Марьяна как во сне, набирает номер и звонит. Голос по телефону сказал Марианне: – Встречаемся на Холодной горе.
Встреча с Булгаковым
Марианна любила Харьков, ведь там прошли студенческие годы. Как говорила её учительница: – Это лучшие годы. Сейчас интернатура, все разъехались кто куда. Марианна заглянула в булочную, прошлась по центру Харькова, купила рыбу – таранку на связке: авось потом съем. На Марианне была одета салатовая блузка, с рюшечками на плечах, воздушная, внизу завязывалась как галстук развивающимися кончиками.
Лето. Всё пело, летало, а Марианна сворачивала с одной главной улицы на другую. С Булгаковым столкнулась внезапно. Он появился на перекрёстке, когда Марианна сворачивала на улицу Сумскую. Она буквально столкнулась с ним.
Да, это он – одногруппник Саша Булгаков, коренной харьковчанин. Жил здесь рядом, в центре. Разговорившись, я быстро оказалась дома у Булгакова, пригласившего меня к себе в гости.
Квартира Булгакова, комната. Я положила связку рыбы на тумбочку, и сели пить чай.
Булгаков сел в кресло. Он такой же, как и был студентом, только возмужал и волосы аккуратнее уложены.
– Я работаю хирургом, сейчас интернатуру прохожу. Жена – продавщица. – рассказал мне Булгаков.
– Ты всегда мечтал быть хирургом, ведь и отец у тебя хирург, если не ошибаюсь.
– Жена сегодня на даче, может останешься, уже поздно.
Марианна задумалась: – Да у меня ещё дела. Тут я вспомнила про встречу с чёрным колдуном.
– Надо бежать, – и я поторопившись стала обуваться.
– Может сделаю свои дела, тогда приду. Ты не обижайся, я действительно спешу, – сказала Марианна.
– Не иди ты никуда, – пытается остановить Марианну Булгаков, – я буду ждать, возвращайся, когда справишься.
Какое – то непременное надо, неведомая сила торопила Марианну. И Марианна выскочила с квартиры Булгакова, даже забыв свою рыбу – таранку на связке.
Если Марианна встретилась с Булгаковым – значит сказка начинается…
У чёрного колдуна
Он ждал на Холодной горе. Его я увидела издалека. Длинный, худой, волосы, как зализанные гелем. Он был похож на воздух, на быстрый дух, который может сорваться и взвиться в любую секунду; а голос прорезающий пространство с металлическим оттенком, и казалось, он может меняться; то он хитрый, то насмехающийся, то играющий, то плут. Это был – Чёрный колдун.
Что у него отсутствовало вовсе – я потом поняла: это доброта, душевность и правдивость.
Комната в квартире. Марианна сидит на диване. На экране черно – белого телевизора появляются кадры, диктор говорит о затоплении подлодки «Курск».
– Что это? – Марианна.
– Потоплена подводна лодка – говорит Длинный.
Марианна ещё долго вдумчиво смотрит на экран телевизора.
Эту дату августа Марианна запомнит навсегда.
Зала квартиры. На столе в вазе стоит красная роза, одна. Она мимолётом и постоянно переносит взгляд Марианны.
– Ты умеешь медитировать? – Длинный.
– Надо смотреть в одну точку, вот потренируйся, смотри на розу. Марианна посмотрела на розу. Ничего, бред какой-то.
Когда появился в комнате Круглолицый, Марианна даже не заметила. Вероятно это произошло на кухне, когда состоялся разговор с ним. Он сидел за одним столом с Марианной.
Марианна рассматривала Круглолицего: большие карие глаза, одежда, как ряса у попа, на груди на цепи висел крупный медальон или эмблема, круглый, но не совсем, по краю было что – то. Тему разговора задавал Круглолицый. Длинный сидел рядом на стуле, и живо вставлял свои реплики. Марианна то молчала, то изредка отвечала.
Разговор зашёл о возрасте.
– А вам сколько лет? – Марианна Круглолицему.
Он несерьёзно вскинул голову, как шутя :
– Да может триста… или…
– Пятьсот … – вставил Длинный. Переглянулись с Круглолицым и послышались смешки.
У меня сложилось впечатление что он врёт, что они всё время врут и насмехаются надо мной. (Мысли Марианны).
– Смотри как она сидит. – Круглолицый Длинному, – Она правильно держит руки.
Кисти Марианны была повёрнуты ладошкой вверх, когда она сидела за столом. Марианна взглянула на свои руки и ничего не поняла. Потом Круглолицый читал стихи. Странные стихи, длинные. Марианна смотрела и с трудом улавливала смыслы этого красноречия. Там было о какой – то массе, которая рождается, живёт, потом умирает, потом эта биомасса идёт в землю, гниёт, её жрут черви, а потом заново всё рождается; и потом снова этот круговорот. Даже думаешь, что такие стихи не мог сочинить обычный человек.
