А.Никл "Повелитель теней"

– Вкусно! – пробормотал Крабогном с причмокиванием. Он уселся на груди у Левого. Вокруг довольной тени рябило пространство, к ней из трупа тянулись полупрозрачные энергетические струи.

– Так ты у нас падальщик, – протянул я, и меня осенило. Происхождение этих странных тварей всегда было загадкой. На этот счёт в Российском Государстве было написано не одно научное исследование.

Самая популярная версия заключалась в том, что предками Крабогномов были монстры-Крабы, которые обитали в местах, где было много смертей. Ну и в конце концов очень удобно устроились на человеческих кладбищах. Питаясь энергией смерти, они постепенно как бы присваивали генетическую информацию людей и, как итог, теперь у каждой особи на панцире растёт свой собственный человек. Звучит как бред, но…

– Ты с Изнанки сюда рвался, чтобы пожрать? – уточнил я, схватив Крабогнома за шкирку.

– Нет, великан-хозяин, – судя по звуку, он сыто облизнулся. – Я там жрать. Сытно жрать. Вкусно. Здесь прям как мой кладбище. Могил много. Смертей много. Энергии много. На Изнанку пробивалось. Вкусно! А потом скучно. На Изнанке некому крыса подкладывать.

Так я и думал. Крабогном наелся энергией смерти, благодаря чему вышел на новый уровень развития, стал полуразумной Тенью. Но вот в чём загвоздка… На территории особняка Ломоносовых не было кладбища.

Глава 4

Я прервал трапезу Крабогнома и потребовал:

– Отведи меня в место, откуда исходит аура смерти.

– Великан-хозяин, ну ещё кусочек… – законючил тот, но, перехватив мой раздражённый взгляд, моментально превратился в туман и поскользил к двери, прячась в тёмных углах. – Тут почти здесь.

Я шагнул в тень, чтобы никто меня случайно не заметил, и последовал за ним. Туда-сюда бегали слуги с подносами – судя по всему, убирали грязную посуду. Со второго этажа, где и располагался бальный зал, спускались опьяневшие гости. Некоторые спорили, стоит ли подождать хозяев дома, чтобы с ними попрощаться, но в итоге пришли к выводу, что нет, не стоит. Аристократии не пристало гоняться за безродными, пусть они и распоряжаются имуществом богатого Рода.

Крабогном по дороге шлёпнул разодетую в пух и прах дамочку по заднице, за что огрёб её спутник. Зловредная Тень злорадно захихикала и уже собралась было продолжить пакости, но, заслышав моё предостерегающее шипение, тяжко вздохнула и скатилась с лестницы, ведущей на первый этаж. Мы прошли по длинному коридору и остановились перед неприметной железной дверью.

– Вот! – показал на неё Крабогном и довольно защёлкал клешнями. – Привёл!

– Молодец, – рассеянно похвалил я. Всё моё внимание сконцентрировалось на мощных энергетических волнах, исходящих из-за двери. Оттуда смердило смертью. Атмосфера здесь была удушающей, я задержал дыхание. Такое редко встречалось даже на поле боя. И смерть эта была нехорошей. На тех же кладбищах чаще всего царит спокойствие, потому что большая часть людей умерла ненасильственной смертью. Если повезло – в своей кровати, в кругу семьи. А из-за этой двери несло болью и страданиями.

Она была незаперта, поэтому я просто её толкнул и перешагнул через порог. И на мгновение застыл – настолько мои ожидания расходились с тем, что я увидел.

Помещение, в котором я оказался, было спальней, совмещённой с гостиной. В правой стороне стояли три кровати, а в левой – накрытый стол, стулья, кресла и камин. У искусственного окна находились две детские коляски. За столом сидело четверо человек – трое спиной ко входу, а четвёртая, дочь кузнецов Раковых, девица, помешанная на розовом цвете, лицом ко мне. Она деловита наливала в кружки чай, добавляла в него сахар, размешивала и ставила перед гостями, приговаривая:

– Ваше, месье Ферлионни. Конечно, конечно, не беспокойтесь, вот и ваша чашечка чая, мадемуазель Берлиозе… – иногда она закатывала глаза, как очень уставшая от гостей хозяйка, но продолжала разливать чай, а после перешла к сладостям. – Мадам Дерилия, не желаете ли зефира?

Её взгляд упал на дверь, и она заметила меня, вскрикнула от неожиданности и приложила ладони к сердцу.

