Вера Васильевна Минакова "Те, кого нет"

Я замолчала, думая, сколько ещё могу сказать. Янек кусал губы.

–Проблема в том, – наконец осторожно заговорила я, выбирая слова, – что Агнешка по собственной… наивности не осознала, что своей кровью может пробудить в болотнике жажду. Если не вмешаться, очень скоро сюда нельзя будет и близко подойти.

Янек помрачнел, исподлобья глянул на меня:

–Ты знаешь, как помочь?

–Возможно. Во всяком случае, я попробую, – я встала, протянула руку приятелю. – Пойдём. Всё равно мне надо тебе сварить отворотное зелье.

До моего дома мы дошли в молчании. Я особо не спешила – времени у меня было до завтрашнего утра точно, тем более всё равно надо было пополнить запасы. Корзинка заметно потяжелела: летая в облаках своих мыслей и предвкушая завтрашнюю встречу с болотником, я не забывала собирать нужные травы и соцветия.

Дома я сразу развила бурную деятельность – усадила Янека за стол, поставила ветви багульника в воду, аккуратно водрузила небольшой котелок на огонь. Через полчаса перед приятелем уже стоял отвар тёмно-зелёного цвета со сладковатым запахом. Маленький клочок испачканной кровью ленты Агнешки, подобранный на болоте, уже покоился на дне стакана.

–Пей залпом, – велела я. Проследила, как Янек, морщась, выполняет приказ, и отвернулась к рабочему столу, готовя всё для второго зелья.

–Что теперь? – приятель перевёл дыхание. Стукнул стакан о столешницу.

–Посиди, отдохни и пойдёшь в деревню. Увы, но грустную весть придётся передать тебе. Пожалуй, сообщи сперва мастеру Анджею, он сам передаст старосте и кузнецу. Боюсь, если ты сразу расскажешь, мужики обязательно захотят проверить…

Я закусила губу в сомнении. А может, и пусть проверят? Собственным глазам веры больше, чем словам подмастерья мельника и ведьмы.

– Хотя, знаешь… пусть проверяют. Думаю, Болотник не откажется от представления. Только скажи, чтобы девиц берегли. А то одной Агнешкой дело не закончится… Погоди, напишу старосте письмо.

Янек ушёл, клятвенно заверив, что сделает что следует. Интересно, как отреагируют в деревне? Ох, и крику будет…

Но пусть кричат. В конце концов, лучше знать, что за нечисть обитает под боком, чем слепо идти в её руки. Жаль, конечно, Агнешку, хотя она и дура. Подкинула работы, ничего не скажешь.

Половица тихонько скрипнула, отвлекая от невесёлых мыслей.

–Вы за мной следили, – окинув взглядом гостя, я вновь вернулась к прерванному занятию.

–С чего ты взяла? – Даниэль по-хозяйски прошёл на кухню, сел на стул, не сводя с меня глаз.

–У вас сапоги в ряске, а болото в округе только одно.

Я налила в котелок воды, поставила на огонь.

–Как всё прошло?

–Вы зря рисковали. Янек мог заметить постороннего.

–Я был осторожен. Тем более что ты рисковала намного больше.

–Опять? – я искоса взглянула на герцога и вернулась к своему занятию. – Я думала, мы решили этот вопрос.

Как только вода в котле начала кипеть, я кинула туда пару ягод рябины, полынь, бузину и зверобой. Дождалась, пока жидкость станет светло-розового цвета, и произнесла заклинание. Как только вода в котле закружилась водоворотом, надрезала многострадальную ладонь, добавив несколько капель крови. Зелье забурлило сильнее, стало тёмно-красного цвета, и по кухне поплыл резкий запах железа и чего-то липкого, тягучего. Крови.

Я довольно улыбнулась, достала фляжку и аккуратно перелила зелье, стараясь не пролить ни капли.

За окном уже почти стемнело – время за работой пролетело быстро. Как ушёл дель Тейн, я не слышала, да и встречаться с ним не хотелось. Я зашла в гостиную за книжкой, намереваясь почитать перед сном Мифологию, однако уснула мгновенно, едва голова коснулась подушки. И снился мне болотник, на глазах превращающийся сперва в Янека, а затем в Даниэля.

***

10 мая 1835 года

Княжество Альгария, Озёрный край

Уже через три часа после рассвета, с фляжкой и кинжалом на поясе и посохом в руке, я стояла на границе леса и болота.

