Владимир Гергиевич Бугунов "Исход"

– Перед тобой, великий белый брат, склоняет голову Та-Ум, вождь твоих преданных детей.

Стик как можно ласковей произнёс:

– Встань, вождь. Отныне тебе даётся право не преклонять колени передо мною и моими белыми братьями.

С этими словами Стик из ранца, услужливо подсунутого одним из аталантов, извлёк латунный обруч с вкраплениями по ободу разноцветных стекляшек и водрузил его на голову туземца. А на его шею повесил большую низку с настоящими жемчужинами.

– Отныне нарекаю тебя царём твоего народа. А царю…

Он важно ткнул пальцем в небо:

– …царю должны подчиняться все другие вожди, потому что у них нет такой короны, как у тебя. Царь Та-Ум, пусть твои подданные по одному, не спеша, подойдут вон к тому столику, – Стик показал рукой на двух аталантов, раскладывающих недалеко от них переносной пробоотборник, – там каждый из вас получит от нас подарок, а заодно каждому из вас мы сделаем маленький укольчик в руку, это не больно, это как комариный укус.

Заметив растерянное выражение на лице «царя», Стик с печалью в голосе пояснил:

– Там, за горами, мы наткнулись на такое же стойбище, но не нашли в нём ни одного живого лемуса. Их сразила страшная болезнь. Но мы вовремя нашли вас. Теперь мы знаем, как бороться с этой болезнью. Прививка от неё спасёт твой народ, и ты будешь прославлен на века.

Лицо Та-Ума прояснилось. Он был тщеславен. Слава, да ещё и на века, ему не помешала бы. И всё же он был вождём. Чтобы стать вождём, ему пришлось приложить немало усилий: кого-то подкупить, кого-то запугать, а кого-то обхитрить. Всё читалось на его лице. И Стик «прочитал» его сомнения:

– Я никогда не подводил твой народ, царь Та-Ум. Я всегда и во всём помогал вам. И, узнав о беде, постигшей эти земли, я снова пришел, чтобы помочь.. Обещаю: никто из твоих подданных не пострадает, и коварная болезнь не коснётся вас.

Как можно было не поверить другу? Время не выветрило у лемусов память о своей далёкой родине, о дальнем походе через огромный океан, о белых великанах, приносящих лемусам только добро. Вскоре вереница туземцев робко потянулась к походному столику аталантов, а от него, чуть морщась от укола, но счастливые от полученных подарков, они уже бежали, торопясь похвастаться бусами, зеркальцами, монисто, браслетиками…Много ли надо было этим наивным простакам, что-бы в один миг разбогатеть и осчастливиться чудесными дарами от добрых белых великанов. Солнце уже клонилось к закату, когда к столу приковылял последний лемус. Он был таким старым, что еле двигался на своих узловатых больных ногах. Стик незаметно дал знак Пирсу, чтобы тот не брал кровь у этой развалины, и сам повесил на шею старика два оставшихся разноцветных монисто:

– Будь счастлив, старик!

И легонько подтолкнул его в сторону толпы лемусов, собравшейся неподалёку. Но и этого лёгкого толчка оказалось достаточно, чтобы старик, потеряв равновесие, упал на землю. Тут же из толпы выскочила немолодая уже женщина и, ласково приговаривая, подняла старика на ноги и повела его к смеющимся соплеменникам. Для мужчин и особенно детей племени происшествие со стариком было весёлым эпизодом в их непростой, а порой суровой жизни.

Стик поманил к себе вождя:

– Царь Та-Ум, скоро сюда, – аталант показал рукой на берег озера, – прилетит большая железная птица. Скажи своим, чтобы они не боялись её. Мы скоро улетим на ней в небо, и, может быть, когда-нибудь вернёмся к вам.

Вождь трусцой побежал к толпе, удерживая на голове болтающуюся «корону», и что-то залопотал на своём языке, а Стик тем временем вызвал катер, указав координаты посадки.Возвращаться обратно пешком, задыхаясь от недостатка воздуха, он и врагу бы не пожелал. Туземцы, особенно женщины и малые дети, всё-таки бросились врассыпную, как только катер аталантов завис над берегом, но мужская половина лишь немного отступила от этой, чуть гудящей, чёрной железной птицы.Перед тем, как войти в салон катера, Стик картинно простёр руку над коленопреклонённой толпой и весело произнес, не включая переговорник:

– Грязные, тупые животные, живите, пока можете. Возможно, мы ещё вернёмся к вам.

