– Поздравляю вас, вы попали в Мэлвилл, – глухим голосом произнес он. – С этого дня остров будет полностью закрыт от внешнего мира до дня вашего выпуска. Вы были избраны для опасной и тяжелой службы на благо Брионской империи и всех людей. Отныне мы будем учить вас видеть, понимать и подчинять мир незримого. Мир, населенный чудовищами, которых нельзя увидеть обычным зрением. Но вы все здесь, потому что видели. Вы заглядывали за грань мира и уже точно знаете, что он не так прост, как кажется. Заклинание духов – это не просто магия, это что-то большее. Не все справятся. Среди вас будут те, кто не увидит выпуска. Но у вас нет права на жалость к себе и нет времени на сомнения. Удачи нам всем.
Он ушел, а эхо его слов продолжало висеть в воздухе. Сказать, что я была поражена, значит не сказать ничего.
– Это он серьезно? – прошептала Бера. – Насчет того, что не все, ну… выживут?
– Мне кажется, все было сказано более чем четко, – ответила я.
– Но я не хочу тут умирать!
Тут все разом начали гомонить, поднялся гвалт, и в этой какофонии раздался скрежет отодвигаемого стула. Кристиан встал и направился прочь.
– Эй! – позвала я его. – А ты что думаешь?
Он притормозил, но так и не обернулся.
– Оставь его, – махнула рукой Бера. – Тяжелый случай.
Я с ней согласилась, но в глубине души хотела хоть раз еще поговорить с этим мрачным парнем. Что-то подсказывало мне, что он не такой, каким кажется. А это возбуждало любопытство.
– Айрис просила передать, что вечером все новички собираются в ее комнате, чтобы познакомиться и отметить начало учебы, – шепотом сообщила Бера. Мы уже вышли из трапезной, и я решительно не знала, чем занять остаток этого затянувшегося дня.
– Отлично. Я иду.
– Только… Будь осторожнее.
Я сразу поняла, о чем она.
– Вести себя на одном уровне с окружающими и не задирать нос?
– Я не хотела тебя обидеть.
– Я знаю. Спасибо за совет.
Бера виновато отвела взгляд, и я обогнала ее, решительно подметая пол подолом дорогого черного платья. Оно было траурным, и в нем меня выставили из дома.
Всякий раз, как мысли возвращаются к тому дню, мне хочется вгрызться зубами в горло лживой стерве, лине Амадин, которая вышвырнула меня, как ненужное барахло. При этом она так торопилась, будто даже дышать со мной одним воздухом было ей невыносимо. Я так тщательно таила ярость, чтобы держать лицо дочери Веласкесов, что сейчас она буквально бурлила во мне. Я незаметно для себя ускорилась и на полном ходу врезалась плечом в тощего паренька, вставшего столбом посреди коридора. Книги, которые он держал в руках, рассыпались по полу.
– Ничего! Я сам, – попытался отмахнуться он, но я уже вернулась и присела, собирая толстые томики к стопку. – Спасибо. Я тебя прежде не видел. Ты первогодка?
Я водрузила последний учебник (а все это было, конечно, учебной литературой) и подняла голову.
– Да. Лорна Ве… Просто Лорна.
– Эрик, – представился он и протянул руку. – Будем знакомы.
Правда, тут же руку отдернул и тщательно вытер о штаны. Судя по сероватому следу, книжной пылью он пропитался насквозь. Я вежливо коснулась его руки кончиками пальцев, не люблю контактировать с незнакомцами, вообще не очень люблю лишние прикосновения. Эрик неловко замялся.
– Ты куда-то шла? Хочешь, провожу? Я тут уже неделю.
– Тут есть, куда сводить девушку? – спросила я, и Эрик вполне серьезно задумался над моим ироничным вопросом. Пока он думал, я немного рассмотрела его. Высокий, очень худой и немного сутулится. Рыжевато-русые волосы гладкими прядями падали на высокий лоб, бледная кожа пестрела коричневыми конопушками. Зато взгляд светло-серых глаз был открытым, добродушным и довольно умным.
– Это шутка, – успокоила я. – Не заблужусь.