Спала я беспокойно, проснулась с первыми лучами солнца. Только не помнила, что же снилось. И чувствовала себя не отдохнувшей, а абсолютно разбитой, и потому решила побыстрее закончить дело.

На болоте было также тихо. За спиной шумел просыпающийся весенний лес, пели птицы, светило солнце. А впереди затихло само время: ни ветра, ни движения на ряске – оглушающая тишина.

Проверяя тропинку посохом, я двинулась вперёд.

Болотник ждал меня на том же самом месте – сидел на троне-коряге, а на его коленях, обвив шею супруга руками, примостилась Агнешка. Увидев меня, утопленница порывисто вскочила на ноги, болотник поднялся вслед за ней – плавно, неспешно, вальяжно.

–Доброе утро, – я достала с пояса фляжку, встряхнула, взбалтывая зелье. – Я с подарком.

Агнешка шагнула в сторону от болотника и с тихим плеском ушла под воду, чтобы вынырнуть возле тропинки. Вода с ряской намочила сапоги, платье тут же начало липнуть к ногам. Я отряхнула подол – безуспешно, конечно же – и взглянула на болотника. Тот усмехнулся, довольный шалостью спутницы. Всего один жест – и Агнешка, недовольно хмурясь, повиновалась и нехотя отступила, скрылась под водой.

Как и вчера, хозяин болот зашагал по ряске ко мне.

–Подарки – это прекрасно, – вкрадчиво произнёс он, вставая непозволительно близко. Я чувствовала исходящий от него запах сырости и едва заметный медовый аромат какого-то цветка. – Только я не верю в людскую доброту. Вчера сюда уже явились деревенские мужики. Пришлось… отпугнуть. Я думал, мы с тобой всё обсудили, ведьмочка.

–Я здесь ни при чём. Они пришли за Агнешкой, не за мной, – я постаралась не выдать своего страха. Открыла крышку фляжки. Сама я запаха крови не чуяла, а вот ноздри болотника раздулись, и он невольно облизнулся, вновь показав мелкие острые зубы. – Получишь, если мы договоримся.

–Держи, – он провёл рукою над ряской. Берестяной свиток, перевязанный осокой, выплыл из глубины. Болотник протянул договор мне, но, когда я опрометчиво схватилась за край, не отпустил. Свободной рукой указал на фляжку.

Нахмурившись, я вложила сосуд с зельем в протянутую ладонь. Хозяин болота довольно улыбнулся, и через мгновение я оказалась тесно прижата к нему. Фляжка почти беззвучно исчезла в тёмной воде. Тонкие руки поймали мой вчерашний труд прежде, чем за ним сомкнулась ряска, а дальше наблюдать стало затруднительно – продолжая прижимать меня к себе одной рукой, второй болотник тронул мой подбородок, вынуждая посмотреть в свои глаза.

–Маленькая глупая ведьмочка, – дыхание хозяина болот пахло цветами багульника и, совсем немного, тиной. – Думаешь, можешь управлять миром? Возможно, когда-нибудь и достигнешь таких высот, но точно не сейчас. Тебе ещё учиться и учиться.

Мне не хотелось ни отвечать, ни шевелиться – его глаза словно затягивали меня ещё глубже в трясину. А я-то думала, что «утонуть в глазах» это просто красивая фраза…

Болотник усмехнулся, довольный произведённым эффектом, разжал руки и слегка подтолкнул меня. Больше не удерживаемая его магией, я с брызгами и громким плеском на всё болото ушла под воду. Дёрнулась, инстинктивно сделала вдох, закашлялась, забилась, пытаясь выплыть. Казалось, вокруг нет ничего, кроме чёрной воды, перемешанной с ряской. Ноги пытались найти опору, но лишь взбили ил. Мокрое платье путалось, тянуло на дно. Я из последних сил рванулась куда-то, надеясь, что именно там поверхность, вынырнула, судорожно вздохнула такой желанный воздух пополам с водой и ряской. Холодные пальцы схватили меня за ногу чуть выше сапога. От прикосновения прошла судорога, вновь заставляя меня уйти под воду. Вслепую ударила свободной ногой, попала по чему-то мягкому – кому-то? – и, почувствовав свободу, вынырнула. Перед глазами расплывались радужные круги, волосы мокрыми водорослями разметались вокруг, липли к плечам, лицу. Я пыталась удержаться на поверхности, судорожно двигала всеми конечностями, не понимая, куда плыть, где берег, и стараясь снова не уйти под воду. Когда под руку попала какая-то коряга, без раздумий схватилась за неё, чтобы через минуту оказаться на твёрдой земле. Кто-то выругался, подхватил меня на руки и только когда Даниэль дель Тейн сделал последний шаг, преодолевая границу болот, я осознала, что судорожно, боясь отпустить, цепляюсь за его шею, прижимаюсь всем телом. Разжала руки, отшатнулась, чуть не упав. Дель Тейн не дал мне позорно растянуться на траве, а донёс до поваленного дерева и усадил на него. Я тут же зашлась в кашле, пытаясь избавиться от вкуса болотной воды.