«Железная птица» давно растаяла в вечернем небе, а лемусы с благоговением смотрели вслед улетевшим белым великанам. Сегодняшняя быль о посещении их небесными жителями со временем превратится в легенду, миф и через тысячи лет сыграет с ними злую шутку. Белые великаны, действительно, вернутся в эти земли. Правда, они приплывут на больших кораблях с белыми, трепыхающимися на ветру крыльями, а не на своих небесных колесницах. Но эти великаны будут жестоко их убивать, отбирая у них жизни и золото….

Зеус смачно хохотал, слушая рассказ Стика о «коронации» царя лемусов Новой Земли. Впервые за многие годы у него было отменное, праздничное настроение. Джим Мирус, главный медик экспедиции, уже запустил программу генной обработки спермы аталантов мужчин и яйцеклеток женского состава экспедиции. Теперь нужно было набраться терпения и ждать результатов. Но Зеус не был бы Зеусом, если бы не подстраховался и на этот случай. После возвращения Стика и Ока из -за океана он распорядился отловить несколько десятков полудиких прямоходящих существ женского пола, которых разведчики обнаружили в районе пещер на самой западной оконечности Венеи. Дикарки при их отлове отчаянно сопротивлялись, кусались и вообще вели себя не лучше диких зверей, но что они могли сделать против хитроумных ловушек аталантов и их нейтрализующих уколов, тем более, что некоторые из их мужчин которые отважились защищать своих женщин были беспощадно убиты аталантами.

Пойманных самок поместили в огромную клетку на берегу пролива, соединяющего Аталантический океан и Средиземное море, и вскоре главмедик Мирус занялся и ими. И результаты работы медиков превзошли все ожидания. Оплодотворённое семя аталантов, обработанное генами лемусов и внесённое в лоно дикарок, дало новую жизнь. Через девять месяцев все дикарки родили по одному ребёнку. Правда, большинству из женщин пришлось делать кесарево сечение, так как не каждая из них могла самостоятельно исторгнуть из себя крупный плод. Но в результате этих ухищрений у аталантов теперь появилось своё генетическое потомство! Через многие тысячи лет потомство аталантов, полученное с помощью питекантропов и неандертальцев, проявит себя в полную силу. Неистребимая жестокость, жадность, себялюбие, доставшееся этим людям от их диких предков, и неискоренимая тяга к власти, богатству, чувство превосходства над остальными, доставшиеся от аталантов, – сделало западную ветвь белой ци-вилизации Земли цивилизацией монстров. Именно она превратила Землю в одну сплошную колонию, где большая часть населения жила и работала только для обогащения своих господ…

Немного подпортил настроение доклад Сокса, начальника порта Атлы. Он сообщил, что один из недавно пойманных на Жарком материке неров, не выдержав невольничьей жизни, прыгнул с высоты наружной набережной в море. Но далеко уплыть ему не удалось: через сотню метров от берега его настигли акулы, и нер погиб. Зеус был вынужден сделать Соксу замечание:

– Если ещё хоть один нер погибнет в море или под ударами надсмотрщиков, я заставлю лично тебя выполнять работу раба.

Буквально на следующий день всех «диких» неров заковали в деревянные колодки. Теперь они передвигались с черепашьей скоростью, что позволяло их быстро догнать и вернуть на рабочее место, а вздумай они всё-таки прыгнуть в море – деревянные колодки на руках и ногах не дали бы им утонуть и далеко уплыть от берега.

