненормально.
– Откуда ты все это знаешь? – удивляюсь я. Не замечала за братом особого интереса к драконотомии.
– Арислав же нам рассказывал… Святые Драконы, а не могла бы ты хоть иногда слушать, что он говорит, вместо того чтобы пускать на него слюни?
Закатываю глаза и умолкаю. Мертвый дракон оставил неприятный осадок внутри. Как будто дурной знак, страшное предзнаменование. Вдруг захотелось развернуться и уехать домой, подальше он всякой чертовщины. Интересно, поэтому родители не хотели, чтобы мы поступали в Академию? По рассказам, так престижнее места не придумать. А вот в ее безопасности я теперь уже сомневаюсь.
Заходим внутрь. Нас встречает огромный холл в бело-синих тонах и толпа снующих туда-сюда первогодок. Пока еще никому не выдали форму, поэтому каждый одет в то, в чем приехал, и это пробуждает во мне любопытство. По одежде легко сложить первое впечатление. Большинство студентов и студенток – выходцы из богатых семей. На самом деле обучение в Академии Адильяр – удовольствие не из дешевых. И чем быстрее растет ее слава, тем выше становятся цены на услуги. К счастью, за нас заплатила Вилена Дежеран. Несмотря на то, что после ссылки у нашего отца не отобрали полученное в наследство богатство, вряд ли Димитрес Ровак согласился бы отдать такую баснословную сумму за обучение в сомнительном, на его взгляд, учреждении.
Не так много студентов одеты гораздо скромнее. Они глазеют по сторонам с такой жадностью и ненасытностью, что не трудно догадаться – в жизни они видели мало роскоши. Скорее всего, такие ребята очень умны и получили гранты на обучение, выиграли в соревнованиях или идеально сдали вступительные экзамены. Надо подружиться с кем-то из заучек, чтобы подстраховали на всякий случай. Я, конечно, уверена в своих умственных способностях, но мне не хватает усидчивости. Это неоспоримый факт, доводивший мою мать и домашних учителей до белого каления.
– Уйдите с дороги, пожалуйста, – толкает меня в плечо какая-то девушка с копной светлых кудрей и проходит прямо перед нами, кокетливо заглядывая в глаза моему брату.
Я с ужасом понимаю, что на нас поглядывают со всех уголков холла. Из-за длинных белых волос и изящной красоты брат, несомненно, выделяется в толпе. На кого бы он ни взглянул, девчонки дарят ему ослепительные или смущенные улыбки в ответ. Внутри меня закипает злость. Сжимаю ладони, чтобы успокоиться, и делаю незаметный глубокий вдох. Андрис косится на меня, но ничего не говорит.
– Меня ждете? – На моем плече появляется мужская рука. Арислав Акамир повисает на нас с братом, навалившись со спины по своей дурацкой привычке, и тыкает подбородком в плечо Андриса. – Пойдемте скорее на распределение. Брат сказал, что это самая интересная часть первого года в Академии.
У Арислава от радости горят глаза. В отличие от всегда безразличного, скептично настроенного Андриса и плохо управляющейся с эмоциями меня, он чувствует жизнь на полную мощность. Не стесняется выражать свои чувства открыто, громко смеется и радуется мелочам. Несмотря на сильнейшую драконью кровь внутри, он редко гневается и злится. И никогда никого не ревнует.
В этом я ему очень завидую.
Арислав подталкивает нас вперед, и мы проходим в другой зал в общем потоке первокурсников. Молодая женщина-преподаватель с забранными в тугой узел на макушке рыжими волосами ведет нас в нужном направлении, не забывая объяснять, что в какой стороне находится. За общим гулом сотни голосов мне ничего не слышно, поэтому я, разглядывая комнаты, пытаюсь разобраться самостоятельно. Но людей слишком много, они задевают меня руками и подолами платьев. Так неприятно, как будто за одно мгновение я стала грязной. За всю свою жизнь мне ни разу не доводилось оказываться в такой многолюдной толпе, и мне не нравится это новое чувство.
Заметив мое исказившееся от неприязни лицо, Арислав заботливо берет меня за руку. Сердце подскакивает, пропуская неожиданный удар, и на мгновение на губах появляется довольная улыбка. Переплетаю свои пальцы с его и крепко сжимаю ладонь в знак благодарности.
Набившиеся в малый зал первогодки обступают кругом стоящее в центре комнаты странное на вид кресло. Оно словно сделано из высохших лиан, а не из качественной древесины. Из-за того, что расположено на высоком постаменте, его хорошо видно из любой точки зала. Мы не лезем вперед, как некоторые особенно любопытные студенты, а наоборот выбираем уголок подальше, чтобы без лишних ушей комментировать увиденное.