–Что ты здесь делаешь? – хрипло спросила, когда наконец смогла говорить. Позабыла и свою обиду, и недавние склоки.

–Даю тебе побыть магом, – герцог посмотрел на меня, дрожащую от холода и испуга, и накинул мне на плечи куртку. Захотелось утонуть снова – на этот раз от стыда.

–Спасибо, – тихо поблагодарила я, цепляясь за сухую ткань. Как, должно быть, нелепо я выгляжу! Мокрая, холодная, бледная, в тине. Чем не утопленница?

На тропинке у болота появилась Агнешка. Дель Тейн встал между мной и мёртвой девушкой, рука его легла на пояс – мне показалось, там блеснула рукоять кинжала, того самого, с красными камнями. Однако Агнешка не обратила на мужчину внимания.

–Ты забыла, ведьма, – берестяной свиток упал на землю рядом со мной. – Не обижайся на нас. И… передай моим родителям, – второй свиток, перевязанный красной лентой, приземлился рядом.

Агнешка, не дожидаясь ответа, повернулась к нам спиной и пошла обратно на болото, по тропинке, как обычный человек. Я смотрела ей в спину, пока та не скрылась за поворотом, а затем развернула первый свиток. Хозяин болота договаривался о границах своих владений, о том, как и когда могут приходить сюда люди, о днях дани. Хитрая нечисть писала о «кувшине крови», не уточняя, чьей именно, но в целом условия были вполне приемлемы. Я не сомневалась, что деревенский староста согласится почти на всё – лишь бы болотник не трогал жителей.

Повезло, что тропинка с болота к моему дому вела не через деревню. Представляю, каким чучелом я была в мокром платье, облепленном тиной. А так свидетель был один, он же спаситель.

–У нечисти странные шутки, – прервала я затянувшееся молчание.

–Я заметил, – отозвался дель Тейн. Куртку, кстати, он не забрал, и она прекрасно дополняла мой болотно-мокрый наряд.

–Хотели бы убить – я бы уже утонула, – упрямо проговорила я. – А так они… давали шанс.

–Рад за них, – неодобрительно прокомментировал Даниэль. Я не нашлась, что ответить.

Мокрое платье холодило ноги, путалось, собирало пыль, грязь и старые листья. В конце концов, плюнув на приличия (хотя о них и так можно было уже забыть), я подхватила подол одной рукой. Идти сразу стало легче.

По возвращении домой я тут же скрылась в ванной, вышла часа через два, отогревшись и отмывшись. Хотя запах тины мерещился всё равно.

Даниэль обнаружился на кухне. Когда я, переодетая в домашнее платье, с мокрыми, но чистыми волосами, появилась на пороге, мой гость как раз снимал с плиты закипевший чайник.

Хозяйничал! На моей кухне!

Сил возмущаться, правда, не было. Сев на ближайший стул, я с молчаливой благодарностью приняла чашку с ароматным травяным отваром.

Пусть хозяйничает. Потом буду возражать.

–Что за зелье ты дала болотнику? – спросил Дэн, располагаясь напротив меня. – Это же была не кровь.

–Не кровь, – согласилась я. – Но сразу он этого не поймёт. Там состав, который, напротив, уменьшает тягу к крови, делает равнодушным к запаху. Во избежание, – пожав плечами, я уткнулась носом в чашку. Мятой пахнет. Вкусно.

Я расслабилась, согрелась и меня тут же начало клонить в сон. Как бы ещё не заболеть после такого приключения…

Глаза слипались, но я усилием воли не дала себе уснуть прямо за столом, заставила себя допить и поднялась в спальню. Последние силы ушли на то, чтобы переодеться, и уже через несколько мгновений я рухнула в уютную темноту сна. Без болотников, глупых деревенских девушек и прочих неприятностей.

