– Ого… Научите меня так же!
Способности Яна, безусловно, меня впечатлили, но я не хотела этого показывать:
– Наши так не сражаются, это техника из Шэньяна.
– Все верно, – согласился Ян, убирая меч в ножны. – Я с детства учился боевым искусствам и повторяю практически каждый день, чтобы не забыть наши техники.
Я поинтересовалась:
– Сколько тебе было лет, когда ты начал обучаться? Ты же был совсем ребёнком.
– Когда начал – пять, когда моя страна сгорела дотла – девять. Тогда я и закончил. Занимался всего четыре года. Но и у вас можно найти свитки и книги по нашим техникам, поэтому я продолжил изучать самостоятельно.
– Разве деревенские парни у вас могли просто взять и учиться боевым искусствам? – не верила я.
Ян многозначительно протянул:
– Я никогда не говорил, что деревенский.
– Но… – замялась я.
Неужели не говорил? Тогда почему я так решила?
– Мои родители были уважаемыми людьми в стране, – начал рассказывать Ян, и голос его звучал немного отстранённо. – В самом раннем детстве я жил в резиденции в столице, после переехал в красивое место в горах недалеко от границы. У меня были лучшие учителя по всем дисциплинам, какие только существовали в Шэньяне. Я с детства учил два языка. Когда пожар отнял всю мою жизнь, я несколько месяцев скитался, как беженец, и действительно какое-то время жил в деревне в приюте для детей из Шэньяна. Там меня и нашли Сафоновы. Я знаю, как жили аристократы и бедняки Шэньяна, а теперь знаю, как живут дворяне и бедняки Каменного Царства. Я могу подстроиться к любым и говорить со всеми на одном языке. Если кто-то, вроде Сабурова, считает меня деревенщиной, то я и рад подыграть, потому что не вижу ничего плохого в том, чтобы таковым быть. Многие стыдятся себя и заискивают перед дворянами, а дворяне в свою очередь считают себя лучше только потому, что они родились в богатой семье. Но это не самое печальное. Самое печальное, что люди беднее как правило считают дворян действительно выше себя. За время своих скитаний я осознал, что правильно, а что нет. Как вижу, вы тоже многое понимаете. Просто давайте относиться друг к другу справедливо, вот и все.
Ян замолчал, будто решил, что слишком разоткровенничался, и перевёл тему.
– Но вообще, я не для этого вас позвал. Лишь хотел предложить вам позаниматься, чтобы вы могли себя защитить. В Каменном Царстве начинаются неспокойные времена, и думаю, это не будет лишним.
Я не понимала, отчего он о нас так печется:
– А зачем тебе это?
– Потому что вы мои друзья. Точнее до этого момента у меня был только один друг, а теперь их стало двое. Сестра моего лучшего друга тоже моя подруга. Да и я каждый день занимаюсь, думаю, втроём нам будет веселее.
Он мило улыбнулся, и хоть его слова в глубине души меня чем-то смущали, я поняла, что Ян на самом деле весьма благодетельный человек, каких нечасто можно найти в дворянских родах – вот каким он стал, воспитываясь в совершенно разных средах. Его речи безусловно отзывались у меня и казались верными.
Подождите-ка…
Тут я поймала себя на мысли, что вновь проникаюсь к Яну теплыми чувствами.
– Ты темная лошадка, – поспешила я заметить.
Эх, жаль у меня больше не осталось волшебного порошка – бабушка делала по одной порции каждого вида смесей, так что я истратила все, – а то могла бы повытаскивать из Яна ещё сведений, чтобы понять его наверняка.
Мое замечание крайне не понравилось Ивару, поэтому он поспешил незамедлительно вступиться за своего героя:
– Агнесса, прекрати так говорить с господином Яном! Он просто хочет нам помочь, потому что знает, как нам тяжело. Я буду рад с вами позаниматься. Можно вас звать учителем?
Сохраняя на лице обворожительную улыбку, Ян мягко отозвался:
– Было бы неплохо, если бы для начала ты перестал звать меня на «вы».
Глава 7. Сафоновы старшие
С того дня мы начали заниматься с Яном. Он вывел нас в сад, протянул деревянные мечи и стал объяснять премудрости боя, вместе с тем обучая разным упражнениям на укрепление мышц.
Ивар теперь называл его учителем, но обращался уже на «ты». Во время занятий он смотрел на Яна с восхищением и, как губка, впитывал каждое его слово. Учеником он оказался отличным и очень быстро усваивал приемы. Наверное, на этом сказывалось его долгое занятие резьбой по дереву и нечеловеческие волчьи силы. У меня же выходило чуть хуже, однако битвы и беготня в лесу с нечистью закалили мое тело, поэтому я должна была только научиться управляться с мечом. Иногда, когда у меня не получалось, я порывалась схватиться за дудочку и заиграть так, чтобы всякая злобная нечисть сделала грязную работу за меня, но я, конечно, не могла прибегнуть к такому методу. Ян прав – мы должны научиться постоять за себя собственными силами. Однажды может возникнуть ситуация, когда мы не сможем использовать потусторонние способности: на глазах у людей, например, или если у меня куда-то подевается дудочка. Безопаснее будет сразиться как человек, иначе вход в Каменный город для нас закроется навсегда. Или, что ещё хуже, нас просто убьют.