Рыжеволосая преподавательница трижды хлопает в ладоши, и огонь свечей в комнате приглушается. Только сейчас обращаю внимание, что в этом зале нет окон, и солнечный свет сюда не попадает. Зато воздух насквозь пропитан магией. Я не успела как следует в этом освоиться, но как дракон от рождения, некоторые магические следы ощущаю интуитивно. Здесь магией разит так сильно, что тело начинает странно покалывать.
– Уважаемые первокурсники! – громко говорит преподавательница, заставляя гомон учеников мгновенно стихнуть. – Я бы хотела поздравить вас с поступлением в Академию Адильяр. Для кого-то из вас путь сюда был долог и тернист, но поверьте, ваши усилия стоили того, чтобы здесь оказаться. В Зале Предназначения вы начнете свое путешествие в мире Высшей Магии. Все мы приходим в этот мир с определенной целью, и нет существ на земле идентичных друг другу. Свет Амарии поможет понять, кто вы есть на самом деле, и откроет для вас истинный путь к величию и могуществу.
Андрис издает тихий смешок, но Арислав, тоже сдерживающий смех изо всех сил, пихает его в бок.
– Для тех, кто не знает, в Академии Адильяр существует три факультета. На Драконий факультет попадут одаренные представители из драконьих родов, а также сильнейшие полукровки с потенциалом к раскрытию второй ипостаси. Мы не потерпим расовой дискриминации, а потому я заклинаю вас относиться друг к другу с должным уважением и терпимостью. В противном случае вам придется распрощаться с Академией раз и навсегда.
Наш факультет. Ровак – один из семи древнейших драконьих родов Ромальского царства. Мы чистокровные, хоть пока еще и не раскрыли вторые ипостаси. Надеюсь, преподаватели помогут выяснить причину столь долгой задержки. Арислав обернулся драконом в четырнадцать и никаких проблем со своей второй сущностью не испытывал. А мне уже семнадцать, и кроме отвратительного контроля над эмоциями я от дракона внутри ничего не получила.
– Второй факультет – Факультет Магических искусств. Туда попадут сильные магики и ворожейки. Напоминаю, что расовая дискриминация в этом случае так же карается. Магики и ворожейки – достойные представители нашего общества, хоть и не являются драконами по своей природе, поэтому прошу относиться к ним, как к равным.
Уже сам факт того, что про это сказали отдельно, намекал на то, что ни о каком равенстве речи быть не может. Магики и ворожейки – это те, в ком когда-то давным-давно текла драконья кровь, но она стала столь ничтожной каплей в море человеческого естества, что ни о какой второй ипостаси можно и не мечтать. Обычно магики и ворожейки рождаются из союза себе подобных. Даже полукровкой родиться не так позорно, как магиком или ворожейкой. По крайней мере, так думали в столичном драконьем обществе.
Я же выросла в маленькой деревне Муранне, где из чистокровных драконов были только наша семья. Я знала отличных магиков, добрых ворожеек и прекрасных простолюдов, которые вообще не обладали никакими магическими силами. Рано осознав, что они ничем от нас не отличаются, я привыкла относиться к ним как к равным. И Андрис меня в этом поддерживал. Вот только судя по насмешливому шепотку среди драконов и дракониц, не все собирались исполнять просьбу рыжеволосой преподавательницы, и это навело меня на одну малодушную мысль.
Как же хорошо, что я не одна из них.
Хоть я и не испытываю ненависти, я бы не хотела, чтобы надо мной смеялись или издевались так же, как над магиками и ворожейками. Кстати, в этом вопросе ворожейкам было немного проще, потому что у них был шанс, хоть и крошечный, добиться невероятных высот в обществе, как Вилена Дежеран. Для этого надо было всего лишь…
– Третий факультет – Факультет Тайных Искусств. Самый малочисленный из всех. На него попадет ограниченное число ворожеек с даром драконьего резонанса. В прошлом году из шести представительниц факультета успешно выпустились только двое, поэтому в этом году на многое мы не рассчитываем. Ваш поток отличается изобилием драконов, а не ворожеек, но на всякий случай все же скажу – на этом факультете обучаются будущие Драконьи Всадницы.