В отличие от Стика, Ок вернулся из своей северной экспедиции ни с чем. Но Зеус не стал его ругать за нерадение:

– Наверное, там, где ты искал туземцев, их ещё и в помине нет, может, они не успели дойти до тех земель. И всё же за тобой остаётся должок, Ок. Ты только что слышал от начальника порта о потере одного нера. Понимаешь, Ок, одного! А нам нужны десятки, сотни рабов, чтобы сделать нашу Аталантиду процветающей богатой страной. Недостаток рабочих рук тормозит развитие судоходства вокруг Аталантиды. Кроме того, скоро понадобятся рабы на галеры, которые будут ходить в Венею, где подрастают наши детки. За ними нужно ведь присматривать, подкармливать их, приручать, чтобы они опять не превратились в диких животных. Так что нам нужны десятки, сотни новых рабов. В землях, контролируемых борейцами, добыть их будет проблематично, если не сказать, невозможно. Борейцы своих подопечных постоянно опекают и охраняют. Ариманчики, на мой взгляд, слишком хлипкие и слабые. Остаётся надежда на нашу резервацию на Жарком материке. Неры – выносливы, хоть и несколько ленивы. Так что займись их поиском и отловом, не откладывая.

Адор, инженер горно-обогатительной фабрики борейцев, расположенной в глуши экваториальной части Жаркого материка, немало удивился, увидев однажды в небе катер аталантов. Пилот катера, заметив с высоты небольшую энергетическую пирамиду и несколько производственных модулей рядом с ней, послал машину вниз, и вскоре из неё на поверхность земли выскочило несколько аталантов. Многие из них стали прохаживаться вокруг машины, разминая ноги, а один из них, что-то буркнув товарищам, неторопливо направился к ближайшему модулю. Но, не доходя ста метров до цели, он уткнулся в невидимую стену биозащитного экрана. При этом лишь защитный скафандр спас его от ощутимого удара током. Он грязно выругался, но тут же унял свою злость.

В одном из модулей открылась дверь, и к нему направился загорелый, высокий бореец одетый в лёгкую рубашку с короткими рукавами и шорты до колен. На тесёмке, висящей на шее борейца, болталась небольшая чёрная коробочка. Не доходя до защитного экрана нескольких шагов, Адор остановился и вопросительно посмотрел на гостя.

– Я Ок, второй помощник начэкса Зеуса. Мне необходимо переговорить с вами.

– Говорите, я вас слушаю.

По лицу борейца пробежала мимолётная улыбка. Пер предупредил всех членов экспедиции, в том числе и Адора, что в связи с вновь разразившейся войной между Бореей и Аталаной от последних в любой момент можно ожидать чего угодно. Но после постройки на территории фабрики энергетической пирамиды стало возможным «огородить» её территорию невидимым забором. Он отпугивал крупных и мелких животных и останавливал других непрошенных гостей. Аталанты попадали именно в эту последнюю группу. Но поскольку они имели несравненно большие технические возможности, нежели антилопы, львы и даже неры, иногда забредающие в эти места, борейцы не ограничились периметровым заграждением. Над территорией фабрики висел такой же защитный купол. Догадываясь о его существовании, аталанты не рискнули садиться в непосредственной близости от модулей.

Ок мрачно усмехнулся:

– Не очень любезно с вашей стороны проявлять такое не гостеприимство. Вы хозяин, я гость, а вы даже не предложите мне пройти в ваше жилище и испить по капле-другой вашего чаю или моего вингра!

И он недвусмысленно показал на небольшую баклажку, вытащенную из подсумка. И снова по лицу борейца промелькнула мимолётная улыбка:

– Иногда гости бывают излишне назойливы и недружелюбны. Места здесь глухие, а вас вон, сколько прилетело.

Бореец кивнул в сторону катера.

– Впрочем, – пальцы Адора ловко пробежались по панели пульта, висящего на груди, – вас одного я, пожалуй, пропущу.

Прозрачный намёк борейца на назойливость и недружелюбность неких гостей указывал на то, что он знал об очередном военном конфликте в их звёздной системе. Ок осторожно сделал несколько шагов вперёд и улыбнулся лишь тогда, когда оказался рядом с борейцем.

– Меня зовут Адор, – представился бореец, – так что привело вас ко мне?

Ок, сняв колпачок с горлышка баклажки, предложил Адору выпить с ним, а когда тот отрицательно покачал головой, надолго припал к ней. Жара здесь в разгар дня стояла неимоверная.

– Чёртова жара. Горло пересохло от жажды.

– Идите за мной. Вино не лучший помощник в утолении жажды.

Вскоре они оказались внутри крайнего модуля, где хозяин налил в пузатые толстостенные кружки ароматный светло-коричневый чай.

– Итак, я не получил ответа на заданный вопрос.