Я вернула ему книги и пошла дальше. На самом деле я не знала, куда направляюсь, понятия не имела, в какой стороне искать крыло с комнатами для девушек, а вернуться и спросить у Эрика не позволяла гордость. Высший свет империи уже довольно долгое время предпочитал просторные светлые дома мрачным родовым гнездам, поэтому толстые серые стены так сильно давили на меня. Воздух казался мне сырым и тяжелым, пахло плесенью и влажным камнем. С каждым вдохом я словно пропитывалась какой-то грязью, серостью. Я обрастала путами.
Вырваться отсюда. Убежать.
Вырваться на волю!
Я сорвалась на бег, не отдавая себе отчета в своих действиях. В голове билась одна только единственная мысль – мне нужен воздух. Пересекла коридор, ворвалась в первую попавшуюся дверь и, стиснув подол дрожащими пальцами, взбежала по винтовой лестнице.
За следующей дверью скрывался ураган. Он ударил мне в грудь, оттолкнув назад, и вцепился в волосы. Я сделала несколько шагов вперед, преодолевая сопротивление сырого холодного воздуха и оказалась на вершине одной из четырех замковых башен, широкие зубцы отделяли меня от пропасти, за которой, далеко-далеко внизу, раскинулось каменистое побережье, а за ним – свинцовое море до самого горизонта. Огромное море холодной темной воды, отделяющее меня от дома. Над ним с громкими криками носились голодные птицы, будто специально лавируя между пиками солнечных лучей, просачивающихся в прорехи облаков. Ветер приносил едкий запах соли и мертвых водорослей.
Я приблизилась к краю и, упершись руками в два соседних зубца, выглянула наружу.
– Не стоит. Это может быть опасно.
Я вздрогнула и тут же почувствовала, что подошва элегантного ботиночка скользит по камню. От ужаса все тело одеревенело, ногти беспомощно чиркнули по камню, и маняще прекрасная пропасть понеслась мне в лицо.
Рывок – и меня резко дернуло обратно.
– Я предупреждал.
Значит, этот голос мне не почудился в свисте ветра. Я все еще дрожала от испуга, медленно попятилась от края и обернулась к своему спасителю. Им оказался настоящий мидзи.
– Мой вид вызывает у вас вопросы? – тягуче спросил он приятным голосом. Я слышала, что мидзи все поголовно отличные певцы, и у них есть даже особые музыкальные обряды, имеющие магический эффект. Этот мидзи был типичным представителем своего народа: невысокий, по-девичьи стройный, тонкокостный, с фарфоровой белой кожей и черными волосами, полностью закрывающими спину. Глаза с приподнятыми внешними уголками смотрели на меня с вежливым интересом, но вместе с тем – равнодушно. У мидзи всегда было две стороны, одна из которых умело пряталась за привлекательной вывеской.
– Спасибо, что помогли мне, – избежала я прямого ответа на вопрос. И так было видно, что я на него довольно невоспитанно пялилась. – Вы…
– Ишинори из клана Морского Дракона. Третий год обучения.
Он чуть склонил голову, что, вероятно, должно было расцениваться мной как знак уважения. Я замешкалась на пару секунд, прежде чем вежливо расправить юбку и заученно согнуть колени в неглубоком приседе, в традициях Брионской империи. Мидзи прищурился, обойдя меня, встал в шаге от пропасти. Ветер трепал его длинные волосы, но не спутывал, как мои, а словно играл, перебирая гладкие, как шелк, пряди. Я застыла, любуясь экзотической, непривычной для глаз красотой.
– Разве не чудесный вид? – спросил он, и я завороженно кивнула. – Безграничная власть стихий, и горстка людей, возомнившая себя равной им. Мир духов сильнее, был и всегда будет сильнее нашего, потому что мы скованы цепями и живем в клетках. Своих телах, своих семьях, своих домах, своих странах. И мы здесь для того, чтобы управлять духами, но ведь может случиться так, что они давно управляют нами? Как ты думаешь?
Он обернулся ко мне с улыбкой, и мне стало не по себе.
– Еще раз спасибо, но, пожалуй, я пойду. Холодно.