Заявление вызывает бурную реакцию драконов и дракониц, причем очень радостную. Конечно, кто не хочет заполучить себе Драконью Всадницу? Я не слишком много о них знаю, потому что информация об их способностях как будто специально не получает большой огласки в обществе, но Всадницы помогают драконам увеличивать мощь и по максимуму раскрывать способности. У царя непременно должна быть Всадница, и в данный момент ей является Вилена Дежеран. Желательно еще и царевичам и царевнам заполучить себе по одной. Только после этого представители остальных древнейших драконьих родов забирают себе то, что осталось. Преподавательница не солгала: таких девушек действительно было мало и ценились они на вес золота.
Вот и получается: с одной стороны, родиться ворожейкой – хуже не придумаешь. А с другой, есть шанс выиграть путевку в светлое будущее, где за тебя перегрызут глотки множество драконов. Жаль только, что шанс этот – один на миллиард. Поэтому в очередной рад можно поблагодарить судьбу за то, что я родилась в семье драконов.
– А сейчас давайте же приступим к церемонии распределения, – преподавательница снова хлопает в ладоши. Ее симпатичное лицо озаряет радостная улыбка. – Откройте свой разум и позвольте свету Амарии проникнуть в душу, явив миру ваше Предназначение.
Как пафосно. Андрис не выдерживает и смеется, зажав рот ладонью. Я невольно заражаюсь его весельем и тоже улыбаюсь. Неужели мы должны прождать свою очередь целый час, чтобы узнать, что мы драконы, предназначенные для Драконьего факультета? Глупость какая-то.
Один за одним студенты пофамильно вызываются к креслу в центре. Каждый раз, стоит кому-то сесть, сухие лианы оживают и заключают жертву в кокон, а спустя пару мгновений на лианах расцветают чайные розы – либо красные, либо синие – а затем быстро засыхают и опадают на пол. Красные – пропуск в Драконий факультет, и такое случается чаще всего. Синие – к магикам и ворожейкам на Факультет Магических Искусств. К удивлению собравшихся три раза появлялись золотые розы – и девочки-ворожейки, определенные на факультет Тайных Искусств, немедленно заливались слезами от радости. Девушка-блондинка, толкнувшая меня в холле, тоже оказалась среди них. Надеюсь, мне или уж тем более моему брату не выпадет честь стать ее драконом. Фу.
Списки у преподавательницы странные, не по алфавиту. Она громко называет фамилию Арислава, и все собравшиеся, как по команде, оборачиваются к нему с удивленными и восхищенными взглядами. Какая отличная возможность – обучаться вместе с царевичем. Подружишься с ним, и, можно сказать, получаешь золотой билет в счастливое будущее. Я буквально читала этот умысел в глазах собравшихся. Никого не волновало, что из себя представлял Арислав. Главное, что его фамилия – Акамир.
– Драконий факультет! – оглашает вердикт преподаватель, когда кресло расцветает красными цветами.
Никто не удивлен. Те, кого уже распределили туда же, радостно кричат и не забывают дружелюбно хлопать Арислава по спине, когда он идет в их сторону. Я тяжело вздыхаю, видя, как начинает сиять мой друг. Он умеет находиться в центре внимания и с легкостью справляется с огромной толпой. Потрясающая способность нравиться всем, которая не раз была источником моей ревности.
– Ровак, Андрис! – вызывает преподавательница, и Андрис, нехотя отлепившись от стенки, идет к креслу.
Странно, но Амария не сразу оглашает свой вердикт. Андрис сидит там дольше, чем остальные первогодки, но, наконец, лианы покрываются миниатюрными красными розами. Брат поднимается с кресла белый, как полотно, и как-то рассеянно смотрит по сторонам в поисках друга. Наши глаза встречаются, и меня прошибает холодный пот. Ему страшно! Арислав активно машет рукой, подзывая брата, и Андрис поспешно, даже чересчур, подходит к нему. Остальные драконы, заметив, что Арислав оказывает особенное внимание другому студенту, тут же решают подружиться заодно и с ним. Ободряющие кивки и хлопки тут же накрывают Андриса волной и тот слабо улыбается. Скорее из вежливости, нежели из большой любви к новым «друзьям».
– Ровак, Эриза!
Все еще обеспокоенная странным поведением Андриса, плетусь в центр зала. От впившихся в меня любопытных взглядов хочется провалиться сквозь землю или превратиться в невидимку. Напускаю на себя безразличный вид, добавляю холодок в глаза, чтобы хоть как-то защититься, и сажусь в странное кресло. Прикрываю веки, чтобы не стошнило от чрезмерного внимания к моей персоне, и позволяю лианам спрятать меня от всего мира.