– Мало того, что ты проснулся и бросил меня, так ещё и смеешь пугать?! – вскричала она, и я почувствовал себя непутёвым любовником, который дал ей от ворот поворот. Девица затряслась от ярости, розовые банты на её голове колыхались, как нелепые паруса. – Ты – моя игрушка! Мне тебя обещали! Мама говорила, что ты никогда меня не бросишь! – она капризно топнула и ткнула пальцем на свободный стул: – Немедленно садись и пей чай!

Я криво улыбнулся и отрицательно покачал головой, отчётливо понимая, что передо мной стоит совершенно и бесповоротно сумасшедшая барышня. Интуиция подсказывала, что именно из-за её безумия особняк Ломоносовых накрыла аура смерти. Я осмотрел стол и сидящих за ним людей внимательнее. Они были абсолютно неподвижными, но это точно не куклы и не чучела – так подделать текстуру кожи просто невозможно.

– Вежливости в тебе ни на грош, – небрежно бросил я, шагая вперёд. – И место тебе в каком-нибудь пансионате для дурно воспитанных дамочек.

Пока девица гневно вопила и швыряла на пол посуду, я изучал её “гостей”. Они ещё были живы, но не то чтобы очень радовались этому факту. Избитые, раненые и связанные, они ждали своей участи.

– Бесполезные ничтожества! – девица, спотыкаясь о полы розового платья, подбежала к столу и ударила одного из несчастных. – Вы все бесполезные ничтожества!

Я отвесил ей пощёчину, не сдерживая силу, и девица отлетела в угол комнаты, ударилась о комод и сбила настольную лампу.

Связав чокнутую дочь Раковых, я открыл вторую дверь – она находилась напротив входной и вела на лестницу в подвал. Из черноты сразу пахнуло разложением и вонью, тусклый свет играл оранжевыми бликами на подвешенных телах. Я вернулся к столу, но “гостей” тронуть не рискнул – побоялся, что у них откроется кровотечение, если попытаться их освободить. Это дело спасателей и докторов, которых нужно было вызвать. Я же наложил лёгкое стазисное заклинание – оно как бы законсервирует несчастных “гостей”, и их состояние не ухудшится. С помощью местной магии такое сильное заклинание не получилось бы, так что пришлось пожертвовать ещё восемью тенями.

Я как раз достал смартфон Геннадия Ракова, чтобы вызвать полицию, когда он ввалился в комнату собственной персоной. Он шёл прихрамывая, с явным дискомфортом – перец на туалетной бумаге явно не прошёл незаметно. За ним деловито семенила его жена, Анжелика.

– Доченька, милая, ты уже наигралась? Мы с папой можем закончить? Надеюсь, ты оставила нам парочку игрушек, нам нужно выпустить пар. Аристократы таки-и-и-и-ие выматывающие. Просто ужасно! – она уставилась на меня как баран на новые ворота. – Что ты здесь делаешь, мерзкий сопляк?! Ты сегодня и так доставил мне неприятностей! Выставил идиоткой! Немедленно убирайся!

Геннадий был сообразительнее Анжелики, он мгновенно догадался, чем грозит моё здесь присутствие семейке Раковых. Он постарался незаметно прикрыть дверь и перегородить к ней путь, заговорил ласковым тоном, подбираясь к лежащему на кофейном столике кухонному топору.

Смешно. Раковы – рядовики, люди без магического таланта. Чтобы остановить кузнеца, мне даже не нужно было стараться – хватило крупицы силы. С кем-нибудь другим я бы, возможно, и попотел – всё-таки подключаться к частоте этого мира не так просто и далеко не привычно. Однако с Геннадием… В общем, я мог бы вызвать тень, даже самую слабую. Но у меня настолько сильно зачесались кулаки… Двумя ударами выбив из него весь воздух, а так же желание продолжать конфликтовать со мной, я скрутил всю их семейку.

– Умоляю, не сдавай нас властям! Мы сделаем всё, что ты захочешь! Всё! Ты не представляешь, сколько сил и средств мы на это положили! А наша доченька… Наша прекрасная доченька не заслуживает жизни в тюрьме! – рыдала Анжелика, рухнув передо мной на колени. – Пожалуйста, это же обычные слуги! Челядь! Да их даже никто не будет искать!

Я скривился. Мне сдало противно даже разговаривать с ними. Не говоря уже о каких-либо сделках. Оставив Раковых связанными, я вышел на улицу и стрельнул сигарету у слуги. Лёгкие Марка явно не привыкли к курению, так что я закашлялся, попробовал ещё раз затянуться, но снова едва не задохнулся и выбросил недокуренную сигарету.