И в последнем я не солгала. Стоять на пронизывающем ветру в тонком платье было неприятно, кожа покрылась мурашками и некрасиво покраснела.
– Увидимся, Лорна Веласкес.
Я даже не стала спрашивать, откуда он знает мое имя, просто сбежала. Что за место?! За исключением доктора Джина и Беры вокруг одни чудаки, притом не уверена, что безобидные. Но я не дам слабину, иначе перестану быть достойной своей фамилии. Гордость – это то, что никто не сможет у меня отобрать.
Я нашла дорогу до комнаты самостоятельно, не рискнув заговорить с парой встретившихся мне молодых людей. Бера уже была там и ждала меня.
– Я собиралась идти на поиски. Ты же первый день в Мэлвилле, тут легко заблудиться.
Я только зябко передернула плечами. Кстати.
– Ученикам полагается какая-то специальная форма? – спросила я и призналась неохотно: – У меня не очень много вещей с собой, и не уверена, что они подойдут для… этого места.
К счастью, Бера не стала допытываться, как меня занесло в школу заклинателей. А меня ожидал сюрприз.
– Для аристократки ты поразительно практична, – хихикнула она. – Только что принесли.
Я подошла к кровати и развернула тряпичный сверток. Так, что тут у нас?
– Серьезно? – Я покрутила в руках бесформенное темное нечто. – Это платье или что?
– Тут не Лануа, к сожалению. Зато оцени, какой приятный материал. Есть шанс, что мы не умрем от холода и сквозняков.
Бера была права. В свертке обнаружились темно-коричневое шерстяное платье, теплые чулки, нижняя сорочка из грубоватого, но приятного на ощупь материала, а сам сверток оказался черным плащом на завязках с капюшоном. Судя по цветовой гамме, мой траур будет продолжаться минимум ближайшие три-четыре года, и скорбеть вместе со мной будет вся школа.
– Не унывай, Лорна, – успокоила меня Бера. – Лучше примерь, вдруг не твой размер.
– А если не мой, где можно поменять?
– Да вроде нигде. Пояс тебе в помощь.
Вообще отлично! Я начала раздеваться, ежась от противного холодка, от которого нигде невозможно было скрыться в этом мерзком сыром замке. Расстегнула глухой ворот платья, спустила с плеч и позволила упасть к ногам, соскользнув по шелковистой ткани белоснежной нижней сорочки. Холод вцепился в голые плечи, я переступила через платье и обняла себя, пытаясь вернуть стремительно ускользающее тепло.
Бера смотрела на меня огромными восторженными глазами.
– Ты такая красивая! Невероятно! Как статуэтка.
Она подлетела ко мне и обошла вокруг, разглядывая как диковинку. Потрогала двумя пальцами край сорочки, завистливо поджала губы.
– У меня есть еще одна такая, – сказала я. – Хочешь, подарю?
– Правда?! Но она же безумно дорогая, наверное.
Разумеется, дорогая. Но я не стала шокировать новую подругу заоблачными ценами.
– Не очень. Отец привез мне их из деловой поездки, так что бери. Мне не жалко.
– Твой отец, видимо, большой человек, – улыбнулась Бера и тут же нахмурилась. – Веласкес… Это же… О! Прости. Я даже не подумала, что ты дочь того самого Веласкеса.
Я и сама пожалела, что обмолвилась об отце. Его смерть стала новостью номер один в газетах, и даже простые работяги наверняка слышали о ней хотя бы краем уха. Папа владел обширной сетью ювелирных мастерских, я росла среди бриллиантов и изумрудов, а теперь из всех камней мне остался только серый гранит и известняк скал. В каком-то роде это было даже иронично.
Я быстро облачилась в новую одежду, все пришлось точно впору. С накинутым на голову глубоким капюшоном, сливающимся с черными длинными волосами, я была как жрица Темных богов. Зеркало было одно и небольшое, но я легко могла представить свой новый облик.
– А я в этом как крестьянка, – пожаловалась Бера. – Тебе вот все к лицу. Хорошо быть красавицей.