Бореец спокойно посмотрел Оку в глаза. А тот лениво осматривался вокруг. В помещении, в котором они находились, обстановка была простая, если не сказать, убогая: два стола, сделанных из деревянных плашек и покрытых синим блестящим материалом. Тот, за который они присели, чтобы попить чая, имел петли на одном конце и мог при необходимости откидываться к стене, чтобы сэкономить место. Второй, побольше, висел на четырёх тросиках с устройством регулировки высоты подвески и был заставлен лабораторной посудой разного вида. На стене, над первым столиком висела плоская подставка под ножи и прочую кухонную утварь. В дальнем конце помещения висели пучки сухой травы, видимо, для лекарственных целей. Слева от входа на крючках висела одежда, которую хозяин одевал в зависимости от погодных условий на дворе. На потолке виднелись глазки светодиодных светильников. Словом, никаких излишеств, золотых дверных ручек и серебряной посуды…

– Начэкс Зеус дал мне задание, – Ок чуть не ляпнул – «отловить», – найти и пригласить на работу в порт Атлы наших соотечественников неров.

Он деланно вздохнул:

– Порт растёт. Флот судов растёт. Грузоперевозки растут. Нам катастрофически не хватает рабочих рук. Мы с утра мотаемся в этом пекле, а неры словно сквозь землю провалились. Вы случайно не видели их в окрестностях вашей фабрики?

В глазах Адора появился злой огонёк:

– Вы же сами дали им свободу. Свободу жить, как им хочется. Свободу перемещаться, куда им хочется. Легче найти иголку в стоге сена, чем найти неров на таком большом материке. Что же касается меня…

В глазах борейца промелькнула лукавинка:

– Я тут один как перст. Так что, если бы они завернули на мой огонёк, с удовольствием бы поболтал с ними. Одиночество – это такая штука, знаете ли. Но, к сожалению, ничем помочь не могу. За всё то время, что я и мои сменщики находимся на фабрике, неры не появлялись в этих окрестностях.

Ок неожиданно встал из-за стола и вразвалочку, по-хозяйски прошёл в дальний угол помещения. Там, ещё только войдя в модуль, он заметил что-то странное. Скорее всего, на торце стоял обрубок дерева, занавешенный плотной тканью. Вокруг валялась неубранная красноватая стружка. Прежде чем Адор успел что-то сделать, этот наглец бесцеремонно приподнял занавесь и остолбенел: перед ним высотой по плечо аталанту, стояла статуя девушки-нерки! Бросились в глаза гордо вскинутая голова, пухлые губы, волны кудрявых волос на голове, небольшие остро торчащие груди, тонкая талия. Ещё не была завершена даже грубая обработка нижней части статуи, но уже сейчас от этой тёмно-красной фигуры невозможно было оторвать глаз.

– Не слишком ли многое вы себе позволяете, Ок?

Адор снова укрыл своё творение от глаз чужака.

– Только что ты… – с языка Ока чуть не сорвалось: «грязный бореец», но он вовремя спохватился, – только что вы говорили, что не видели и не слышали о наших нерах. Вы нагло лжёте. Нельзя было точно скопировать эту рабыню, не имея её перед глазами в качестве натурщицы. И вообще, как вы смеете делать замечание мне, ближайшему помощнику самого Зеуса!

Адор прошёл к двери, открыл её настежь и протянул руку наружу, давая понять аталанту, что разговор с ним закончен.

– Будь вы хоть самим Зеусом, то услышали бы, то же самое.

Ок выскочил из модуля красный от гнева. Грязный, безродный бореец! Он смеет учить его, виконта Ока! Да, на Аталане, в отличие от Бореи, до сих пор сохранялись титулы для знати, которые, впрочем, больше покупались, чем передавались по наследству. Адор выключил на несколько секунд силовое поле охранного периметра, и, как только нахохлившийся аталант пересёк его границу, тут же вновь его активировал. Сегодняшние гости появились некстати. Он собирался закончить деревянную статую своей обожаемой девушки. До этого дня Инари чуть ли не каждый день прибегала к нему попозировать.