Вскоре улицу осветили красно-синие мигалки и во двор особняка Ломоносовых высыпали полицейские, а следом появился доктор с синим чемоданчиком и молоденькая медсестра в до неприличия коротком халатике. Она с интересом осмотрела двор, мраморные статуи, фонтан и особняк и хитро мне улыбнулась, поправляя воротничок и как бы невзначай открывая вид на декольте. Я ей подмигнул и повернулся к полицейским, сказал:

– Я вас провожу.

Со мной поравнялся один из полицейских, козырнул и представился:

– Капитан Кореновкин. Расскажите, что у вас произошло?

– Мои опекуны оказались кровожадными убийцами, а в остальном всё неплохо, спасибо, что спросили, – хмыкнул я, но, заметив, что капитан не оценил моей иронии, добавил уже серьёзно: – Я – Марк Ломоносов, последний представитель Рода. Думаю, вы слышали, что меня подло отравили, из-за чего я долгие месяцы провёл в коме. Так как делами Рода кто-то должен управлять, то мне назначили опекунов. Господ Раковых.

– Раковых? – переспросил Кореновкин и поморщился. – Значит, вы нашли доказательства, что они кого-то убили?

– Не только убили, но и пытали. Они особо не скрывались, уверенные в своей безнаказанности, – я кивнул на лестницу, ведущую к подвалу. – Прошу, сейчас вы сами всё увидите, – оглянувшись через плечо, я предупредил медсестричку: – Зрелище не для слабонервных, подготовьтесь.

– Чего я там не видела? – легкомысленно закатила глазки медсестра и расстегнула верхнюю пуговичку. Она не обратила внимания на осуждающий взгляд доктора, который явно не одобрял флирт на рабочем месте. – Вот вчера, например, к нам привезли бомжа, у которого…

– Врачебная тайна! – рявкнул доктор и пригрозил: – Если не вспомнишь о субординации, то лишишься премии!

– Да ладно вам, что я такого сделала?! – возмутилась она. – Кто на скоряке вообще согласится работать? Да ещё и без премии? Конечно, ведь за забором целая очередь выстроилась. Ну так я посмотрю, как вы кого-нибудь позовёте!

Мда, лучше бы она не открывала рот. Почему говорит она, а стыд испытываю я?

Ускорив шаг, я так резко толкнул дверь в комнату с Раковыми, что она распахнулась и стукнулась о стену. Все последовали за мной и подошли к столу. Медсестра задохнулась и закрыла рот ладошкой, подавляя рвотные позывы. Доктор выругался себе под нос. Капитан Кореновкин тяжело вздохнул, скрестил руки на груди и уставился на Раковых.

– Увести их, – приказал он своим подчинённым. – Кто-нибудь один пусть отвезёт их в участок и оформит в каталажку, остальные – собираем улики. И постарайтесь не накосячить, засадим эту прекрасную семью за решётку навечно. Услышали меня?!

Ему ответил неровный строй голосов, и полицейские разбежались выполнять приказ. Доктор тем временем с профессиональной озабоченностью обходил прибитых к столу жертв. Кажется, он измерил их жизненные показатели, проверил реакцию на свет.

– Какие же мрази, – тяжко вздохнул он. – Наложили заклинание стазиса, чтобы помучить бедняг подольше. Но… Именно благодаря этому они сейчас живы и до больницы с ними точно ничего не случится. Капитан, надеюсь, вы добьётесь смертной казни.

– Я тоже, – мрачно пробурчал Кореновкин.

– Вам нужна помощь? – уточнил я и, получив отрицательный ответ, пошёл в свои покои. По дороге столкнулся со знакомыми служанками – рыжей и шатенкой, первыми людьми, которых я встретил в этом мире. Увидев меня, они переглянулись и, не сдержавшись, прыснули со смеху. И только в этот момент я осознал, что до сих пор шляюсь по особняку в шёлковой розовой пижаме.

– Господин Марк, вы так очаровательно выглядите, – протянула шатенка, скромно потупив глаза, но я видел, как она кусала губы, чтобы снова не захохотать в голос.

– Может быть, вам помочь переодеться? – предложила рыжая и прелестно похлопала ресницами, приоткрыв рот.