И вдруг оказываюсь на вершине высокой башни, уходящей далеко в небеса. Вокруг меня – грозовые тучи, а под босыми ногами – мокрый от дождя серый камень. Из одежды на мне только прозрачная ночная рубашка, развевающаяся на ветру подобно знаменам. Мне так страшно, я очень боюсь высоты, но мне надо идти к краю. Не знаю зачем, но очень-очень надо. Я ступаю осторожно, задыхаясь от ветра и холода, обнимаю себя руками, чтобы хоть немного унять дрожь.
У самого края закрываю глаза. Только не смотреть вниз, только не смотреть вниз. Не страшно, если не смотреть вниз, но любопытство пересиливает. И я смотрю.
Внизу тени огромных драконов. Они рассекают тучи, подобно стрелам, лавируют на потоках ветра – такие невесомые и одновременно мощные. И я хочу к ним, я должна летать рядом с ними. Но я не могу. У меня нет крыльев. Почему они не появляются?
Кто-то подкрадывается ко мне со спины. Кто-то, кто пугает меня до дрожи в коленях и кого я очень долго ждала. Он склоняется к самому моему уху, не показывая своего лица, и тихо шепчет:
– Крылья рождаются в полете.
Толчок в спину. Мимолетный полет. Падение в море парящих драконов.
Сквозь свист ветра в ушах я различаю кое-что еще.
Свой душераздирающий вопль.
– Факультет Тайных Искусств!
Глава 3. Договор с ректором
Понимаю, что кричу наяву, и закрываю рот руками, чтобы не выглядеть сумасшедшей. Лианы расступаются, выпуская меня на волю. Я пытаюсь прийти в себя, но ничего не выходит: голова кружится, как будто я все еще лечу с той башни вниз.
Студенты, перешептываясь, с удивлением поглядывают на меня. Никто из них не кричал после распределения. Только я. Проклятье. Судорожно ищу в толпе знакомые лица. Арислав выглядит встревоженным, Андрис хмурится. И глядя на то, как сильно поджаты его губы, я понимаю: он недоволен. Это почему-то возвращает мне ясность ума.
– Это какая-то ошибка, – говорю я настолько спокойно, насколько возможно в моем нестабильном состоянии. Кончики пальцев странно покалывают. Неприятно. – Проверьте меня еще раз. Я дракон.
Упрямо сажусь обратно в кресло, хотя преподавательница, не скрывая своего удивления, продолжает сверлить меня взглядом. Ее предупреждали, что с царевичем Ариславом приедут двое из семьи Ровак – потомственные драконы, обязанные стать украшением Драконьего факультета. И вдруг такое…
– Это не может быть ошибкой, – прокашлявшись, возражает преподавательница. – Свет Амарии никогда не давал сбоев. Ни разу с того самого дня, как его сотворили.
– Значит, пришло время ему сломаться в первый раз, – говорю настойчиво, и мне ужасно хочется поверить в собственные слова. Не могу выкинуть взгляд Андриса из головы. Что это за реакция? – Пожалуйста, давайте повторим процедуру. Уверена, все не так…
– Нет, – перебивает преподавательница и за локоть стаскивает меня с сиденья. – Дважды это делать категорически запрещено. Пагубно влияет на здоровье. Если вы не верите в вердикт Амарии, тогда обратитесь с жалобой к ректору после завершения распределения. А пока встаньте вон туда, к остальным Всадницам.
С силой она стаскивает меня с постамента и приглашает следующего студента. Все, мимо кого я прохожу, пытаются вглядеться в мое лицо. Не устрой я представление – никто бы и внимания не обратил. Всадница и всадница. Подумаешь, четвертая ворожейка, кому какое дело? Однако мне есть дело! Ворожейки рождаются только от союза себе подобных. Но мои мать и отец – драконы, провалиться мне на этом месте, если лгу! Как такое может быть, что Амария записала меня в ворожейки? Тут точно какая-то ошибка.
Насупившись, встаю рядом с остальными Всадницами. Все делают вид, что увлечены церемонией и не замечают нависшей надо мной тучи. За головами и спинами студентов мне не видно брата и Арислава. Вот их мнение я бы хотела послушать прежде, чем пойду писать жалобу ректору. А я собираюсь изложить в ней все, что думаю про этот шарлатанский обряд распределения.