Познакомился он с нею при довольно драматических обстоятельствах. В тот день он настраивал работу только что установленного в паз вершины пирамиды энергокристалла. И вот, когда он уже собирался спускаться вниз, Адор услышал яростный львиный рык и отчаянный крик, призывающий на помощь. Вглядевшись в заросли кустарника, начинающиеся сразу за охранным периметром, он увидел страшную картину: молодая темнокожая девушка, держа перед собой большую суковатую палку, медленно пятилась к периметру, а к ней подкрадывались сразу две рычащих львицы; на ближайшем пригорке, как шах на троне, сидел, и время от времени, словно подгоняя львиц, порыкивал огромный самец с гривой, свисающей до самой земли.

Бореец буквально на пятой точке съехал по одной из граней пирамиды вниз и, прихватив с собой первое, что подвернулось под руку – обрезок металлической трубы, кинулся на выручку. Он уже имел удовольствие пообщаться с этими безжалостными хищниками, когда прогуливался вокруг фабрики, изучая окрестности. Нет, ни тогда, ни сейчас он не испугался. Что могла сделать ему кошка, доходящая ростом лишь до его колена? Но вот царапины и укусы от грязных когтей и зубов всегда воспалялись и долго не заживали. Неры тоже были не слабаки, но сейчас львицы напали на совсем молоденькую девушку….

Одной из львиц удалось достать лапой до ноги девушки, и она, вскрикнув, упала. Вторая львица уже изготовилась к смертельному броску, но подо-спевший Адор, на ходу отключив силовое поле, успел встать между ней и девушкой. И всё же львица, повинуясь охотничьему инстинкту, прыгнула. И тут же, получив страшный удар в голову, упала замертво к ногам борейца. Вторая львица, жалобно заурчав, бросилась в сторону вскочившего на лапы самца. Адор поднял девушку на руки и, пятясь спиной, скрылся от дальнейших преследований хищников на своей охраняемой территории. От болевого шока, от потери крови, хлыщущей из раны, девушка потеряла сознание. Первым делом Адор остановил кровь, затем обработал раны на её ноге. В себя она пришла только на следующий день. Бореец как раз готовил для неё противовоспалительный отвар из собранных им трав, когда почувствовал на себе её взгляд. Обернувшись, он застыл на месте: чуть осунувшееся лицо девушки буквально светилось изнутри, её широко раскрытые угольно-чёрные глаза были полны удивления и… обожания! В них не было ни тени страха! Он неплохо владел языком аталантов..

– Я вижу, что тебе уже стало намного лучше?

– Да, миус.

– Не смей так обращаться ко мне. Я не твой господин, а ты – свободное дитя этой земли.

В ответ он услышал тихий счастливый смех.

– Я часто приходила сюда и смотрела на то, что ты делаешь. Правда, ты порою долго не выходил из своей хижины, но я ждала, и ты снова появлялся…

Краска стыда полыхнула по лицу борейца. Он и подумать не мог, что за ним кто-то наблюдает. Адор подошёл к ней и протянул кружку с отваром:

– Пей мелкими глоточками и не торопясь. Как тебя зовут, наблюдательная ты моя?

Она снова засмеялась, смешно морща небольшой аккуратный носик.

– Инари, миу…. – она резко осеклась, вспомнив о предостережении спасителя.

– Меня зовут Адор. И отныне зови меня только так.

Она отхлебнула глоток из кружки и поверх неё посмотрела на смущённого борейца:

– Любой аталант жестоко наказал бы меня, если бы я не назвала его миусом.

– Инари, я бореец, а не аталант, и у нас не принято унижать других.

Через три дня, убедившись, что рана стала затягиваться, Адор, сменив ей повязку, отпустил девушку, подарив перед прощанием остроотточенный широкий нож, похожий больше на мачете, – для ходьбы через джунгли лучшего было и не придумать. Мачете легко разрезало лианы, рубило мелкие ветки, да и против хищников было неплохим оружием. Инари даже запрыгала от радости от такого подарка. Ну, девчонка и девчонка совсем. Вот тогда ему и пришла в голову идея вырезать статую девушки из неподатливого красного дерева.

