В неизвестность
Эту весну я для себя объявила фееричной.
Про себя.
Не афишируя.
Счастье, говорят, любит тишину.
Не знаю, так ли это, но подчиняюсь интуиции, которая периодически просит меня помолчать, не говорить лишнего.
Я хочу, чтобы эта весна стала весной открытий. А я буду их фиксировать.
Я не хочу планировать свою весну, представлять, что и как в ней случится.
Мне больше нравится идея встречать каждый день с придыханием, с ожиданием – что в ней произойдет грандиозного, того, чего у меня еще никогда не было? А ведь оно обязательно произойдет.
Это как будто ступаешь в прекрасную неизвестность. В которой можешь откопать самые неожиданные сокровища – надо только быть внимательной, открытой, доверять миру. Верить, что он настроен благожелательно, что настроен бесконечно дарить свои богатства, которых у него тьма-тьмущая.
Когда бьют…
Когда я начинаю что-то новое – то, чего никогда раньше не делала, когда меняюсь, меня начинают бить. Хлесткими словами, двусмысленными вопросами, ухмылками, подколами, демонстративным молчанием.
Мои результаты еще не очень заметны, но я уже получаю ощутимые удары от тех, кто это себе не планировал – мои изменения.
Я знаю, что это время просто надо перетерпеть. Выждать. И когда я уйду на этом пути достаточно далеко, те, кто бил, меня уже не достанут.
3 марта
Радость не любит ленивых
Чтобы обнаружить радости в своем дне, не нужно напрягаться, усиленно морщить лоб и мучительно вспоминать, преодолевая сопротивление своего ума, который так и норовит замечать только неприятности, провалы, беды и трагедии.
Нужно просто остановиться и замереть.
Позволить себе ни о чем не думать, ничего не планировать, не гонять в голове мысли.
Замолчать.
Почувствовать ступни.
Потом взять одной рукой другую – это я. Ощутить себя в границах собственного тела.
Сделать несколько вдохов и выдохов.
Потом начать ощупывать близлежащее пространство – стол, стул, диван, окно, компьютер, чашка, блокнот, картина на стене…
И так потихоньку распространяться все дальше и дальше. Ощупывая по дороге взглядом все мелочи и удивляясь тому, как много всего есть вокруг, и оно все – МОЕ.
Можно по ходу этого исследования задавать себе вопрос: а где здесь затерялась моя радость? В книжке? В яблоке на тарелке? В цветке на подоконнике? В деревьях за окном?
А, кажется, она была вчера в разговоре с подругой! И в переулке, которым мы возвращались домой. И в той истории тридцатилетней давности, которая мне вспомнилась. И я вдруг поняла, в чем тогда был для меня ее урок.
По мере расширения пространства находится все больше радостей. А иногда в них превращаются обыденные вещи – люди, слова, ситуации.
Просто радость нужно уметь разглядеть. Немного напрячь свое внимание.
Чуть-чуть постараться.
Просто радость не любит ленивых.
Страх
Страх снова явился, прижимается ко мне и мелко дрожит. Он никуда не делся. Спал, наверное, где-нибудь, поэтому его видно не было. А на днях проснулся. И трясется теперь. Шепчет слабым голосом: о чем писать-то будешь? кто читать-то тебя будет? где темы брать будешь? а все остальное – то, что нравится? На остальное времени точно не останется.
Чуть не плачет. Обо мне беспокоится.
И так я за него, бедолагу, распереживалась, что даже посты в соцсети писать перестала.
А ночью мой страх трудился – придумывал тексты. Помогал, как мог. И пусть все тексты, придуманные им в моем сне, я не запомнила, потому что сны вообще плохо запоминаются, но старания оценила.
И снова в который раз я беру его за ручку, слегка сжимаю, чтобы унять дрожь, и веду по своей дорожке, убеждая вполголоса: «Все будет хорошо. Вот увидишь».
Неправильное чувство
Если кто-то сказал мне какую-то гадость, проявил неуважение, нахамил, а я почувствовала, что меня как будто дерьмом облили, это все-таки неправильно.
Когда кто-то меня оскорбляет, он в этот момент не думает обо мне. Он вообще обо мне не думает. Возможно, он даже меня не заметил.
Он всего лишь проецирует на окружающих свои чувства, в которых погряз, и только ими озабочен.
Поэтому не имеет смысла чувствовать себя оскорбленной. Зачем портить себе настроение?
Этот хам обращался не ко мне, он разговаривал с внутренними демонами и, скорее всего, в этот момент вел с ними борьбу. Об меня просто срезонировало.
А я осталась ровно такой же, какой и была. Не пострадала даже. Ну, может быть, глубоко внутри возникло сочувствие к этому человеку, которому сейчас настолько хреново, что он не может с этим справиться.