Глава 4.

11 мая 1835 года

Княжество Альгария, Озёрный край

–У меня есть просьба, – Даниэль легко встал, отнёс пустую тарелку в раковину и повернулся ко мне. – Ты сможешь создать что-то, изменяющее внешность?

–Зелье? Амулет?.. – я одним глотком допила чай и тоже поднялась. После болотного купания я проспала почти сутки, и всё ещё чувствовала себя разбитой. Даже не обратила внимания, что Дэн вновь хозяйничал в доме – скорее, было приятно, что в кои-то веки завтрак приготовила не я.

–Что-то, – дель Тейн пожал плечами, внимательно смотря на меня. – Не стоит быть пророком, чтобы понять, что при моём появлении в Ровене на свободе я пробуду очень недолго. С другой внешностью мне будет проще…

Он хотел сказать что-то ещё, но вовремя спохватился. Мне неожиданно стало обидно. Нет, умом я понимала, что не стоит лезть в политические и кровные дела ровенского королевского двора, но разве все мои старания не доказали, что мне можно доверять?

–Конечно, можно остановиться и на краске для волос, но это не настолько надёжно, – продолжил Дэн.

–Попробую что-то поискать, но результат не гарантирую, – ответила я. – Никогда ничего подобного не делала.

Очень хотелось задать ещё несколько вопросов. А, к демону.

Я включила воду, ополоснула первую тарелку. Отчего-то за рутинной работой думалось лучше.

–Ты же так и не скажешь, кто тебя пытался убить? – кинув взгляд через плечо, спросила я.

Дель Тейн, возможно, и ожидал от меня любопытства, но не сейчас точно.

–Зачем тебе это? – мужчина остановился рядом со мной, опёрся бедром о столешницу. Поти семейная сцена, как мило. Я мою посуду, он вытирает. Экая пастораль.

–Что именно? – я мило улыбнулась и похлопала ресницами. Знаю, актриса из меня никакая, но сдержаться было выше моих возможностей.

Даниэль устало выдохнул, протянул руку и выключил воду.

–Арли, – имя рухнуло в тишину, я даже дыхание затаила, – зачем тебе моя история? Ты же сама говорила, что предпочитаешь подлечить меня и отправить на все четыре стороны. Но вместо этого хочешь помочь, задаёшь ненужные вопросы. Так зачем?

–Можешь считать себя моим дипломным проектом, – нашлась я. Старалась, чтобы голос звучал беспечно, но всё равно чувствовала себя неуверенно. – Я тебя вытащила – или ты сам вытащился, – вылечила и мне интересно, что будет дальше. Хочу довести дело до конца, если угодно.

–Это опасно.

–Представляю.

–Нет, не представляешь! – Даниэль осёкся, словно сам не ожидал от себя столь бурной реакции. Отошёл на несколько шагов, перевёл дух. – Ладно, предлагаю компромисс. Ты помогаешь мне поменять внешность, а взамен, когда всё закончится, я тебе отвечу на все вопросы.

–Опять принимаешь меня за тепличный цветок, – горько отозвалась я, вновь включая воду.

–А разве это не так?

Не то, чтобы он был не прав, но тем не менее всё равно было обидно. В который раз!

***

Я вновь была на болоте. Сидела на старой коряге в самом центре трясины. Вода, подёрнутая ряской, стояла без движения. Ни солнца, ни ветра, ни звука.

Обернувшись, я чуть не уткнулась носом в плечо болотника. Эриан сидел рядом, расслабившись, будто коротал время на скамейке в парке, и с интересом разглядывал меня.

-Ну здравствуй, ведьмочка, – от его ласкового голоса, тихого, вкрадчивого, по спине пробежала дрожь. – Опять с вопросами пожаловала?

Я растеряно смотрела на хозяина болота. И правда, что мне здесь было нужно? Вопросы… какие? Как я очутилась на болоте? Память отказывалась давать подсказки, а Эриан всё ждал. Смотрел на меня внимательно, будто оценивал, но не прикасался.

-Что молчишь? Забыла? – голос успокаивал, уводил в далёкие дали, в нём хотелось раствориться, смешаться. Стать единым целым, как… Агнешка?