На столе появились какие-то картинки, Длинный показал рисунок мне, на нем лицо мужчины.
– Это кто? – он мне.
– А это кто? – ещё показал.
Вгляделась, – Не знаю..– ответила.
Разговор с Круглолицым видать был не окончен, не знаю зачем, но он заговорил о Христе.
– Иисус предатель, он предал людей, он ведь мог спасти их. – сказал, обращаясь ко мне Круглолицый, лицо его было серьёзным.
Марианна молчала, она просто не знала правильный ответ, никогда не думала об этом и не думала думать. Ответов на самом деле было множество: может люди были не готовы к изменениям, может время ещё не пришло.
Вся встреча происходила как в лёгком тумане, и почему сейчас говорят о Христе, Марианне даже в голову не приходило.
Почему – то я оказалась в дальней маленькой комнате с Круглолицым. Он крутил мне плёнку, как на магнитофоне, периодически останавливал, смотрел на меня и спрашивал:
– Слышишь? Слышишь?
Я с трудом понимала что там… звуки доносились, обрывки голосов, и даже музыка, но тихо.
Остановил немного.. песня: – Белые розы, белые розы… – я расслышала голос Шатунова.
– Узнаёшь? – Круглолицый.
Я всегда любила» Ласковый май», это песня моего детства. Внезапно плёнка оборвалась, закончилась.
– И всё, – сказал Круглолицый.
– Надо провести ритуал – заявил Длинный, и Марианна оказалась уже в другой комнате с Длинным, а Круглолицый испарился куда – то.
Длинный приготовил какую – то чепуху по видимому для ритуала: зеркальце, пиалу с водой, свечечку. Окурил комнату дымом.
Моё лицо изрисовал, измазал чёрными штрихами, сажей или маркером. Оно стало похоже на лицо индейца или воина, который готовится, маскируется перед тем, как вступить в бой.
– Вот, смотри.– и Длинный подвёл меня к зеркалу в ванной.
Я рассмотрела своё голое тело до пояса и лицо: на лбу, щеках – чёрные линии.
Длинный всегда всё делал быстро, передвигался быстро, как тень. В комнате полутьма. Он колдует перед своими штуками.
– Дай кольцо, мне выкуп нужен – Длинный.
Я стянула с пальца кольцо, простое, купленное за копейки, но похоже на золотое. Длинный куда-то его дел, может кинул в пиалу.
– Стой здесь, смотри в зеркало, говори свои желания – сказал Длинный.
Я стояла, смотрела в зеркало, молчала, как в гипнозе.
– Господи, сохрани мою душу, и душу моих близких. Только сохрани душу, – бормотала мысленно я.
– Смотри в пиалу с водой! – командовал Длинный.
Марианна долго смотрит в воду и ничего не видит.
– Видишь там в пиале? – Длинный.
Марианна пожала плечами.
Потом Длинный вскочил, распластался на полу, руки и ноги расставил, как звезда; и некоторое время так пролежал.
– Как ты себя чувствуешь? – Длинный мне.
Потом он вгляделся мне в глаза: – А ненависть… Это ка.
Длинный сделал движение над моей головой:
– Я ставлю тебе вот сюда, слева, – сделал движение над моей головой, или справа, – покрутил рукой справа от головы, – Нет слева.
Может какой приёмник, подумала я.
Ещё Длинный мне гадал на картах или карточках. Возможно он гадал до ритуала, всё было как в тумане.
Уткнувшись в свои карточки, он выкрикивал своим металлическим насмехающимся голосом:
– Да тебя толком никто и не любил.
– Да.. есть один, любил немного.
– А кто.. это, а кто такой Мыкола, а кто такой Игорь? – дальше разглагольствует Длинный, – Знаешь?
Я покачала головой.
– Так всё – таки, кто такой Мыкола? – заглядывая в карточки, настаивает Длинный.
Марианна судорожно перебирает в голове людей с именем «Мыкола», и никого не вспоминает, только жмёт плечами.
Марианна очутилась на диване рядом с Длинным, Длинный смотрел ей в глаза своими пустыми холодными глазами.
Марианна рассмотрела рыжие волоски на обнажённой груди Длинного.
– Ты знаешь, что ты в прошлой жизни была сильным магом и колдуном, – Длинный.
Марианна не догадывалась, но один образ приходил в голову часто: это человек из средневековья в капюшоне на голове, такие накидки носили в те времена. А язык, похожий на латынь, ей всегда казался родным, где – то она его слышала.
При общении с Длинным меня не покидало чувство, что меня хотят на чём – то уловить, искусить, это не был страх, я хотела защитится.
Длинный всматривался мне в глаза:
