Tom Paine "Будущее, где нас нет"

– Ты все-таки пришел! Проходи в мою лабораторию!

Никита слегка натянуто улыбнулся, подойдя к Андрею, затем прошел через дверь, на которую ему указывал Павлов.

– Вот здесь мы проводим опыты на мышах! – размахивая руками, с гордостью произнес Андрей, – ты только не говори Зотову, что большую часть моей лаборатории занимают клетки с крысами, а то он точно не отстанет от меня.

– Да не обращай внимания на него, – сказал Никита, подойдя к одной из клеток и внимательно осматривая белую крысу, сидящую в углу клетки и внимательно на него смотрящую, – он хоть и мой друг, но звезд с неба не хватает. Работу свою делает хорошо и весьма прагматичен в своих взглядах. Исследования, которые выходят за грань его прагматичного мира, он считает бредовыми и бесполезными.

– Но ты так не думаешь, верно? – осторожно спросил Павлов.

– Нет, если бы я так же думал, то я бы, вероятно, не занимался своими исследованиями. И не думай, я это говорю не из-за того, что ты старше меня на пять лет, и тут принята дедовщина среди ученых постарше даже, несмотря на то, что эти самые «уважаемые» ученые порой несут откровенную чушь и уже совсем не следят за развитиями технологий. Некоторые из них используют обычные школьные оптические микроскопы, с которыми они уже работают по двадцать или даже тридцать лет, представляешь? – с долей иронии и удивления спросил Никита, оторвавшись от клетки с крысой, переведя взгляд на Андрея.

– Ты сейчас точь-в-точь описал моего научного руководителя, когда я писал кандидатскую, – одобрительно ответил Павлов.

– Ну а я о чем! Так что ты мне хотел показать?

– Ах да, точно! Идем сюда, – сказал Павлов, подводя Никиту к большому белому столу.

На столе стояла клетка с крысой, на голове которой было установлено множество маленьких датчиков, объединённых в единый каркас больше напоминавший забавный шлем, словно крысиный средневековый рыцарь, не хватало лишь коня и меча. Рядом с клеткой стоял небольшой блок размерами едва ли чуть больше коробки из-под электрического чайника, к которому от «шлема» крысы вел десяток тонких проводов. В свою же очередь блок был соединен с черным ноутбуком, стоявшим рядом с ним, за который и уселся Павлов, едва подведя Новикова.

– Смотри! – сказал Павлов, после чего начал активно стучать по клавишам ноутбука.

Никита внимательно уставился на крысёныша. Крыса сидела, забившаяся в страхе в углу, поглядывая по сторонам. Закончив стучать по клавишам, Павлов встал из-за ноутбука и, подойдя ближе к клетке с крысой, стал довольный наблюдать за тем, что будет происходить.

Неожиданно Никита заметил, словно страх в глазах крысы исчез, и она начала медленно шагать, подтаскивая за собой провода, которые были закреплены на ползунках на крыше клетки и перемещались вместе с крысой, создавая минимальный для нее дискомфорт. Крыса медленно подошла к поилке с синими вставками, после чего начала пить воду. Закончив процесс, в глазах крысы Никита вновь увидел страх, после чего она очень быстро вернулась обратно в угол, в котором сидела.

– Так крыса пьет, а в чем суть? Единственное, что я заметил, что ее поведение изменилось, пока она шла к поилке, – в недоумении спросил Никита.

– погоди, смотри еще раз! – радостно сказал Павлов, после чего вновь уселся за ноутбук клацать по клавишам.

Закончив, он вновь подошел к Новикову, наблюдавшим за крысой.

Крыса вновь изменилась в поведении и покорно вновь пошла пить из поилки, после чего страх вернулся, и она опять забилась в угол.

– Погоди! Ты хочешь сказать, что ты заставил ее сходить попить оба раза? – с удивлением спросил Никита.

– Именно! Я подал ей в мозг сигнал о том, что ей необходимо попить, и она его восприняла как свой собственный, поэтому и сделала то, что я ей велел!

– Ты меня, мягко сказать, удивил, – сказал Никита, подвинув стоявший рядом стул, присел на него и внимательно осматривал крысу.