Оставшееся время проходит незаметно. В своей голове я успеваю придумать разные формулировки, которые как можно точнее выражают мое негодование. Деканы факультетов явились за несколько минут до окончания и теперь собирают первогодков в группы, чтобы увести по своим пансионам. Появляется и декан Факультета Тайных Искусств – невысокая молодая женщина с забранными в высокий хвост черными волосами. На ее носу – заостренные очки на серебряной цепочке. Голубые глаза, как льдинки, сверкают за их затемненными линзами. Одета в белую военную форму – приталенный мундир, узкие брюки и высокие сапоги на небольшом каблучке. Удивительно, но на каблуках – острые металлические шпоры, которыми запросто можно вспороть бока лошади. На плечах – золотые эполеты со сверкающими шнурами и цепочками. По мундиру бежит вязь из серебряных нитей, напоминающая руны или древние иероглифы.
– Добро пожаловать в Академию Адильяр, студентки факультета Тайных Искусств, – говорит она строгим, звучным голосом. Видно, что привыкла командовать. – Меня зовут Ярина Даркрейн, я являюсь деканом факультета. Прошу обращаться ко мне командор Даркрейн. Здесь нет места господам, сударыням, мистерам и прочим мелким титулам обычного мира. В стенах Академии все подчинено строгим правилам – Уставу, и очень скоро вы с ним ознакомитесь.
Командор? Мы что, оказались на поле боя? Я быстро складываю два и два и вспоминаю кое-что из прочитанного про Академию. Когда грянула война трёхсотлетней давности, студентов и выпускников призвали на фронт. Оказалось, что никто из них не был подготовлен к жизни под командованием военачальников – они не были дисциплинированными и терпеливыми, с трудом справлялись с лишениями и военным бытом. Царь принял решение изменить культуру Академии так, чтобы выпускникам было легче вливаться в ряды военных сил прямо со школьной скамьи. Конечно, война быстро закончилась, а суровые времена давно прошли, теперь к студентам не относятся как к солдатам, а фокус сместился на науку и изобретения, но основная военная атрибутика осталась. Например, военная форма вместо типичной формы студентов.
– Прошу проследовать за мной в отведенный нашему факультету пансион, – продолжает Ярина Даркрейн. – Там мы сможем познакомиться и обговорить детали вашего обучения.
– Прошу прощения, – откашливаюсь я и выступаю вперед, стараясь не думать об обращенных на меня взглядах остальных девочек. – Меня определили к вам по ошибке. Госпожа… э-э, рыжеволосая женщина сказала, чтобы я обратилась к ректору, если хочу оспорить решение. Как мне к нему попасть?
– Эриза Ровак, верно? – щурится Ярина и поправляет очки на переносице. – Я следила за распределением. Сомневаюсь, чтобы Свет Амарии определил твою природу неверно. Но раз желаешь встретиться с ректором… капрал Калинов, подойди сюда!
Ярина Даркрейн присвистывает, и капрал Калинов, подпрыгнув, замирает на месте. А когда медленно оборачивается, я узнаю того самого толстяка, который попросил нас с Андрисом молчать об обнаруженном мертвом драконе.
– Отведи студентку Ровак к ректору, – приказывает Ярина так, словно капрал – ее личный слуга. – И убедись, что она не потеряется на обратном пути. Жду ее в пансионе Всадниц через час.
Прозвучало так, словно она ни на секунду не сомневалась – решение на мой счет пересмотрено не будет, и рано или поздно я окажусь под ее руководством. Молча следую за капралом Калиновым и глазами рыскаю по залу в надежде увидеть Арислава или Андриса. Но драконов нет, все уже ушли в свое Драконье Гнездо. Это ж надо так назвать спальни? Ужас!
Мы долго идем по коридорам, сворачивая то вправо, то влево. Поначалу стараюсь запомнить дорогу, а потом сдаюсь – слишком много поворотов. Когда на горизонте показывается массивная дверь с табличкой «Айван Рогалль, Ректор Академии», капрал Калинов вдруг останавливается и поворачивается ко мне. Тыкает в плечо пухлым пальцем и спрашивает:
– Видела ли ты что-то перед Академией в день приезда?
Быстро понимаю, что к чему. Как тут не понять, когда толстяк чуть ли не молнии из глаз метает?
– Ничего, – сухо отвечаю я и с размаху шлепаю по его пальцу, чтобы больше меня не трогал.
Калинов шипит, трясет ладонью, пытаясь унять боль, но в отместку не замахивается.
– Для тебя же лучше, если ректор не узнает о том, что ты что-то видела.
– Я ничего не видела.
– Хорошо.
Не хватало еще нажить себе врага в лице ректора. Странности Академии меня не касаются до тех пор, пока это не вредит мне, моей семье или Ариславу. Что бы у них тут ни творилось, я не хочу об этом знать. Пусть меня просто переведут на Драконий факультет к себе подобным. Большего мне не надо.