– Знаешь, Инари, ты больше не подсматривай, а то это не хорошо. Просто приходи в гости, когда захочешь, и со временем получишь от меня ещё один чудесный подарок…

И она стала приходить к нему почти каждый день. Оказывается, стойбище неров, в котором она жила с матерью, находилось всего в пяти километрах от фабрики борейцев. Адор не был профессиональным художником или скульптором, скорее, это было всего лишь его увлечением. Но рисовал он очень даже неплохо. Вот с рисунков он и начал. Он сделал зарисовки девушки в разных ракурсах, схватывая её мимолётные взгляды, грациозные повороты головы, жесты точёных рук и ног, вздрагивание холмиков грудей…

Она была красива, красива по-своему. И не только внешне. Она словно светилась изнутри, и порой Адору с трудом удавалось отвести от неё взгляд. Её глаза, словно магниты, притягивали его взгляд. А Инари… Инари была влюблена в него по уши. Он, когда её не было, хотя бы два дня подряд, принимался за её отображение в дереве и всё время разговаривал и разговаривал с ней, бережно снимая лишнюю стружку, доводя до совершенства каждый завиток волос на голове. И Оку он соврал, даже не задумываясь. Через девушку он предупредил её соотечественников, что аталанты открыли на них охоту, так что никто из неров её племени не был похищен. Адор уже второй месяц не покидал фабрику, уговорив Пера пока не сменять его…

Тихо жужжа, катер аталантов поднялся в воздух и изчез. Стик не мог не выполнить приказ своего шефа. Адор проводил катер взглядом и тут же боковым зрением заметил движение за периметром. Это Инари соскочила с дерева, на котором она всё это время пряталась от чужаков и теперь вприпрыжку бежала к нему, раскрывая свои объятия…

ГЛАВА 3

Пробуждение Ари было тяжёлым и мучительным. Это было уже третье пробуждение после восстановительного сна на этой планете. Соляную пещеру, в которой драконы себя добровольно заточили на время Сна, они нашли сразу после неудачного нападения на Лему, царство лемусов. Правитель Ари держал в своей памяти не менее трёх способов сделать свою жизнь и жизнь своих подданных если и не вечной, то долгой, очень долгой. А уж как применить тот или иной способ в условиях этой дрянной планеты, знал его незаменимый помощник, учёный Рэтуф.

Постепенно мозг правителя стал проясняться после долгого сна. Он осмотрелся: рядом с ним пятеро драконов ленивыми движениями обдирали с себя, помогая друг другу, куски животворных коконов, в которых они могли находиться и сотни, и тысячи лет без вреда для своих организмов. Мелкие кожистые фрагменты коконов они тут же поедали, а более крупные куски складывали у ног правителя. Тот в свою очередь отделил из этой кучи добрую треть и придвинул куски к Рэтуфу. Он проснулся последним, и его как раз освобождали из кокона двое дюжих драконов. Да, куски коконов были не очень аппетитной пищей, но все драконы сейчас остро нуждались в любом количестве белка.

Пережёвывая жёсткую пищу, Ари с содроганием вспоминал, как он и его подданные едва не погибли, подвергнувшись нападению целой стаи странных волосатых существ перед началом последнего Сна. Дело в том, что его продолжительность, а главное, эффект оздоровления зависел прежде всего от того, насколько упитанными входили в Сон сами драконы. От этого зависела в немалой степени толщина и минерализованность стенок кокона, получаемого из слизи, выделяемой каждым драконом перед началом спячки..

В тот страшный день двадцать два дракона, включая самого Ари, перед уходом в спячку устроили в одном из ущелий облавную охоту. Одиннадцать охотников во главе с предводителем перекрыли устье ущелья и стояли наготове, вооружённые только луками и стрелами. Их последние пороховые ружья полностью пришли в негодность после морского похода на Лему. Остальные одиннадцать охотников ещё за сутки до этого пробрались далеко вверх по ущелью и утром должны были выгнать на засаду целый табун довольно крупных животных со спирально закрученными рогами на голове, которых видели накануне на склонах. И вот охота началась. «Загонщики» были в основном без оружия. Зачем нужны луки и стрелы, когда ты гонишь зверя вниз по ущелью? Для этого сгодятся палки и камни. Именно с их помощью загонщики создавали такой шум, чтобы дикие козлы не слишком его пугались и постепенно откочёвывали вниз под выстрелы засадников. Так охотились на родной планете драконов Дарре, так охотились они и здесь. Ветер дул вниз по ущелью; засадники, замаскировавшись в месте окончания гона, себя ничем не обнаруживали, и охота обещала стать успешной.