– Не наговаривай на себя. Ты тоже хороша.
Бера сразу порозовела, застреляла глазами, а я наклонилась поднять свою одежду и тут увидела, что не заметила еще один маленький сверточек.
– А это что?
Бера пожала плечами. Мы развернули упаковку и вытащили на свет две пары штанов и две холщовые серые блузы.
– Штаны! – ужаснулась Бера. – Ни за что их не надену!
Я вспомнила мастера Эрнестин, меня удивил ее вид, но, похоже, в Мэлвилле были свои порядки.
– У нас запланирована вечеринка? – спросила я, складывая новый гардероб. – Предлагаю нарядиться как следует.
Этому успокаивающему занятию мы посвятили ближайший час. Я не могла сама справиться со сложной прической, поэтому просто тщательно расчесала густые длинные волосы, убрала назад пару прядей и заколола заколкой с россыпью мелких драгоценных камней и изумрудной бабочкой. Очень хотелось надеяться, что не придется продавать ее, хотя я успела прихватить еще несколько дорогих безделушек с туалетного столика, пока на меня не смотрели. Эта заколка значила для меня слишком много.
Бера надела подаренную мной сорочку, на нее – скромное, но довольно симпатичное платье темно-зеленого цвета с высокой талией и открытой шеей. Свои бронзовые тугие кудряшки она подняла наверх и с помощью шпилек довольно ловко соорудила обемную прическу, оставив несколько «пружинок» обрамлять круглощекое конопатое личико.
– Ты пойдешь в черном? – удивилась она. Я как раз разложила на кровати одно из двух сменных платьев. В отличие от того, что было сейчас на мне, это вполне подходило для выхода в свет. Не на званый ужин, конечно, но для визита к соседям – вполне. Дорогое изящное кружево на груди и подоле, кружевные рукава, брошь на горловине, стягивающая высокий ворот. Атласная шнуровка на талии визуально делала ее еще тоньше. Я сменила дорожные ботиночки на легкие туфли и заглянула в тайник на дне саквояжа.
– Я думаю, тебе понадобится что-то такое.
Бера машинально вытянула руку, и я уронила ей в ладонь золотую цепочку с сердцем из ярко-голубого топаза.
– Ооо… – протяжно выдохнула девушка. – Нет. Я не могу это взять.
– Только на один вечер. Потом вернешь.
Я достала для себя скромные бриллиантовые сережки. Я не должна сильно выделяться, но и сливаться с толпой в мои планы тоже не входило. Мы по очереди покрутились перед зеркалом, я помогла Бере накраситься, хотя она и сопротивлялась. В моем мире высшего света считалось дурным тоном выйти на люди хотя бы без помады на губах. Собственно, все, что было у меня с собой: помада цвета амарант, румяна для смуглой кожи и угольный карандаш для глаз. С таким набором много не нарисуешь.
Губы Беры мы лишь немного тронули краской и подчеркнули углем уголки верхнего века. Своим губам я уделила больше внимания, а глаза красить не стала.
– Можем идти, – решила я, удовлетворившись результатом наших стараний.
Мы вышли из комнаты и столкнулись с парой прихорошившихся девушек с нашего этажа.
– Давайте быстрее, – шикнули они на нас. – Пока не поймали всех.
– Это запрещено? – удивилась я.
– А ты как думаешь? В Мэлвилле запрещено все, что не связано с учебой.
Мы ускорились и почти бегом добрались до нужной двери. В комнате Айрис было уже довольно тесно. Хозяйка настежь распахнула дверь в ванную, а оттуда – в соседнюю комнату, таким образом объединив два помещения. Я услышала мужские голоса и смех.
– Добро пожаловать, – поприветствовала Айрис. – Ребята! Кто еще не видел новенькую?
Она схватила меня за руку и вывела на середину комнаты. Я сразу стала центром всеобщего внимания.
– Досточтимая Лорна Веласкес! – объявила она во всеуслышание. – Аристократка и богачка! Прошу любить и жаловать!
Сразу стало тихо.
– Подходите, знакомьтесь. – Айрис широко улыбнулась. – Что? Никто не горит желанием?
