“И всё же он странный. Невозможно предугадать его мысли” – отметила про себя.
Я начала заходить в чуть прохладную воду. Мурашки бежали по телу от наслаждения, кожа стала гусиной. Зайдя поглубже, раскинула руки и упала навзничь. Водяной омут окутал меня, забирая с собой все невзгоды. Вынырнув на поверхность, поправила свои мокрые волосы и улыбнулась. Радужные блики играли на моём лице. От натиска такого солнца и впрямь можно было забыть о мраке.
Подойдя обратно к Полозу, услышала его тихий голос.
– Ты так любишь жизнь…
Он сказал это с каким-то сожалением, но в то же время слышались нотки гордости.
– А кто не любит?! – сияла я. – Каждый день—это маленькое счастье! Мы проснулись и можем исследовать мир снова. Узнавать что-то, встречать новых и старых людей.
Потянувшись к мужчине, взяла его массивную ладонь и направила за собой в воду.
Он перехватил моё запястье правой руки, взглянув на кольцо.
– Идём же… – улыбнулась я.
– Зачем?
Чувствовалось, что он сторонился меня.
– Идём. Пусть все ужасы останутся там.
Я кивнула на лес и вновь потянула его за собой, но Полоз не поддавался.
– Ты же сказала, что хочешь остаться одна.
– Ну, я же не голая. Просто искупаемся.
Полоз расслабился и начал снимать с себя одежду. Высокий стан, тело будто из свинца: точёное, массивное и царственное. Мощная грудь, стальной пресс и дорожка волос от пупка к паху. Он остался стоять передо мной в одних шортах. Я облизнулась и от смущения отвернулась. Полоз протянул мне руку, и моя ладонь утонула в его. Он смотрел на меня своим бездонным пепельным взглядом, успокаивающим, но в то же время сдержанным. Мы вошли в воду. Я громко рассмеялась. Всё тело задрожало от прилива блаженства, которого мне так не хватало. Полоз потянул меня за собой, я покорно пошла за ним.
Подойдя к самому подножью водопада, он заглянул в мои глаза и сказал:
– Доверься мне. Тебе понравится.
Мы шагнули под струи, они с силой ударили по нам, но я не испугалась. Верив этому серьёзному мужчине, не раздумывая, шла за ним.
Оказавшись за водопадом, в небольшой тёмной пещере, почувствовала промозглую сырость и прохладу. Мне мгновенно стало холодно, я задрожала. Полоз прижал меня к себе, его глаза были устремлены на падающую воду. Ледяная кожа не грела меня, но я всё равно не хотела отстраняться от него. Хотелось так стоять вечность и любоваться этим видом, позабыв обо всём на свете. Только рядом с ним теперь чувствовала себя в безопасности. Он не делал ничего запретного или аморального, лишь нежно обнимал меня, даря мне ощущение спокойствия и защищённости.
– Как ты думаешь, почему мы не можем выбраться из этого леса? – внезапно задала вопрос.
– Я не знаю.
В тоне его голоса почувствовала какую-то неуверенность, будто он не знал: говорить мне правду или соврать. Мужчина о чём-то задумался. Взяв мою ладонь, он начал крутить кольцо на моём безымянном пальце. Взглянув на его лицо, увидела беспокойство, тревогу.
– Что такое?
Полоз будто пришёл в себя. Он отпустил руку и широко улыбнулся, глядя в мои глаза.
– Яра, ты будто луч света. Как я не хочу, чтобы ты погасла.
Глава 7
Грех
Он смотрел на меня пронизывающим до глубины души бархатистым взглядом. Утопая в нём, уже не ощущала прежний холод. Что-то тёплое, приятное просыпалось внутри.
– Что ты имеешь в виду? – озадаченно поинтересовалась, не отрывая взора.
– Не бери в голову.
Полоз нежно провёл по моей щеке большим пальцем и улыбнулся. Его бледные губы немного приоткрылись, отчего сердце моё затрепетало. Я чувствовала, что он хочет поцеловать меня. И я не противостояла этому желанию, а лишь ждала. Но мужчина сдержался. Он отодвинулся от меня и произнёс:
– Идём, ты ещё даже не завтракала.
Серьёзный тон в голосе вновь вернулся к нему.
“Что это сейчас было? Он отвернулся!” – подумала, чуть нахмурившись. Тень разочарования отразилась на лице.
Он подал мне свою массивную руку и помог спуститься в воду. Мы снова прошли сквозь спадающую толщу воды. Держа меня крепко, не выпускал ладони. Оказавшись на берегу, мы оделись и направились обратно в лагерь.
Полоз был слишком молчалив и задумчив, потому я решила начать беседу сама:
– Не хочу возвращаться…
– Что у тебя с твоим братом? – неожиданно перебил меня мужчина. – Почему он так к тебе относится?
Не раздумывая, откровенно ответила:
– Он винит меня в разрыве родителей и в том, что мы живём с отчимом.
– Какой абсурд. Муж и жена сами решают развестись, к детям это не имеет никакого отношения.
– Да, но Паша считает иначе.
– А что ты такого сделала?
– Мой отчим – это мой бывший молодой человек, – смущённо сказала я. – Не подумай ничего такого, он специально начал встречаться со мной, чтобы подобраться ближе к моей маме.
– Ого! – наигранно удивился Полоз. Хотя выглядел он, как и всегда, сдержано.
– Да, юный парень и моя мама. Теперь я виновата, что впустила его в наш дом и разрушила семью, – неприятно поморщилась от тягостных воспоминаний.
– Но это было решение твоей мамы. Ты тут не при чём?