– Я же сказал, что мне есть чем тебя удивить, – сказал довольный Павлов.

– Удивил, надо сказать. Погоди, я заметил, что, когда она шла пить, у нее изменился взгляд, словно она на мгновение превратилась в абсолютно бездушную и безэмоциональную машину, это же явно как-то связано? – заинтересованно спросил Никита.

– Ты вновь прав. Я не совсем корректно выразился, наверное. Я не совсем подал ей сигнал сходить попить, я подавил в ней ее собственный разум, инстинкты и вообще всю работу мозга.

– Погоди, но она бы умерла, если бы ты полностью все подавил, она элементарно не смогла бы дышать, точнее не понимала бы, что ей нужно это делать.

– И ты вновь прав. Мы написали, скажем так, программу, которая дает организму крысы все нужные команды для того, чтобы заставить мозг подать нужные импульсы и выполнить все действия для того, чтобы выполнить задачу, которую я написал для крысы. Я много крыс тут потерял, пока мы писали программу. И когда ты видел отсутствие эмоций у крысы – это, скажем так, проявилось исполнение задачи. Мы не писали лишних эмоций или задействования каких-то инстинктов. Пока мы просто научились заставлять крысу пить. Но, представь, какие границы нам это открывает! – воодушевленно сказал Павлов, подняв голову вверх, словно обращаясь к Всевышнему.

После слов Павлова Никита внезапно наморщил лоб и, потирая висок, начал морщиться.

– Что с тобой? – спросил Андрей, посмотрев на корчащегося от боли Никиту.

– Да что-то резко голова заболела, – сказал Никита, прищурив глаза.

Неожиданно в голове Никиты всплыли видения, которые ему были незнакомы.

– Что-то тебя сильно скрючило, может таблетку дать какую-нибудь? – взволнованно спросил Павлов.

– Да нет, что-то у меня какой-то бред в голове всплыл.

– А что именно? – спросил заинтересованно Павлов.

– Да бред, говорю же.

– Ну все-таки.

– Ну ладно. На мгновение я закрыл глаза, и тут же мне показалась, что открыл их словно где-то в прошлом в семидесятых годах. Как будто я советский ученый и тоже занимался какими-то исследованиями, как мой дед когда-то. Даже показалось, что я слышал голос деда. Ну бред же говорю.

– Пойдем-ка подышим, пройдемся, – задумчиво сказал Павлов, взяв под руку Никиту и медленно вывел его из лаборатории прогуляться по коридорам этажа.

Спустя пять минут прогулки Никите стало заметно лучше. Он уже без помощи Павлова расхаживал по коридорам, тряся головой, словно пытаясь выкинуть в прямом смысле из головы головную боль. На его удивление это сработало, и еще через пять минут головная боль улетучилась бесследно, словно ее никогда и не было.

– Ну как, тебе полегчало? – с интересом спросил Павлов.

– Не то слово! Может у тебя в лаборатории какие-то газы или еще что в воздухе витает? – спросил Никита.

– Да вроде нет, но я проверю. Тебя проводить в свою лабораторию? Хоть и тебе стало получше, но, наверное, не стоит одному пока передвигаться? – с долей заботы и интереса спросил Павлов.

– Да не стоит. Я нормально себя чувствую! Спасибо за то, что показал результат своих трудов. Я действительно впечатлен, и даже есть несколько мыслей.

– Это отлично! Если что-то интересное, да хотя любая идея или мысль будет не лишней, короче скажи, как что-то придёт в голову, связанное с моими исследованиями, – воодушевленно ответил Павлов.

Никита вновь пожал руку Павлову и с задумчивым видом вошел в кабину лифта, отправившись на свой этаж.

Зайдя в свою лабораторию, к нему тут же подбежала Анастасия.

– Что с тобой? Ты что-то больно бледный! – сказала Анастасия.

– Видать его стошнило от исследований Павлова, – сказал сидевший за своим рабочим столом Василий, после чего засмеялся.

– Ты, кстати, зря так над ним насмехаешься, его исследования на самом деле интересные и у них большие перспективы к применению, – ответил Никита, пройдя к своему столу и усевшись в кресло.