Утром мы просыпались рано и тренировались, после обеда Ян проводил нам лекции об уязвимых местах человеческого тела, а до ужина мы занимались в лавке или в мастерской, где Ивар вырезал товары. По такому графику мы провели несколько дней, и с обитателями поместья почти не пересекались, видели в основном только служанок Яна да пару раз Люсю, которая старалась с нами не говорить и держалась на расстоянии.
Когда Ян наконец уладил все вопросы касательно нашего присутствия здесь, то пригласил на семейный ужин, чтобы мы познакомились с его приемными родителями.
Я очень волновалась перед встречей со старшими Сафоновыми. Скорее всего, они не в восторге, что в их доме кто-то поселился. Нельзя сказать, правда, что мы уж совсем бесплатно тут жили, потому что отплачивали работой в лавке, но все равно было очень неудобно пользоваться благами чужих людей.
Для этого ужина служанки принесли красивый кафтан и сотворили нечто необычное с моими волосами: закрепили волнистые пряди по бокам заколками с нитями жемчуга, которые терялись в тёмных волосах и напоминали капли или осевшие снежинки. После девушки вооружились кистями, чтобы накрасить; повезло, что моя кожа была довольно бледной, так что ее не пришлось выбеливать, но служанки все равно выровняли тон пудрой и чуть подкрасили щеки теплыми румянами. Ивара тоже нарядили и зачесали его кудрявые волосы назад с помощью какого-то геля.
Подготовив нас, служанки сходили за Яном, чтобы он оценил наш облик. Оказалось, не нас одних прихорашивали: сам он тоже был причесан и припудрен, и хоть от повседневного образа не отходил, светлый кафтан на этот раз у него был отделан золотом куда ярче, а волосы собраны, как принято в его стране – верхняя половина зачесана наверх и проткнута шпилькой, а по бокам вьются короткие пряди, удлиняя лицо.
– Будем ужинать в столовой, – сказал он с порога. – Вы ещё там не бывали?
– Нет, – мы покачали головами.
– Вот и побываете. Главное, не перепутайте вилки. Если что, просто повторяйте за мной.
Перед этим ужином Ян специально провёл репетицию, объяснив, какая тарелка, вилка и ложка для чего нужны – у этих дворян любому виду еды предназначался свой прибор! Даже из бокалов и стаканов пили разные напитки. В нашем же мире все намного проще: вилка, ложка, тарелка и стакан и неважно, что именно ты ешь – повезет вообще, если удастся чем-то насытится, а то иной раз и голодом можно просидеть.
– Ивар, ты запомнил? – спросила я.
Он с простотой отозвался:
– Не волнуйся, сестра, я нас не опозорю.
– А вот я могу опозорить.
Ян повторил свое напутствие:
– Если что, повторяй за мной.
Он проводил нас на первый этаж в просторную комнату с декором в салатовых оттенках, где за большим круглым столом уже дожидались мужчина и женщина.
Мужчина выглядел на пятьдесят лет, в его светлых волосах появились седые прядки. Квадратное лицо выглядело суровым и подходило больше военному, но, насколько я знала, Лев Сафонов к армии никакого отношения не имел. Он занимался торговлей и владел парой лавок в городе, одной из которых и управлял Ян.
Татьяна Сафонова, рыжеволосая женщина, буквально усыпанная драгоценными украшениями, сидела почти неподвижно, с прямой спиной и сложёнными на коленях руками. Очень манерная и сдержанная, с едва заметной загадочной улыбкой. Я поняла, что мне тоже так нужно сидеть, поэтому когда Ян пододвинул для меня стул, я уселась в точности, как его приемная мама. Оставалось надеяться, что она не поймёт, что я за ней повторяю, и не оскорбится от этого.
Ивар сел слева от меня, а Ян справа. Следом за нами пришёл старший брат Яна – Василий, которого я видела только однажды, когда у нас случилась стычка с его наложницей. Сама наложница, к счастью, не пришла.
Ян учтиво заговорил:
– Мама, папа, хочу познакомить вас со своими друзьями, Иваром и Агнессой.
– Наконец-то мы вас увидели воочию, – сказал Лев. – Ян нам прожужжал все уши о вас.
Взяв на себя ответственность старшей, я вежливо улыбнулась, как улыбалась Татьяна, и отозвалась:
– Мы тоже рады с вами познакомиться.
Слуги тем временем начали расставлять блюда, почти невесомо скользя рядом.
Все за столом ополоснули руки в только принесенных маленьких чашечках, и мы с Иваром без заминки повторили, уже зная из рассказа Яна, что так принято по этикету. Вода была теплая и приятно пахло – видимо, туда добавили отвар трав, – после омовения чашечки сразу унесли.