И вот тут началось что-то ужасное. Ари вместе с остальными засадниками уже выбирали себе цели, когда между табунком горных козлов и цепью загонщиков замелькали какие-то тени. Что или кто это был, в утренних сумерках было трудно разобрать. Но слух не обманешь. Оттуда стал доноситься многоголосый рёв драконов и истошные вскрики, не принадлежащие им. Наконец первые лучи солнца добрались до дна ущелья, и засадники увидели, как наперерез их товарищам бросились волосатые существа непохожие ни на ариман, ни на лемусов, ни тем более на белых великанов.

Это были довольно низкорослые и низколобые существа с огромными надбровными дугами, длинными руками, что говорило о их физической силе. Тела этих существ были покрыты тёмным мехом. Лишь лица и ладони у них не имели волосяного покрова. Они не имели на себе никакой одежды. В их руках были только толстые палки, а некоторые из них, идя навстречу драконам, подняли с земли и вознесли над головами огромные камни, которые и драконы с трудом бы подняли с земли.

Сколько их было? Трудно сказать. Перед загонщиками маячили, наверное, пятнадцать странных чужаков, но Ари, поднявшись во весь рост, заметил за спинами загонщиков ещё десять-двенадцать нападающих. Да, драконы успели сбить с ног двух-трёх волосатиков своими хвостами и руками и даже добить одно существо камнями. Но потом… потом эти существа набросились на драконов одновременно и со всех сторон.

И вот что странно. Ещё до того, как волосатики касались любого из драконов, они падали на землю и, обхватив головы руками, катались по ней, истошно воя и дёргаясь и уже не оказывая никакого сопротивления! А чужаки, неторопясь, наклонялись по двое над каждым из драконов, брали их за ноги и резкими движениями разрывали их надвое. До места расправы над драконами было довольно далеко, примерно три-четыре полёта стрелы, и когда Ари с засадниками, карабкаясь вверх по камням, преодолели треть этого расстояния, с драконами-загонщиками было покончено.

Лишь одному из них, свирепо отбиваясь, падая от конвульсивных болей и снова поднимаясь, удалось вырваться из лап волосатых убийц и скатиться вниз, к ногам Ари и его охотников. Трудно было испугать чем-то драконов. Они были искусными воинами и охотниками. Но сейчас они были растеряны, их сковал страх, и лишь рык их предводителя, самого растерянного и объятого страхом, заставил их подниматься всё выше и выше.

Впереди карабкались лучники. И, наверное, это спасло драконов Ари от очередной расправы. Когда драконы выскочили на небольшую площадку, на них бросилось сразу семь или восемь косматых убийц. Пять из них тут же упали замертво после выстрелов лучников, а остальные, истошно воя, бросились вверх по ущелью и словно испарились. Возможно, в ущелье были какие-то гроты, или пещеры, или проходы в каменных лабиринтах, но Ари сейчас было не до преследования существ, дерзнувших напасть на них. Единственным спасшимся был Масс, верный слуга и отменный охотник и воин. Боль, сковавшая его голову, постепенно отступала и уходила через живот, ноги и хвост в землю. Чтобы быстрее привести его в чувство, Ари несколько раз хлопнул его по загривку:

– Кто на вас напал, Масс, отвечай!

С ближнего склона чуть ли не на голову крайнего дракона упало несколько камешков, – это табун горных козлов, обходя охотников вслед за вожаком, прыгал с уступа на уступ, уходя от этого страшного места. Но драконам было уже не до охоты. Наконец, Масс, оторвав руки от гудящей головы и убедившись, что он среди своих, кинулся лизать языком пыльные сапоги Ари.

– Повелитель, не ходи туда, – Масс нервно дёрнул рукой в сторону места побоища, – там страх поселяется в мозг, и потом он начинает кипеть, как вода в казане. Они убивают глазами, и мы ничего не смогли поделать.

Это Ари уже и сам понял. Он собственными глазами видел, как драконы стали как снопы валиться на землю и корчиться в страшных муках. И это было не проявлением трусости, не паникой среди охотников. Это было нечто другое, неведомое для них явление. Ари взобрался на высокий валун, осмотрелся и удивлённо произнёс:

– Их нет! Они все словно провалились под землю.