Анастасия села на стул рядом со столом Никиты и внимательно его рассматривала, словно что-то хотела увидеть.

– Так что с тобой? –строго спросила Анастасия.

– Да ничего такого. В лаборатории Андрея стало плоховато, но потом мы походили, и, отдышавшись, все стало вроде нормально. Возможно, у него утечка какого-то газа или что-то такое.

Сорвавшись с места, Анастасия подбежала к своему столу и, схватив сумочку, начала в ней спешно рыться, пытаясь что-то найти. Спустя несколько минут, она достала из нее таблетку и, взяв стакан воды со своего стола, подбежала вновь к Никите и, протянув таблетку и стакан, произнесла:

– Пей! Она должна помочь!

– Спасибо, я думаю и так все нормально будет, – улыбнувшись, сказал Никита.

– Пей давай, кому сказала! – сказал Анастасия, грозно посмотрев на Никиту.

Никита послушно взял таблетки и, закинув в рот, запил большим количеством воды, после чего вернул стакан Анастасии.

– Спасибо, – ответил Никита, – ладно, не будем заострять на этом внимание, нужно продолжать работать. Несмотря на то, что я дал отпор Виннеру утром, но довести вакцину до ума нужно в ближайшие дни, чтобы перейти к испытаниям, и Виннер отстал от нас, чтобы спокойно продолжили работать над основным проектом.

– Да, сэр! – ответил Василий, положив одну руку на голову, а второй отдал честь.

– Согласна, давайте уже закончим, а то надоели эти визиты Виннера в лабораторию, – ответила Анастасия, взяв из рук Никиты стакан, направившись к своему столу.

Новиков и его команда до конца рабочего дня провел время в упорной работе над проектами вплоть до окончания рабочего дня.

– Ну все! На часах пять часов! А что это значит? Это значит пора собирать вещи и валить отсюда как можно скорее! – с улыбкой выпалил Василий, быстро собрав свои вещи, и подорвался из-за стола, но остановился у двери лаборатории, поглядывая на Никиту, в ожидании, что тот тоже закончит работать, и они вместе пойдут по домам.

– Ладно, иди уже! – сказал Никита, бросив взгляд на Зотова.

Радостный Василий кивнул головой, затем выбежал из лаборатории и помчался в сторону лифта.

– Ну что, может мы тоже пойдем уже? – начав собираться, сказала Анастасия.

– Ты иди, я еще кое-что доделаю и пойду. Полчаса максимум, – ответил Никита, посмотрев на Анастасию.

– Может я сегодня у тебя останусь, присмотрю, – сказала Анастасия, после чего, немного смутившись, добавила, – ну чтоб мало ли что, ничего не случилось.

– Не стоит, мне нормально. Самое лучшее лекарство будет выспаться. Видать недосып тоже сыграл не на руку, вот и голова болела. А про квартиру я понял, но ты же знаешь, что я хочу ее сначала доделать, а потом только тебя приглашу. Не хочу, чтоб ты испортила впечатление о ней, пока она еще в стадии ремонта. Не обижайся.

– Ладно, я знаю, что ты хочешь все сделать как надо, прежде чем показывать. Что дома, что на работе, – ответила девушка, улыбнувшись.

– Ну как есть, – слегка смущаясь, ответил Никита.

– Ну, если ты не против, тогда я поеду? А то мне, в отличие от тебя, ехать далеко, – язвительно спросила девушка.

– Конечно, беги. Я еще немного поработаю и тоже пойду домой.

Анастасия собралась и, подойдя к Никите, поцеловала его, после чего улыбнулась и, помахав рукой, покинула лабораторию.

Просидев в лаборатории еще несколько часов, Никита закончил работу и, выключив основной свет, оставив только дежурный, покинул лабораторию, закрыв ее за собой. Медленно спустившись на лифте вниз и выйдя из здания, он покинул его.

Придя домой, Никита поужинал тем, что оставалось в холодильнике и, немного почитав книгу, быстро уснул.

Глава 2

И в это утро вновь прозвучал раздражающий звук будильника. В этот раз Никита уже десять минут не спал, а лишь лежал, уставившись в потолок. На его лбу было несколько капель пота, а в глазах виднелся одновременно ужас, страх и непонимание.