Татьяна продолжила начатый разговор:
– Где вы выросли, ребята?
Теперь ответить решил Ивар:
– На окраине Каменного города, около стены.
– Не опасно ли там жить?
– Бывает опасно только в Ночь Кровавой луны. Мы стараемся запирать все двери и окна и не высовываться до самого утра.
Я едва не покивала: очень складно сочинял, а главное звучало правдиво.
Лев будто бы с восхищением заметил:
– Нужно иметь большую смелость, чтобы там жить.
– Пап, – серьезным тоном сказал Ян, – не думаю, что у них есть выбор.
– И то верно.
На несколько минут все неловко замолчали. Я взяла вилочку и нож и стала резать внушительный кусок свинины, украшенный листьями салата и помидорами. Он пах просто божественно и на вкус оказался не хуже – такого сочного, нежного мяса я сама бы в жизни не приготовила, его тушили с какими-то специями и соусами, названия которых я вряд ли знаю.
Татьяна перенаправила разговор в другое русло:
– Значит, молодой человек, вы занимаетесь резьбой по дереву?
– Да, – кивнул Ивар.
– Ваши фигурки и шкатулки имеют большой спрос на рынке. Теперь их берут не только простые жители, но и родовитые семейства. Особенно те, на которых выжжены красивые картины.
От похвалы Ивар засмущался и опустил взгляд в тарелку:
– Мне очень… лестно.
Чтобы поддержать я едва не хлопнула его по спине, но вовремя спохватилась и сохранила благопристойную позу, выразив свои эмоции лишь словами:
– Мой брат очень талантливый.
– А вы чем занимаетесь, юная девушка? – поинтересовался Лев.
– Я?.. – теперь засмущалась я. – Ну, собираю травы и делаю из них лекарства.
Я действительно это делала, так что это не враньё.
– Тоже отличное дело, – одобрила Татьяна.
Я глянула на Яна. Он ободряюще улыбнулся, мол, все идёт хорошо.
– Интересно, Ян, – к разговору подключился Василий. – Где ты познакомился с такими талантливыми ребятами?
Ян охотно поделился:
– Услышал о резьбе Ивара на торговой площади. Она потрясла одного состоятельного господина, поэтому я решил переманить его в нашу лавку, пока такого мастера не увел кто-то другой. Мы стали сотрудничать, а потом он познакомил меня со своей сестрой Агнессой.
– Очень хорошо, что Ян не овит предрассудками касательно простого люда, —заметил Василий.
– Это точно, – согласился Лев. – А ещё у него отличная способность разглядывать талант.
На протяжении всего ужина Лев и Татьяна нас нахваливали, особенно когда в дело пошло вино. Я очень волновалась, что они будут к нам холодны или вовсе попросят уйти, но, похоже, мы им понравились. Хоть они и старались общаться с нами официально, но иногда у них проскальзывали дружественные фразы и даже шутки, над которыми мы все вместе смеялись. Даже Василий показался мне довольно приятным человеком, хотя после скандала с его наложницей я почему-то думала, что он противный и скользкий.
После ужина я даже решила поинтересоваться у Яна, почему его брат прибегает к услугам подобной женщины.
– На самом деле они с Люсей любят друг друга. Он выкупил ее из борделя, поэтому она живет теперь здесь. Он не может жениться на девушке подобного происхождения, лишь вправе сделать ее своей наложницей, – объяснил он мне. – Думаю, из-за этого она много чего о себе вообразила, поэтому так себя и ведет. Пусть она красива и довольно неглупа, но все равно мне никогда не нравилась.
– Теперь понятно, – протянула я.
Семейство Сафоновых представлялось мне интересным. Я никогда не любила дворян и относилась к ним с подозрением, но эти люди казались другими. И я очень надеялась, что в их доме нас не ждет ничего опасного.
Глава 8. Вызов на дуэль
Мы жили в поместье Сафоновых уже почти две недели. Все это время мы усиленно обучались боевым искусствам. После тренировок Ивар вырезал фигурки, а я помогала Яну паковать товары или вести их учет. Большую часть времени мы проводили либо в поместье, либо в лавке на рынке, но иногда выбирались в город за материалами и красками для росписи дерева или на обед в тот двухэтажный ресторан «Золотое лукошко». У посещений этого заведения была одна любопытная закономерность: мы приезжали всегда в одно и то же время – в три часа дня, – и во время трапезы Ян всегда садился к стене со стаканом и подслушивал, о чем говорил городской глава со своими людьми. Поначалу я к нему присоединялась, потому что в первый раз удалось узнать что-то действительно интересное, но чем чаще я это делала, тем больше убеждалась, что господин Морозов редко обсуждал важные вещи. Со временем я начала пропускать подслушивания; Ян же никогда не отказывался от этого ритуала, даже если Морозов говорил о пустяках или вовсе молчал.
Когда мы с Иваром оставались одни, я недоумевала:
– Зачем он это делает?
– Ян со странностями, – отвечал брат. – Ему нравятся новости, которые не появятся в газетах.