– Принесите нормальную одежду, а дальше справлюсь сам, – хмыкнул я. – Отправляюсь спать и на это время назначаю вас главными. Помогайте полицейским и доктору, если они о чём-то попросят. Найдёте их у подвала. Пришлите других слуг на помощь, если потребуется. Остальные слуги вас будут слушать?

– Да куда они денутся, – улыбнулась шатенка. – Главное, чтобы Раковы не вмешались.

– Так полиция за ними, – объяснил я.

– Пропавшие слуги, – в унисон воскликнули девушки, и рыжая добавила: – Пока вас не было, ваши опекуны постоянно нанимали новых слуг, но те через пару дней как бы увольнялись. Как бы. Но мы-то чуяли что-то неладное! И каждый день молились всем Богам, чтобы вы проснулись!

– Как вас зовут?

– Лера, – шатенка указала сперва на себя, а потом – на свою подругу: – И Вера.

– Шуруйте, – махнул я. – И одежду не забудьте, иначе быть мне законодателем новой моды среди аристократии.

Девушки захихикали и убежали, а я, вернувшись в свои покои, растянулся на кровати, призвал Крабогнома и приказал:

– Охраняй мой сон. Если кто-то попытается причинить мне вред, можешь его убить.

– Еда! Вкусно! – согласно закивал Крабогном, и я провалился в сон.

Проснулся уже на следующий день, после обеда. Солнце стояло высоко в небе, но уже медленно клонилось к западу. Стопка чистой приличной одежды лежала на стуле рядом с кроватью. Джинсы, рубашка, пиджак. Одевшись, я спустился в столовую. Лера и Вера словно соткались из воздуха и начали накрывать на стол, рассказывая, что произошло, пока я спал, и постоянно перебивая друг друга:

– Там был Аркаша, слуга, которого наняли три месяца назад…

– …три месяца в таких условиях – просто кошмар!

– Но хорошо, что он выжил, больше таких долгожителей нет…

– …женщина вообще всего три дня провела в подвале, а уже живого места не найдёшь!

– Ну ничего, капитан Кореновкин сказал, что доказательства неопровержимые, им не отмазаться…

– …будут гнить в тюрьме!

Они встали на противоположной стороне стола и, продолжая щебетать, с умилением наблюдали, как я ему. Даже не знаю, почему не прогнал их и не “включил” сурового господина-аристократа. Наверное, присутствие Леры и Веры и их болтовня меня успокаивали. Всё-таки впечатления вчерашнего вечера хотелось перебить чем-то приятным и хорошим. Очаровательные служанки с этим вполне справлялись.

– Очень вкусный десерт, попробуйте! – посоветовала Лера, пододвигая ко мне шоколадное пирожное.

Но добраться до десерта мне было не суждено. В столовую зашёл невысокий седой старичок, робко посмотрел на девушек и что-то прошептал Вере на ухо, когда она к нему подошла. Выслушав, Вера кивнула и громко объявила:

– Господин Марк, к вам пришли коллекторы. Впустить?

– Давай. В гостиную.

Вытерев руки салфеткой и допив кофе, я неспешно направился в гостиную. Там меня уже ждало двое человек – мужчина и женщина. Оба в деловых чёрных костюмах, с зализанными волосами, густо покрытыми гелем. Начищенные ботинки блестят ярче солнца. У мужчины на коленях лежал дипломат. Сидели они на диване, идеально выпрямившись, словно проглотили по палке.

– И зачем же вы посетили мою скромную обитель? – поинтересовался я.

– С огорчением вынуждены сообщить, что данный особняк больше вам не принадлежит, – мужчина вытащил документы и протянул мне. – Ознакомьтесь. Господа Раковы переоформили этот дом на себя, на вполне законных основаниях. Но так как сегодня утром им были предъявлены обвинения в многочисленных убийствах, то, по законам Российской Империи, всё их имущество конфискуется государством.

Глава 5

Храм Перуна, обрядовый зал.

Главный жрец Перуна сидел в обрядовом зале и размышлял о своей тяжёлой судьбе. Долгие годы он верно и преданно работал на Богов, чтобы дослужиться до этой должности и… окончательно растерять все иллюзии. Обыватели трепетали перед Богами, многие были готовы пресмыкаться, лишь бы на них бросили хотя бы один благосклонный взгляд. Главный жрец хмыкнул. Наивные.