Взяв телефон, лежавший на стуле, стоявший возле кровати, на котором также висели и штаны, и отключив будильник, Никита посмотрел на время. Часы показывали семь часов утра. Долго листая что-то в телефоне, пытаясь что-то найти, он, наконец-то, набрел на номер Анастасии и в ту же секунду решил ей позвонить.

– Доброе утро.

– Доброе утро, любимый! – ответила Анастасия, – что у тебя с голосом, опять не выспался?

– Сложно сказать, вроде бы я спал, но спать все равно хочу. Да дело даже не в том. Сон мне снился, словно наяву все происходило.

– Что за сон? Что снилось? – взволнованно спросила Анастасия.

– Бред какой-то! Вчера в лаборатории Павлова, когда мне стало нехорошо, то меня посетило какое-то странное видение, словно воспоминание из прошлого, причем не моего! – встревоженно сказал Никита.

– а чьего?

– Да откуда ж я знал. Однако сегодня ночью мне приснился сон, словно в продолжении того видения. Опять какая-то советская лаборатория. Странно было то, что я был словно этим самым человеком, о котором был сон. Будто я был заперт в его теле, голове и видел все, словно от первого лица.

– Так что ты видел-то?

– Да ничего такого особенного. Звали меня Иваном Ивановичем Новиковым, тоже был ученым, только физиком. Ко мне все уважительно обращались. На вид мне или ему было лет шестьдесят, но люди вокруг уважали сильно и искренне. Я там даже какие-то книги написал, как я по ходу сна узнал. В общем очень уважаемый ученый по меркам советского союза.

– Так, а чего тебя напугало-то? Может ты где-то слышал про него или видел фильм какой-нибудь, – успокоившись, ответила Анастасия.

– Я на память не жаловался никогда и точно помню, что никогда не слышал об этом Иване Ивановиче. Да и меня не все это настораживает, а то, что сначала я видел видение в лаборатории Павлова, а потом в его продолжении я увидел сон. Вот именно эта связь меня настораживает.

– Не бери в голову! Ты скорее всего где-то про него слышал, я уверена! Тем более он твой однофамилец, вероятно, он вообще может быть твоим каким-то родственником. Спроси у родителей, вдруг они знают его.

– Возможно. Надо будет спросить. Вдруг ты права, и тогда это будет просто спонтанное воспоминание из далекого прошлого. Ладно, я пойду быстро в душ и начну собираться, а то Виннер опять весь мозг проест, что я не прихожу так, как он желает. Не хочется сегодня видеть его морду лица.

– Хорошо, давай собирайся. Я-то уже на полпути на работу, – подметила Анастасия.

– Собираюсь, – ответил Никита, после чего закончил звонок.

Положив телефон на стул, он выпрыгнул из кровати и быстро убежал в душ. Через мгновение выбежал из него и, забежав на кухню, включил кофемашину, которую он подготовил еще вчера вечером, чтобы кофе сделать дома и не тратить время на кофейню.

Не успела кофемашина начать журчать, как Никита уже был в душе. Выйдя через десять минут, он быстро начал собираться, одновременно наливая готовившееся к тому моменту кофе в черную термокружку. Быстро собравшись, Никита вышел из дома в половину восьмого, что гораздо раньше, чем обычно.

Пройдя проходные без пятнадцати восемь, Никита весьма довольный собой забежал в лифт и отправился на свой этаж. Поднявшись, он прошел по коридору и, открыв дверь в лабораторию, с легкой улыбкой вошел внутрь.

– Ничего себе! Насть, ты там снег на улице не видела? – сказал Василий, увидев Никиту, затем обратился к Анастасии, сидевшей у себя за столом.

– В смысле? Нет, не видела, лето ж уже, – с недоумением ответила Анастасия.

– Господин Новиков пришел в лабораторию за десять минут до начала рабочего дня! – воскликнул Василий, встав из-за стола и подойдя к Никите, протянул руку.

– Очень смешно! Просто получилось встать нормально, – сказал Никита, пожав руку Василию, после чего кинул взгляд на Анастасию и добавил, – относительно.