– Брат, похоже, не понимает этого. Или не хочет понимать. Мы с ним поначалу сильно ругались, но постепенно всё утряслось, – продолжала рассказывать о своей жизни. – Он сблизился с Викой, моей лучшей подругой, и конфликт, вроде, сошёл на нет. Только кажется, что это место заставило его вновь всё вспомнить.
– Да, чудесное место. Оно показывает всё то, что копилось у нас внутри многие годы, – задумчиво, чуть потупив взгляд, прошептал Полоз.
Я перевела на него свой вопросительный взор, не понимая, что он имел в виду.
– Да, возможно. И, по правде говоря, это пугает. Надеюсь, мы скоро выйдем отсюда. Но знаешь… – я сделала секундную паузу. – Как ни странно, с тобой мне спокойно, ты всегда оказываешься рядом.
Полоз ухмыльнулся, его глаза медленно, будто от наслаждения, закрылись.
– Спокойно… – прошипел мужчина, чуть шевеля губами.
Мы вернулись в лагерь. Разместившись за столом, Полоз взглянул на Ратигора, и тот сразу же поставил перед ним термос с чаем и готовые бутерброды. Меня это удивило и немного озадачило.
– Какие странные у вас отношения… – подметила я.
– Мы просто помогаем друг другу, ничего необычного, – равнодушно пожал плечами парень. Он протянул мне блестящую металлическую чашку, наполненную горячим напитком, и еду. Мы молча приступили к трапезе. Полоз был замкнут больше обычного. Казалось, что его беспокоили какие-то мысли.
Вдруг услышала приглушённые всхлипывания. Повернув голову, увидела плачущую Вику.
– Я скоро вернусь.
– Да, иди.
Я приблизилась к подруге и к девочкам, которые её успокаивали.
– Так жалко его, – тихо вымолвила Алина, смотря на тело, накрытое цветастым пледом. Она обнимала Вику, утешая её. – Какая глупая смерть.
– А мне вот на него всё равно, – на полном серьёзе выпалила я. – Было жаль его сначала, а вот сейчас нет.
Они окинули меня своим остервенелым взором.
– Не жалко? Да как ты можешь! – воскликнула Вика.
– Было и очень. Но, всё осмыслив, увидев ваши слёзы, поняла, что совершенно не печалюсь о его смерти. Это карма.
– Карма? – не понимая мои слов, вытаращила глаза Вика. Косметика на её лице была размазана, сама она еле могла связать и двух слов.
– Даже вы не верите, что он пытался меня изнасиловать, – печально улыбнулась, потупив глаза. – А где парни?
– Они пошли копать могилу. Хоть мы и застряли здесь, но Егора похоронить надо, – без эмоционально, почти шёпотом сказала Полина.
Я перевела на неё свой взгляд. Девушка была какая-то неестественно бледная, уставшая. Под глазами красовались тёмные круги, кожа отливала болезненным зелёным цветом.
– Что с тобой?
– Просто устала.
– На тебе лица нет! – заявила, обеспокоившись состоянием подруги. – Трислав что-то сделал?
– Что? Нет! – возразила та, качая головой. – Он самый милый и чуткий из всех! Мне с ним так хорошо!
– Скоро еда закончится и нам нечего будет есть. Мы все умрём, – заливалась слезами Вика, прикрыв лицо руками.
– Перестаньте наводить панику и успокойтесь. Мы выберемся отсюда, – отрезала Алина.
– Зачем я вообще согласилась ехать? – бессильно выдохнула Полина.
Из леса показались ребята. Они подошли к месту, где смиренно лежало тело Егора. Подняв его за конечности, потащили куда-то в рощу.
– Чтоб вас… Вы не пойдёте прощаться? – спросил Рокки.
Девочки поднялись и последовали за мужчинами. Я пошла за ними. Окинув гостей быстрым взором, заметила, как они провожали нас с заинтересованным видом.
На подготовленном месте Егора погрузили в глубокую яму. Ребята начали закапывать его небольшими походными лопатками. Паша то и дело косился на меня, отчего мне было не по себе. Но никто не смел произнести и слова. Заметив взгляд Вики, обратила внимание, что она всё время оглядывается на стоящих в лагере друзей Полоза. Я схватила её за руку и потянула за собой в сторону.
– Даже здесь к умершему никакого уважения, – заворчал на нас брат.
– Отвали! – огрызнулась и потащила Вику подальше ото всех.
Мы отошли. Развернув девушку к себе лицом, начала расспрашивать:
– Что такое? Расскажи мне. Мы же лучшие подруги. Дело в Ратигоре? Он тебе нравится?
– Не будем об этом говорить, Паша твой брат.
– Да мне плевать на этого засранца. Если ты чувствуешь, что тебе без него лучше, то так тому и быть.
– Ты думаешь?
– Уверена.
– Ратигор… Он другой. Заботливый, милый, весёлый. Он доводит меня до смеха, понимаешь? До такого настоящего, искреннего, как в детстве, – застенчиво говорила Вика, искренне улыбаясь. – У меня ни с кем не было подобного.
– Он тебе нравится? – задала вопрос в лоб.
– Очень сильно, – смущалась подруга.
– Тогда скажи Паше, что он идиот, и брось его.
– В такое время? – с неуверенностью в голосе прозвучал её вопрос.
– А в какое? Момент для счастья не бывает особенным. Нет подходящего времени быть счастливой.
Она задумалась над моими словами, а затем кивая, сказала:
– Ты права. Я давно с ним несчастна. А теперь, в этом лесу он вообще обезумел. Совсем слетел с катушек.
– Я тоже это заметила, – согласилась с ней.