4 марта
Девушка, которая меня вычеркнула
А, быть, она права? Она имеет право вычеркивать из своей жизни кого захочет, без объяснения причин.
Это ее жизнь.
Она не обещала быть со мной рядом вечно. У нее изменились обстоятельства – она поменяла окружение. Ничего критичного, на самом деле, не произошло. Она никого не унизила, не убила, не нанесла никому увечий.
И если мне это не понравилось, вопросы я должна задавать себе. Почему меня это задело? Почему я почувствовала себя неуютно, обманутой?
Человек уходит из моей жизни тогда, когда свою роль в ней исполнил. Значит, ОН НЕ МОЖЕТ БОЛЬШЕ НИЧЕГО МНЕ ДАТЬ, ничем обогатить мою жизнь, ничему научить. Это только моему уму хочется за него цепляться, потому что привык.
Я расту рядом с ним до максимально возможного уровня. Дальше роста нет. И он уходит.
Так у меня было с подругами детства, любимыми мужчинами, бывшими коллегами, начальниками, соседями.
Все мое окружение работает на меня. Иначе быть не может, потому всех людей в мою жизнь приводит Он.
А в отношении этой девушки родился такой образ. Однажды мне попался удивительной красоты и силы драгоценный камень. Я носила его с собой, любовалась им, подпитывалась от него энергией, становилась с ним сильнее – волшебный камень. А потом он исчез – то ли его у меня украли, то ли я его где-то забыла, то ли выронила и не заметила… Какая разница, как это произошло. Его больше нет, и все.
Как было здорово, что он у меня целых два года был – сколько чудесного он принес в мою жизнь, как круто ее поменял. Я с ним стала совсем другой.
И мне не приходит в голову обижаться на камень, пусть даже очень яркий, дорогой и уникальный, который исчез так же неожиданно, как появился.
Усталость
Один человек научил меня испытывать усталость. Суть вот в чем: если позволить (ключевое слово) себе испытывать усталость, просто сесть на стуле или в кресле и прислушиваться, как отзывается на нее тело, что чувствует в этот момент каждая его часть, через пять-десять минут бОльшая часть усталости уйдет.
С ней не надо бороться – это забирает слишком много сил, которые пригодятся на что-то другое.
А потом, посидев так десять минут, нужно зацепиться за какое-то свое честное (не надуманное) желание. Даже если это желание полежать. И постараться реализовать его.
Вот и вся премудрость.
Усталость накрыла меня сегодня по дороге домой. Я нежно несла ее в себе, обещала напоить кофе, а если захочет – дать полежать.
Но обошлось без пледа и подушки.
Зато мне удалось еще кое-что написать, покрутить блог, порулить будущими рубриками и темами, сварить бульон.
А усталость? Отдыхала где-то неподалеку.
5 марта
Гуляю по-новому
Я решила гулять по-новому.
Подружка звонит мне и спрашивает:
– Пройдемся по бульварам?
Отвечаю:
– С удовольствием. Только давай сразу договоримся – гуляем без оценок и советов. Хорошо?
– Договорились.
Конечно, совсем безоценочно не получается. Мы с ней радуемся мартовскому солнцу, обсуждаем кино, обмениваемся комплиментами, вспоминаем истории из нашего общего прошлого, делимся впечатлениями… Но только хорошими. От которых – чудесное настроение, легкость, смех, мурашки.
Которые работают на жизнь, а не протии нее.
Оценки опасны для здоровья. Они бьют наотмашь и под дых, отворачивают от тех, кого мы давно любили и считали «своими».
Свои оценки и точки зрения, какими бы гениальными прозрениями они мне не казались, я на прогулку не беру – оставляю дома.
Рядом с другими я чувствую необходимость вспоминать лучшее, делиться приятным, разговаривать о добром, смеяться над забавным, замечать удачное.
Это то, что всегда и всем остро необходимо. Какие бы времена не наступили.
Это то, чем я могу обеспечить себя. И снабдить тех, кто рядом.
Это то, что я могу дать миру.
И с этим я отправляюсь на прогулку.
Одеяло
Сегодня утром, заправляя постель, я вспомнила, как было куплено это одеяло, которым я теперь укрываюсь.
Мы купили его мне, когда я не смогла больше поднимать прежнее, тяжелое: малейшее усилие откликалось невероятной болью в руках.
Тогда вся моя жизнь была переделана под боль. Другое одеяло, обувь, одежда, молоко в других пакетах, легчайшая сумка наперевес, отвинченные заранее металлические крышки на банках и пластиковые – на бутылках.
Даже автомобиль покупали под меня – чтобы я могла в него сесть и выйти без посторонней помощи.
Я сегодня совершенно неожиданно об этом вспомнила.