Встав во главе столичного храма Перуна, он словно попал за кулисы какой-нибудь киноиндустрии, где все мировые звёзды пьют, нюхают запрещёнку и устраивают оргии. И этому он посвятил свою жизнь? Да и коллеги его были по большей части высокомерными уродами. Но идти на попятную было поздно – в службе Перуну главный жрец потерял даже своё имя, он его уже и сам не помнил, что говорить об остальных.

Тяжко вздохнув, главный жрец поднялся, отодвинул висящую на стене картину и ввёл код в электронную панель железного сейфа. Клацнул замок, и открылась дверца. Внутри стояла небольшая бутыль с ярко-фиолетовой жидкостью – амброзией. Несмотря на красивое название, это была знатная отрава, которая вызывала эйфорию и привыкание. Правда, только у Богов. Для людей она была просто ядом. Без амброзии начинался жестокий синдром отмены, который мало кто выдерживал.

Главный жрец достал из верхнего ящика стола пробирку и пипетку и взял из бутыли ровно десять капель – по две на каждого. Этого будет достаточно, чтобы они испытали краткосрочный экстаз, а синдром отмены не наступил. Главный жрец презрительно скривился, но тут же взял себя в руки: главное – субординация и профессионализм.

Он покинул обрядовый зал и спустился на первый этаж, в кухню. Там он включил печку, открыл духовку, настроил нужный режим и забрался внутрь – подпространство без проблем полностью его поглотило, и тогда главный жрец сказал:

– Резиденция Пятёрки.

В тот же миг его распылило, закрутило и засосало в узкую трубу. Пять секунд – и он очутился в пункте назначения. Выбрался из серебряной духовки и брезгливо стряхнул с рукава гарь – эту печку давненько не мыли. К горлу подкатывала тошнота. Главный жрец не любил этот способ передвижения, всякий раз его страшно мутило.

Слуги его не встретили, повариху и её помощника он нашёл в кладовке – они дрыхли без задних ног на корзине с продуктами, вповалку. Дворецкий пьянствовал в гостиной. Главный жрец огляделся, ища взглядом служанок, – ему не хотелось лично сталкиваться с Велесами. Лет десять назад они тоже потеряли свои имена, прямо как он, и Пятёрку начали звать Велесами – кто-то из них действительно был Велесом, Богом скота и плодородия, но кто? Главному жрецу было наплевать, да и всему миру – тоже. В своём роде уникальный случай, чтобы Богов – Богов! – постепенно, но неумолимо забывали.

– Где же вы? – пробормотал он и в ту же секунду получил ответ: распахнулись огромные дубовые двери, и в гостиную выбежали обнажённые девушки, хохоча и обливаясь шампанским. Следом за ними показалась и Пятёрка – пошатываясь, плелись. Они не сразу заметили его, главному жрецу пришлось громко кашлянуть, привлекая их внимание. Лишь тогда к нему повернулся высокий Бог с соломенными волосами и вперил в него мутный взгляд.

– О, посмотрите-ка, кто к нам пришёл! – воскликнул он и жадно спросил: – Принёс?

– Конечно, господин, – глубоко поклонился главный жрец. – Перун заботится о своих верных подданных.

Он протянул пробирку с амброзией, и худющая, как скелет, Богиня с жёлтыми глазами поспешно вырвала её у него из рук. Пока Боги толкались за то, кто первым испробует новую смесь, жрец воспользовался моментом и скользнул в сторону кухни, но его остановил внезапный вопрос:

– Как там наш подопечный?

– Хорошо, – сухо произнёс главный жрец. – Настолько хорошо, насколько может быть в его состоянии. Он может проснуться завтра, а может не проснуться никогда.

– Хорошо…

Главный жрец поспешил вернуться в Храм Перуна. Его беспокоило, что мальчишка Ломоносов каким-то чудом очнулся. Не помогли даже “доктора” – на самом деле они, конечно, были отравителями, которые ввели его в кому. Точнее, в то состояние, когда душа отделяется и улетает в Изнанку, а тело не умирает. Они постоянно крутились рядом, вкалывали мальчишке яд, проверяли его состоянии. Всё шло замечательно, пока…

Они отбыли в поместье Ломоносовых ещё вечером, но до сих пор от них не было вестей. Интуиция подсказывала главному жрецу, что придётся пойти на крайние меры. Иначе Перун лично сотрёт его в порошок.

* * *

– И какие же это законные основания позволяют мошенникам присваивать себе родовое имущество? – сквозь зубы произнес я. – Возможно, пока я спал, в Российской Империи изменились законы?